Благими намерениями устелена дорога в Ад

— Ну, ты как? Мими осторожно присела на кровать соседки, которая лежала лицом в подушку несколько часов подряд. — Мими, уйди, я не хочу с тобой разговаривать. — Хочешь или не хочешь, через три часа начнутся занятия. Тебе нужно хотя бы принять душ, извини уж, но твой запах флешбечит меня в эту ночь как Вьетнамская война. Вики не отвечала, еще сильнее зарываясь под одеяло. — Перестань дуться, это я тебя сюда принесла и уложила спать, ты можешь хотя бы со мной быть милой? — Милой? Вы буквально взяли меня в сексуальное рабство, а теперь ты хочешь, чтобы я была с тобой милой? Как ты себе это представляешь? — Вики повернула опухшее от слёз лицо к соседке. — Дорогая, не я это придумала. Это традиция, которая существует много веков — её не из-за тебя ввели. Она существовала, когда еще меня не было, и не было моих родителей и всех, кого ты когда-либо видела, а я здесь, поверь, не первый год. — Но Мими, как так можно? Почему вы делите людей на низших и высших существ, и кто-то не распоряжается своей волей, а кто-то контролирует и использует других? — Ха, хочешь сказать у вас не Земле не так же? — Конечно нет, у нас любые формы рабства запрещены. — Конечно, запрещены. Были запрещены, пока ты была жива, верно? А буквально 100 лет до тебя? Я знаю человеческую историю, не пытайся меня переспорить. — Это совсем другое, и, как видишь, мы далеко продвинулись. Мими придвинулась ближе к подруге, аккуратно поглаживая её по волосам. — Никуда вы не продвинулись, глупышка. Может быть тебя и не трахал каждый встречный на Земле, но люди — гораздо более жестокие существа, чем мы. Мы хотя бы честно говорим о здешних порядках и открыто выражаем свои желания, а люди не признают своих грехов — они покупают тела друг друга за подарки и статусы, обременяются нежеланными отношениями, чтобы завладеть чьим-то телом, обменивают секс на должности, деньги и роли и усиленно изображают моногамию, которая им, животным, не свойственна. У вас другое рабство, и, по-моему, оно намного хуже нашего. — Всё не так, ты ничего не знаешь о Земле, — всхлипнула Вики, но досадно для себя отметила, что дьяволица в чём-то права. — Секс — довольно примитивная физиологическая потребность, а вы возводите её в культ и обмениваете на абсолютно неравноценные вещи.Как можно связывать свою жизнь с кем-то до конца лет ради пятиминутной похоти? Вся эта концепция сакральности секса всегда меня смешила — кто-то ждёт свадьбы годами ради быстрого и всегда неудачного первого раза. Здесь мы разводим эти понятия, и ты увидишь, что и на Небесах умеют любить и чувствовать что-то светлое. Просто у нас это вокруг секса не вертится, так что озабоченные здесь не мы. — Мими, хватит философствовать, мне и так тошно. Зачем вы меня напоили? Я бы не позволила всему этому случиться, если бы вы не накачали меня глифтом. — А как бы иначе ты пережила этот день? Это особый глифт с афродизиаками, поэтому ты хотя бы получила удовольствие. — Это звучит как изнасилование. Не я хотела этого, а моё тело. — Не дели себя на части, ты и твоё тело — едины, как видишь, даже после смерти. — Боже, перестань, я уже не могу тебя слушать. Ты несешь какую-то душную чушь. — Как хочешь. Просто помни, что чем больше ты будешь противиться и пытаться бороться с тем, что не можешь изменить, тем дольше будешь обрекать себя на страдания вместо веселья. Вставай уже, новый день ждёт. — Новый день издевательств и изнасилований? — Видишь, я здесь, с тобой, вытираю твои сопли и пытаюсь успокоить, а не насилую. Мир не крутится ни вокруг тебя, ни вокруг секса. — Ага. Вики всё ещё не торопилась собираться — она перевернулась на спину, уставившись в потолок и тяжело вздохнув. — Не заставляй меня. — Не заставляй что? Мими не ответила и подхватила Вики на руки, устремившись в ванную. Кажется, в руках этой девушки было больше силы, чем можно оценить на первый взгляд. — Мими, что ты делаешь, отпусти меня сейчас же! — Ага, чтобы ты проспала еще сутки? Ну уж нет. Пока я за тебя отвечаю, ты будешь ходить на занятия и общаться с людьми. — Я не хочу с ними общаться, а выйти на занятия — то же самое, что выйти на трассу. — Быстро перестань ныть, ты