Путь до дракона

      Лер устало бросил на землю свой плащ, плюхнулся на него и протянул руки к костру. Осень в этом году совсем не щадила. Вечера стали холодными, протяжными, тёмными.       До города до темноты доехать не успели. Сначала Хонки Тонк сломал у телеги колесо. Потом Кудуро вывел из себя единственных добрых людей на дороге, что согласились им помочь. Лер задействовал всё своё красноречие, чтобы убедить их не уезжать.       Колесо починили. Послали их после этого, мягко говоря, на все четыре стороны. Не то чтобы Лер был удивлён лексикону плотника (чертовски повезло, что он им вообще встретился), но слышать ругательные конструкции от его попутчика, школьного учителя, было изумительно. Если бы было где записать, то Лер обязательно конспектировал бы! Но пришлось положиться на свою память.       – О, миледи Лер, замёрзла, – насмешливо хихикнули над ухом, – и даже не хочет помочь в готовке ужина?       Лер недовольно покосился на Кудуро. Парень явно не понимает, когда шутку нужно остановить. К тому же все его забавы не смешны и обычно выходят боком всей команде.       – Ещё слово в таком же ключе, – прошипел Лер, жутко уставший за этот невозможно длинный день, – и тебя никто никогда не найдёт.       – Намёк понят! Сегодня не подойду, госпожа! – рассмеялся Кудуро, отскакивая в сторону с поднятыми в знак поражения руками. Почему-то с разозлённым Лером в команде предпочитали не сталкиваться.       Лер всё же помог разбить лагерь, не переставая ворчать. Это был единственный день их путешествия, когда его удача понадобилась всего два раза за день. Шанс случайно умереть во сне практически исчез с горизонта событий, поэтому настроение было на отметке «неплохо, можно и поболтать с раздражающими объектами три минуты».       Зайдеко на пару с Хонки готовила ужин. Они были удивительно слаженной командой, понимали друг друга без слов. Вскоре каждому досталась порция горячей каши. Не самой вкусной (таланта к готовке у Деко не было), но есть можно.       Лер задумался о будущем. Слишком туманно и неопределённо. Ещё и дракон маячил где-то на горизонте. Команда ещё не готова ко встрече с таким противником.       «И вряд ли когда-нибудь будет готова», – рассеянно потёр запястье Лер.       – А что вы думаете, господин Лер? – голос Форро́ отвлекает Лера от размазывания каши по тарелке.       – О чём?       – Ух ты! – восклицает Сон, заглядывая ему через плечо. – Это что цербер?       – Где? – попытался перебраться через костёр Кудуро, но Лер осадил его хмурым взглядом.       – Правда? – моментально отвлекается Форро́. – Покажите!       – Это должны были быть цветы, – хмыкает Лер, одним движением ложки сгребая всю композицию в бок. – Так о чём мы?       – А, точно, – обиженный взгляд негласного лидера будет сниться Леру в кошмарах. Обычно после такого проявления привязанности и начинаются неприятности. – Что вы думаете о короне, господин Лер?       – Процветает и властвует на благо граждан союзного государства! – по привычке выдал Лер, игнорируя удивлённые взгляды. На него даже Хонки Тонк покосился! – Кхм. То есть, правит королевская семья и пусть дальше правит. Мне-то что?       – Но как же, господин Лер? Разве вам нравится, что вами управляют как заблагорассудится? – склонила голову к плечу Деко.       – Милая моя ученица, – нудным тоном по всем заветам Шалфея, начал Лер, – если ты не заметила, то нами вообще управляют все, кому не лень. А не лень, поверьте моему опыту, детишки, очень многим. Королевская семья хоть какой-то порядок в жизнь вносит и делает всё законно (более-менее). Это вам не творческие личности с комплексом бога.       – Это ты о ком? – всё же подсаживается ближе Кудуро.       Лер замялся. Говорить не хотелось, он ещё помнил, как хохотала Аир над его размышлениями. Это было обидно, повторения не хотелось. Но ребята смотрели так заинтересованно, так по-тёплому искренне, что он сдался.       – Представьте на секунду, что ничего нет. Просто не существует, – Лер напряжённо сглотнул, поёжившись из-за слабого ветра. – И всё это ничто является пространством, которое некий бог может заполнить.       – А как он его заполняет, господин Лер? – глаза Сон красиво сверкали ярчайшим сапфиром в свете огня.       – Как угодно! – взмахнул ложкой, пытаясь описать этот процесс. – Я думаю, что в каждом человеке живёт бог, что может создать целую вселенную. Возможно, нас с вами создала какая-нибудь молоденькая писательница. Сидит сейчас и прописывает мне слова и мысли, заполняет огромное ничто, зажигает своей идеей мир. А её придумал какой-нибудь художник, а его, в свою очередь, музыкант.       – По вашим словам, – медленно произносит Зайдеко, – получается, что среди нас боги? В столице точно есть много музыкантов и художников. Писатели стараются жить у столицы, поближе к лесам.       – О, здорово! Я буду богом развлечений, – поиграл бровями рыжий весельчак, Лер привычно закатил глаза.       – Ты слишком плохо пишешь шутки, чтобы быть богом, – совсем не обидно смеётся Форро́.       – Отвечая на твой вопрос, Деко, да, – кивнул лучник. – Я считаю, что не только боги среди нас, но и каждый из нас может им стать, как только заполнит пустоту. Картина, стихи, книга, музыка. Всё, что угодно, что сможет оживить мир.       – Это же каждый может создать свой мир, – восхищается лидер.       – Оковы.       – Что? – растерянно смотрит на Хонки Форро́. Лер тонко улыбается, громила-то не дурак.       – Хонки хочет сказать, что у людей тогда нет свободы воли и мы все закованы в мир, – поясняет Сон.       – Я же говорю, что нами будут управлять всегда, – слабо улыбается Лер. Судя по взглядам, он загрузил команду информацией на ближайший день. – Мы заключены в сюжет, композицию, строки нот. Не вырваться.       – Мне не нравится, что мной могут управлять, – хмурит брови Форро́, кивает сам себе и решительно поднимается, доставая меч и направляя его в ночное небо. – Я, Форро́, человек, что победит Великого Дракона, отказываюсь следовать судьбе. Отныне и впредь я буду строить свой собственный путь. И пусть тот, кто согласен направиться со мной по одной тропе, повторит за мной! Отныне и впредь!       – Отныне и впредь! – как заворожённая грянула команда вслед за лидером.       «Отныне и впредь», – прикрыл глаза Лер.