Багровый горизонт

— Уверен в своем решении? Бросаю в сумку футболку, киваю, не глядя на Летицию. И так знаю, что она стоит, подпирая дверной косяк, сложив руки на груди (совсем как мама) и смотрит то ли с укором, то ли с просьбой. — Не волнуйся. Я все просчитал. — Знаю я, как ты умеешь считать, — она улыбается. Нервно, как бы ни старалась побороть тревогу. Тоже мамино. — Потому и спрашиваю. Поднимаю голову и смотрю на ее отражение в оконном стекле. Выдавливаю улыбку: — Все будет хорошо, Летти. *** Черт бы побрал излишнее любопытство: ничего хорошего из этого не получается, никогда. Только влипаешь по самую макушку в собачье дерьмо. И классно, если только сам. Первый раз я лоханулся, когда не послал Мануэля с его гениальными планами куда подальше. Потом — когда не послал его же, когда он попросил помочь в обмен на небольшую услугу. Ну и третья промашка — то, что я согласился на эти условия. И к чему это привело? Как ни крути, все беды — от того, что не посылаешь человека куда следует в нужный момент. И оказываешься посреди зомби-апокалипсиса, точно зная, что на тебя лично объявлена охота, и засранец Ксавье не остановится, просто потому, что это не заложено в его программу. Обычным оружием его не прикончить, и хрен знает, возможно ли это вообще. Из соратников — юный коп и двое гражданских. Путь к Центру наверняка тернист, а уж что Аномалия могла сотворить с самим Центром — черт знает. Такой вот расклад, Вальенте. Играй картами, что тебе выдали, и не рыпайся. А вот хрена с два. — Шуточки у тебя, — выдает Адриан после долгого молчания (я даже успел забыть, что вообще сказал). Голос у мальца самую чуточку подрагивает, но, возможно, это из-за холодного ветра. Моросящий дождь сбивает настроение до критической точки. Одежда провоняла гарью — выбросить бы на помойку, но где сейчас разжиться новыми шмотками? — Ага, — отзываюсь я, выглядывая за угол. Сказать уверенно, что все чисто, не позволяет тот факт, что слишком уж много всего закрывает обзор. При виде брошенной полицейской машины накатывает острое чувство ностальгии по юности, в которой нашлось место и видеоиграм. — Шуточки? — В голосе Джима явственно слышится надежда, но было бы слишком жестоко оставлять ее. Качаю головой: — Был бы рад сказать, что я пошутил, брат. Но я сам видел Аномалию. — Активную? — подключается Алисия. Она выглядит скорее раздраженной, чем испуганной, и это радует. — Жаль, не успел заснять. — Тебя тогда сцапали? — интересуется Адриан. — Точно. Профессорша застукала прямо на месте. — Преступная халатность, — насмешливо замечает Адриан, и я не могу не согласиться с ним. Слишком легкомысленно отнесся к заданию, это да. Вряд ли в Агентстве обрадовались бы, узнав об этом. — Иди первым, я прикрою, — предлагает Адриан. Алисия и Джим, хоть и вооружены, подготовлены куда хуже, так что снова соглашаюсь с копом и возглавляю группу. — Не расслабляйтесь. Чем ближе к Центру, тем сильнее излучение. — И страшнее монстры, — бурчит Джим. — Если бы мне не повезло, я бы тоже мог… бррр! — Эгоистично думать только о себе, — язвительно откликается Алисия. Джим огрызается: — А что, кому-то из них будет легче, если я буду о них думать? Кому-то из обратившихся? Не, я лучше о себе подумаю, о своей психике. Обратившиеся. Звучит правильно. — Им точно нельзя помочь? — тихо спрашивает Алисия с выражением сожаления. — Не знаю. И сомневаюсь, что кто-то в Центре знает. Может, только Анна Чен, которая была по ту сторону Портала. Именно ее мне надо найти в Центре и задать несколько острых вопросов. Просто слишком уж далеко это все зашло, чтобы можно было остаться в стороне. Я не гребаный альтруист, вот уж точно. Просто хочу остаться человеком в той мере, в какой вообще способен. Город местами выжжен суетливыми пожарами, местами разрушен, и вот факт: чем чище и спокойнее кажется какой-то участок, тем неспокойнее на душе, и