Остров

Лето, казавшееся длинным, тягучим и полным впечатлений, в итоге пролетело в одно мгновение. А осень принесла с собой похолодание и долгожданные сумерки, загоняя любовников все чаще в дом вместо посиделок на свежем воздухе. Впрочем, в погожие дни, пока еще можно было, они выбирались на веранду и подолгу отдыхали там. Иногда даже не разговаривали, а наслаждались друг другом тактильно, без слов — обнимаясь или держась за руки. Нил за почти что год постиг не только плюсы и минусы житья на острове с собственным домашним хозяйством, но и наконец — прелести секса. При том, что он был регулярным и весьма разнообразным. Фантазии и выносливости Спенсера можно было только позавидовать, и жаловаться парню было не на что. Ему нравилось все: напор и грубость, с которой мужчина мог его взять, или внезапная нежность, что одолевала его после; грязные словечки, поцелуи и совместный душ — еще одна привычка, укоренившаяся в их поведении. Они вообще во многом совпадали в плане быта, интересов, даже мест, где заняться любовью. Дэннис по-прежнему делился с Нилом полезными знаниями, просто рассказывал истории из жизни, а тот в ответ учил его пользоваться ноутбуком. И в целом наполнял жизнь здесь энергией и смыслом. Они даже несколько раз за сезон вместе рыбачили. Катушев, правда, в первый раз умудрился запутаться в сетке и порезать ногу об острый камень, но в конце концов им удалось поесть запеченную на костре рыбу. Они были невозможно горды за хороший улов: морозилку за лето заполнили практически наполовину. Не считая другого мяса, хранившегося там. Нил не мог выразить вслух весь спектр чувств, он их сам едва понимал, но твердо знал, что это что-то серьезное. Их связь казалась ему важной, необходимой как воздух. Трудно было сказать, что ощущает Спенсер, но то, как он смотрел на парня или как держал его в своих руках, уже говорило о многом. Они никогда не произносили слово на букву «л», но, похоже, испытывали нечто максимально близкое к этому. И старались наслаждаться выпавшим шансом по полной, как если бы это могло вмиг исчезнуть — раствориться, словно сон. — Наконец-то хоть можно понять, когда утро, а когда вечер. Как вообще можно спать, когда кажется, что постоянно день? — Нил не переставал нудить все по тому же поводу. В последние теплые деньки они старались как можно больше времени проводить вне дома и сейчас жарили на огне ужин, негромко общаясь. — Да ты и так дрых как сурок, — хмыкнул в ответ Спенсер, перевернув кусочки мяса на решетке. — И темные шторы я что, зря повесил? Посмотрим, как ты зимой будешь ныть, где солнце и как погулять хочется. — О, нет! Зимой мы с тобой будем только есть и в кроватке валяться. Ну или не только валяться… Если ты понимаешь, о чем я. — Говоря это, Катушев подошел к мужчине сзади и обнял. Тот улыбнулся, не отвлекаясь от готовки. — Дорвался, ага? Кто ж знал, что я открыл ящик Пандоры, когда переспал с тобой впервые. — Будто ты против! — Нил нахмурился и, отстранившись, легко хлопнул любовника по плечу. — Сам же первый ко мне пристаешь. — Я? Да я и пальцем тебя не трогаю! — рассмеялся мужчина и кивком указал парню на тарелки, чтобы нес их сюда. С другой стороны, еще можно было поспорить, кто и у кого этот ящик открыл, если вспомнить, с какой страстью Спенсер занимался сексом. Так что Нил в чем-то был прав. — Ты чай сделал? — Почти… — Тогда вперед. К жареному, конечно, лучше бы подошло пиво, но Дэн не желал каждый раз из-за него ездить в город. Да и много пить не любил, не говоря уже о самом парне, которому вообще лучше забыть про любые наркотики, а алкоголь — одна из их разновидностей. Вскоре Нил и Дэн разместились у огня, жар которого согревал не хуже летнего солнца на юге, и принялись есть. — Надо будет в город перед заморозками съездить. Запас таблеток измельчал. Опять начнешь болеть — нечем будет тебя пичкать. Да и модем твой пополнить еще этак на полгода… — Вот модем — это правильно, — поддакивал Нил с набитым ртом. Стараясь не думать о том, что приход холодов практически стопроцентно гарантировал ему новые простуды или чего похуже. А «чем похуже» могла быть боль в зубах, которая беспокоила его с весны. Не часто, но очень явно, когда он пил что-то холодное или вдыхал морозный воздух. Через пару дней обычно все проходило, и он упорно молчал. Спенсеру и так хватало забот. Не будь его, кто знает, что вообще было бы дальше. Может, Нил сторчался бы окончательно, а может, просто покончил с собой. Но тогда бы у Гарри совсем никого не осталось. Гарри. Нил думал о дяде почти постоянно (кроме тех случаев, когда занимался сексом, — это уже слишком) и чувствовал легкую вину. Он не знал о том, что происходит и насколько счастлив племянник, не мог порадоваться за него. Однако реакция Гарри могла быть любой. Нетрудно представить, как он приходит в ярость, и, увы, обрушится она, скорее всего, на Спенсера. Нил не хотел его подставлять, а потому даже не заикался о том, чтобы рассказать дяде. Вероятность того, что его не примут таким, оставалась высока. Проще наслаждаться отношениями молча. Тем более