Поменять только цвет

– Что это? – Лусио с удивлением смотрел на пакет с каким-то пузырьками на столе. – Гипоаллергенные шампунь, кондиционер, гель для душа и прочие мелочи, – Венсан Руссель, легко нашедший его у Бальзака, приятно улыбнулся, – совершенно без запаха. Виконт был разряжен в абрикосовый пиджак, который шел к его завитым русым кудрям и общей мягкости фигуры, но действительно ничем не пах. – Я подумал, что если чувствительность к запахам повысилась настолько, что вы чувствуете туалетную воду, то стандартные отдушки могут тоже вызывать дискомфорт. – Спасибо, – Лусио заново присмотрелся к чиновнику из экстерриората, – вы очень любезны. – Всего лишь забочусь о том, чтобы ничего не мешало собирать информацию, – чиновник неожиданно подмигнул, и поудобнее устроился в кресле в гостиной Флоризеля, – расскажите мне о встреченном вами народе. – Я мало что о них знаю, – вспоминать о Рррно было больно, – но они показались дружелюбными и миролюбивыми. Все живые существа на планете черного, белого или серого цвета, и виденное мною племя? Группа? Не знаю, как называть, не исключение. Черные особи кажутся крупнее и агрессивнее, хотя возможно, что их крики что-то значили, но я не понял. Серые особи, приведенные белым ксеносом, с которым я подружился, помогли оттащить камень с моего катера. Они ростом в шесть – семь бье, прямоходящи, покрыты шерстью, с двумя хвостами. Хвосты используются, чтобы цепляться за стволы растений, на которых они живут. Между запястьями и задними лапами летательные перепонки. Четыре когтистых пальца на лапе, без противопоставленного большого. – А как вы подружились с белым ксеносом? Как его зовут? – Руссель делал пометки в планшете, не забывая подбадривать собеседника кивками, наклоном головы, позой. – Рррно. Не уверен, что это его имя – но он часто повторял его и был доволен, когда я произносил его в ответ. Я его поймал в сплетенную из лиан сеть и пытался использовать в качестве тяглового животного, – грустно усмехнулся Лусио, – а он не только не разозлился и не испугался, но попробовал помочь мне, а когда у него не получилось, привел своих друзей. – Они используют инструменты? Какие? – Руссель слушал, раскрыв глаза. Рамеро понимал его восторг – долгожданный контакт с другой расой случился, хотя пока единственным доказательством ее существования были странные анализы самого командора. – Рррно и его серые друзья использовали веревки, чтобы передвинуть камень. И контейнер для воды, который я им отдал. Не знаю, какие инструменты они использовали у себя в племени – я не мог тратить энергию скафандра на экскурсии. – Но вы уверены, что они разумные существа, а не смышленые звери? – Руссель повернул планшет, на котором ворон уверенно собирал детскую пирамидку из разноцветных колец разного размера. – Совершенно уверен, поскольку я дал себе труд ознакомиться с положениями министерства о возможных цивилизациях и разумных расах. Статья 134 параграфы 3 и 8, – лениво произнес Лусио. – С вами приятно работать! – восхитился виконт, и Лусио мысленно добавил очков любезному проходимцу. За четыре часа Руссель вытряс из разведчика все, что тот знал и даже больше, и ушел, пригрозив вернуться, если потребуется дополнительная информация. – Забавный господин, – Флоризель, наблюдавший за беседой последние часа полтора, смотрел на друга с интересом, – вечно ты попадаешь в неприятности. – Тетушку Санчеса тебе не переплюнуть, – Лусио пожал плечами, – а Руссель напоминает мне следователя из третьего отделения. – Контрразведка? – приподнял бровь Флоризель. – Именно. Милейший человек и способен разговорить камень. А потом подписать смертный приговор, улыбнуться и пожать руку на прощание. – Тебе не нравится интерес министерства к новой планете? – Лусио видел, как Бальзак перенес вес с ноги на ногу, так что его поза лишь казалась расслабленной. – А я полагал, что гощу у друга, Фло. Или, получив повышение, ты стал брать работу на дом? – он сам не знал, почему его так задело предположение, и встал. – Не дури, – скривился Бальзак, – сам понимаешь, что новая пригодная к жизни планета не должна достаться Дриксен. – У планеты уже есть хозяева, согласно