чуйка настоятельно требует обходить это место, даже если придется идти дольше. Причин не верить интуиции у меня нет. Больше — нет. Поэтому мы энергично топаем закоулками, шлепая по лужам и приглушенно матерясь, когда усилившийся ветер швыряет в лицо и за воротник хорошую порцию холодной воды. Что ж. Все лучше, чем бродить живым трупом, тоскливо завывая в поисках прошлого. — Что-то не так? — Адриан несильно толкает локтем, пока мы пережидаем в переулке очередную партию бредущих мимо зомби. Вопрос суперский, конечно. Не могу сдержать саркастичное: — А что — так? — Ты меня понял, — взгляд у парня невинный, точь-в-точь, как у волка, слопавшего овечку, но втирающего всем, что это было облачко. Всегда любил слушать эту сказку, когда Летиция ее рассказывала на ночь Микаэле. Подозреваю, что сестрица сама ее и придумала. — Понял-понял, — ворчу я, привычно удерживая любопытного Джима за воротник, чтобы не выпустить его из слепой зоны прохожих. Те, кстати, уже почти прошли — только парочка на удивление медлительных еще переставляет ноги, шаркая и хромая. Джим так же привычно бурчит, но послушно притормаживает. — Хочешь знать, не настигло ли меня чудесное озарение, и не смогу ли я вызвать телепорт прямиком в Центр? Ну, я не Дамблдор, извини. — У тебя вид такой, будто ты и сам в зомби превращаешься, — с едва уловимой ноткой сарказма говорит Алисия. Поясняет в ответ на мой недоуменный взгляд: — Где-то явно не здесь… или не сейчас. Это и есть женская логика\интуиция, ага. Так я понимаю. — Задумался, — коротко отвечаю, не желая рассказывать. Путь чист, пора продолжать движение. Я выпрямляюсь и уже хочу шагнуть вперед, но в этот момент Адриан деликатно, но крепко удерживает меня за рукав: — Если что не так, давай обсуждать сразу. Не могу сдержать смешок: — Ты мой психолог, что ли? — Напарник, — просто говорит он, и это почему-то напрочь отбивает желание язвить. — Разберусь, — коротко отвечаю, давая понять, что не хочу об этом говорить. *** — Дядя Коул! — Звонкий голосок Микаэлы разбивает броню пессимизма и уныния. Я стараюсь отодвинуть в пыльные закоулки памяти все, что видел и чем пропитался в штабе, опускаюсь на корточки и с улыбкой раскрываю объятия: — Скучала, Черепашка? Она с радостным и возмущенным визгом налетает, обнимает что есть сил и топит в неукротимых кудряшках: — Я не Черепашка! Щекочу ее, и глохну на несколько секунд от визга. Микаэла пытается ущипнуть, и я охотно поддаюсь: — Ох! Да ты теперь Гусенок! Она радостно смеется. Карие глаза — совсем как у Летти — смотрят доверчиво и ласково. — А ты надолго, дядя Коул? Летти молчит, но в ее взгляде тот же вопрос. Что я могу ответить? — Побуду немного, ага, — глажу Микаэлу по голове, улыбаюсь. — Мою комнату еще не занял подкроватный монстр, а? *** — Я бы чего-нибудь пожевал, — ворчит Джим, футболя пустую упаковку из-под лапши. Адриан успевает перехватить ее, смотрит на Джима с укором: — Чего шумишь? Тут вообще-то бродят чудики, которые тоже не прочь перекусить. — А что я? Всего лишь говорю, что я ослаб и вот-вот рухну в обморок. — Вот они обрадуются, — ехидничает Алисия. Однако Джима так легко не заткнуть: — Ой, как будто ты у нас Сара Коннор и можешь не есть, и не пить, и не… — Тихо, — вскидываю руку, заставляя обоих замолчать. Адриан фыркает. Алисия со вздохом отворачивается. Джим обиженно сопит — но в следующую же секунду радостно объявляет: — А давайте я вам сварганю гамбургеры по-домашнему! — Из чего это? — Вон там, — он указывает на небольшую забегаловку через дорогу, — подавали обалденные гамбургеры. Уверен, Эви не обиделась бы, что клиенты зашли… хотя ее, может, там давно нет. — Это еще как знать, — я жестом останавливаю группу. Надо решить насчет остановки. Смотрю на Адриана: — Прикрываешь. Заодно жду его реакции. Паренек явно не глуп и учится на ходу. Уступил мне право быть лидером, но я замечаю, как