Daemon et Maga

      Выхожу из какого-то тёмного переулка, разглаживая одежду. Интересно, как я сейчас выгляжу? Я не хотел сильно менять свою внешность. Лишь немного скрыть признаки демона. Проходя мимо какой-то витрины, рассматриваю себя. Черты лица, рост, тело остались прежними. Изменились лишь крылья за спиной, сейчас они в принципе отсутствуют, а также красные глаза стали… Стоп! Приближаюсь к зеркальной поверхности. Я где-то явно напортачил, но у меня теперь гетерохромия. Один глаз темно-карий, а второй зелёный. Дьявол! Ладно, это должно приносить мне ещё бонусные баллы красоты, или как это работает у людей.       Сегодня мой первый день в университете. Теперь я второкурсник, будущий 3D-дизайнер. Мой внешний вид, надеюсь, соответствует людям, относящимся к такому направлению. Персиковый свитшот, светлые джогеры и белые кроссовки. Отлично! А нет, я забыл про существование рюкзака. Еще и родителей надо найти, но на это у меня есть отдельный план. Щëлкаю пальцами и за моей спиной материализуется портфель.       Родителей найду после трудового дня. Также нужно будет совмещать обычную человеческую жизнь и жизнь демона: собирать души людей, соблазнять, искушать и при этом жить жизнью обычного девятнадцатилетнего парня. Будет непросто, но когда сын Сатаны бежал от проблем?       Также нужно будет постараться, чтобы Белла не поняла, кем я являюсь. Она умная и догадливая девочка, да вдобавок ко всему ещё и ведьма. Неплохое сочетание. Херсон может догадаться, но я сделаю всё, чтобы этого не произошло. Когда я говорил, что хочу ей показать себя, это была секундная слабость. Мне нельзя. В принципе мне и жить обычной жизнью человека нельзя, но я же это делаю.       Если же Сатана узнаёт о моих промыслах, то меня отправят в Чистилище. Он не посмотрит на то, что я его младший сын. Отец просто щёлкнет пальцами, и моё пребывание в этом мире закончится. Оборвётся, как никчёмная жизнь какого-нибудь бродяги.       До университета идти ещё немного. Поворачиваю на оживлённую улицу. Люди, как маленькие насекомые мельтешат кто куда. У каждого человека свои дела, свои проблемы, которыми он занят. Ему безразличен окружающий мир. Он не обращает внимания ни на кого. Вспоминаю свою Беллу. Она не такая. Херсон всегда смотрела на мир чуть широко открытыми глазами. Она могла восхититься от любой мелочи. Любой. Наверное, это одна из немногих причин, по которой я её полюбил.       Чувствую, как люди касаются меня своими телами. Весьма непривычно. Они ведь даже не подозревают, что сейчас находятся рядом с сыном самого Сатаны — зла всех народов. Главного антагониста Библии. Мой отец был ангелом, несущим свет, и ему не нравились люди, но он и не хотел им навредить. За то, что Бог, его родитель, любил их больше, чем родных детей, Люцифер поднял бунт. После всего ему оторвали крылья, и он снизошёл в Ад. Ад — его темница, которую он не может покинуть в силу того, что для этого нужны крылья, а он их не имеет, как и я сейчас, находясь среди людей. В своей нематериальной оболочке ходить в этих толпах было приятнее. Они проходили сквозь меня, вызывая лишь лёгкие неприятные мурашки.       Иду и наблюдаю за слепым стариком, просящим деньги, стоя на улице около какой-то стены. Белла бы восхитилась и посочувствовала даже ему. Хм, продолжаю идти, внимательно рассматривая его, пытаясь понять её. Что в этом незнакомом человеке такого, что могло заставить её испытывать что-то? Вдруг какой-то парень хватает его шляпу с деньгами и бежит в обратную сторону. Какие-то люди начинают кричать о том, что надо бежать за ним, какие-то просто стоят, но никто ничего действенного не делает. Этот мужчина, забравший деньги у изувеченного жизнью старика, итак уже искусился. Плюс один к нашей армии неупокоенных душ. Не здесь, так там, внизу, он поплатится за это, а сейчас… Просто продолжу идти в университет.       