что это у Катушева первый опыт, и ему сносило голову от переизбытка эмоций. — Надо будет еще что-то новое скачать, мы с тобой уже все, что на компе было, досмотрели, — рассуждал он вслух, когда Дэннис замолчал, сосредоточившись на ужине. — Если, конечно, ты не найдешь, чем нам другим заняться холодными, темными зимними вечерами… — Это я-то не найду? Да у меня дел полно. Дров нарубить, ужин приготовить, а то некоторые личности и свой зад не смогут поднять без вкусного супа, да и книг столько еще прочесть нужно! Это вот тебе заняться нечем будет. Разве что ублажать своего любимого мужчину. Так что разминай ротик. Замолчав, Дэн ехидно рассмеялся, отплачивая парню той же монетой. Уж что-что, а возраст ему точно не помеха, чтобы тоже провоцировать парня. Закончив есть и отложив тарелку в сторону, Дэн вытер руки полотенцем и взял чашку. Нил свой чай взял, только когда тот слегка остыл: все ледяное и горячее легко могло спровоцировать боль. Но для Дэнниса он сделал вид, что просто медленно ест, чтобы после спокойно выпить напиток и чтобы вечер шел более радостно. Без неприятных сюрпризов. Сидели они недолго. Ближе к ночи стало совсем неуютно: поднялся сильный ветер и температура резко опустилась. Пришлось наскоро собрать посуду и пойти в дом. — Давай помой тут все, а я в душ, — бросил на ходу Спенсер. Катушев просто не успел возразить. Вздохнув, он встал у раковины и начал методично смывать с тарелок и приборов жир и пригаринки от мяса, думая о какой-то ерунде вроде того, какой фильм посмотреть перед сном. Если, конечно, любовник даст ему сразу уснуть… Дэн был иного мнения — Нил едва успел добраться до постели, как его раздели и поимели. Именно так, без прелюдий и разговоров. Нагнули над кроватью, стянули до колен штаны с трусами и, втерев заготовленную заранее смазку одним движением руки, вошли мощным рывком. А затем еще одним и еще… Пока парень не кончил в свою ладонь, без поддержки опадая коленями на пол, стоило излиться и Спенсеру. Пачкать простыни ему не позволили — не в этот раз, а после так же быстро отправили в ванную. К тому моменту, как Нил вернулся к постели во второй раз, Дэн уже переходил из фазы дремоты в фазу крепкого сна, так что парню оставалось лишь прижаться щекой к чужому плечу и с наслаждением закрыть глаза, погружаясь в сон. Правда, недолго музыка счастья играла — к четырем утра Нил, совершенно не выспавшийся, резко открыл глаза, пытаясь понять, что его разбудило. Первые пару секунд ничего не было понятно, но вот после… Нил издал такой душераздирающий стон, что сразу стало ясно: случилось что-то очень нехорошее. Он сел в постели, скрючившись, и схватился руками за челюсть. Боль была настолько сильная, что, казалось, он даже думать связно не сможет. Такого еще никогда не было. Ну поболит и перестанет иногда, подумаешь. Но сейчас было что-то гораздо серьезнее. Спенсер от шума и возни проснулся следом почти мгновенно. Дотянулся до ночника, щелкнул выключателем, и комнату озарил слабый оранжевый свет. Достаточный, чтобы увидеть Нила страдающим. — Что такое? — Дэн поднялся, кладя теплую ладонь любовнику на плечо. — Опять температура? Заболел?! Дэннис силой развернул к себе всхлипывающего парня, щупая его лоб. Температура и правда немного поднялась. Потом он заметил, как тот держится за щеки, растирая кожу, будто так боль могла уйти. — Да твою ж… Что, зубы? Сильно? Нил только кивал, не в состоянии говорить, максимум у него получалось только мычание. Бледный, напуганный, он жался к Спенсеру, всем своим видом буквально умоляя о помощи. Тихо выругавшись, мужчина поспешно встал с кровати и направился в ванную, где в глубине шкафчика лежала увесистая коробка с медикаментами. Взяв обезболивающее — единственное, чем он мог сейчас помочь парню, Дэн бросил быстрый взгляд на часы, пока набирал стакан воды. — И угораздило же тебя посреди ночи… Поднявшись наверх, он вручил парню таблетки и воду и сел рядом, поглаживая голые плечи. — Молись, чтобы подействовало. До утра тебе никто не поможет. И это было правдой. Искать круглосуточную стоматологию было так же бессмысленно, как поглаживать щеку в надежде унять боль. — Ну все, не мычи. — Еще раз тяжело вздохнув, мужчина прижал парня к себе, пытаясь уложить рядом, и накрыл одеялом. — Ни с того ни с сего заболели, что ли? Болели до этого? И чего молчал? Нил едва не всхлипнул, и мужчина снова вздохнул, начиная поглаживать его по волосам. — Часа через три начнем собираться, и к восьми будем в городе… Часы ожидания тянулись до безобразия долго и мучительно. Таблетки помогали мало, и у Нила было достаточно времени, чтобы хорошенько поразмыслить над жизнью и прочувствовать все оттенки боли. Он знал, из-за чего все это началось, и мог винить только себя, но до чего же обидно это было. — Давай одевайся. — Спенсер поднялся вот уже двадцать минут как и крутился по дому, но парень все еще был в разобранном состоянии, валялся на постели и периодически постанывал. Мужчина потряс его за плечо, вынуждая посмотреть на него. — Ну же, сам одевать не буду, тебе уже не пять