положению министерства о разумных расах, – Лусио поднялся на ноги и вышел из комнаты, оставив Бальзака в гостиной. Уходя, он услышал летящее ему вслед ругательство. Следующие три дня обстановка в доме была напряженной – Лусио избегал встречаться с Бальзаком. Разумеется, борьба за новую планету, когда она будет обнаружена, будет жесткой – недавно отгремевшая война тоже началась из-за территориального спора. То, что новую планету нашел талигоец, компенсировалось тем, что прыжок не был санкционирован дриксенским командованием. Лусио, получив доступ к почте, уже прочел привычный список взысканий и поощрений от Лангвейлера. Как ни странно, признать ксеносов разумными было бы в интересах и Талига, и Дриксен – новую войну не потянет ни одна из экономик. Рамеро не сомневался, что Руссель сделает все, что в его силах, чтобы подтвердить статус ксеносов. Это грозило соплеменникам Рррно попытками контакта и недобросовестной торговлей – обмануть дружелюбных наивных дикарей несложно. То, что он сам ничем не может помочь, злило. Впрочем, последнее время его раздражало очень многое. От отдушки привычных средств – кто бы мог подумать, но принесенные Русселем средства действительно пригодились – до запахов еды, ощущения одежды на коже, постоянного шума большого города. В то же время ему не хватало воздуха, и Лусио часто просиживал на подоконнике распахнутого окна, играя на гитаре или держа в руках книгу. В спортзале он бегал до изнеможения и тренировался как никогда раньше – но все еще не мог сбросить напряжение. Флоризель наблюдал за ним с беспокойством, но не навязывал свое общество. Это не мешало Лусио срываться по самым невинным поводам – и действительно шипеть, как кот с отдавленным хвостом. Он и сам понимал, что не в порядке, но не знал, что именно не так. Медики не выяснили, что с ним случилось. Пусть он не рассказывал о сексе, и старался не вспоминать эту позорную страницу своей биографии, его болезнь сама по себе служила доказательством существования другой расы. Ему, разумеется, рекомендовали поговорить с лекарем души, как и после любой другой рискованной выходки, когда он добирался до расположения талигойских войск на одном двигателе и последних пяти процентах энергии. Как и всегда, он от этого вежливо отказался. Утром он вышел на кухню за чашкой шадди, поздоровался с Флоризелем, налил себе чашку – все как обычно. Запах хорошего шадди внезапно показался слишком горьким, а тонкий фарфор лопнул в руке – кажется, он слишком сильно сжал кулак. Темно-коричневая жидкость на белой коже смешивалась с ярко-красной, и он замер, разглядывая цвета. Лусио не знал, сколько так простоял, пока Флоризель не схватил его за запястья, с силой разворачивая к раковине. – С ума сошел, – Флоризель открыл воду, и когда Лусио попытался отдернуть руку, прижал его к раковине своим телом, с силой сжимая оба запястья, – да не дергайся! Сочетание горячего тела, давления, рева над ухом и зафиксированных рук прошло дрожью по спине и заставило отбросить голову Фло на плечо. Знакомый запах его туалетной воды, такой раздражающий в последнее время, вдруг показался очень приятным, и Лусио провел носом от основания шеи до уха. Светлые волосы были неправильными, и он закрыл глаза. – Разрубленный змей! Ты спятил? – Фло смыл кровь и шадди, замотал его кисть чистым полотенцем и попытался отстраниться. – Мммм, – Лусио подался назад, чтобы не разрывать контакт, и снова втянул в себя запах волос за ухом. Его оттолкнули, и он со всхлипом втянул в себя воздух. – Да что с тобой такое? – дрожь не прекращалась, было холодно и жарко одновременно, а Фло смотрел на него с опаской. – Что? – ощущение неправильности смешивалось со знанием, что где-то рядом, на расстоянии прыжка, есть то – тот? – кто может сделать лучше. Лусио встряхнул головой и попытался сосредоточиться. Кухня. Утро. Шадди. Лужа и осколки на полу – ах да, он же раздавил чашку. Фло. Что-то говорит, уже давно. – Повтори? – Я спрашиваю, тебе нужен врач? – друг стоял, готовый то ли к броску, то ли к атаке. – Не врач, – новый приступ озноба, – запах. – Какой запах? – Фло сделал шаг назад, и думать стало проще, и больнее. Лусио