Z значит "раздевайся" (18+)

      Юнги вёл машину в полнейшем раздрае — не каждый день узнаешь, что в твоем окружении скрывается невероятное сокровище. И если Хоби был чудом сам по себе, то после сегодняшнего открытия он стал для Юнги ожившей мечтой, буквально наркотиком, который, Юн был уверен, со временем заполнит все клетки его тела.       Сам Юнги был и рад этому, и жутко боялся этого. Просто до жути — этой зависимости, этих новых между ними отношений. Он до чертиков боялся возможных последствий, и ничего не мог с собой поделать.       Юнги в БДСМ был так долго, что уже толком и не помнил, когда именно это пришло в его жизнь. Точнее, он хорошо помнил момент, когда окунулся в этот потрясающий мир, но совсем не мог понять, когда он стал неотъемлемой его частью.       Юнги слишком хорошо помнил годы, когда единственным его желанием было выйти в окно в самом прямом смысле этого слова. Он до сих пор слишком хорошо помнил Техёни, который маленькой коалой цеплялся за него, который считывал его состояния только по ему известным критериям и раз за разом вытаскивающим его из воображаемой петли. Он слишком хорошо помнил острую бритву в собственных руках, воспользоваться которой так и не хватило мужества, помнит голос Техёна, пробивающийся словно через вату и не обрастающий смыслом. А еще он очень хорошо помнит задумчивого Сокджина, который сначала долго слушал сбитое бормотание Техёна, потом молча выставил его за дверь маленькой ванной, опустился перед Юнги на колени и так же молча вытащил из ослабевших рук слишком острую бритву.       — Вставай, — Сокджин дернул Юнги за руку, полностью отрезая пути к сопротивлению. — У тебя есть ровно десять минут, чтобы привести себя в божеский вид. Если не успеешь — твои проблемы, я выволоку тебя из дома в том, в чем ты будешь, даже если ты будешь голым. И мне абсолютно плевать, что на улице снега по колено.       Юнги тогда двигался на автомате, даже не думая сопротивляться — к моменту прихода Сокджина, у Юнги не осталось ни сил, ни желания. Поэтому он молча переоделся, молча пошел за Сокджином, молча сел в машину и так же молча вышел из нее, когда они подъехали к клубу. Юнги было двадцать с небольшим, юношеский максимализм давно уже выветрился, оставив после себя неприятный осадок в виде сломанных крыльев и нереализованных мечт. Он был весь насквозь пропитан горечью, сожалением и еще миллионами грамм разной дряни, от которой не получалось отмыться даже самыми дорогими средствами и самыми жесткими мочалками. Клуб же для Юнги уже давно перестал быть местом силы, закрытый клуб «только для своих» не произвел должного впечатления, но заставил выбраться из собственного панциря и нервно оглядеться.       — Я познакомлю тебя кое с кем, — говорил Сокджин достаточно громко, чтобы быть услышанным за тяжелыми битами. — А после оставлю на некоторое время. Если захочешь — обсудим все произошедшее после, если не захочешь — я все рано буду ждать тебя у выхода, домой мы должны уехать вместе.       Сейчас Юнги с трудом вспоминает, что именно произошло с ним в тот час. Он только знает, что заходил в комнату полностью разбитым и абсолютно невменяемым, а ровно через час вышел с опухшими глазами, с ломотой в то всем теле и четким пониманием, что был здесь сегодня не в последний раз.       Они никогда не возвращались к этой ночи в разговорах ни с Сокджином, ни с Техёном. И Юнги был благодарен им обоим — и за то, что не бросили, и за то, что больше никогда не напоминали. Но с того самого вечера Юнги стал постоянным гостем подобных мероприятий. Сначала был маленький клуб на окраине Сеула, который так нравился Сокджин-хёну (но с которым они ни разу не пересеклись в нём) (иногда Юнги хочется спросить у Сокджина, а бывал ли он в этом клубе до того вечера, но каждый раз он себя останавливает, потому что до конца так и не уверен, хочет ли он знать ответ на это вопрос), потом он нашёл уютный клуб в Пусане, покоривший своей атмосферой, но в конечном итоге он стал вип-посетителем клуба Чарли*, в районе Гангнама**, и на протяжении многих последних лет уже не представляет себя без него.       Сегодня была среда, и Юнги с самого утра планировал поход к Чарли, но блядский-Чон-Хосок напрочь отбил желание появляться там снова. Если бы не необходимость обсуждения контракта, то Хосок уже сегодня стонал бы под ним, умоляя дать ему всё, на что только Юнги был способен.       Юнги пережимает член и понимает, что если не перестанет думать о Хосоке за рулём, то, с большой вероятностью, просто не справится с управлением и врежется в ближайший столб. Потому что Хосок сам по себе - ходячий секс, но Хосок в роли саба (а Юнги даже не сомневается, что роль дома будет отдана ему) - это секс в тройном размере. Юнги поправляет так невовремя вставший член, паркует машину у офиса и отправляет Хоби предварительную версию договора. Этот мальчик будет принадлежать только ему. Снова. Просто надо немного подождать... * Клуб Чарли существует лишь в моём воображении. ** Район Гангнам — реальный район на юго-востоке Сеула. Известен, в основном, своими компьютерными и игровыми клубами. Оооочень модный и оооочень оживлённый район города, даже не смотря на то, что находится у чёрта на куличиках. И, кстати, безумно дорогой район, даже для Сеула.