Несчастный случай

— Блядь! — выругался Тони и упал на кровать, не переставая бороться с чертовыми лямками на комбинезоне. Из всего бесконечного множества одежды, из которой Стив выбирал, какого черта ему на глаза попался именно комбинезон? Футболку снять было бы намного легче! Или даже пижаму! Но нет, Стиву понадобилось надеть на него ту одежду, которую просто нереально было расстегнуть. — Тони! Ты в порядке? Тебе нужна помощь? — спросил Стив в другой стороны двери. И если Тони не нуждался в помощи последние пять раз, когда его об этом спрашивали, то какого черта Стив решил, что она понадобилась ему сейчас? — Нет. Проваливай! — ответил Тони. Стив действительно ожидал, что он скажет да? Он действительно думал, что Тони разрешит ему войти в комнату? Да он же выглядел сейчас до смущающего нелепо! Возможно, клетчатый комбинезон со словами о чертовом Микки Маусе на груди и смотрелся очаровательно на его маленьком детском теле, но та же одежда с короткими шортами, едва прикрывающими бедра на взрослом теле вряд ли смотрелась столь же мило. И будто этого было недостаточно. Под комбинезоном у Тони было белье, которое помогало удерживать на месте подгузник. Мокрый подгузник. И Стив точно был сумасшедшим, если думал, что Тони позволит ему увидеть себя таким. — Чертов. Кусок. Дерьма! — пробормотал Тони себе под нос, подчеркивая каждое слово злобным притоптыванием. Двадцать минут. Целых двадцать минут Тони пытался снять с себя одежду. Какого черта?! Да, его руки двигались не так, как приказывал им Тони, и ощущались словно ватными, но это было уже слишком. Тупой сукин сын! Локи сделал все это специально! Когда Тони превратился в малыша, то оказался абсолютно голым, потому что его одежда не уменьшилась вместе с ним. Так какого же черта на Тони осталась детская одежда, когда он снова стал взрослым? Должно быть, Локи каким-то образом понял, что Тони собирается надрать его тощую задницу, как только у него появится такая возможность, вот он и поступил так, чтобы отсрочить неизбежное. Естественно Тони вряд ли стал бы набрасываться на Локи в голом виде, а вот в подгузнике... да ни за что на свете. — Блядь, блядь, блядь! — продолжил Тони ругаться. Переодеться и вернуться в общую гостиную — таков был план на ближайшее время. Помимо желания поквитаться с Локи за все то, что он устроил, Тони еще хотел знать, почему он так поступил. Когда Тони отвлекся во время той битвы, то Локи мог легко одолеть его и взять в заложники, например, как и сотворить множество других вещей. Но зачем он превратил его в ребенка? Почему не превратил во что-нибудь другое? Чертовы руки все еще отказывались слушаться, а двадцать минут превратились в двадцать пять. Такими темпами, когда Тони удастся снять с себя комбинезон, Локи уже вернется в Асгард. — Тони, я вхожу! — заявил Стив. Конечно же, он не ушел, несмотря на то, что Тони напрочь игнорировал его стуки. — НЕТ! Со скоростью, которую можно было сравнить разве что с телепортацией, Тони подбежал к двери и навалился на нее всем телом, чтобы Стив не смог ее открыть. Конечно, сила Тони не шла ни в какое сравнение с силой суперсолдата, но это все равно удержит Стива от того, чтобы толкнуть дверь, опасаясь причинить Тони вред. — Тони, пожалуйста, я просто хочу убедиться, что с тобой все хорошо, — сказал Стив, прикладывая ровно столько сил, чтобы удерживать Тони от полного закрытия приоткрывшейся двери. — Здесь только я. Больше никто не зайдет. Баки внизу и тщательно следит за этим. — Я в порядке, — солгал Тони. Его ноги устали и уже дрожали словно желе. Он знал, что это вопрос всего нескольких мгновений, когда он полностью выдохнется. С ним уже такое случалось, когда он убежал на свой личный этаж, чтобы ото всех спрятаться. По пути он успел дважды упасть, а левое колено