Ожерелье из осколков черепа

Хэллхаммер позвонил поздно вечером и сообщил, что нашёл несколько осколков кости, по-видимому, черепа. Щёлкнув зажигалкой, Евронимус задумался об услышанном, затем смачно затянулся едкой сигаретой и вышел из своего кабинетика. В магазине было пусто — время подбиралось к полуночи, пора закрываться. Сырая весенняя ночь окутала город своими холодными и липкими объятиями, предвещавшими непогоду — метеосводки трубили об этом весь день. — Утром поеду, —решил он. Честно говоря, дела в магазине шли паршиво: делец из Эйстейна так себе. Продажи – на гроши, а аренда — ого-го. Варг как-то сказал, что из него не получится толкового дельца. Тёплое весеннее утро на удивление выдалось погожим. Свободное шоссе, сосны за окном мелькают стройным рядом. Где-то там — тёмная громада дома с облезшей краской на фасаде и выбитым стеклом в одном из окон. И чем ближе, тем тоскливей на душе: вот тот самый магазин, куда он ездил за продуктами, опушка у леса – и даже видно маленький холмик, поросший молодой травой. Под ней покоится дохлая кошка, изъеденная червями. Дэда черви не достанут – его кремировали. И как по-другому поделиться тем, что увидел сам, своими собственными глазами? Только фотографии, и пусть кто-то осудит такой поступок. Фотографии завалившегося набок тела с пробитым черепом, в лужи крови, а рядом — дробовик и охотничий нож. Ошмётки тканей запачкали деревянную стену за его спиной. А что, классная обложка для альбома? «Придурок, что ты натворил?.. Что я натворил?» Эйстейна встречает Ян Хэллхаммер. — Показывай, что там у тебя, — небрежно бросает Евронимус, игнорируя протянутую руку. — На второй этаж. Я прибирался и обнаружил осколки. Эйстейн бегом взбирается по лестнице, перепрыгивая через ступени — и вот она, та самая комната. Ян протягивает ему небольшой предмет, с виду — маленький камешек. — Да ну, ты меня разыгрываешь! Это не его кость! — бледный осколок длиной сантиметра полтора лежит в розовой ладони Евронимуса. — И чья же? Здесь туши не разделывали. — Твою мать! — Эйстейн вертит осколок перед глазами, внимательно разглядывая красное пятнышко на нём, — Где ты это нашёл? — Там, в углу, — кивнул Хэллхаммер. Евронимус медленно подошёл, сдвинул стул в сторонку и уселся на корточки, разглядывая пол. В голове пустота, и нет больше ничего, кроме того самого ощущения, когда палец осторожно дотрагивается до оголённой раздробленной кости черепа. И на подушечке осталась кровь. — Я всё вымел, нет там больше ничего… Эйстейн!.. Да ты уснул на ходу что ли? — крепкая рука трясёт его за плечо, и Евронимус в ответ сердито дёргается. — Что ты хочешь, Ян? — холодный взгляд узких зрачков. — Что со всем этим делать будем? Может, полиции отдать? — Да на хрен им это? Причина смерти давно установлена и ясна. Ян пожимает плечами и указывает на стол — на нём лежит ещё несколько осколков. Евронимус в ответ махает рукой, мол, оставь пока. Весь этот дом, вся территория вокруг — сплошные осколки, осколки воспоминаний. Они острые, они больно режут, они не дают покоя тёмной душе. Пелле остался в виде осколков. Пелле смирно лежит в ржавой ванне, Пелле смотрит в потолок неподвижным взглядом, его дух гуляет по лесу вокруг, останавливаясь возле маленького холмика. — Я заберу их все. Я не могу оставить это просто так, понимаешь? — Да мне насрать, если честно. Делай, что хочешь. — Ну, в таком случае, я сделаю из них ожерелья. Их будут носить только достойные.