Встречи

      Встреча шестая - трагическая. Со времени последней встречи прошло максимум часов двенадцать, а обстоятельства успели несколько раз коренным образом поменяться. Сорванный план побега, конфликт с полковником, нападение на город испанцев – от такой карусели умом тронуться впору. Но у Блада видимо не нервы, а канаты. Он сумел переломить ситуацию в свою пользу. Чем всё это закончилось рассказывать не надо, текст все итак помнят. Нас интересует тот отрывок, который почему-то не приглянулся советскому редактору и был безжалостно вырезан. Абзац, в котором описывается, как Блад торопился к Арабелле, как чуть сознание не потерял от облегчения, что она жива и здорова. Я не понимаю, зачем этот момент опустили, там нет решительно ничего крамольного, чего не стоило бы читать впечатлительным «детям и юношам». Без него складывается впечатление, что Блад просто свой комплекс спасителя реализовывал. Подвернулась Мэри Трейл – спасаем, ну, и мисс Бишоп до кучи, чтобы два раз не ходить. У Сабатини всё не так было! Как? Давайте разбираться.       Начнём с того, что Питер одинокий человек. Не то, чтобы он своим одиночеством как-то особо тяготился, но факт есть факт. К моменту описываемых событий он уже давно потерял родителей, братьев и сестёр не имел, да и своей семьёй не обзавёлся. И этот страх, который подспудно присутствует в каждом семейном человеке, страх, что с его близкими что-то приключится, был ему либо незнаком, либо хорошо забыт за давностью лет. Так что ужас, который он испытал, полагая, что испанцы уже добрались до усадьбы, стал для него самого сюрпризом. Полагаю, в этот момент и пришло полное осознание, что всё, приехали. Влюбился! Нашёл когда и в кого! Была бы у него хоть минутка свободная, он бы обязательно съязвил на эту тему, но времени было в обрез.       А Арабелла ведёт себя иначе. Услышав голос Блада за дверью, она пугается и открывать не торопится. Во-первых, она и без визитёров до чёртиков напугана. Если Блад, будучи солдатам, к таким картинам привык, то для неё это первый опыт. И от того, что она не понимает, что происходит, ей ещё страшнее. Во-вторых, у неё голова не только для красоты. И, несмотря на страх, эта голова ещё работает. С какой стати вообще ей доверять Бладу, а? У них был один, всего один настоящий разговор! Да она его не знает совсем. Так что я не вижу ничего странного в том, что она поначалу не желала его впускать. Это потом уже Мэри в красках распишет своего благородного спасителя. И осознание, что он примчался её спасать, тоже придёт потом. Пока же Арабелла уезжала из города в полной уверенности, что увидится с доктором через несколько дней.       А дальше… Дальше всё грустно. Разлука на три года. И два вдребезги разбитых сердца. Повинуясь законам романистики, Сабатини сделал всё, чтобы не оставить своему герою никакого выбора. Он практически подвёл его к черте – либо рискнуть жизнью и вырваться с острова, либо сдохнуть под плетью Бишопа. А, если бы не «произвол» автора? Если бы побег сорвался по другим причинам, и Бладу ничего не угрожало? Встречались бы они каждый день, потихоньку узнавая и влюбляясь друг в друга. Как бы складывались их отношения? Полёт моей фантазии в данном случае останавливает только незнание исторических реалий. Могла Арабелла, как законная хозяйка, освободить Питера? С рабом это, по-моему, было возможно, а вот с каторжником? Можно было освободить его до окончания срока каторги? Это важный вопрос. Потому что в рабстве Блад по своей воле не остался бы даже ради Арабеллы. Особенно из-за Арабеллы. С таким обострённым чувством собственного достоинства, как у него, находиться рядом с любимой девушкой в качестве раба… Нет. Это слишком. А вот если бы влюблённая Арабелла смогла его освободить (вместе, я думаю, они нашли бы способ обдурить дядюшку), то тут открывается простор для воображения и разного рода спекуляций.