до сих пор пульсировало болью. — Тони, я не уйду, пока сам не увижу, что с тобой все хорошо, — сказал Стив предупреждающим голосом. И если по словам Роджерса Тони был невыносимо упрямым, то сам он недалеко ушел. — Так что, пожалуйста, отойди в сторону, если не хочешь упасть. — Какую часть фразы... — Тони не успел договорить, потому что его ноги вдруг решили, что на сегодня с них достаточно нагрузок. Единственное, что Тони успел сделать, так это закрыть глаза в ожидании падения на пол. Которого так и не произошло. Тони почувствовал, как чья-то рука обхватила его за талию как раз в тот момент, когда он начал падать. А затем та же рука помогла ему добраться до кровати. — Как ты? — спросил Стив, когда они оба сели. — Чертовски раздражен, — ответил Тони с таким выражением лица, которое, как он надеялся, подсказало бы Стиву, что это именно он является источником этого раздражения. А еще Тони пришлось приложить немало усилий, чтобы не оттолкнуть от себя руки Стива. Какого черта Стив его ощупывал? Что-то не похоже, что они только что поучаствовали в опасной битве. Его тело всего лишь снова стало большим, так какую травму Стив пытался на нем обнаружить? — Может ты уже перестанешь? Я же сказал, что я в порядке! — проворчал Тони. — Прости. Я просто хотел сам в этом убедиться, — извинился Стив, на лице которого появилось облегчение. — Мне показалось, что что-то не так, ведь ты очень сильно ругался. — Ты меня увидел, убедился, что со мной все в порядке, так что можешь уходить, — поспешил сказать ему Тони, подталкивая Стива к двери. Он прекрасно понимал, каким будет следующий вопрос, и не собирался на него отвечать. — Хэй, постой. Сначала скажи мне, из-за чего ты так сильно ругался, — именно это Тони и предполагал. — Это не твое дело. Проваливай! — ответил он и громко разочарованно простонал, когда Стив обхватил его за запястья, мешая таким образом сталкивать его с кровати. — Я не уйду, пока ты мне все не расскажешь, — заявил Стив. Тони топнул ногой от злости. — Да Боже ты мой! Ты не можешь больше мне приказывать! Я не ребенок! — закричал он, и его раздражение только усилилось, когда Стив в ответ улыбнулся. — Что, черт возьми, в этом забавного?! — Я думал, что поднимать шум по мелочам было тем, что присуще только малышу Тони, — ответил Стив с улыбкой, которая говорила о ностальгии. Тони почувствовал, как его лицо краснеет, а в животе что-то скручивается. — Я никогда не поднимал шум! — заявил Тони, пытаясь вырвать руки из хватки Стива. — Вы двое были удушающе заботливыми, так что мне как-то нужно было заставить вас услышать меня. Стив приподнял бровь. — Так значит, не позволять ребенку пить кофе и играть с тяжелыми опасными инструментами — это удушающая забота, — он опустил руки Тони, который скосил на Стива взгляд и не нашелся с ответом. Теперь, когда он об этом подумал, то понял, что и сам не подпустил бы малыша к паяльнику. И это еще учитывая, что Тони все подряд говорили, что он безответственный взрослый. — Так что? — Что «так что»? — Ты собираешься сказать мне, из-за чего ругался, или мне придется щекотать тебя до тех пор, пока ты не ответишь? — спросил Стив с такой улыбкой на губах, что у Тони не осталось никаких сомнений в том, что он имел в виду ровно то, что сказал. Тони не собирался рисковать, потому что образы, возникшие в его голове о том, как Стив его щекочет и дует ему в живот, и так были достаточно унизительными. — Я не могу справиться с этими идиотскими штуками, — пробормотал Тони, глядя на свои колени. — Что? — Я не могу расстегнуть эти идиотские штуки, — повторил Тони чуть громче и потянул за лямки комбинезона. Краем глаза Тони заметил, что улыбка Стива стала еще шире. Хотя в ней не было ни грамма насмешки. — Иди сюда, давай я тебе помогу, — сказал Стив и потянулся