Мой вампир

      Пик уже начал сомневаться в своëм импульсивно-принятом решении. Как бы его предложение на "новое знакомство" не стало бы роковым, ведь... Чëрт побери и леший содри, это же так глупо! Совсем необдуманное и поспешное решение, приятное под гнётом усталости от недосыпа и ночных кошмаров и...чего же ещё? Можно ли было назвать предложение Кэллэра на дружбу настоящим, если это изначально было что-то в роде шутки. Или это была вовсе не шутка, а сейчас он просто так оправдывается в своих мыслях? Точно ли Пик хотел иметь дело с этим Вару? Почему не дал себе время всё обдумать, как и делал большинство раз в своей жизни. Может он хотел так избавиться хотя бы от проблемы, решив что одной будет меньше? Ведь если они с егозой будут в хороших дружеских отношений, то и Вару проказничать не будет. А от этого на душе становилось чуточку спокойнее.       И всё же, находясь под гнётом чувств, вампир сидел на крыльце своего дома. Удобно расположившись на одной из кресел, что стояли в абсолютной сухости, он задумчиво смотрел вдаль тёмного леса. Дождь по прежнему лил как из ведра, а ночное небо было укрыто огромными непроглядными тучами. Крупные капли впитывались в сырую землю, освежая её, а сильный порыв свободного ветра ерошил ветви голых деревьев и верхушки сосен с елями. Пик твёрдо решил у себя в голове, что больше никогда в жизни не примет опрометчивых поступков, прежде не подумав. У себя в голове вампир проклинал себя за такую резкость, накручивая себя ещё больше, и ужасно разочарованный собой. Ну почему он так глупо поступил?       А пока Кэллэр витал в своих мыслях, кажется даже забыв моргать время от времени, Вару молча сидел рядом. Совсем неподалёку, в кресле, которое стояло близко к мышиному королю. Кудряшка увязался за ним, когда тот захотел подышать свежим воздухом, и в отличие от своего "нового знакомого", Вару не считал своё согласие глупым. Наоборот, паренёк гордился этим шагом. Во-первых, он доказал вампиру, что он не так уж и ужасен. Что он может, раз в пару лет, извиниться за что-либо. Во-вторых, Франческо будет им гордиться. Ведь Вару достойно выполняет его просьбу. Пытается подружиться с кровососом. Да и та метка его напрягает, хоть он её и не видит. В этом ведь и заключается подвох. Хоть её и не видно, это же не означает, что оно не работает! А Вару совсем не хотел умирать долго и мучительно, как говорил Франческо.       Невольно Смит окинул мрачный осенний лес заинтересованным взглядом, в надежде что-либо разглядеть. Этого сделать не удавалось и все попытки были четны, пока не прогремела молния, осветив небольшую часть на некоторые мгновения, которых хватило парню с лихвой, чтобы вспомнить тот день, когда он сбежал. От воспоминаний об усталости, холоде и голоде, что он тогда испытывал в лесу, невольно потерявшись, заставили мурашкам пробежаться вдоль его позвоночника, заставив его съежиться. В последнее время мурашки стали ему всё роднее и роднее, учитывая то, сколько раз они навещали его с момента первого нахождения в этом особняке.       Тогда он захотел отвлечься. Шум дождя уже не так привлекал внимание, а молчаливый Пик лишь наводил ещё большую скуку.       –Он что, язык свой проглотил, что-ли?–подумал Смит, покусывая свою внутреннюю щеку и поглядывая в сторону Кэллэра.–Тц, не понимаю я блять его. Сам ведь первым лапу протянул. А чë теперь молчит? Говнюк.– паренёк начал теребить рукав своей белоснежной рубашки, думая над тем, как бы разговорить этого кровососа. Он показательно громко кашлянул, и Пик медленно перевёл на него взгляд, выгнув тёмную бровь.       –Тебе чего?       –Давай поболтаем хотя бы, а? А то сидим как стесняющиеся девственницы, которые даже боятся на хер посмотреть.       