лет. Вставай. Ему было жаль Нила, но если они не соберутся и не отправятся поскорее в город, тем же хуже будет. Наконец Катушев поднял свое бренное тело и стал натягивать на него одежду. Наверное, не будь его страдания связаны с ротовой полостью, он бы обязательно ныл и жаловался на каждом шагу. Но сейчас он был на удивление тих. Дело и правда было серьезное. Нил смиренно оделся, позволил вывести себя на улицу в холодное, слякотное утро и усадить в лодку. Среди всей суматохи до него не сразу дошло, что через пару часов он столкнется со своим самым большим страхом — стоматологом. Он боялся их с детства и, понятное дело, после смерти родителей избегал, как огня. Однако теперь все дороги в любом случае вели к врачам, оставалось только смириться и как-то перетерпеть мучения, что его ждали. А визит к врачу — это было меньшее из проблем парня. Оказавшись на стоматологическом кресле, под светом лампы, что слепила глаза, он услышал неутешительные новости. Нет, даже страшные новости — лечению подлежала большая часть зубов, и едкая боль этой ночью была лишь первым звоночком. — Очень удивительно, что вы раньше не пришли. Парень везунчик. Обычно болеть начинает гораздо раньше, — спустя час после лечения первого зуба говорил доктор, не ожидавший столь трудного пациента ранним утром. Нил, бледный как поганка, сидел в холле и держался за щеку, но уже больше по инерции, чем от боли. Анестезия еще действовала, и он не чувствовал большую часть лица. — Так вы говорите, что там не один зуб? Все то время, что Нил прохлаждался, по мнению Спенсера, на кресле, сам он уже успел позвонить Гарри и договориться о деньгах, которые бы покрыли расходы на лечение. Вот только Дэннис никак не ожидал, что со стоматологом они еще нескоро расстанутся. — Четыре зуба нужно лечить. Два в срочном порядке. Еще чуть-чуть, и они повторят судьбу этого. Еще три с кариесом на начальной стадии, можно и подождать, но я бы не рекомендовал. — Итого семь… — Дэннис осторожно взглянул на Нила, что слышал этот разговор и едва не плакал от ужаса, понимая, что вернется сюда еще не раз. — Хорошо, спасибо вам. Запишите нас на завтра тогда. Будем делать все и сразу. — Спенсер оставил свои данные, расплатился на кассе и, взяв чек, неспешно побрел к выходу, а у самых дверей приобнял Нила. — Ну что, зубастый, доигрался? Вместо ответа Нил пихнул его локтем в бок и тут же издал новый страдальческий звук. Нет, конечно, современная медицина достигла невиданных высот — и теперь он едва ли что-то чувствовал, пока врач ковырялся у него во рту. Но от иррационального панического страха это никак не освобождало. Ему казалось, он помрет прямо там, в кресле, и он с трудом пережил первый сеанс, а выяснилось, что нужно будет вернуться туда. Именно это расстраивало больше всего. — А вот не надо было молчать, — продолжал мужчина, пока они шли по улице. Раз уж им придется здесь задержаться, нужно было снять комнату на это время. — Сказал бы раньше, сделали бы все, ты бы не мучался так. Ладно-ладно, не хмурься, страдалец. Пошли, отоспишься. Гостиницу отыскали неподалеку, не слишком дорогую, но с приличными условиями. Номер и правда оказался уютным: большая кровать, тумбочки по обе стороны от нее, шкаф для одежды и даже небольшая ванная. Нил первым делом, не раздеваясь, плюхнулся на постель. Мир казался ему холодным и враждебным, а настроение находилось на отметке где-то сильно ниже нуля. Дэннис же хандрить не мог. Нужно было еще многое уладить с Гарри, с переводами, продумать время для того, чтобы мотаться на остров и кормить кур, да и организовать завтрак, в конце-то концов. Но Нил дожидаться еды не стал и задремал еще до того, как в номер постучал обслуживающий персонал. Дэн спать не спешил. Позавтракав в тишине, он ушел в магазин. Ведь нужно было пользоваться моментом и сделать все запланированное, раз уж они здесь. Когда Спенсер вернулся, парень уже бодрствовал и даже съел сэндвичи, что ему заботливо оставили. — Хомячишь? Морковки не хочешь? — Поймав гневный взгляд парня, Дэннис рассмеялся и сел рядом, приобнимая его за плечи. — Ну что, не болит уже? Надо бы тебе наказание придумать, когда приедем домой. Как ты мог довести себя до такого? Если бы Гарри не помог… Даже не знаю, пришлось бы вырывать плоскогубцами… — Как плоскогубцами?! — Нил снова побледнел, когда фантазия услужливо нарисовала картинку: он, почему-то привязанный к стулу, и Дэннис с ехидной ухмылкой и инструментом в руках — жуть. Через пару секунд до него все-таки дошло, что над ним просто подшучивают, так что пришлось Спенсеру выслушать пару ласковых про его чувство юмора. Но, если бы не он, Нил бы никогда не занялся зубами и их лечением. А тут как бы и выбора нет, зато поддержка под боком, благо номер у них одноместный. — Я просто боялся очень… Знаешь, как больно зубы рвать? — Катушев насупился, мысленно возвращаясь в детство с облупленными стенами поликлиники и недобрыми врачами, что часто могли и накричать на испуганного мальчишку. — Вот и молчал. Хорошо хоть тут обезбол нормальный, только сейчас ноет чуть-чуть… Дэннис