к застежкам. Тони почувствовал, как его щеки покрываются еще большим жаром. Воспоминания о том, как Стив одевал и раздевал его, когда он был малышом, нахлынули на него лавиной. И Тони вдруг понял, что все происходящее ощущалось точно так же, как и тогда. _________________________________________________________________ — Тони, держись, пожалуйста, за поручни, — попросил Баки, находящийся в другом углу тренажерного зала. Тони застонал и, злобно глядя на Баки, все же сделал то, о чем его попросили. Или так, или Баки встанет прямо рядом с ним и будет страховать. Отсутствие каких-либо физических нагрузок у его маленького тела привело к настоящему хаосу в теле нынешнем, так что Тони испытывал трудности с контролем некоторых движений. На протяжении нескольких дней после обратного превращения Тони едва мог стоять, потому что его ноги просто не могли удерживать вес его нового тела, сильно дрожа и подкашиваясь буквально через несколько минут. А когда Тони пытался куда-то идти, то странным образом запутывался в ногах и либо просто падал, либо сталкивался со всем, что попадалось ему на пути. А еще Тони привык к тому, что все вокруг было намного больше его самого и теперь ему было слишком сложно правильно оценивать расстояние до цели. В первые дни Стив и Баки постоянно предлагали ему свою помощь, но после второго раза, когда Стив поднял упавшего Тони и посадил его к себе на колени, чтобы тот перетерпел боль и потер ушибленную коленку, Тони запретил им оказывать ему помощь — любую помощь — хотя и ничего не мог поделать с тем, что эти двое постоянно ошивались рядом, проверяя, как он. Так что ходить по беговой дорожке определенно было лучше, чем по коридорам Башни. Во всяком случае Тони ни во что не врезался, а если начинал терять равновесие, то мог в любой момент схватиться за поручни. — Да-да, держись за поручни, малыш, — эхом отозвался Клинт, незаметно материализуясь рядом с Тони. — Ты просто замечательно справляешься, а теперь иди к папочке, — добавил он со слащавой улыбкой на лице, манящими движениями пальцев подзывая к себе Тони. — Я уже сказал тебе, чтобы ты перестал, — огрызнулся Тони и швырнул в лучника бутылку с водой, но Клинт без особых усилий увернулся. — Хэй! Я просто попытался помочь! — проскулил в ответ Клинт, делая вид, что обиделся. — Клинт! — крикнул Баки, заставив лучника подпрыгнуть на месте. — Убирайся отсюда! — Что? Но почему? Я ведь тоже тренируюсь! — Нет, не тренируешься. Я предупреждал тебя, чтобы ты перестал к нему приставать. Но раз уж ты не можешь держать себя в руках, то убирайся, — ответил Баки, нахмурившись и показывая тем самым, что он серьезен как никогда. Клинт надулся, но все же отошел от беговой дорожки, бормоча себе под нос о том, что Баки ничего не понимает, а потом и вовсе вышел из зала. Тони знал, что должен был сам постоять за себя, вместо того чтобы позволить это сделать Баки, но он понимал, что выглядел бы слишком жалко, и это породило бы еще больше детских шуточек со стороны Клинта. — Можешь расслабиться, куколка, — сказал Баки, искренне улыбнувшись, прежде чем отвернулся и продолжил собственную тренировку. Тони воздержался от возмущения на ласковое словечко, понимая, что этот спор будет слишком болезненным. Ласковые слова время от времени проскальзывали в разговорах, и Стив и Баки утверждали, что им было чертовски сложно избавиться от привычки, которая прилепилась к ним за несколько месяцев, пока Тони был малышом. Тони тяжко вздохнул и сосредоточился на движении собственных ног. Приборная панель дорожки показывала, что он шел около тридцати минут и за это время ни разу не споткнулся. Такие впечатляющие результаты заставили Тони испытать странную гордость. С каждым днем он мог оставаться на ногах все дольше и дольше, и если он