Вампир сморщился, будто только что откусил хорошую часть кислого лимона, а после тихо фыркнул, покачивая головой.       –А поприличнее примеров не нашлось?–спросил Пик.       Вару же изумился так, словно Кэллэр сказал самую глупую вещь в мире, от которой ему, якобы, стало ужасно плохо.       –По приличнее? Ты за кого меня принимаешь вообще?       Мышиный король закатил глаза и положил руку на переносицу, устало потирая их. Слышали бы такое его матушка с батюшкой, они бы посидели в эту же секунду. Но появившийся образ родителей, которых он давно не видел, размылись так-же неожиданно в его мозгу, как и появились. Пик не хотел их вспоминать. Да и родителями считать не хотел после их поступка.       Молчание вновь затянулось и фиолетоволосый понял, что, раз уж он предложил свою руку первым, да и ещё сказав начать всё с нового листа, значит он так и сделает. Хоть и сомневался в правильности данного решения.       Вампир начал размышлять над темой разговора. Семья? Точно нет. Семейных историй ему ещё не хватало. Любимая еда? Черт, как банально. Неужели Пик настолько разучился разговаривать с людьми? И пока у него там шла вторая волна лёгкого депрессивного состояния, Вару как всегда нашлось о чём спросить.       –Слушай, я тут заметил, когда твою библиотеку с Фра...–и тут он резко запнулся, вспомнив, что перебирание книг было его заданием, и Франческо не мог ему тогда помогать, хоть и сделал это в тайне от своего господина. Но Смит не мог с точностью сказать, что мышиный король не знает об этом. Жизнью тоже рисковать не хотелось. Она итак в последнее время на волоске чуть ли не висит, умоляя Вару уже заткнуться, поэтому о помощи верного друга призрака парень решил тактично промолчать.–Кхм, ну короче, мы с Фрази заметили, что ты...–паренёк хотел докончить начатое предложение как можно скорее, чтобы этот внимательный вампир не задавал каких-либо посторонних вопросов, но не тут то было.       Кэллэр, выгнув бровь и, казалось бы, напрочь забыв об увлекательном увлечении как «накручивание себя», переключил своё внимание на кудрявую егозу. Тот же внутренне в очередной раз проклял свой длинный язык.       –Фрази? Что за Фрази?       И Смиту пришлось выкручиваться. Ибо он сам в душе не чаял, кто такой этот Фрази. Просто ляпнул первое слово, что пришло на ум, дабы не выдать себя и Франческо.       Немного поерзав в собственном месте и сцепив руки в замок, кудряшка деловито вскинул подбородок, выпрямляя в кои-то веки свою осанку. Перекинув одну ногу на другую, он принял довольно пафосный вид, пытаясь выглядеть хоть немного уверенным, отгоняя лёгкий прилив волнений прочь.       –Во-первых не что, а кто,–выдал он таким тоном, будто не знать, кто такой выдуманный Фрази– это вверх неуважения и бесчеловечности.–а во-вторых, это мой тюльпан... Ой блять, то-есть тульпа. Не тюльпан, тульпа! Тульпа же? Ну да. Тульпан. Бля, чë я несу? Тульпа же.       Как говориться: «Сеть хорошую готов ткать, если впервые вздумал лгать». Ведь только что кудряшка и сам не сразу заметил, как сказал неправильное слово, вместо этого продумывая дальнейший план ложи. Поэтому, пока у него шла дальнейшая борьба с самим собой, как правильно говориться это слово, вампир лишь прикрыл глаза, искренне желая всей душой, чтобы это всё оказалось кошмаром. Сейчас он откроет глаза и проснётся в своей кровати. За большим окном, в небольших щелях тёмных штор, будет виднеться огненно-рыжий закат, чьи последние лучи будут упорно залезать в его комнату. Но увы, когда глаза вновь были открыты, он не увидел привычной успокаивающей картины после сна. Вместо этого был навязчивый паренёк со странными зелёными кудрями и по-прежнему что-то бурчащий себе под нос про тюльпаны и какие-то там тульпы.       Пик глубоко вздохнул, осознавая, что прежней спокойной жизни уже в его особняке не будет.