Встречи

      Роковая встреча на «Милагросе». Как по мне, так её лучше не анализировать, а измерять в тротиловом эквиваленте, такие там страсти кипели!       А, если серьёзно, я долго думала, стоит ли вообще её расписывать. У каждого читателя своё видение этой встречи и всё кто мог по этому поводу уже высказались. Разница восприятия огромна – от «за борт эту дуру Арабеллу» до «ну, Блад и раззява!». Мой же вывод прост – вся проблема в том, что эти двоё друг друга практически не знают. То есть чувства есть, да ещё какие! А вот реального узнавания ноль практически. Оба влюблены в некие образы, которые они успели насочинять себе за три года. Арабелла любит того далёкого доктора, которого осудили за выполнение им его врачебных обязанностей. И, который, будем честными, давно исчез с карты мира. Вместо него появился грозный капитан Блад, привыкший отдавать команды и видеть безоговорочное подчинение. А Блад вместо своего доброго и всепрощающего божества встретил живую, реальную женщину. К тому же женщину обиженную. Если бы он знал, на что способен подвид «женщина обыкновенная обиженная», он бы вообще посчитал, что легко отделался.       Текст, я думаю, все помнят. Капитан Блад в очередной раз продемонстрировал своё военное мастерство, разгромив противника и взяв его корабль на абордаж. После он отпускает своего заклятого врага на свободу (ну ладно, одного из своих заклятых врагов). Не слишком умно, но благородно. А потом видит ЕЁ. Ту самую женщину, в которую влюблён был столько лет. Она стоит себе, молчит, а рядом какой-то тип трётся… Тут Сабатини так явно проводит параллель между этой сценой и аналогичной из любовной истории Левасёр/Мадлен, что неловко становится. Просто зеркалка – пылкий влюблённый кидается к даме, и тут на пути кто-то встаёт… Левасёр, который проходит у нас как пират-негодяй просто сметает с пути препятствие. Пират-джентельмен Блад тоже не церемонится с неожиданной преградой, но лорд Джулиан хоть жив остаётся. Правда обгавканный весь.       Будь Арабелла в чуть менее растерзанных чувствах, ей бы может чувство самосохранения не отказало столь явно. На самом деле, у неё был хоть и ограниченный, но всё же неплохой выбор конкретной линии поведения. Во-первых, можно было притвориться, что с трудом узнала капитана. Да, мы, кажется, где-то встречались, и тумана побольше. Тоже не лучший вариант, но более нейтральный, даёт больше пространства для манёвра. Во-вторых, можно было развести политес, укрыться за холодной вежливостью. Но это высший пилотаж, на который она не была способна в силу своего душевного состояния. В-третьих, можно было кинуться на шею спасителю. В общем-то, Арабелла по очереди пыталась следовать всем трём стратегиям. Сначала кинулась ему навстречу, но тут же отпрянула, остановила себя. Потом сделала вид, что знать не знает капитана Блада. И только колкое замечание заставило её выбрать самую дурацкую из всех возможных линию поведения, которой, увы, грешат многие женщины и я в том числе. Она взорвалась и выдала Питеру лишь крошечный кусочек, малую часть всех мыслей и чувств, которые одолевали её на данный момент. «Вор и пират»! За этими словами скрывалась такая страсть, обида и горечь, что описывать их бумаги не хватит. К сожалению, мужчина, способный разгадать подобный ребус, ещё не родился на свет, да и вряд ли родится. Вот и капитан Блад принял всё за чистую монету, бедолага.       Итак, «вор и пират»! Питер страдает на полуюте, Арабелла страдает в своей каюте. К мисс Бишоп мы ещё вернёмся, а вот переживания Питера заслуживают отдельной главы. У капитана Блада кризис веры. Его божество отвергло его дары, ей не нужно его преданное служение! И первое его закономерное желание – разрушить храм, сбросить идола с алтаря. Растоптать. Мысли не делающие чести, но вполне понятные. Да и искушение велико, три года мечтать о любимой женщине, и вот она здесь, лишь руку протяни. И дьявол старательно нашёптывает: «Ты же пират, а она добыча, и вообще сама виновата…». Не позавидуешь нашему капитану. И всё же он удержался на краю. На мой взгляд, причины тому две.       Чтобы пояснить первую, придётся зайти издалека. А именно с детства наших героев.       Несмотря на некоторую изначальную разницу в социальном положении и Питер и Арабелла, как говорят, принадлежали к одному кругу. То есть они получили схожее воспитание и впитали одинаковую систему ценностей. И у Питера в голове крепко сидело твёрдое представление о том, как порядочная женщина должна относиться к пирату. Более того, он прекрасно понимал, какого мнения о нём будет Арабелла, когда принимал решение о смене карьеры. И поведи она себя иначе (см. вариант «бросится на шею»), полагаю, он был бы несколько разочарован в мисс Бишоп. И его представление о ней как о женщине, несомненно, порядочной было бы поколеблено. Тут можете со мной спорить, но я уверена, что Блад - дитя своей эпохи. Его чёткая система представлений о том, как должно и подобает вести себя достойной леди, не позволила бы ему оценить такой порыв. Если выразить это поэтично, то его божество отвергло его, но осталось божеством, ничем себя не запятнав.       А вторая причина в том, что где-то там, в подсознании, под всем своим гневом и обидой, Питер прекрасно понимал, что не виновата Арабелла перед ним. Какими бы жестокими ни казались её слова, сказала-то она правду. Он действительно вор и пират, как ни крути. В один момент рухнула вся тщательно культивируемая система отмазок перед своей совестью. Я пират, который НЕ нападает на английские суда, я пират, который НЕ приемлет пиратских приёмов ведения войны. Вот только пират, который НЕ, это всё равно пират. И дело здесь в нём самом, а не в отношении к нему Арабеллы. Если наказывать кого-то, то только самого себя.