продолжит в том же духе, то уже через пару недель, а то и меньше, сможет нормально ходить. Кто знает, может быть, прямо сейчас ему даже удастся немного пробежаться. Почувствовав уверенность в собственных силах, Тони нажал на кнопку увеличения скорости, надеясь, что Баки этого не заметит. Тони не собирался бежать марафонскую дистанцию (хотя Баки явно именно так бы и показалось), так что осторожно перешел от быстрого шага на медленный бег, держась руками за поручни, чтобы не упасть. И спустя пару мгновений ему стало понятно, что это было не самой лучшей идеей. Предполагалось, что во время пробежки руки тоже должны двигаться, поэтому Тони пришлось отпустить поручни, игнорируя голос в своей голове, подозрительно похожий на голос Баки, говорящий, что он не должен был этого делать. Тони определенно стоило прислушаться к этому голосу, потому что спустя мгновение он запутался в собственных ногах и упал вниз. И все было бы даже не плохо, если бы продолжающая двигаться беговая дорожка не сбросила его с себя, швыряя на пол. И это было больно. — Тони! — закричал Баки, тут же к нему подбегая. Пока в голове Тони пульсировала боль, Баки уже уселся на пол и подтащил его к себе, усаживая между своих ног и начиная укачивать. — Чем ты ударился? — спросил он, внимательно вглядываясь в лицо Тони. — Я в порядке, — солгал Тони, изо всех сил пытаясь освободиться из объятий. Руки Баки крепко держали его за талию, и Тони быстро понял, что отпускать его не собираются. — Что, черт возьми, ты собирался сделать? — ругнулся Баки, повышая голос, который звучал скорее обеспокоенно, а не сердито. — С чего ты взял, что бег будет хорошей идеей? — Я подумал, что у меня получится, — пробормотал Тони, чувствуя себя глупо. — Ты запрещаешь нам находиться рядом с тобой, но стоит нам только отвернуться, как ты делаешь что-то подобное. Клянусь, в один прекрасный день ты доведешь нас с твоим папой до сердечного приступа, — сказал Баки, осматривая тело Тони на повреждения, чем заставил его чувствовать себя смущенным и виноватым. Тони даже открыл рот, чтобы возмутиться тем, как Баки назвал Стива, но решил, что сейчас это не самая лучшая идея. — Скажи мне, чем ты ударился, — попросил он, и Тони молча поднес руку к левой стороне лица, которую Баки сразу начал мягко массировать, чтобы облегчить боль. На самом деле Тони понимал, что ему не следовало сидеть в объятиях взрослого мужчины и позволять ему утешать себя, но ему было действительно больно, он был зол и разочарован, так что объятия были ему жизненно необходимы. Возможно, завтра он напомнит Баки и Стиву об их обещании оставить его в покое, но прямо сейчас ему просто было комфортно. _______________________________________________________________ — Помнишь тот день? Когда Стив и Баки в первый раз оставили Тони без присмотра, пока он спал? — спросил Клинт с набитым лазаньей ртом. — Мелкий гений подумал, что он достаточно маленький, чтобы сбежать через решетку кроватки, и в итоге застрял. Стив был в панике и намазал ему всю голову детским маслом, а Баки в итоге просто разломал кроватку, чтобы его вытащить, — закончил Клинт, сглатывая еду, чтобы посмеяться, не беспокоясь о том, что может подавиться. — Это действительно правда? — спросила Пеппер с удивлением. Тони кивнул, чувствуя, как его лицо пылает румянцем. — Или то время, когда он начал рисовать на стенах. Несмотря на то, что его рисунки выглядели словно детские каракули, все равно можно было с уверенностью сказать, что это ругательства, — продолжил Клинт, прежде чем сделать большой глоток содовой. — Стив провел весь день, пытаясь стереть со стены эти художества. — Зачем ты это сделал? — усмехнулась Пеппер. — Они меня не слушали! — ответил Тони. — Ты ведь не ожидал, что они позволят ребенку делать все, что ему