пытливо и серьезно изучает он мои движения, и уверен: если понадобится, он сможет вести группу. — Заметано, — кивает он. Неожиданно улыбается, совершенно по-мальчишески: — Джим, мне двойную порцию. И содовой стаканчик. — Подгребай, амиго, — добродушно бурчит Джим, подбодренный мыслью о скором перекусе. Алисия фыркает и поудобнее перехватывает монтировку. Оглядываю улицу, особое внимание уделяя самым подозрительным участкам — под согнутым Триумфальной аркой фонарным столбом и у кучи металлолома. Кто это, хотел бы я знать, просто смял несколько автомобилей в клубок? Узнать — и держаться подальше. До гостеприимно выломанной изнутри двери кафе добираемся быстро и бесшумно. Внутрь захожу первым, сразу включив фонарик, оглядываю помещение. Машу остальным, чтобы заходили: нечего на пороге топтаться. — Ну и бардак, — ворчит Джим, безошибочно находя путь в кухню. Адриан баррикадирует дверной проем шкафом, Алисия расчищает место для столика и четырех стульев. Я сопровождаю Джима и убеждаюсь, что на кухне все то же: все вверх дном, но никого — ни живых, ни мертвых. Возвращаюсь к Адриану и Алисии, вешаю фонарик на гвоздь, вбитый в деревянную балку как будто специально для этого. Получается вполне уютно. Окна закрыты рольставнями, так что следить надо только за дверью. — Привал, — позволяю себе выдохнуть, сажусь напротив двери, расчехлив оружие. Алисия усмехается, сметая мусор со стола: — И если Джим не оправдает наших надежд, съедим его. — Я все слышу! — сообщает Джим, шурша пакетами. — Я невкусный! — Проверим, — Алисия уходит помогать ему. Адриан кладет дробовик на край стола, направив на дверь — так, чтобы при необходимости быстро схватить его. Мне нравится его настрой. Парень хоть и болеет до сих пор романтизмом, но учитывая, с какой скоростью и готовностью учится быть реалистом, это простительно. — Это я на складе захватил, — Адриан высыпает из сумки на стол патроны 12 калибра, начинает аккуратно рассовывать их по подсумкам. — Боеприпасов много не бывает, — я ловлю укатившийся патрон, возвращаю хозяину. — Особенно в нашем случае. — Вот уж никогда бы не подумал, что попаду в такой замес, — отзывается Адриан. В его голосе слышен тщательно маскируемый мальчишеский восторг, и я едва удерживаюсь, чтобы не фыркнуть. — Ну правда же? Вот это все… это ж зомби-апокалипсис почти! — Не превратиться бы самим в монстров, — вполголоса бурчу я. Адриан молчит, потом замечает: — Если долго смотреть в бездну?.. Умен. Если не сломается в ходе взросления, выйдет толк. — Верно. Однако инстинкт самосохранения никто не отменял, а поэтому будем исходить из того, что в первую очередь нам нужно думать о своей жизни. Потом уже — если получится — о других. Адриан медленно, понимающе кивает. Из кухни слышны негромкие голоса, звякает посуда, смешок Алисии. Отголоски прошлой, спокойной жизни… Которой всегда приходит конец. Рано или поздно. *** — Ее нигде нет. В голосе Пабло почти не скрываемая тревога и страх. А у меня сердце словно в лед окунули. Наверно, поэтому удается говорить без эмоций: — Микаэла в порядке? — Да, да, она у Сары, все нормально. Но, Коул, что нам теперь… — Прекращай ныть, — сухо требую. — Я разберусь. Ты с Мики глаз не спускай, понял? — Понял, да. — Кажется, он чувствует облегчение. Подавляю вздох. — Береги себя, Коул. Я задумчиво киваю, хотя Пабло не может этого видеть. Мне нужно двигаться, чтобы ощущать себя живым. — Ты тоже, брат. *** — А вот и мы, — голос Алисии вырывает из тяжелых воспоминаний. Трясу головой, замечаю внимательный взгляд Адриана, но делаю вид, что полностью увлечен тем, что Джим с Алисией умудрились найти и приготовить: — Ого, кесадилья! Чувак, да ты крут! — Между прочим, я ему помогала, — полушутливо возмущается Алисия. Поднимаю руки, ухмыляюсь: — Понял, понял. Прошу простить. — Выглядит вкусно, — одобрительно замечает Адриан, беря свою порцию. Ребята