Захожу в здание, встречая на себе взгляды людей. По телу проходится табун мурашек. Люди… Странное порождение самого Бога, моего «любимого» дедули. Девушки засматриваются на меня, начиная шептать о чём-то подругам, а парни презрительно разглядывают. Кидаю оценивающий взгляд на всех и уверенно перевожу взгляд вперёд, усмехнувшись, ведь слышу то, о чем они думают и чего хотят.       «Какой красивый! Я раньше его не видела, интересно, он первокурсник или старшекурсник?» — девушка с розовыми волосами и в очках сидит на подоконнике, активно раздумывая, кто же я такой.       «Выглядит круто! Надо будет затащить его в постель», — думает другая, одетая слишком вульгарно: короткая кожаная юбка, колготки в сеточку и красный облегающий топ, подчёркивающий её формы. Она замечает мой взгляд, но не отводит, начиная смотреть в ответ шибко смело: «Ну же, сделай хоть что-то!» — доносится до меня. Без проблем, язвочка. Презрительно осматриваю её и на моём лице читается то, как она мне противна, а после отвожу взгляд на пару парней, стоящих неподалёку. «Вот же нахал!» — возмущается та особа, а я не могу сдержать победной ухмылки.       «У меня появился конкурент», — голос этого человека кажется мне смутно знакомым, и я начинаю всматриваться. Русые волосы и зелёные глаза, старшекурсник. Резко вспыхиваю гневом, пепеля его взглядом. Это он. Он использовал мою бедную Беллу, после чего бросил. Вот кто является отродьем Ада — Доминик Дерн. «Чего он так смотрит на меня? Понимает, что я лучше него?» — суёт руки в карманы, выпрямляясь и начиная смотреть на меня сверху вниз, несмотря на то, что я выше него. Глубоко дышу, стараясь успокоиться. Выпрямляюсь, сворачивая на лестницу. Моя аудитория 201. Там вот-вот начнётся пара, надо поторопиться.       Ранним утром Белла собиралась на пары, и я был с ней. Она разговаривала со мной, рассказывая о том, что сегодня будут сложные предметы, и она переживает из-за этого. Когда Херсон одной ногой уже была за порогом, ей написала подруга — Несси Келборт, и сообщила, что не придёт на пары, так как приболела. Моя ведьма уже была готова вернуться назад, но я уронил на неё пару вещей за такие мысли, а она обиженно выругала меня, сдалась и всё-таки пошла на автобус. Несси и Белла познакомились спустя пару месяцев учёбы на первом курсе. Их сблизила любовь к одному и тому же шоу.       Вот и нужная дверь. Набираю в легкие воздуха, прикрыв глаза.       — Давай, Люцифер, всё будет…– успокаиваю сам себя.       — Здравствуй, ты наш новенький? — вдруг на моё плечо кладёт руку мужчина средних лет, с прилизанными волосами и в очках.       Чёрт, я не почувствовал его присутствия, слишком ушёл в себя.       — Здравствуйте, да, это я, — улыбаюсь, а мужчина протягивает мне руку.       Хмурю брови, не понимая, что ему от меня надо.       — Меня зовут Агнус Сельс, — неловко убирает руку, а я считываю его мысли: «Какой-то странный парень, даже руку не пожал».       — Приятно познакомиться, — приветственно качаю головой. — Извините за бескультурность, я пока под впечатлением от того, что переехал сюда и перевёлся в этот университет. Так что…       — Ничего, я понимаю, проходи, — улыбается и открывает дверь.       Первым делаю шаг в аудиторию и вижу огромное пространство перед собой, освещённое солнечными лучами, проглядывающими через окна. Выглядит это чудесно. Осматриваю всю группу, а после замечаю свою ведьмочку, скучающую на первой парте. Белла сидела в белой кофточке и что-то писала в тетради, скучно подперев лицо свободной рукой. Она как всегда слушала музыку. Я захотел услышать, что она слушает. Проникнув в её голову, я услышал какую-то песню группы Bullet for my Valentine. Она не меняется, как всегда рок. Улыбаюсь, наблюдая за ней.       