снова усмехнулся и поцеловал парня в макушку. — Такие вещи странные говоришь. Я что, с другой планеты? Конечно, я знаю, каково это — вырывать зубы. Думаешь, в тюрьме к нам высокие специалисты приходят? Или что там нежные феи работают? Если рот при осмотре не порвали — считай, повезло, а если еще и десны целы, так вообще невероятное везение. Ладно, не переживай. Все будет хорошо. Завтра тебе сделают два зуба, один утром, другой к вечеру. Надо будет тебя покормить хорошо перед первым посещением, да? Еще раз поцеловав Нила в макушку, Дэн ушел в ванную, чтобы принять душ, а потом наконец расслабился, растянувшись на кровати. — Мелкий, иди тоже освежись, чтобы больше не пах больницей, и ложись рядом. Побудешь моей подушкой. Так Нил и сделал, с радостью смывая с себя запахи лекарств и всего прочего. И потом, более расслабленный, прилег к мужчине под бок, тяжело вздыхая. Ему хотелось бы верить, что, знай он о таких плачевных последствиях, может, не стал бы принимать наркотики. Но правда была в том, что нет, это бы не уберегло его. Он убегал от реального мира и проще и доступнее способа не нашел. А настоящую расплату за ошибки осознал только тогда, когда снова захотел жить. А все благодаря Спенсеру. Его нежданному любовнику, который смог то, чего не достиг даже Гарри. И теперь он всегда был рядом, надежный и сильный, как скала, помогая Нилу пережить этот кошмар. А переживать было что. На следующий день оказалось, что с самыми запущенными зубами возникли осложнения. Нил даже старался лишний раз не вслушиваться в объяснения врача, чтобы не пугаться и не расстраиваться еще больше. Каждое такое осложнение или заминка только продлевали его муки, отдаляя от того дня, когда он сможет вернуться домой, на остров. — Нужно будет пломбировать каналы, а это, сами понимаете, займет время. — Доктор Хейдарсон говорил со Спенсером, пока Нил ни жив ни мертв сидел в кресле. — Ты сможешь выдержать все в один день? Попробуем сделать побыстрее… Конечно, Катушеву хотелось побыстрее, вот он и ляпнул, мол, давайте, переживу. Но через пару часов понял, насколько ошибался. Ни анестезия, ни помощница врача, постоянно болтающая с ним, не отвлекали от боли и жуткой усталости (спал он плохо и мало). В конце концов он заныл и упросил перенести часть работы на другой день. К счастью, над ним быстро сжалились. Врач установил последнюю пломбу в первый зуб, выписал рецепт на противовоспалительные лекарства и отпустил отдыхать. И снова они долго лежали в постели, обнимаясь. Точнее, Дэн обнимал Нила, а тот жался к груди мужчины и тяжело дышал, отходя от анестезии. Вновь и вновь Спенсер говорил, что Нил молодец, а иногда подтрунивал над ним, пытаясь развеселить. Помогал отвлечь парня и телевизор, но Дэннис быстро от него уставал. Одно дело — смотреть фильмы на ноутбуке, совсем другое — с огромным количеством назойливой рекламы. Но сидеть в тишине в четырех стенах не лучший вариант досуга, поэтому вечером они пошли на прогулку. Второй день был похож на первый. Сытный завтрак, чтобы желудок Нила мог продержаться как можно дольше, затем посещение врача. В этот раз тоже сделали всего один зуб, но зато заверили, что самое ужасное позади. Могло бы быть. Когда Нилу казалось, что все и правда будет хорошо, что зубы вот-вот вылечат, ничего не будет болеть и через пару дней они с Дэном вернутся домой, как судьба подставила очередную подножку в виде внезапного визита Гарри. Он позвонил Спенсеру, как только прилетел, и уже через час обнимал племянника, со смехом отчитывая его. — Ну что ты у меня за оболтус такой? — Дядя обнимал несчастного за плечи, будто отгораживая от Дэна, и не переставал над ним подшучивать. — Сколько сделали уже? Ага, понятно. Тяжело пришлось, да? А много осталось? Нил говорил тихо и немного невнятно: из-за постоянных уколов у него немела челюсть, а после долго восстанавливалась, но Гарри это совершенно не смущало. Он, стоило только встретиться, повел их с Дэном в местный ресторанчик пообедать и обсудить последние новости. Которые большей частью, естественно, касались племянника и его здоровья. Так он узнал, сколько работы было проделано и сколько еще ждало впереди. Нил откровенно грустил и почти не ел, пока взрослые переговаривались, но на прямые вопросы отвечал. И даже не бесился, когда дядя называл его «настоящим» именем, и охотно говорил с ним на русском, когда через пару часов настроение улучшилось. Здесь, в Исландии, в компании двух самых близких ему людей он чувствовал себя спокойно и безопасно. Как когда они путешествовали на его день рождения. Это неизбежно придавало душевных сил и стойкости. Рано или поздно зубы вылечат, и тогда он сможет вернуться к обычной жизни. — Зато потом на пару лет о врачах забудешь, да, Митька? — Гарри широко улыбался, радуясь, что племянник немного ожил к концу вечера. Последние полчаса Спенсер говорил мало: он не знал русского, оттого огромная часть сказанного ускользала от него. — Сплюнь, — махнул рукой парень, хотя с дядей был согласен — вот сделают ему все как надо, тогда уж точно за здоровьем следить