постарались на славу, упаковали в тортилью все, что нашли, еще и минералки принесли. Джим первый вгрызается в свою кесадилью, восторженно закатывает глаза: — Ух, как я соскучился по нормальной еде! — Запивать не забудь. — Угум… Странно все это, если задуматься. На улице черт знает что творится, шныряют толпы психов, выпрыгивают монстры, которым только дай до твоего скальпа добраться. И вот мы — четверо человек, выживших в этом аду, сидим в кругу света от простого фонарика и спокойно ужинаем. Словно знакомы давным-давно, а не встретились несколько часов назад. И кто знает, как и когда наши дороги разойдутся. — Рискую показаться ненормальной, но я бы не отказалась и подремать, — с усмешкой говорит Алисия. Джим тут же зевает: — Ага-а… — Размечтались, — фыркает Адриан добродушно и переводит взгляд на меня. Смотрит серьезно, самую чуточку тревожно. — Давайте решим вопрос с Центром. — Какой именно? — лениво потягиваюсь, откинувшись на спинку стула. Адриан убирает в сторону стаканы и тарелки, освобождая пространство, раскладывает вырванный из блокнота официантки лист и предлагает мне карандаш. — Как туда попасть? Ну вот, расслабились и хватит, пора возвращаться к серьезным вещам. Со вздохом сажусь прямо, беру карандаш. Пора рассказать чуть больше. — Верно. Что ж, — размашисто очерчиваю круг, внутри него ставлю жирную точку. — Это Центр. Колыбель науки и черт знает чего еще. Это, — указываю на круг, — первый уровень защиты. Второй — собственно, граница города. — По этой же линии идет Коллайдер? — Алисия то ли спрашивает, то ли утверждает. Киваю: — Грубо говоря, так и есть. Основное кольцо Коллайдера проходит фактически под линией границы. Однако это лишь внешний уровень. Мы уже внутри него, и нам теперь надо попасть в сам Центр. Я рисую по памяти три прямые линии от точки в центре к линии круга: — Есть несколько служебных коридоров, позволяющих обойтись без стука в парадные ворота. Нам, думаю, подойдет вот этот, — тычу карандашом. — В квартале отсюда есть подземный переход, оттуда можно попасть к внутреннему кольцу — и в Центр. Компания обдумывает услышанное. Алисия задумчиво говорит: — Звучит неплохо. Пойдем напрямик — наверняка будут сюрпризы. — А так есть шанс пробраться незамеченными, — соглашается Адриан. — Но… там есть пароли, или еще что-то типа того? — Насчет этого не волнуйся, у меня остались кое-какие штучки, — я смотрю на свой рисунок. Вроде ничего не забыл. — Ну что, выходим? — Эм-м… есть вопрос, — Адриан выглядит немного смущенным. — Если опять схлестнемся с большой компанией, а уходить будет некуда, будет сложно отбиваться. Надо бы придумать что-нибудь на этот случай. Догадываюсь, что его смущает: возможно, снова придется убить кого-нибудь. И то, что противник уже не чувствует боли, не облегчает мук Адриана. Усмехаюсь, словно не догадываюсь о терзаниях парня: — Я даже знаю, чем мы сейчас займемся. — Чем же? — вяло спрашивает Джим. Наклоняюсь, подбираю обрывок занавески и протягиваю ему: — Фитиль. — Чего-о? — Нужен бензин, масло и бутылки, — смотрю на ребят. — Старый добрый коктейль Молотова по домашним рецептам. Адриан морщится, но кивает. Эх, парень, я тебя понимаю. Но если хотим выжить, нужно бороться. С самим собой тоже. Правда, совсем не факт, что у нас получится победить. *** — Мистер Вальенте! — Упырь скалится, будто готов прямо сейчас освежевать меня и съесть. — Какая радость видеть вас здесь! Меньше всего мне хочется видеть его, но Анна Чен благоволит подонку, держит при себе. Приходится посмотреть на него: — Мне нужно к ней. — О, — Ксавье изображает сожаление, — профессор Чен сейчас на совещании. Мы не можем отрывать ее от важных дел, не так ли? Снова общается с Аномалией? Наверняка, иначе бы упырь не радовался так явно. То ли тому, что его обожаемая психопатка снова беседует с ними, то ли возможности отказать мне. Радуйся, пока