We fell in love in October

Наверное, многие болезни, состояния и переживания можно залечить таблетками. Но ведь во всём в этом мире есть исключения. *** Обычный московский вечер стоял за окном. Обычный шум, звёзды и покосившаяся на небе Луна. Пар свежего кофе отходил от кружки, переплетаясь с дымом новых сигарет. Олегсей покачивался на стуле, а тот противно скрипел, царапая старый деревянный пол. На столе валялась банка с рассыпанными таблетками. Пожалуй, этот вечер запомнится надолго. Сейчас парень чувствовал себя подростком, который пытался выглядеть старше от этих едких сигарет. Курение это плохо, Олегсей понимал это, но единственный человек, которому он мог высказать всё, прямо сейчас хлопнул дверью и скрылся во тьме. Чувствовалась вина за то, что было сказано пару секунд назад. Много слов можно было подобрать и высказать, но Олегсей решил сказать грубо, настойчиво и с ужасным эгоизмом. Парень любит свою сестру. Неважно, как она себя ведёт, пусть хоть его ненавидит, но он будет любить её в любом случае. Наверное, они устали друг от друга за последнюю неделю. Хоть особо и не виделись, но эти семь дней дали трещину. Вечера были тёплыми, уютными и мягкими. Каждое мгновение, проведённое с ней было чем-то волшебным. О, это чувство того, что ты нужен человеку, как и всегда заставляло биться сердце чаще, быстрее, увереннее, однако, ничто не вечно. Стул перестал скрипеть. Отпив кофе, парень выбросил сигарету куда-то на пол, потушив её. Всё же умирать пока не особо хочется. Может мысль такая и сидела где-то в подсознании, но не сейчас. Сейчас не хочется вспоминать о ней, иначе Олегсей точно станет подростком, которого бросил важный человек и теперь только в подушку реветь. Естественно сестра не единственная проблема. Конечно, жизнь так не работает, как и мозг. Не бывает одной проблемы. А вот когда ты вспоминаешь о ней, так сразу же лезут и другие, нагнетая и ухудшая итак гнусную атмосферу. Всё это так давит на горло, что даже нет сил кричать "помогите". На днях Олегсей поругался и с другим важным человеком, который на деле тоже считается полнейшим эгоистом, может не в отношении к жителям страны, но к Душнову точно. Эти ужасные крики всё ещё были слышны. Наверняка этому человеку плевать, что чувствует после этого парень, поэтому сильно от этого загоняться не хотелось. Вообще порой к себе вопрос "зачем?", зачем так париться над тем, над чем человек, с которым ты поссорился точно не париться? Все в какой-то степени эгоисты и не стоит этого скрывать, прикрываясь жалкими отговорками. Из долгих и тягостных размышлений вывели шаги. Олегсей нехотя оторвал взгляд от окна. Взглянув на дверь безжизненно, парень выдохнул, ожидая увидеть кого-то из этого старого общежития, может знакомого, а может нет. Эта неизвестная персона поставит чайник, быстро схватит пару конфет и скроется за дверью, без всякого доверия посмотрев на Душнова. Однако, в этот раз это было не так. В комнату ввалился Дмитрий, который уж точно не уйдёт отсюда с конфетами и со странным взглядом, он ещё сумеет вставить идиотские анекдоты. Олегсей устало сомкнул глаза и, потерев виски, взял кружку кофе в руки. Дмитрий был таким же безжизненным, как и взгляд Душнова сейчас. Наверное, уж для приличия и дабы смягчить атмосферу, нужно поинтересоваться, что такого случилось на этот раз. — Кто же заставил тебя прийти в это место, при том, что ты знал о моём гнусном состоянии и нахождении здесь? — Закурить найдётся? — перебил хриплым голосом Побрацкий. Олегсей поджал губы и, посмотрев в карман, достал пачку, быстро выкинув в мусорку. — Не курю. — Ясно, ни души, ни сигареты... Душнов, нахмурив брови, взглянул в окно. Парни сидели в тишине, осматривая Москву и блуждая в своих мыслях. Пар от кофе больше не исходил. Кофе остыл. Как и Олегсей к Антону, из-за которого хотелось наплевать на всё и не сорваться на сестру. Не получилось. — Таблетками пичкаешься? Не советую, ужасная смерть. — Что? — рука быстро положила таблетки в карман, где ранее лежали сигареты. — Брось, последнее время ты ходишь, как труп. Явно что-то случилось и теперь ты хочешь увидеть свет ни этой старой лампы, — взгляд направился на старую лампочку, висящуюся на потрескавшемся потолке. — а в конце тоннеля, да? — Нет, даже не думал... Просто мне, э, я заболел, поэтому. — Ясно. Но ты же знаешь, что все свои страдания и обиды не залечишь таблетками? — Я заболел. — Можешь врать себе сколько хочешь, но врать своим близким людям не стоит, Олеж. Я слишком хорошо тебя знаю. И про то, что ты выкинул эту новую пачку сигарет... — Зачем ты здесь? — кофе ударил в голову. — Помочь тебе с этим, — парень ткнул пальцем на банку в кармане. — Я что маленькая девочка, чтобы мне помогать со всеми проблемами? Тебе не кажется, что стоит отстать от меня? Что я сам могу справиться без всяких ваших советов и слов поддержки? — голос слегка стал громче, — Не нужно делать вид, что тебе есть дело до меня, — голосовые связки вновь успокоились. — Дим, если бы не комната и это общежитие, мы никогда бы не стали друзьями. Глаза устало сомкнулись, а голову начала поддерживать рука. Не хотелось зрительного контакта сейчас. Олегсей пожалеет о своих словах, но это будет утром, когда уже и Дмитрий отвернётся от него за этот эгоизм. — Ладно, — послышалось таким равнодушным голосом. — Что? — всё ещё не открывая глаз, выдал Душнов. — Если ты хотел, чтобы я обиделся и ушёл, то не сработало, Олеж. Я знаю, что сейчас тобой владеют эмоции и я не стану обижаться из-за этого, как Антон. Олегсей распахнул глаза. — Даже не говори это имя, прошу. — Как скажешь. Но с таблетками завязывай. Банка отправилась в мусорку к сигаретам, а Олегсей устало выдохнул. Этот октябрь проехался по нему, как следует.