будет. — Блин, как там в этом мультике было?.. Ну, ты его еще в детстве постоянно смотрел. А, точно: «Эта челюсть — просто прелесть! Позабыта грусть-печаль!» — Мужчина напел пару строк из песни Волка, и Нил тут же просиял. — С детства я люблю металл! — подхватил он, хохоча. Тот мультфильм он и правда в детстве затер до дыр, цитируя по ролям, чем доводил родителей едва не до истерики. Это могло продолжаться часами, маленький Мстислав ничуть не уставал, гоняя по квартире и разыгрывая сценки с песнями и плясками. Светлое воспоминание впервые согрело его, а не ввергло в пучину тоски. За это ощущение он и ухватился, забываясь и веселясь с дядей, как в последний раз. Увы, продлилось это недолго, потому что, как только они пришли в гостиницу, Гарри открылось не очень приятное ему обстоятельство. — В смысле вы в одном номере живете?! — взревел он, пугая девушку на стойке регистрации. — Дэн, я что, плохо выразился тогда или мало денег присылаю? Чтобы Митя жил отдельно в нормальных условиях! Или ты, старый хрен, реально полез на него, а?! Гарри завелся с пол-оборота, схватил Дэнниса за одежду и встряхнул, будто мешок с костями. На перепуганного и паникующего Нила он не обращал уже никакого внимания. За это его, наверное, и ценит работодатель, подумалось Спенсеру, что продолжал сохранять спокойствие, и, стоило первой буре улечься, а Гарри заткнуться наконец, он предложил выйти на улицу. Там мужчина не стал тянуть животных за разные причиндалы и сказал как есть — коротко, четко, внятно. — Да, я с ним сплю. Нил только успел выйти за ними следом, потерявший драгоценное время на закидывание врученных ему сумок в номер, а Дэннис уже лежал на асфальте с разбитым носом. Гарри словно с цепи сорвался. Под крики Нила поднял Спенсера, вновь встряхнул и закричал на русском, что убьет теперь уже бывшего друга. Затем повторил фразу на английском и закрепил ее новым, самым сильным, на какой был способен, ударом в челюсть. Третьего не последовало, что дало возможность Дэннису сплюнуть кровавый сгусток и подняться на ноги. Нил бросился на дядю и повис на нем, как обезьянка — перепуганная и маленькая. Он кричал на родном языке, но Гарри не сводил яростного взгляда с мужчины. — Нил, уйди, — четко, как мог в таком состоянии, проговорил Дэннис. — И заткнись. На твой ор сюда полиция прибежит. — Ее и так вызовут, если он не перестанет тебя колотить! — Нил не унимался, не давая дяде сдвинуться с места: родному племяннику тот бы вряд ли залепил. Он не бил его даже после того, как искал по притонам и доставал из всевозможных клоак. Катушева откровенно трясло. — Пожалуйста, давайте уйдем в номер и там все обсудим. Только нормально, — это слово он подчеркнул интонацией, — без драк и криков. — Митя, — холодно оборвал его Гарри, — уйди. На этом парня переклинило. Он отошел от мужчин, зло выплюнув что-то о том, что раз так хотят, то пусть и дерутся сами, как два петуха, и убежал. Не разбирая дороги, лишь бы куда-нибудь подальше от этой сцены, от разъяренного дяди и окровавленного Дэнниса. Его колотило, мысли путались, и среди них красной нитью пролетала одна четкая: нужно достать дозу, всего одну, и все сразу станет нормально. Он просто забудется, от одного раза же ничего не будет? Ведомый старыми привычками, он брел по переулкам не один час, избегая людей и думая, стоит ли оно того. И, как назло, повстречал знакомого. Того самого, что помог ему закинуться в первый приезд сюда. Ну а чего он еще ожидал, забираясь так далеко от центра в какой-то сомнительный район? — О, какие люди. Че, пришел за добавкой? А я говорил, мой товар — лучший. Кстати, у меня новое поступление… Попробуешь? — Ага, — согласился Нил без задней мысли, сразу не сообразив, к чему это приведет. Только следуя за барыгой на какую-то квартиру, он будто бы очнулся, наблюдая вокруг грязь, вонь и полуубитых веществами людей. И пока знакомый, как он выразился, все намутит, парень судорожно набрал номер Дэна, с каждым гудком раздражаясь все сильнее. Наконец вызов приняли. — Дэн, пожалуйста, забери меня, я сам не знаю, зачем пошел с ним… Ты можешь? Пожалуйста, приходи. Только поскорее, иначе я не знаю, что получится… — Тихо-тихо! — послышалось в трубке, мужчина говорил в нос, но, к счастью, разборчиво. — Выдохни и объясни по-человечески, что случилось и где ты. — Я у того парня, у которого брал наркотики… когда только прилетел в Исландию. Пожалуйста, Дэн, ты сможешь приехать? — Где ты?! — уже настойчивее повторил Спенсер, пытаясь пробиться через начинающуюся истерику. Нил, тяжело дыша, пообещал, что скинет свою геолокацию, и отключился. — Какая, в жопу, геолокация? — взревел Дэннис, резко поднимаясь с места под тяжелым взглядом Гарри. Они прекратили драку, если так можно было назвать избиение одного, ведь Дэн не считал себя вправе отвечать Гарри, меньше часа назад и теперь, соглашаясь на временное перемирие, искали парня. С горем пополам они разобрались, в основном благодаря Гарри, что с современными технологиями был на ты, где Нил, и вскоре были на месте. Тот сидел на улице, подпирая