можешь. — Несомненно, — сухо киваю и поворачиваюсь к выходу. — Директор у себя? В спину летит смешок Ксавье и загадочное: — Был у себя, а там — кто знает… Шел бы ты к черту поскорее. Если надо, могу подсобить. *** Часы утверждают, что сейчас полвторого ночи, но время настолько странно себя ведет (не только ведь я это ощущаю?), что усталый мозг даже не пытается ни спорить, ни доказывать иное. Просто отмечаешь для себя факт: я все еще жив, и неважно, сколько это продолжается. И сколько еще отведено безжалостной судьбой. Быть фаталистом в какой-то степени очень изматывает. Никакой тебе надежды на внезапное чудо, когда все идет хреново. Только и остается мрачно подбадривать себя: все уже предопределено. Давным-давно — когда ты там родился, или еще раньше. Так что иди вперед и хватит ныть. Если суждено умереть от пули — можешь не бояться нырнуть в Марианскую впадину. Хотя не факт, что там тебе не отхватит нечто ценное какой-нибудь подводный монстр. Но это уже так, мелочи Фатума. Черт бы его задрал. — А все-таки интересно, — тянет Адриан, и я понимаю, что обращается он ко мне, и возможно, не в первый раз. С трудом стряхиваю осточертевшую, липкую задумчивость и кидаю на него быстрый взгляд: — О чем ты? — Есть ли разница между реальностью здесь и там? Парень выглядит до отвращения бодрым и чистым, аж зависть берет. Вон Джим, похожий на усталую многоножку, что порой путается в собственных ногах. Алисия, которой явно не по нраву испачканная одежда и обувь. Я сам, чувствующий себя так, словно в сточной канаве побарахтался. Ясен перец, непорядок, когда в компании неудачников кто-то цветет и пахнет совсем не канализацией или еще чем похуже. До меня не сразу доходит суть вопроса. А потом я едва успеваю принять равнодушно-непонимающий вид: — Ты о чем, брат? — Ну, раз уж это Кольцо — или что там — может порождать вот таких монстров, — он указывает на труп, мимо которого мы как раз проходим, — то кто знает, чего еще ждать, верно? — В игры переиграл, — усмехаюсь быстро, надеясь, что в темноте не видно выражения лица. — А я бы не был в этом так уверен, — заявляет Джим устало и зевает. — Странностей никогда не бывает в меру. Или ты живешь в рутине и обалдеваешь от скуки, или извольте получить кучу всяких зомби и монстров, и фиг знает чего еще. — Еще один игроман, — вздыхаю, мотаю головой. — Давайте будем максимально реалистами, народ. — Ага, — с сарказмом соглашается Алисия. — Каждый день же такой спектакль. Если есть, что сказать, говори, мы самые внимательные слушатели, которые у тебя могут быть. Реальность здесь и там. Странностей никогда не бывает в меру. Чертовски правы, ребята. — Я уже сказал все, в чем уверен, — сухо отвечаю всем сразу. — Мы на месте. Вход в переход оказывается почти полностью заблокирован смятым в лепешку легковым автомобилем, который так и намекает на большие неприятности. Изнутри разит чем-то тошнотворным, и Алисия, неосторожно подойдя близко, кривится: — Как будто там сдохла огромная крыса… ой! — она отскакивает подальше, сообразив, что это вполне может быть реально. Я мрачно хмыкаю: — Все возможно. Поэтому мы, пожалуй, пройдем с другой стороны, может, повезет больше. — А может, и нет, — бурчит Джим, с опаской обходя маслянисто блестевшую лужу, словно оттуда может кто-то выпрыгнуть и вцепиться в него. — Это же телецентр? — Адриан указывает на здание совсем близко. Порывшись в памяти, я отвечаю кивком: — Хочешь в прямой эфир? — Меня вполне устроит мощный передатчик, — улыбается он. — Слушай, а давай я быстро сбегаю, гляну? — Жить надоело? — я успеваю перехватить мальца, цапнув за воротник. Тот трещит, а Адриан недовольно сипит что-то. — Этого в плане не было. Надо обдумать. — А я согласен, — замечает Джим, смотря на темные окна со смесью страха и надежды. — Если получится подать сигнал бедствия… — А если нашумим? Думаю, в этом городишке достаточно