Падение в неизвестность

      Всё было не так плохо, как казалось Акааши на первый взгляд. Истерик больше не наблюдалось, но Бокуто не вставал. От слова совсем. Иногда казалось, что он просто прирос к кровати, как какой-то гриб-паразит к дереву. Однако Кейджи прикладывал все усилия, чтобы тот не вернулся к исходной точке.       Тёмные круги под глазами не проходили, но Котаро стал выглядеть живее. Он слушал неловкие рассказы Кейджи о каких-то просмотренных фильмах или аниме — брюнет не знал, что ещё рассказать.       Сам Акааши понял, что просто в его жизни ничего интересного не происходило. Разве что знакомство с Котаро. Ещё бы два месяца назад он не поверил, что будет сиделкой у малознакомого парня по собственному желанию. Не было в жизни таких сильных привязанностей ещё, чтобы заниматься подобным.       Друзья, конечно, у Кейджи были. Их было немного. Все со школьной скамьи дружат, доверяют друг другу; они, как и Акааши, были слишком похожи характерами: спокойные, рассудительные и закрытые. Им было довольно комфортно в своём окружении, поэтому брюнету было сейчас трудно.       Бокуто — непредсказуемый сгусток эмоций, который может учудить всё что угодно. Но от него лился какой-то странный свет, который Кейджи ещё не встречал.       И сейчас ему искренне хотелось вновь зажечь этот огонёк.       Шторки колыхались, но в потёмках этого было почти не видно. Акааши мог чувствовать это лишь по слабому ветерку, гуляющему по комнате. Всё-таки это он открыл окно. Сна не было ни в одном глазу, но зато Котаро мирно посапывал рядом с ним, наслаждаясь самым сладким сном.       Кейджи уже пересчитал всех овец мира, придумал прекрасный боевик в своей голове, посчитал столбиком умножение пятизначных чисел, но ничего его не брало. Устало вздохнув, парень перевернулся на бок и посмотрел на спящего друга.       Котаро был красивым, и не признать это было трудно. Острые черты лица, длинные ресницы, мягкие чёрно-белые волосы… Откуда Кейджи знает, что они мягкие?       Брюнет удивлённо моргнул и только сейчас заметил, как его пальцы сами по себе касались чужих локонов, аккуратно убирая их от глаз. Котаро сейчас был таким безмятежным, интересно, что ему снилось?       Может, ему снился какой-нибудь интересный детектив? А может, и сам Акааши?       Неожиданная мысль заставила Кейджи улыбнуться уголком губ. Во сне наверняка они могли бы ничего не бояться, просто быть самими собой. Обычная жизнь наполнена сложностями. Но там, где-то за пределами реальности, было бы меньше головной боли? Эту мысль развить до конца Акааши просто не удалось.       В чувство его вернуло неожиданное прикосновение к руке, находящейся возле лица Бокуто. Тот, видимо, давно не спал, просто притворялся. Немудрено, что с таким состоянием могут быть проблемы со сном.       Акааши только хотел убрать руку, чувствуя приливающую кровь к его щекам, но ему просто не дали. Пальцы Котаро медленно провели по всей ладони и захватили в плен чужую руку. Плавным движением парень поднёс её к губам и оставил невесомый поцелуй, полноценно открывая свои глаза, чтобы взглянуть на брюнета.       — Ты давно не спишь? — тихо произнёс Кейджи, словно бы их кто-то мог сейчас услышать. Это не имело никакого смысла, но придавало какой-то атмосферы.       — Достаточно, — так же тихо произнёс Котаро, виновато улыбаясь.       — Ты хорошо притворялся, — брюнет осторожно попытался вытащить руку из чужой хватки, но не получилось. Пальцы на кисти сжались сильнее, и Бокуто притянул ладонь к своей грудной клетке.       Акааши почувствовал чужое сердцебиение. Быстрый, но слабо ощутимый импульс проходил сквозь его пальцы. Кейджи осторожно перевернул руку и прижал ладонь к тёплой груди. Лишь тонкая ткань одежды прямо сейчас мешала ему прикоснуться к чужой коже. И парень с трудом подавил желание запустить пальцы под футболку. Из транса его вывел всё тот же тихий голос Бокуто.       — Прости.       — Что? — Кейджи поднял взгляд на глаза Котаро, которые смотрели ему словно в душу. Мурашки пробежались по спине парня, но он не отвёл глаз.       — Я приношу много проблем, прости. Тебе не стоило всё это время быть рядом, ты только потратил своё время.       Акааши как будто окатило ледяной водой. Не убирая руки, он сел на кровати и навис над Бокуто, который от неожиданности чуть сильнее сжал чужую руку на своей груди.       — Котаро, я не считаю своё время потраченным. Я просто волнуюсь за тебя и…       — Почему? — перебил его Бокуто.       — Что?       — Почему ты волнуешься?       Акааши сжал свои губы. Он не знал, что ответить. Просто ни слова в мысли не лезло. Словно кто-то полностью очистил его мозг, и он чувствовал мировую пустоту. И ведь он мог столько всего сказать сейчас, ведь Бокуто словно ждал, но так и не вымолвил ничего. Кейджи просто опустил свою голову, смотря на колени.       В комнате постепенно стало светлеть, что привлекло внимание Бокуто. Он посмотрел в окно, и на его губах промелькнула первая безмятежная улыбка за несколько дней. Светловолосый подскочил на кровати ровно в тот момент, когда Акааши поднял голову. Их лица оказались так близко, отчего у брюнета перехватило дыхание.       — Пошли, — всё так же шёпотом произнёс Бокуто. Перемена в его настроении была настолько заметной, что Кейджи опешил, всё ещё пытаясь сохранить рассудок от неожиданной близости, а теперь ещё и от новой эмоции.       — Куда? — единственное, что смог из себя выдавить Акааши после длительной паузы. И ведь его рука всё ещё находилась на груди Котаро. Он ощущал эту перемену, лучше стал чувствовать сердцебиение, которое так его успокаивало. Это был показатель того, что Бокуто живее всех живых сейчас.       Светловолосый хмыкнул, явно что-то обдумывая в своей голове. Что-то, что очень бы хотел знать Акааши, но спрашивать побоялся. Котаро провёл свободной рукой по щеке друга, опуская ладонь на шею. Эти лёгкие касания были до того мягкими, что брюнету показалось, будто кто-то провёл по его коже пёрышком. Закусив нижнюю губу, чтобы Бокуто не почувствовал его сбитое дыхание, Кейджи выжидающе посмотрел в глаза парню, который, кажется, вовсе не собирался что-либо говорить.       И не сказал. Он убрал свои ладони от брюнета и спокойно поднялся с кровати. Взяв в руки кофту, что висела на стуле, он накинул её на плечи Акааши и кивнул на дверь.       Брюнету дважды повторять не надо было, он медленно встал, укутываясь в кофту, и поплёлся за Бокуто. Только когда светловолосый встал спиной, у Кейджи получилось выдохнуть. Чужие пальцы фантомно ощущались на шее и щеке — хотелось почувствовать их вновь. Но такие просьбы не были в духе парня. Неправильно, всё было неправильным.       Пальцами Кейджи хватался за край мастерки, которая пахла светловолосым. Это был мягкий, обволакивающий от макушки до пят запах. Кейджи чувствовал, что начинает сходить с ума. Привязывается к Котаро и даже не понимает, почему так выходит.       Кейджи остановился посередине коридора, хмуро смотря на светловолосого, который пошёл не к лестнице, ведущей к двери на улицу, а к дальним комнатам. Но вопросы отпали сами по себе, когда Котаро дошёл до конца коридора. Его ловкая рука схватилась за веревку, с помощью которой с потолка спустилась лестница.       — У тебя есть чердак? — хмуро спросил Акааши.       — Нет, это просто выход на крышу, — Бокуто усмехнулся и ловко пополз наверх.       Кейджи не оставалось ничего другого, кроме как последовать за другом. Преодолев препятствие, Акааши мгновенно оказался на крыше. Холода почти не ощущалось, наверное, потому, что приближающийся день обещал быть жарким. Брюнет медленно покрутился вокруг своей оси, рассматривая светло-розовое небо. Луны уже не было видно, а со стороны леса медленно поднималось солнышко. Значит, Бокуто захотел встретить рассвет. Если честно, Акааши даже не помнит, чтобы когда-то в своей жизни совершал подобное. Кажется, многие вещи ему придётся попробовать с Бокуто.       — Иди сюда, — Котаро активно помахал руками, стоя на краю дома. Это была слишком опасная близость к краю, но парня это явно совсем не волновало. Очень твёрдая стойка, безмятежное лицо — казалось бы, ничего в мире не могло его подкосить, если не вспоминать последние дни.       — Зачем мы пришли сюда?       — Мы сбежали от напряжённой обстановки.       Бокуто улыбнулся легко, хотя выглядел всё ещё потрёпанно и бледно. Видимо, ему и правда становится легче.       Эта мысль помогла Кейджи успокоиться.       Котаро не был глупцом — он сразу понял, что брюнет не может ответить на такой лёгкий вопрос, и чем дольше он молчал, тем хуже ему самому было. Бокуто в очередной раз взял и с лёгкостью развеял атмосферу спонтанной идеей пойти встречать рассвет. В этом и была уникальность светловолосого — в его непостоянстве.       Акааши сел на бетон, свешивая ноги с края крыши. То же самое сделал и Котаро. Вместе они смотрели на лес, но явно думали о своём. Перебирали различные варианты, раздумывали, какой вопрос задать лучше первым, но всё казалось лишним и неправильным сейчас.       Бокуто неожиданно громко застонал от отчаяния, ведь не знал, с чего начать разговор, и просто упал на спину, закрывая лицо руками.       — Ты чего?       — Я не знаю, всё выглядит таким сложным, нерешаемым и странным, я… Запутался, Акааши. У тебя бывает такое ощущение, словно ты придумываешь себе жизнь, которая на самом деле не такая?       — Каждый день.       Котаро медленно убрал ладони с лица и посмотрел на профиль Кейджи. Тот сидел с безмятежным лицом, забавно кутаясь в кофту, которая была ему велика, и смотря на деревья. От него веяло сейчас спокойствием. Впрочем, как обычно. Именно то, что Кейджи был собран и спокоен все эти дни, помогло Бокуто совсем не расклеиться.       Бокуто небыстро перевернул голову, переключая свой взгляд на медленно плывущие облака. Они были такими безмятежными. Бокуто невольно представил, как он и Акааши на какой-нибудь лодке плыли по спокойному и тихому озеру и не думали о том, что может быть завтра или ещё когда-то. От таких фантазий его сердце забилось в разы быстрее.       Акааши Кейджи ему нравился, и светловолосый давно это принял для себя. И больше всего его притягивал тот факт, что его новый друг не задавал вопросов. Даже сейчас, казалось бы, самое подходящее время, чтобы узнать о произошедшем, но брюнет терпеливо ждал. Ждал, когда Котаро сам сможет всё рассказать. И все те дни он ни разу не затрагивал тему состояния, просто старался отвлечь внимание, хотя было видно — он не до конца понимал, что делать. И для светловолосого это было очень важным.       Контакт с людьми у него всегда шёл трудно, ведь многие считали Бокуто слишком шумным. Что в школе он был в основном одиночкой, что на родительских банкетах не мог пойти поговорить с ровесниками. Правда у него был Куроо, который схож с ним по темпераменту. И это спасало его от одиночества, хоть и недолго. После того как Тецуро влюбился в Кенму, Котаро почувствовал себя одиноко.       И вот, неожиданно появился Кейджи, лежащий в фонтане с апатичными разговорами, которые до сих пор кажутся Котаро немного забавными. Бокуто готов поверить в любое божество, лишь бы это не оказалось шуткой судьбы.       И если Акааши понадобятся десятки лет, чтобы наконец-то сказать, почему он находится рядом даже в такой тяжёлый момент, то светловолосый обязательно его дождётся.       Кейджи уже устал сидеть и смотреть на деревья, пока Бокуто погрязал в своих мыслях. Медленно опустившись спиной на холодный камень, он еле подавил вскрик неожиданности. Котаро резко перевернулся на бок и крепко обнял парня, зарываясь носом в тёплую шею.       — Несколько лет назад я совершил главную ошибку в своей жизни, из-за которой пострадала мама и Айка, моя вторая сестра, — Котаро нашёл в себе силы заговорить, хотя голос звучал приглушённо из-за его положения. Каждое слово вылетало из его губ, словно птицы из клетки, вкушающие долгожданную свободу. — Я всегда был проблемным ребёнком, но после того случая я сломал всё. И я не в силах это починить, Акааши… Если отец и Ноэль смогли найти в себе силы, если мама старается делать вид, что она приняла, то Айка… Я не знаю, что мне сделать, чтобы она снова полюбила меня.       Акааши слушал речь друга с замиранием сердца. Голос Котаро, доносящийся из глубин его души, звучал горько.       — Я могу узнать, что произошло?       — Ты тоже меня возненавидишь, я не хочу, чтобы ты это знал. Не сейчас.       Кейджи не ожидал другого ответа. Может, доверие между ними постепенно сплеталось в красивый узел, но это была ещё хлипкая верёвка, а не прочный канат. Подняв руку, он помедлил мгновение, раздумывая, что ему сейчас следует сказать, но ничего не лезло в голову. Брюнет положил ладонь на светлую макушку и начал успокаивающе перебирать непослушные локоны.       — Этот дом… Они отправили меня жить сюда, чтобы я не мозолил глаза. Кенму приставили лишь для формальности, чтобы он проверял, пью ли я таблетки.       — Что за таблетки? Я ещё от твоей сестры про них слышал… Ты же не смертельно болен? — Акааши не узнал свой голос, ведь он был до того взволнованным, что даже Котаро напрягся. А может, была другая причина.       — Нет, я не болен смертельно, такие, как я будут жить до глубокой старости, потому что никто не позволит уйти раньше, чтобы наконец-то почувствовать спокойствие, — Бокуто грустно улыбнулся и сильнее прижался к другу. — Я пью успокоительные.       Если бы Акааши на последней фразе не был зациклен на том, что Котаро стал вновь ближе, то смог бы понять, что Котаро соврал. Однако обжигающее дыхание заставляло потуманиться разум.       Для правды тоже будет место.       — Тогда что случилось сейчас? Ты несколько дней был сам не свой. Я испугался, — Кейджи смог заговорить лишь через долгую паузу.       — Прости, я не хотел, чтобы ты переживал, я вообще не хотел, чтобы ты это видел… У меня бывает такое состояние, я знал, что апатичность берёт верх. Обычно один я справлялся. Ну, а тут ещё Айка написала. У неё скоро день рождения, хотел приехать, но без предупреждения нельзя, она бы меня убила, а я даже бы не успел договорить фразу «С днём рождения»…       Огромный солнечный диск поднимался из-за деревьев. Кейджи видел его лишь краем глаза, ведь был совсем не в том положении, чтобы смотреть без дискомфорта. Он терпеливо давал время Котаро собраться с силами и закончить предложение, но тот продолжал молчать. Акааши понимал, что Бокуто тяжело, но ему нужно было знать до конца, чтобы хоть немного начать понимать ситуацию.       — И что она написала?       — «Самым лучшим подарком от тебя будет, если ты наконец-то исчезнешь из моей жизни. Ненавижу тебя». Вот что она написала, — голос Бокуто сломался посередине фразы.       Сердце Акааши сжалось и болезненно заныло, когда он почувствовал, как Котаро задрожал. Прямо как несколько дней назад, когда он молча плакал. Только теперь было всё понятно. Ну, отчасти. Кейджи всё ещё не мог уложить в голове, что такого мог сделать его друг, чтобы его настолько сильно возненавидели. Но он был уверен, что придёт время, и Котаро сможет открыться.       Перевернувшись на бок, брюнет двумя руками обнял Котаро и успокаивающе погладил его по спине.       — Знаешь, Котаро, может, всего мне не понять, но я знаю, что ты хороший человек. У каждого в жизни происходят неудачи, у каждого бывают ссоры с кем-то… — Акааши искренне старался подобрать правильные слова, но всеми фибрами своей души ощущал, насколько банально он сейчас звучал.       Бокуто поднял голову, смотря в глаза Акааши. Влажные ресницы подрагивали, но взгляд был наполнен надеждой. Казалось, Котаро было не совсем важно услышать нужную фразу, которую даже он не знает. Само присутствие Кейджи рядом в такой момент было правильным. И тогда Акааши понял, что должен сказать.       — Ты не один. Я буду рядом.       С плеч наконец-то спал груз.       Светловолосый вздрогнул, а глаза его расширились. И спустя пару мгновений на лице Бокуто расцвела благодарная улыбка. Котаро светился так ярко, а в глазах его отражался весь мир, переливающийся в золотом оттенке. В глазах сиял его Акааши Кейджи, который сам не смог сдержать улыбки.       Акааши знал, что он сказал правильные в данной ситуации слова. Можно было не расписывать весь план по возвращению доверия сестры, потому что теперь Котаро знал, что Кейджи не оставит его одного.       И этого уже было достаточно, чтобы почувствовать себя счастливее.