вздумается? — возмутилась Пеппер. — Даже не могу себе представить малыша с твоими сомнительными привычками в еде и сне. Тони в драматичном жесте скрестил руки на груди и обиженно нахмурил брови. Ему уже надоело это новое развлечение Клинта — рассказывать всем подряд истории о том, чем занимался Тони, когда был мелким. В конце концов, он не должен был обсуждать со всеми подряд, как маленький Тони застревал в какой-нибудь мебели, когда пытался сбежать от Стива и Баки, или о том, как он несколько раз помочился на Баки во время смены подгузника, пока Баки не научился стоять так, чтобы струя на него не попадала, или о том, что Тони плакал среди ночи, когда в небе бушевала гроза, или что у него была диарея в те моменты, когда он ел что-то помимо детского питания. И тем не менее Тор, Фьюри, Фил, а теперь и Пеппер знали не только это, но еще и кучу других подробностей. Было очевидно, что никто из них никогда не забудет того, что происходило в Башне изо дня в день на протяжении нескольких последних месяцев. Тони изначально знал, что его ждет множество шуток и комментариев, да и сам мог признать, что его маленькое я делало множество забавных вещей, особенно если смотреть на них со стороны. Но если добавить к этому постоянные шуточки о том, что Стив и Баки до сих пор вели себя словно его родители и о неспособности Тони быстро вернуться в форму после превращения, то это было уже слишком. — Боже, а тот костюм динозавра, в который нарядил его Стив! Даже не знаю, как вам двоим пришла в голову идея потащить его на Хэллоуин за конфетами, когда он вообще не хотел высовываться из дома, — сказал Клинт. — Собирать конфеты нравится всем детям. А учитывая, каким сладкоежкой всегда был Тони, мы подумали, что он будет в восторге от этой идеи, — в свою защиту сказал Баки, бросив на Тони виноватый взгляд. Тони в ответ нахмурился еще сильнее. — И вы действительно пошли по домам за конфетами? — спросила Пеппер, позабыв о еде в своей тарелке, потому что беседа завладела всем ее вниманием. — Заткнись, — прошипел Тони таким тихим голосом, что его, кажется, никто не услышал. — Конечно, они никуда не пошли. Тони рыдал каждый раз, как только Стив и Баки заикались об этом, — ответил Клинт, отправляя в рот очередной кусочек лазаньи. — О, он в тот день спрятался и застрял за... — Заткнись. — За одним из книжных шкафов. Никому тогда и в голову не пришлось спросить ДЖАРВИСА о том, где Тони. Так что нам потребовалось минут двадцать, чтобы его найти. — Захлопнись. — И когда нам все же это удалось, мы поняли, что хвост его костюма каким-то невероятным образом оказался под шкафом. Стив попытался его сдвинуть, но он оказался прочно прикреплен к стене. — Заткнись. — Поэтому нам пришлось достать из шкафа абсолютно все, что было делом нелегким, поскольку из-за шкафа постоянно доносился детский плачь. К счастью... — ПАПА! — закричал Тони, и его сознанию потребовалась пара мгновений, чтобы осознать, что именно он только что сказал. Он закрыл рот и для верности накрыл его руками, вот только сказанное слово уже вылетело. Что это, черт возьми, было? Вместо «Заткнись нахуй» он почему-то сказал «папа». Да что с ним не так? — Что случилось, милый? — спросил Стив с явной растерянностью на лице. Тони был уверен, что покраснел от макушки до кончиков пальцев на ногах. Слишком смущенный, чтобы и дальше находиться на кухне со всеми, Тони подскочил и выбежал из помещения, уронив при этом стул. Когда изо рта Стива или Баки вылетали ласковые словечки, это неимоверно раздражало, но Тони все же мог с этим смириться. Но называть их папами, потому что привык к этому за время пребывания в детском теле, было уже слишком. Это было тем, что Тони просто не сможет вынести. Мелкие неприятности накапливались, словно снежный ком, и Тони боялся, что