двинулся вперед и понял, что с ним. – Рррно! – Твою мать, Лусио, ты бредишь? – Фло зло потянулся за коммуникатором. – Ксенос. С ним было то же самое, – удалось выдавить слова, и в зеленых глазах Бальзака промелькнуло что-то важное, – ты читал! – Разумеется, я читал отчет Русселя, – не стал отрицать полковник, – но ты промолчал о симптомах его болезни. – Работа на дом, – вспышка злости помогла отвернуться. Пришлось опереться на стол, переждать очередную волну дрожи. Нужно дойти до комнаты и запереться. – А ты предпочел бы остаться в военном госпитале? – полковник приблизился, и сразу стало легче стоять и сложнее не податься навстречу, – Как тебе помочь? – Я иду к себе, держи эту дистанцию, – дрожь усиливалась, но до лестницы, ведущей к спальням, Лусио дошел сам, опираясь на стены. Рассчитывать расстояние на ступенях было сложнее, и когда он споткнулся и упал, Фло не выдержал и подхватил его на руки. Благословенный запах окутал Лусио целиком, и он вцепился в его источник руками, прижался носом к шее, под волосами, пока Флоризель нес его в спальню. Открыв дверь пинком ноги, Фло бросил его на постель, оторвав от себя, и изумленно присвистнул. – Ты сменил ориентацию? – сейчас, когда Лусио лежал на спине, выпуклость в его паху было сложно не заметить. – На себя посмотри, придурок, – Лусио махнул рукой в сторону набухшего члена Фло, по себе помня, какой болезненной была эрекция к концу того дня. – Разрубленный Змей! – Фло сел в ногах – не слишком далеко и достаточно близко, чтобы дрожь и боль не мешали думать, – а дальше что? – Дальше ты оставишь меня здесь и пойдешь докладывать начальству, что планета обитаема, – Лусио сжал зубы, пережидая очередной приступ. – А ты тут тихо загнешься, и планета отойдет дриксам? Нет уж, – Фло зло прищурился. Время тянулось медленно. Дрожь усиливалась, и Лусио закусил губу, чтобы не стонать. – На тебя жалко смотреть, – лицо Фло покрывала испарина, – может, тебе подрочить? – Какие жертвы, полковник, – Лусио сжал руки в кулаки, чтобы удержать издевку в голосе, – себе подрочи, больно же. – А с ксеносом ты что делал? – Фло осекся, потому что Лусио не просто зашипел, а бросился на него, повалил и прижался сверху, раскрыв рот в оскале. – Не смей! – Разрубленный Змей! – Фло перекатил их, развернув Лусио с его оскалом лицом от себя. Бедра Флоризеля притерлись к заду Лусио, и они оба застонали от прикосновения. – Этим же все равно кончится, так? – Фло был зол скорее на себя, – ты хочешь? – он хмыкнул, – легче тебе станет? – Я дрочил, – признался Лусио, – было только хуже. – Чего не сделаешь ради дружбы, – Фло помог расстегнуть и снять штаны. Теперь дрожь била Лусио не только и не сколько из-за чужеземной болезни. Ему хотелось странного – он никогда не мечтал быть в сексе снизу, да и с Фло они были друзьями, не больше. И все же при мысли, что сейчас его прижмут к постели, что он почувствует чужой член внутри, все сладко сжималось. Казалось даже, что его белье насквозь влажное – впрочем, скорее от пота. – Твою мать, хорошо, Санчес у тетушки, – Лусио развел ноги, опуская голову на кровать. – Я всегда знал, что тебе нравятся блондинки, – Фло пристроился сверху, провел членом по ложбинке между ягодиц, ткнулся. Лусио приподнял бедра, подставляясь и раскрываясь. Удовольствие от первого, такого нужного проникновения прошило волной, и он закусил руку, чтобы не застонать в голос. – Глубже! – облегчение сменилось волной запаха, требующего еще больше, еще сильнее, еще и еще. – Раскомандовался, – отозвался Фло, наконец вбиваясь по яйца. В момент оргазма застонали оба. Расцепившись, они лежали рядом, стараясь отдышаться. – А ты горячая штучка, – Фло глядел вверх, а не на него, и прикрыл глаза рукой для верности. – Никто не жаловался. Поменяемся и сравним? – Лусио был рад, что случившееся не испортило их дружбу. Он приподнялся на локте, чтобы шутливо ударить Фло в плечо, и тут его живот скрутило резкой болью. – Твою мать, что сейчас? – Фло подскочил на кровати, глядя, как Лусио сворачивается в клубок, прижимая руки к животу, – В госпиталь! – Сначала в душ, – сквозь зубы процедил Лусио, – хватит с меня анализов телесных жидкостей.