У костра в Либерти

Собака успокоилась не сразу, но благо не привлекла внимание грозных обитателей леса своим безудержным счастьем - только поскуливала сорванным голосом, сетуя, как могла, хозяину, что долго искала его и сбилась с ног, устала за этот длинный день... Теперь Моти спала глубоким сном путника, который наконец оказался дома после долгой дороги. Прижавшись к ногам Лана, сидевшего у потрескивающего биокостра напротив Энн. Всех троих надёжно скрывали ветви, представлявшие собой крышу землянки. - Ешь. Моти я покормила сразу, как нашла. Она была такая голодная, что съела одни овощи, даже без синтетического мяса... Энн протянула мужчине похлёбку. Лан поблагодарил за горячую еду. - Вкусно, давно не ел что-то... Приготовленное не кухонными машинами, а руками. Как ты нашла Моти? - Она умница - сама меня нашла. Ещё днём. Моти очень повезло, что держалась края заповедника и вышла к моей землянке. Стала раскапывать и рвать листья крыши... Видимо почувствовала человека и решила спасти. Энн согревала замёрзшие руки под пончо, нежно поглядывая на собаку. - Что ты здесь делаешь? Откуда взялась? Лан несколько замялся от собственной бестактности. Тень на мгновенье отразилась на лице парии. - Просто жду... Ты верно понял - живу я на поверхности. Уже несколько месяцев. Здесь хотела с сыном увидеться. Но пока он не приходил... - Прости, Энн. Что ты сделала? Почему тебя отправили... Туда? Пария внимательно всмотрелась в лицо Лана, пытаясь понять, что он вообще знает о таких, как она. Похоже, что действительно ничего кроме официальных сведений. - Я - учительница, Лан. Вернее была ей... И менять учебный план по литературе, сравнивая отправку людей наверх с событиями, описанными в "Банальности зла..." всё-таки не было ошибкой. Но оказалось чревато. Энн замолчала, вспоминая... Как на неё донесли собственные ученики. Как не прижилась в улье и ушла оттуда, а ночью провалилась в канализационную систему, оставшуюся от крупного города на поверхности... Как в сыром и жарком коридоре, в тщетных попытках найти выход, тату неожиданно заработало. Энн проверила своё местоположение и оказалось, что она находится под землёй в непосредственной близости от подземелья, откуда пробился сигнал... Как сделала подкоп в Либерти и стала ждать. Отвернувшегося от неё сына. Как заметила, что родинка на предплечье стала кровить и поменяла цвет... Эти невесёлые мысли заставили Энн непроизвольно натянуть и без того длинные рукава на кисти рук. Будто это могло как-то исправить случившееся... Лан с горечью наблюдал за женщиной, чей вид теперь, когда, казалось бы, все находились в безопасности, был скорее жалким, чем боевым. Чувство стыда за свои прежние взгляды перед хрупкой и сильной Энн заставляло уши мужчины гореть. Давно разобравшийся в мире, уверенный в собственной правоте и важности, он сидел перед парией и ощущал себя ребёнком. Который ничего не может изменить... Лан убедил себя в том, что найдёт способ навещать Энн в заповеднике. Или хотя бы оставлять для неё еду или какие-то вещи на том же месте, где они находились сейчас. Только решив это для себя, мужчина смог провалиться в сон. Утром пария провела Лана и Моти к выходу из парка. Спохватившись, инженер отдал Энн в знак благодарности единственное, что могло пригодиться на поверхности и всегда было с ним. Символ проходящего, который достался от отца - карманные часы. Энн все также, с улыбкой, приняла их. Лан почему-то избегал смотреть женщине в глаза...