дальше все станет только хуже. Идея уехать бродила в его голове уже несколько дней. Тони считал ее вполне жизнеспособной для того, чтобы справиться с последствиями глупой выходки Локи. Однако рано или поздно ему все равно пришлось бы встретиться с командой лицом к лицу и преодолеть неловкость, так что Тони решил покончить с этим раз и навсегда. Но время шло, а неловкость только еще больше нарастала, так что идея уехать с каждым днем казалась Тони все лучше и лучше. Ему нужно время, чтобы побыть одному, переварить все произошедшее, смириться с ним и привести свои мысли в порядок. Тони собирался отправиться в свой дом в Малибу, провести некоторое время в одиночестве, много работать, чтобы вернуться в форму, есть все, что он хочет, ходить, куда хочет, и делать все, что он хочет, без Баки и Стива за своим плечом. И это было действительно заманчиво. Вот только неловкость, вина и разочарование из-за того, что он не мог заставить себя собрать вещи и уехать, съедали его изнутри. — Тони, постой! — взмолился Стив, обхватывая его за руку в тот момент, когда Тони вошел в лифт. — Ты в порядке? Что вообще случилось? Почему ты так неожиданно ушел? — спросил он. — Отпусти меня, — требовательно сказал Тони, оборачиваясь и бросая на Стива свирепый взгляд. — Сначала объясни мне, что произошло. — Ничего, — это была чистая ложь. — Если это из-за Клинта, я уже сделал ему замечание, чтобы он молчал о том времени, когда ты был маленьким, — ответил Стив. — И мне жаль, что я не сделал этого раньше. — Дело не в этом, — заверил его Тони, изо всех сил пытаясь освободиться от хватки на своей руке. И в этот раз он почти не соврал. Тони прекрасно знал, что так или иначе Клинт все равно будет обо всем этом говорить, как бы сильно Стив или Баки не просили его замолчать. Клинт просто был собой, и Тони не мог на это жаловаться. Да ему и самому тоже нравилось подшучивать над Клинтом. В конце концов случится в их жизни что-то другое, на чем можно будет посмеяться, и Клинт просто пойдет дальше. — Тогда в чем? — спросил Стив. — Ни в чем! Просто, блядь, оставь меня уже в покое! — ответил Тони, нажимая на кнопку, чтобы двери лифта побыстрее закрылись. Стив растерянно моргнул, но не стал больше вмешиваться. Шутки, поддразнивания, различные прозвища и чувство дискомфорта в собственном теле — все это буквально выводило Тони из себя. И чем больше он думал обо всем этом, тем сильнее ему казалось, что съехать из Башни на некоторое время было самым оптимальным вариантом. Но если он это сделает, то больше не сможет продолжать обманывать сам себя, заставляя свой мозг верить в то, что отношение к нему Стива и Баки крайне раздражительно и совсем не вызывает в нем унизительное чувство глухой тоски. Если Тони уедет, то дистанция только еще больше усугубит это чувство, и его разум поймет, как сильно он на самом деле скучает по своим папочкам. __________________________________________________________ Тони жалобно простонал, когда открыл дверцу шкафа и понял, что у него закончились чистые простыни. Как это вообще возможно? Он был уверен, что запасся как минимум двенадцатью комплектами постельного белья. Неужели он уже столько раз помочился в постели? Да что вообще с ним не так? Проведя первую ночь в своем взрослом теле, он проснулся в мокрой постели. И это было понятно и вполне объяснимо. Если он испытывал проблемы с удержанием равновесия и произношением некоторых слов, то что уж говорить о контроле мочевого пузыря. Хотя от этого осознания легче все равно не становилось. В течение дня Тони приходилось в буквальном смысле мчаться в туалет, потому что в противном случае он боялся не справиться и «попасть в аварию». А ночью он спал и ни разу не ходил в туалет. Отсюда и мокрые простыни. Захлопнув дверцу шкафа, Тони устало