спиной стену дома и обнимая колени руками. Не обращая внимания на начавшийся осенний дождь, на грязь под ногами, на холод, что к вечеру пробирал до костей даже через куртку. Дэн ускорился, обгоняя Гарри, стоило разглядеть в вечерних сумерках и узнать комок одежды. Нила трясло в молчаливой горячке, и мужчина, подхватив его, тут же прижал к себе, а парень, учуяв запах любимого, вжался изо всех сил в своего спасителя. Гарри хотел было снова возмутиться, но вид испуганного племянника заставил прикрыть рот. На время. — Не успел принять? — вкрадчиво поинтересовался Спенсер и, получив отрицательный ответ, еще крепче обнял парня. Нил не отлипал от него всю дорогу обратно в гостиницу, а там и до номера. Гарри оставалось только бросать гневные взгляды и громко дышать через нос, словно бык, перед которым трясли красной тряпкой. Пока племянник не оказался в безопасности вдали от соблазнов улицы, злость ему приходилось сдерживать всеми силами. Зато после, рассадив любовничков по разным углам, он смог задать им интересующие его вопросы. Не верилось, что старый друг и правда мог позариться на Нила, еще и прямо у него под носом! Гарри, сидя на стуле и скрестив руки на груди, смотрел на них обоих со смесью досады, растерянности и злобы. У него просто не укладывалось в голове, что молодой парень может спать с человеком, который ему в отцы годится. Ему и ориентацию-то племянника было трудно принять, но то, с кем именно он спит, вообще было за гранью его понимания. Это он и пытался донести, но Катушев уперся рогом. — Я понимаю, что кроме вас на острове нет никого, но в чем проблема взять лодку и поплыть в город, где есть твои сверстники? Или между ног чешется так сильно, что невтерпеж и лишь бы с кем переспать? — Дядя! — Нил вспыхнул. Уши покраснели, но глаза смотрели в ответ гневно. — Если не понимаешь, то хоть мозг не парь, мне с Дэном хорошо. — Хорошо ему, — фыркнул мужчина. — Да ты хоть знаешь, кто он? И за что сидел? Что он убийца, в конце концов? Ты посмотри на него, он даже выглядит старше меня, хотя мы одногодки! — И что, мне с тобой спать, чтоб тебе полегчало? — Митя! — Ну что Митя? — Парню уже начинал надоедать этот разговор. — Я уже не ребенок и выбрал его. Мне так нравится. И вообще, не понимаю, почему ты так против. Насколько я знаю, у твоего босса тоже молодой муж! — Это другое… — Гарри как-то стушевался. Оправдывать свою позицию тем, что Ридо гораздо симпатичнее Спенсера, было крайне глупо. Спор зашел в тупик. — Хватит строить из себя взрослого. — Тон Гарри стал ледяным. — Ты при первой же возможности побежал за дозой. И, если бы не мы, ты бы не устоял. Были бы живы твои родители, они бы точно постыдились! — Дядя… — Нет! — Он поднял руку, обрывая попытку возразить. — Ты ни черта не видел жизни, но уже думаешь, что можешь принимать такие решения. Тебе бы ума сначала набраться, а не кидаться в постель к первому встречному… — Хватит! Я могу сам принимать решения, и ты мне для этого не нужен со своим мнением! — Значит, не нужен? — Гарри поднялся, руки опустились вдоль тела. — Ну раз так, тогда решай свои проблемы сам. И ушел, хлопнув дверью. Наступившая тишина казалась оглушительной. Спенсер посмотрел на Нила и поманил его к себе. Тот неспешно подошел и сел на колени к мужчине, кладя голову на его плечо. Уткнуться носом в шею и ощутить крепкие объятия — это все, что требовалось парню сейчас. Так они просидели долгих десять минут, пока Дэннис не подал голос и не попросил принести из ванной аптечку. Кровь из носа давно перестала течь, как и из разбитой брови и губы, но обработать раны требовалось. — Лицо еще легко отделалось, — попытался улыбнуться он, видя взгляд Нила, в котором читались и грусть, и отчаяние, и страх с примесью вины. — Он мне все ребра пересчитал, атлет хренов… Но даже это не заставило парня улыбнуться, и Дэннис вздохнул, терпя помощь от его дрожащих рук. — О чем вы разговаривали? Вы перешли на русский, я ни слова не понял. Ответ последовал не сразу. Нил погрузился в себя, теряя последние силы от этой ссоры, и говорил нехотя. Хотя и утаивать от Дэнниса ничего не собирался. — Много о чем. Видимо, я сильно его разочаровал. — Он методично стирал кровь и обрабатывал раны на лице, лишь бы занять чем-то руки и голову. — Говорил, что родителям было бы за меня стыдно, что я слабый и что… что я зря выбрал тебя. Он снова замолчал, убирая в мусор использованные ватки и упаковки от пластырей. Спенсера он более-менее подлатал, к счастью, тот хоть и получил, но не смертельно. Через недельку-другую восстановится. — Скажи, — произнес Нил, садясь на подлокотник кресла, в котором сидел Дэннис, но не глядя ему в глаза, — ты правда кого-то убил?.. Ну, когда сел в тюрьму. — Нил… не надо. Я не хочу, чтобы ты начал смотреть на меня как на монстра. Хоть я и не отрицаю… — Теперь Спенсер жалел, что не разбил нос Гарри. Или губу, чтобы меньше болтал. Тяжело вздохнув, мужчина встал и принялся снимать одежду. Грязная, местами порванная куртка одиноко валялась на полу. Теперь туда полетела футболка, до этого скрывавшая расцветающие