Вдруг все встают, смотря на преподавателя, и здороваются с ним, не забывая с интересом разглядывать меня. Херсон поднялась последней, скорее всего увидев боковым зрением, как все встают.       — Ребята, в вашей группе пополнение. Вас зовут Люци… — начинает читать строчку, написанную в дневнике преподавателей.       — Привет всем, — мой бархатный голос разносится по аудитории, — меня зовут Лютерн, я переехал к Вам из Мексики, вернулся к отцу. Буду рад учиться с Вами и дружить, — улыбаюсь, оглядывая всех.       Белла восхищённо разглядывала меня, и, если честно, мне было неловко. Я привык к тому, что она меня не видит, но я при всём этом всегда любуюсь ею. Жаль только, что она и сейчас, если так подумать, не видит меня, видит лишь лживую оболочку.       — Но в документах написано, что Вы… — мистер Сельс подправляет свои очки и округляет глаза. — Лютерн, да, извините. Выбирайте свободное место, — улыбается краешком губ, слегка качая головой.       Уверенно подхожу к Белле и кладу руку на её парту. Она поднимает взгляд на меня. Её чистые голубые глаза с длинными ресницами смотрят в мои пылающие алые, хоть она и не видит их цвет. Эти глаза, как и девятнадцать лет назад, как и каждый раз, растапливают моё сердце и сводят с ума.       — Что-то хотел? — поднимает бровь в вопросе.       — Можно я сяду с тобой?       — Нет, здесь сидит моя подруга, она просто опаздывает.       — Она же заболела, — хлопаю глазами, а потом понимаю, что сказал, и неловко закусываю губу.       — Откуда…– она подозрительно щурит глаза и хмурит брови, рассматривая меня.       — Белла, пусть он сядет, пора начинать пару! — крикнула какая-то девушка с задних парт, а Херсон нервно вдохнула воздух носом.       — Ладно, садись, — недовольно поджимает губы, немного отодвигаясь в сторону вместе со стулом.       — Спасибо, — прошептал я, когда присаживался рядом, — и приятно познакомиться, Белла.       — Мне тоже, — она улыбнулась краешком губ, после чего мистер Сельс начал свою лекцию.       Не думал я, что в первый же день получится оказаться так близко к голубоглазой ведьмочке. Я слышал все мысли своих новоиспечённых однокурсников, но на Белле не концентрировался. Лишь когда она кричит и взывает ко мне, я врываюсь в её голову, но не сейчас. Многие из группы отзывались обо мне хорошо, не зная меня. Кажется, демоническое обаяние не скрыть никак. Но может оно мне и на руку.       Когда началась перемена, то Херсон встала, чтобы куда-то пойти.       — Белла, ты куда? — неожиданно даже для себя задал я вопрос.       — В столовую, — резко ответила ведьмочка.       — Не покажешь, где она?       — Пойдём, — она кивнула в сторону двери, одарив меня улыбкой. — Та-ак, — протянула девушка, — откуда ты? — закончила вопрос, когда мы вышли из аудитории.       — Оттуда, где очень сильно жарко и не приспособленному человеку там не выжить, — Белла смерила меня взглядом, скорее всего обдумывая адекватен ли я. — Из Мексики, учился там, а родом отсюда.       — Странно, никогда тебя не видела.       — Я из другого района, — Белла посмотрела недоверчиво, — скорее всего, я так думаю, потому что тебя тоже не помню.       — Ладно, продолжай.       — Да продолжать то больше нечего. Мама тяжело заболела, и я вернулся, чтобы быть рядом.       — Понятно… Здесь налево, — уточнила она, когда мы оказались на первом этаже.       