спираль.

Тёмные густые волосы, бледная кожа, пустой взгляд пары ярких, подобно звёздам, янтарных глаз. А ещё аккуратные черты лица, худощавое телосложение и добрая улыбка, которой он делился только со мной. Его всегда звали больным ребенком, так оно и было, только болела у него не тело, а душа. Зато красивый. Мне нравилось слушать его бредни о леших, что трепетно охраняют лес, о милых русалках, которых непростительно путать с сиренами, о двух зверях, один из которых вышел из моря, а второй из земли, и о звёздах, на которые ни в коем случае нельзя глазеть. Но сам он никогда не придерживался данного правила ─ каждую нашу встречу сидел поодаль меня и рассматривал небесные светила, которые будто заворожили его, и рассказывал мне байки. Жаль, что встречались мы только ночью, в ином случае нам бы многое удалось сделать, а не просто сидеть во тьме и болтать. Хотя разговоры стоили многого ─ он был тем ещё романтиком. Однажды сказал, что не существует никаких звёзд, всё то, что мы видим в небе, глаза Бога. Он ведь многолик. И каждый, от пантеона богов и до племенного тотема, является одним богом. Только за всеми поспевать не получается, потому и глаз у Него много, каждый из которых направлен на грешника. Чем больше грехов, тем больше звёзд освещает путь в ад, чтобы во тьме смертник не попал не туда. Как он сказал, на меня смотрит только два глаза. Неприятное чувство. И всё же наши встречи продлились недолго. Старшие запретили так поздно покидать дом, а днём его нигде не найти. И всё же однажды мне удалось сбежать из дома. Мы снова встретились на нашем месте. Он как обычно смотрел богу в глаза, я же ─ рядышком, на привычном месте готовлюсь слушать его рассказы. Но он так и не заговорил. В тишине мы провели этот вечер. Её разрушил хриплый голос. А ведь я никогда не вслушивался в него. Он спросил, почему я не искал с ним встречи. Спросил, завлекло ли меня солнце, которое так заманчиво блещет днём. Но мне было интересно только ночное небо. На его лице появилась добрая улыбка, которой он делился только со мной. Его голова аккуратно повернулась ко мне и наши взгляды встретились. Я долго всматривался в его глаза, но видел в них только бездонную тьму. Таким я представлял себе небо. "Сегодня все взгляды направлены на тебя." Лучше бы на меня смотрело только два глаза. Мне было интересно посмотреть на Бога, я хотел приподнять голову, но хриплый голос опередил. "Не смотри". И я не смотрел. Точнее не на звёзды. Вместо этого я пытался найти Бога в Его пустых глазницах, которые так внимательно на меня смотрели. Кажется, я совершил ужасный грех. Это была последняя ночь, когда мне доводилось встретиться с ним. После меня наказали. Незачем говорить как именно, но теперь я тоже больной. Но болит не тело, а душа. Если бы не они, это не стало нашей последней встречи. Теперь мне никто не запретит смотреть на звёзды. Стоит мне взглянуть во всепоглощающее ночное небо, как я увижу Бога. Но я знаю, что единственное, что там меня ждёт, ─ пустой взгляд пары ярких, подобно звёздам, янтарных глаз. Он до сих пор смотрит на Бога и до сих пор рядом со мной. Просто теперь я смотрю на грешников взглядом тысячи звёзд.