гематомы, грозящие завтра заполнить собой половину живота и спины. — Но я хочу знать… Раздевшись, Дэн со стоном лег на постель и снова тяжело выдохнул. — Глянь, там есть обезболивающее в аптечке?.. Нилу ничего не оставалось, кроме как на время оставить свои расспросы и еще раз подумать, готов ли он правда услышать ответ. Передав мужчине таблетки и открыв бутылку воды, парень принял душ и лег на постель. — Надо бы заказать поесть. Кажется, что после ужина в ресторане прошла вечность. Я снова голоден. — Да, сейчас. Выбор и заказ еды в номер занял минимальное количество времени, даже ждать, на удивление, пришлось недолго. Через час они сидели на кровати, разложив все, что им принесли, и ужинали под тихий гул телевизора. Нил помог Спенсеру устроиться на подушках, чтобы тому было проще, и, кажется, начинал потихоньку приходить в себя после такого странного дня. — Хороша парочка: у меня полчелюсти на смену, ты — вместо груши боксерской… — хмыкнул он, поглядывая на мужчину со слабой улыбкой. Как бы там ни было, между ними с Дэннисом все было хорошо, и эта стабильность помогала парню держаться на плаву. — Я тут подумал и решил, что хочу знать все. Хочу знать, что ты сделал, и… попытаться это если не понять, то хотя бы принять. Это твое прошлое, часть тебя, и мне просто… Мне просто нужно это знать, Дэн. И если ты боишься, что я как-то изменю мое отношение к тебе, то зря. Ты мне дорог. Спенсер и не удивился, когда Нил вновь стал задавать неудобные вопросы. Порой упрямство парня действовало на нервы, но сейчас мужчина лишь вздохнул и начал есть, попутно размышляя, что рассказать и с чего вообще начать. — И что именно тебе нужно знать? Кого? Как? Или зачем? Только не говори «всё». Но не успел Дэннис возмутиться, как Нил уже выпалил: — Всё! — Чтоб тебя… Крупной рыбой я никогда не был, — подумав, сказал Дэн. — Это чтобы ты не нафантазировал себе там. Просто жил, крутился, помогал нужным людям, оказывал услуги, так сказать… Чаще всего находил для людей с деньгами людей для грязной работы. Это было самой прибыльной частью. Ну и по мелочи всякое… В общем, возник конфликт с несколькими недоумками. На мое место метили. Хотел решить вопрос более цивилизованно, но они решили, раз их двое — то незачем и говорить. Драка, два трупа. Был еще третий. Не знаю, то ли эта гнида изначально там сидела, то ли после подошел, но через час я уже сидел в отделении. Даже переодеться не успел. Все? Насытился? — Почти. — Нил сел ближе, сдвигая пустые тарелки к краю кровати. Убирать совершенно не хотелось: этот день измотал его вконец, хотя он и продолжал допытываться, будто желая добить себя. Кое-что беспокоило его после ссоры с дядей, и молчать он не мог. — Дэн, а… ты тоже считаешь меня слабым, как Гарри? Ну, что я чуть не принял снова… Что при первом же стрессе все чуть не пошло коту под хвост. Нил снова смотрел куда-то в сторону, вперив взгляд в одну точку. Голос звучал бесцветно, но Спенсер изучил парня достаточно хорошо, чтобы догадываться, какая буря чувств таилась внутри. — Ты бы прогнал меня, если бы я оступился? — Не говори глупостей. — Дэн опустился ниже, ложась поудобнее для сна. Он вымотался не меньше парня и, казалось, теперь, когда желудок полон, уснет мгновенно. — Просто ты бы остался на острове навсегда, а не на пару лет, как планировалось. И знаешь, забудь, что он сказал. В горячке многое можно наговорить. Сейчас он уже жалеет о сказанном, но гордость не позволит извиниться. Будет сердиться на тебя, а потом, наверное, сделает вид, что ничего не было. Дэн не был уверен, что все будет происходить именно по такому сценарию, но сомневался, что Гарри и правда разорвет с парнем все связи только из-за его ориентации. — Просто помни, что ради тебя он на многое пошел. Даже приехал, когда узнал, что у тебя проблемы. Просто представь: он бросил работу, уговорил его отпустить, прилетел сюда. Скорее всего, и не спал еще толком, только в самолете дремал. А тут ты — гей, да еще и со мной. Нервишки шалят, вот и оторвался… Спенсер зевнул, накрываясь одеялом. — Давай спать, мелкий. Тебе завтра с утра снова идти, не забыл? — Да помню я, помню… — уныло ответил Нил, встав с постели, чтобы убрать тарелки на ближайший столик. Платить еще и за порчу посуды им вот совсем не нужно было. Потом переоделся, взял пульт от телевизора и лег рядом с мужчиной. Сна не было ни в одном глазу, поэтому он бездумно щелкал каналы, только звук убрал, чтобы не мешать Дэннису. Вслушиваться в болтовню из ящика Катушев все равно не собирался — он думал о Гарри, о его словах и о том, что Спенсер уверял, мол, это все были эмоции. Может, и так. Но больно ему было по-настоящему, и стыдно тоже. Наконец, устав от мелькающих картинок, спустя минут двадцать Нил выключил телевизор, забросил куда-то пульт и перевернулся на бок, лицом к Дэну. Обнимать его или даже просто прижаться он побаивался, чтобы не сделать лишний раз больно. — Может, он все же прав? — вдруг подал голос Спенсер, когда Нил, наконец, успокоился и замер. Через пару минут глаза привыкли к темноте, и мужчина