Я вошёл в большое помещение, уставленное деревянными столами и стульями, стойками, и, конечно же, кухней с аппетитной едой, наверное. Столовая была насыщена естественным освещением, так как в ней были большие окна с прекрасным видом на зеленый дворик университета. Я быстро перебирал ногами, поспевая за Беллой, которая, кажется, пока не понимала, как ко мне относиться. Её что-то тревожило.       Мы подошли к линии раздачи. Белла стояла и выбирала, какую выпечку взять: творожник или же сосиску в тесте. Вдруг я услышал чьи-то мысли и почувствовал пронзительный взгляд. «Белла и новый ушлёпок, это что-то интересное…» — раздался противный голос Доминика Дерна. Я напрягся, сжимая руки в кулаки.       — Я буду сосиску в тесте, а ты?       — Я…       Не успев договорить, к нам подошли со спины и положили руки на плечи. Я шумно набрал воздуха в лёгкие, заранее зная, кто является таким наглецом.       — Привет, ты новенький? — начал говорить Доминик. — Слушай, не водился бы ты с этой… — он причмокнул губами, как бы подбирая подходящее слово. — Шалавой, — прошептал мне на ухо.       — Не смей называть Беллу Херсон шалавой, если сам являешься таким, кретин! — я скинул его руку со своего плеча и выпрямился, нависая над ним.       Моё тело пылало, и если бы не маскировка, то было бы видно, как в моих глазах пляшут языки пламени, а кисти начинают неистово извергать огонь.       — Доминик, пошёл вон отсюда! — выплюнула девушка, ударив парня по солнечному сплетению. — Лютерн, я буду ждать тебя в аудитории, — быстро сказала она, тронув меня за ладонь, и поспешила удалиться, пока Дерн корчился от боли.       Её голос и касания, как и много лет назад, успокаивали и баюкали мою сущность. Я тряхнул головой, быстро сделав заказ и поспешив за ведьмочкой. Последнее, что я слышал, выходя из столовой, — слова Ника: «Ублюдки».       Я вошёл в кабинет, сразу же устремив взгляд на Беллу, которая снова сидела в наушниках, слушая очередную рок-композицию. Чтобы это понять, даже в голову её лезть не стоит. Рок — это то, что всегда успокаивало и радовало мою Херсон. Рок был для неё неким ответвлением селфхарма. Если возможность ударить твёрдую поверхность отсутствовала, то в ход шли наушники на полной громкости. Где-то с подросткового возраста она начала слушать сие произведение искусства.       Когда я направился в её сторону, то меня окружили новоиспечённые одногруппники. Я слышал шквал их мыслей, и мне пришлось заблокировать их на время. Все наперебой начали представляться, расспрашивать меня, откуда я, кто я, и другие вопросы, которые могут задавать новенькому члену какого-либо сообщества людей. Из всех я приметил парня, которого звали Нил Грегори, и девушку по имени Мэри Камвил. Девушка мне напоминала мою старшую сестру из Преисподни, ту, которая всегда была рядом и поддерживала маленького Люцифера, её звали Астарта.       Только я хотел заговорить предпочтительно с заинтересовавшими меня личностями, как в аудиторию зашёл Агнус Сельс. Все сразу же разбежались по своим местам, кидая на меня взгляды. Мистер Сельс усмехнулся, собрал листочки с лекцией в одну стопку и начал увлечённо рассказывать нам очередную тему.       — Спасибо, — шёпотом поблагодарила Белла.       Я вопросительно посмотрел на неё.       — Спасибо, что заступился. Не знаю, откуда ты уже знаешь его имя, но то, что ты сделал, было очень благородно. Спасибо еще раз, — она улыбнулась краешком губ.       — То, что ты сделала с ним, было прекрасно.       — Мы с тобой точно раньше не пересекались? — внезапно она задала этот вопрос, меняя тему разговора, и нахмурила брови, внимательно рассматривая мои черты лица.       — Нет, а почему ты спрашиваешь?       — Какое-то странное дежавю. Твои черты лица кажутся чертовски знакомыми, но мой мозг упрямо тебя не хочет вспоминать, — я сидел, приоткрыв рот и не зная, что стоит сказать. — Кстати, у тебя прекрасные глаза, очень красивые, — добавила она, вернувшись к теме пары, а я тупо залип на её профиле.       