оголодавших зверей, и гонг на ужин будет для них приятнейшим сюрпризом. Джима передергивает, и он застывает как вкопанный. Алисия о чем-то размышляет, закусив губу и разглядывая здание телецентра. Адриан хмурится: — А вдруг получится? Я недалеко, только до вон той служебной машины, — он указывает на припаркованный фургон. — Одна нога там… — Две минуты, — решаюсь я. — Джим, ты идешь с ним. — Ну почему-у?.. — Алисия, смотришь в эту сторону, — я вручаю девушке пистолет и разворачиваю лицом к переулку. — Я буду наверху. Не теряя слов, хватаюсь за перекладину пожарной лестницы и быстро взбираюсь наверх, на площадку, с которой открывается хороший вид на всю площадь перед телецентром. До подземного перехода метров двадцать, до фургона службы новостей, к которому уже шагают Адриан и Джим — примерно столько же. Тревожно мигающий каждые несколько секунд одинокий фонарь, невесть как выживший в апокалипсисе, кое-как освещает пространство, но абсолютно не может подсказать, из какого окна или из-за угла на тебя могут смотреть чьи-то глаза. Мерзкое ощущение липкости только усиливается, и это начинает раздражать. — Почему ты их отпустил? — шепот Алисии, стоящей почти прямо подо мной, достаточно отчетлив. — Или сам не пошел? Фонарь снова моргает, не давая сосредоточиться на чем-то другом. — Иногда лучше смотреть сверху. Видно больше. Отвратительная тишина. Словно очутился в коконе, сквозь который ни звука не проходит — и точно так же изнутри не может просочиться самый громкий крик. Парни добираются до фургона. Джим остается снаружи, Адриан, помедлив, подсвечивает себе фонариком и через мгновение забирается внутрь. Фонарь моргает снова. Темнота — секунда, две, три. Свет. Тревога усиливается. Джим заполошенно смотрит то в нашу сторону, то в нутро фургона, в котором возится с аппаратурой Адриан. Тьма — секунда, две. Свет. — Ну что там? — шепот Алисии, которой не очень хорошо видно. Я не отвечаю. Джим поворачивает голову к Адриану — тот что-то говорит. Потом поднимает большой палец. Секунда — и свет. Черт… А потом пространство разрывает оглушающий визг сирен. Сигнализации десятков автомобилей ревут, и над этой какофонией царствует сирена тревоги. Вспыхивают красные лампы по периметру телецентра, сквозь заколоченные наспех окна магазинов видно, что внутри творится то же самое. И конечно, это сейчас привлечет всех, кто голоден. Чертыхаюсь во весь голос, спрыгиваю вниз, мало заботясь о безопасности. Машу Адриану рукой: — Живо! Показываю Алисии в сторону подземного перехода. Она тут же устремляется вперед. Бегу следом, надеясь, что Адриана и Джима никто не задержит, и у тускло краснеющего зева перехода мы окажемся одновременно. Но когда судьбу волновали такие мелочи, как надежда? Адриан спотыкается и грохается на землю. Бегущий первым Джим благодаря этому опережает его, и к переходу они с Алисией добираются вместе, едва не столкнувшись. Я перескакиваю через трупы, несусь навстречу Адриану. Потому что вижу то, чего он пока не замечает и не слышит. Из темноты переулка медленно оформляется, обретает плоть гора мышц, вооруженная длинными когтями, и делает шаг к Адриану. В раскосых глазах горит красное пламя. — Поднимайся! Поднять автомат, прицелиться, не замедляя бега. Открыть огонь. Добежать до парня, успевшего подняться на колени, мимоходом отметить изумление в округлившихся глазах. Остановиться перед ним, заслоняя от зеленокожего монстра, что спокойно изучает нас — и словно не в его плоть впиваются пули, и не его кровь капает на камни. Что ты там говорил про другую реальность, брат? Вот она. — Вот это жесть, — выдает ошеломленно Адриан, вставая рядом и вскидывая дробовик. Мрачно усмехаюсь: — Это п…ц. Сирены не затыкаются, полыхают багровым лампы. Монстр делает шаг вперед, оказывается как раз на свету полицейской мигалки, и предвкушающе скалится. А вот хрен тебе, а не ужин, тварь!