прислонился к ней спиной и сполз на пол. Все это становилось все ужаснее, и Тони больше не знал, что ему со всем этим делать. Он даже попросил ДЖАРВИСА будить его ночью каждый час, чтобы можно было сбегать в туалет, но сон с перерывами скорее изматывал его еще больше, чем давал отдохнуть. Так что в последние ночи Тони просто не мог проснуться, несмотря на то, что ДЖАРВИС честно пытался его будить. И это было еще одним последствием нахождения в детском возрасте — Тони настолько сильно привык спать как минимум восемь часов ночью и еще немного днем, что теперь просто не мог долго бодрствовать. Когда приходило время сна, он ложился и спал. — На восьмом этаже тоже есть спальни, сэр, — сказал ДЖАРВИС, нарушая тишину комнаты. Тони не потрудился что-либо ответить, ведь его разум в этот момент боролся с желанием просто остаться на месте и свернуться в маленький клубочек. В такие мгновения Тони разрывался между тем, чтобы взбеситься от злости и заплакать. Или между желанием оставаться мужчиной и желанием пойти к Стиву и Баки и получить чуточку утешения. Особенно тяжело было в первые недели после превращения, но Тони справился и двигался дальше. Однако в последние дни его одолевало чувство тоски. Оно было настолько сильным, что игнорировать его не было ни сил, ни возможностей. Каждый раз, когда с Тони что-то случалось, ему хотелось получить утешение от Стива и Баки. Но в тоже время ему до безумия хотелось избить их за любое проявление беспокойства. Вполне очевидно, что все это было только в его голове и Тони на самом деле не собирался делать ни то, ни другое. Стив и Баки не заслуживали того, чтобы быть избитыми, а Тони был взрослым сознательным человеком и вполне мог самостоятельно справиться со своими проблемами. Он больше не был ребенком и не мог позволить себе вести себя как малыш. Думая об этом, Тони собрался с духом и поднялся на ноги. Ну намочил он постель и что с того? Всего-то и надо спуститься вниз и поспать на одной из десятков пустых кроватей в Башне. А завтра он придумает решение для этой проблемы. Медленно ступая по коридору и отчаянно зевая, Тони добрался до лифта. Рассказывать ДЖАРВИСУ о том, куда его следует доставить, не было никакой необходимости, так что Тони просто прислонился к стене, скрестил на груди руки и задремал, сам того не понимая. К тому времени, как лифт доехал до места назначения, Тони был более чем готов упасть на любую мягкую поверхность, попавшуюся под руку, и заснуть. И он непременно бы так и сделал, если бы только Стив не стоял прямо на выходе из лифта и не загораживал собой проход. — Тони? Что ты делаешь здесь так поздно? — спросил Стив. И словно в замедленной съемке Тони увидел, как тот опустил взгляд, останавливая его на промежности. В любом другом случае Тони это показалось бы чрезвычайно странным, вот только на нем были все еще надеты мокрые пижамные штаны, и пятно явно привлекало к себе внимание, даже если оно и начало подсыхать. И почему он не переоделся? Тони вдруг охватило сильное желание оттолкнуть Стива с дороги и убежать в комнату. Из всех людей, с которыми Тони мог столкнуться в Башне, почему это был именно Стив? Он никогда не отступал в сторону и не оставлял Тони в покое до тех пор, пока не понимал в чем проблема и как ее можно исправить. Даже от Баки было намного легче отделаться. Прямо сейчас Тони отчетливо представил себе, как Стив попытается помочь ему снять мокрые штаны и даже предложит принять ванну, потому что Стив был... Стивом. А Тони не чувствовал, что готов ко всему этому. Только не тогда, когда его обуревала тоска, а настроение скакало в разные стороны. Ему наоборот нужно было держать как можно большую дистанцию между собой и Стивом. — Ох, малыш, у тебя случилась авария? По идее Тони должен был прийти в ярость от этого