Глаза — зеркала души. Мы, демоны, определяем по ним, кто продал душу, а кто нет. По глазам мы понимаем, насколько душа изжила себя, и сколько ей еще осталось находиться в данной оболочке. В общем, глаза — часть нашей работы в отношении к людям, а Белла просто так обожает глаза людей. Она всегда смотрит в них, рассматривая причудливые узоры человеческого ока, и делает комплименты всем без разбору. Интересно, чтобы она сказала, увидев мои настоящие глаза?       «Солис, мы можем доверять Лютерну? У меня смешанные чувства и мысли по отношению к этому парню», — вдруг я услышал Беллу, взывающую ко мне. Встряхнул головой и сел прямо, переходя в наш внутренний диалог.       «Мы можем ему доверять… вроде как», — отправил я ей послание в ответ и рассмеялся.       «Ты же понимаешь, что меня это не особо обнадёживает?»       «Белла, поверь, он неплохой, уж явно лучше, чем Доминик».       «Уговорил».       На этом её голос оборвался, она вновь вернулась к лекции мистера Сельса.       Сегодня всего лишь две пары, и обе у мистера Сельса. После них в обязательном порядке нужно будет пройтись по списку почти падших душ, и заключить новую сделку, чтобы обзавестись семьёй в мире людей.       Кстати, помните, как преподаватель чуть не назвал меня Люцифером? Так вот, в дневнике было написано именно это имя, но немного демонического слова и силы, и все документы чудесным образом изменили свои данные, где теперь меня зовут Лютерн. Правда я всё ещё Лютерн Грати, фамилия поменяется, когда найду себе семью.       После того, как обзаведусь новой семьей, нужно будет обустроиться у них в доме, после чего слетать в Ад. Насколько я помню, работу демоном ещё никто не отменял. Да и мама хотела со мной встретиться, придётся заглянуть домой.       Пара близится к концу, и потому многие однокурсники сидят как на иголках, но Белла рядом со мной спокойна и не особо торопится. Удивительная ведьмочка.       — Пара закончена. Може… — Агнуса Сельса чуть не сбили с ног, — …те идти. Чёртовы дети! — выругался он себе под нос, а потом увидел пару оставшихся людей, включая нас с ведьмой. — Извините, — он нахмурился, развернулся на пятках и спешно покинул аудиторию.       — Хэй, привет ещё раз, — ко мне подошёл Нил Грегори, хлопая по плечу. — Добро пожаловать в город, этот университет и в нашу группу.       — Спасибо.       — Белла, нужно будет его добавить в нашу беседу, что думаешь? — обратился он к Херсон.       — Это понятное дело, Грегори, — она весело закатила глаза. — Даже не обсуждается.       — Ну не дуйся, злюка.       Ведьмочка подошла ко мне вплотную, начав говорить тихо:       — Найдешь меня или его в Интернете и добавишься, а завтра сядешь где-нибудь, но не со мной, так как подруга должна будет прийти.       — Это мы ещё посмотрим, — я сощурился и хитро улыбнулся.       Белла сделала шаг назад, закатив глаза, а потом улыбнулась мне и ткнула кулаком в плечо.       — Пока Нил и Лютерн, я на автобус. — Херсон помахала нам, выходя из аудитории.       — Я тоже пошёл, ты со мной? — спросил Нил у меня.       — Иди, я сейчас догоню.       Когда я остался в аудитории один, то всё ещё не понимал, почему у меня какие-то странные ощущения. С момента, когда все ждали слов об окончании занятия и до сих пор, я ощущал то, что кто-то надвигается, что-то надвигается… Я закрыл глаза, сосредоточившись на своих внутренних радарах.       «Я чувствую его в том здании!» — громко крикнул давно забытый мной Уриил.       — Чёрт, за мной устроили погоню.       Я резко приобрёл свою естественную оболочку и невидимость для человеческого глаза, после чего вылетел в окно.