коснулся щеки парня теплой ладонью, от которой пахло лекарствами. — Скажи честно, ты думал о своем будущем? Думал о том, что я не лучший вариант? Он ведь прав — я старею. Подожди, — видя, что парень вновь начинает взрываться, Дэн приложил палец к его губам, — тише. Я приму твой выбор. Любой твой выбор. Но я хочу тоже знать правду. Думал ли ты хоть раз, глядя на меня, что я не лучший вариант? Ладонь вновь огладила мягкую щеку, нежно и любовно, показывая настрой мужчины. Он устал, но хотел кое-что прояснить для себя. — Вы что, сговорились? Или это осеннее обострение?! — Хоть Дэн и был настроен спокойно, будто уже принял возможный исход, Нила обуяло возмущение. Разборок за сегодня было сверх нормы. Он резко сел, пыхтя как паровоз, и сжал губы, чтобы не начать ругаться на мужчину почем зря. Ушло несколько минут на то, чтобы волна эмоций схлынула. Выдохнув, он устало протер глаза и только тогда тихо заговорил. — Я никогда так не думал. Дэн, ну ты же взрослый мужик, а надумал себе непонятно чего… — Успокоившись, Нил лег обратно, все же решаясь приобнять любовника. — Нормальный ты. И совсем не старый и не страшный, а если Гарри еще хоть слово про тебя скажет — я сам ему вмажу. — Допрыгни сначала, мелочь. — Спенсер слабо улыбнулся. Хотелось верить, что ему говорят правду, но парень еще слишком молод, чтобы уверенно знать все наперед. — А вот и допрыгну. Все, — он прижался крепче, — закрыли тему. Я никуда от тебя не собираюсь сбегать. И вообще, нам спать надо, ты-то можешь поваляться, а меня с самого утра мучать начнут… Вот только мучаться с утра начал Дэн. Лекарство, выпитое вечером, позволило поспать и даже выспаться, что было необычайным везением, учитывая, как плохо стало с утра. Головная боль была похожа на хроническую мигрень, тело ломило еще сильнее, чем во время и после драки, и казалось, все органы разом решили обидеться. Особенной болью отзывались почки, не прозрачно намекая, что такого обращения к себе терпеть не будут и в следующий раз уйдут. На прием Нил ушел сам, едва не проспав и оставшись без завтрака. Впервые. Все это время, как курица-наседка, мужчина был с ним, ждал в холле или бегал по делам, пока парень развлекался с доктором, но в этот раз Нилу пришлось решать все вопросы самому, а Дэн не вставал до самого его возвращения. И лишь когда они оба наконец поели, разрешил тихо включить телевизор. Нил устроился рядом с мужчиной, заранее принеся ему все, что только могло понадобиться: от стакана воды и перекуса до всевозможных лекарств, за которыми бегал в аптеку, позабыв даже о своей боли. Зубы волновали его гораздо меньше, чем любовник, несправедливо получивший такие увечья. Будь Гарри еще здесь, он бы обязательно ему все высказал. Но они были одни. И Катушеву приходилось брать на себя ответственность за двоих, пока Спенсер временно выбыл из строя, часто проваливаясь в сон или просто мучаясь. Было невыносимо на это смотреть, и он готов был трястись над «больным», делая все возможное. Правда, гиперопека, скорее всего, вызвала бы у пострадавшего только раздражение. — А мне врач сказал, что самое стремное мы уже прошли. — Телефильм был позабыт, и парень тихо рассказывал Дэну про свой день. — Осталось только допломбировать парочку зубов и кариес пролечить… И буду как новенький. Мне столько рекомендаций выписали — жуть! И ни черта непонятно на этом их исландском… Ты же мне поможешь с переводом? — Думаешь, у меня идеальный исландский? Я половину слов не знаю. Будешь через свой гугло переводить, — нарочито исковеркал слова мужчина и снова через какое-то время провалился в сон, а когда проснулся спустя полчаса, потребовал чай. Пришлось вновь делать заказ, вновь ждать, а потом аккуратно подносить чашку к кровати и помогать Спенсеру сесть удобнее. — Как только сделают последний зуб — сразу же уедем домой. Меня уже тошнит от этого номера. И хоть Спенсер понимал, что плохо ему отнюдь не из-за места отлеживания своих боков, но на остров он вернулся бы с превеликим удовольствием. Даже несмотря на боль. Нилу тоже хотелось домой. И чем дольше доктор ковырялся в его зубах, тем сильнее было это желание. Он устал сидеть изо дня в день в кресле, запрокинув голову, с открытым ртом. Даже бояться всех манипуляций устал, так что последние дни ходил в больницу не как на каторгу, но как на очень выматывающее действие. А потом возвращался к Спенсеру, ел, смотрел телевизор и спал. Это время было утомительным, нудным и тяжелым. Порой ему было стыдно, что не хватало сил толком переживать за Дэна и его состояние. Мужчина вроде бы приходил в себя и чувствовал себя пусть не идеально, но сносно; а Нил только и мог, что ухаживать за ним и оставаться рядом. Почти не разговаривая, если на то не было необходимости. Так продолжалось до тех пор, пока последний зуб не был сделан. Тогда Хейдарсон, довольный достигнутым результатом, прописал Нилу еще несколько рекомендаций, рецепт в аптеке и велел возвращаться на плановый осмотр. К счастью, он наступил бы не раньше, чем через несколько месяцев, и Катушев наконец мог забыть о вопросах здоровья.