вытрахаешь мне все мозги. А хотелось бы, чтобы вытрахивала что-то другое. — Мими, и ты туда же! — Молчу, молчу. Мими поставила девушку на ноги в душевой. Та не шелохнулась. — И? — Что и? — Ты будешь мыться, или мне тобой заняться? — Я никуда не пойду. — Ты сама напросилась. Мими сорвала остатки тряпочки, которые еще недавно были изящным боди, и расстегнула ремни на бёдрах. Вики не двигалась и смотрела в одну точку, выражая этим свой протест, но её ноги всё же слегка подрагивали от волнения и холода. Соседка осталась в лёгкой пижаме и включила воду. — Надо смыть с тебя это всё, ты вся липкая. Кто успел тебя так отыметь? И вся спина в засосах. Вики тяжело сглотнула, но продолжала стойко смотреть в одну точку, будто происходящее её не беспокоило. Конечно, это было не так, но защитные механизмы работали по-своему. — Больно? — Мими провела мочалкой по спине. Засосы неприятно саднили. — Нет. — Не надо мне врать, здесь кровавые подтёки. Я дам тебе заживляющую мазь. Пока ты ещё не до конца адаптировалась, но скоро регенерация начнёт работать, и раны будут заживать сами собой. Демонесса продолжала намыливать Вики, смывая всю грязь пережитой ночи. — Почему ты так обо мне заботишься? — А кто будет это делать, если не я? Если даже ты сама о себе не заботишься. — Но зачем тебе это? — «Когда у вас на душе война, подарите мир другому» — пробубнила под нос Мими, делая вид, что очень сосредоточена на мочалке. Вики молчала, осмысливая сказанное. Действительно, с чего бы Мими о ней заботиться? Ей на голову свалилась новая соседка, ниже её по рангу, которая здесь только для того, чтобы удовлетворять самые извращённые желания учеников школы. Она хочет с ней переспать, всё ради этого? Нет, если бы хотела, давно бы уже сделала — она может брать всё, что хочет, не спрашивая разрешения. А Мими уже не первый раз спокойно реагирует на отказ и не настаивает, ограничиваясь шутками и уважая её границы. Может дело просто в жалости? Да уж, и какой из неё тогда Демон? — Мими, ты не промокнешь? — Вики очнулась от размышлений и оглядела соседку в короткой пижаме, которую, естественно, не обошли капли воды. — Уже промокла, — похотливо промурлыкала Мими, подмигивая девушке и намекая, что именно она имеет в виду. Вики только закатила глаза. Надо признать, атмосфера не могла не возбуждать — две молодые девушки под струями душа, одна намыливает другую, не избегая интимных частей, однако не пытается сделать ничего сознательно сексуального. — Мими? — М? — Спасибо тебе. Мими искренне улыбнулась, закусив щеку, чтобы не заулыбаться слишком широко и не показать своей слабости. — Может хотя бы голову сама помоешь? — изогнув бровь и улыбнувшись, она посмотрела на Вики. — Ладно, ладно, — засмеялась Вики и брызнула из-под душа пальцами Мими в лицо. — Ах так?! — Мими в ответ заливисто захохотала и начала брызгаться в ответ. Теперь она точно была промокшей насквозь. Вики и Мими обрызгивали друг друга и смеялись, и брюнетка стянула с себя тяжелую от воды пижаму и бросила на пол. Теперь они обе были обнаженными и не скупились на брызги, практически полностью стоя под душем. Игра переросла в щекотку, и в первый раз за сутки Вики ничего не беспокоило, она просто не думала о всём грузе, который на неё свалился. Она чувствовала себя в безопасности, рядом с человеком, которому, кажется, не наплевать на неё и который не собирается её использовать. Который пытался говорить правду, даже если она ей не нравилась, и защищал её, хотя не должен был. Она не заметила, как оказалась слишком близко и в порыве щекотки прижала Мими к стене. Они снова смотрели в глаза друг другу, как тогда, у зеркала. Но в этот раз Мими не отводила взгляд. Поддавшись какому-то внутреннему порыву, Вики поцеловала подругу. Осторожный поцелуй перерастал в более и более страстный, и руки начали беспорядочно бродить по телу, оглаживая талию и грудь. Никто не знает, сколько времени они целовались, лаская друг друга, пока одновременно не отстранились в неловкой тишине. — Пора на занятия, мы опоздаем. — Мими спешно заправила свою прядь за ухо и вышла из душа, обойдя Непризнанную. Вики облокотилась лбом на холодную мраморную стену в душе и тяжело выдохнула.