вопроса. Он должен был накричать на Стива и потребовать от него, чтобы он занимался только своими делами, а его оставил уже в покое. Ему следовало напомнить Стиву, что он давно уже не ребенок и что им с Баки лучше выкинуть из головы мысли о том, что он в них нуждается. Ему нужно было оттолкнуть Стива и убраться оттуда подальше. Но Тони ничего этого не сделал. Вместо этого он почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Тони прикусил губу, пытаясь их сдержать, но попытка явно была неудачной. Все дело было в тоне голоса, которым Стив задал свой вопрос. В нем было столько любви и искреннего беспокойства, что раздражение Тони просто бесследно исчезло. — О, милый, иди сюда, — сказал Стив и в следующее мгновение сократил между ними расстояние. Не колеблясь ни секунды, он подхватил Тони подмышки и поднял его на руки так, словно он весил не больше пары килограмм. Тони подумал было возмутиться и потребовать, чтобы его отпустили, но вместо этого как-то так получилось, что он обнял Стива за шею и обхватил ногами его талию. Когда его вот так держали на руках, это было настолько знакомо и комфортно, что чувство тоски, которое испытывал Тони, стало только сильнее. Еще когда он был маленьким, он отлично понимал, что будет скучать по Стиву и Баки, вот только ему казалось, что это чувство будет намного легче игнорировать. А оказалось, что нет. Игнорировать тоску было сложно. Не в силах больше сдерживать слезы, Тони разревелся, спрятав лицо в шее Стива и обняв его покрепче. Он отчаянно скучал по Баки. Он отчаянно скучал по Стиву. По их утешению. По их заботе. Но он был взрослым самостоятельным мужчиной и просто не мог позволить себе скучать по ним, как не мог он больше ожидать, что они и дальше будут все за него решать. И все же он скучал. — Тише, малыш, все хорошо. Папа рядом, — пытался успокоить его Стив, поглаживая по спине. — Я здесь, милый. Тони потребовалось смущающе большое количество времени, чтобы успокоиться. Никакие уговоры, нежность и укачивания не помогали. Тони пережил очень тяжелые пять недель, наполненные разочарованием, и больше не мог этого выносить. Ему нужно было выплеснуть свои эмоции, и если Стив был готов подставить для этого свое плечо, то Тони не собирался от этого отказываться. Именно поэтому он крепко держался за Стива, надеясь, что, как и раньше, присутствие папы поможет ему почувствовать себя лучше. ___________ — Так вот почему ты практически не спал все это время? — спросил Стив у Тони, уткнувшись носом в его волосы. В какой-то момент Стив устал (по крайней мере так показалось Тони) и сел на диван, устраивая Тони на своих коленях. — Кто сказал, что я не спал? — тихим голосом ответил Тони. Его слова звучали глухо, так как он прятал лицо на груди Стива. — Огромные мешки под твоими глазами, твоя раздражительность и тот факт, что ты засыпал едва ли не на ходу, — пояснил Стив, тихо посмеиваясь, когда Тони простонал. — Знаешь, если у тебя возникают какие-либо проблемы, то ты всегда можешь прийти к нам. Мы с Баки стараемся не злиться из-за того, что ты нас избегаешь, потому что понимаем, что тебе приходится нелегко, но почему ты продолжаешь настаивать на том, что должен пройти через все это в одиночку? — Я в порядке, — солгал Тони. И нервный срыв, закончившийся всего пару минут назад, это доказывал. — Знаешь, каждый раз, когда ты делал что-то, чего делать не должен был, твои маленькие ушки всегда краснели. Вот как мы с Баки понимали, что ты лжешь, даже когда ты упрямо качал головой и доказывал нам обратное, — сказал Стив, и тоску в его голосе почти можно было потрогать. — Кажется, это не изменилось, — он нежно прикоснулся к мочке уха Тони, вызывая чувство щекотки. — Ты даже не представляешь, как сильно я по этому скучаю, — признался Стив, крепче обнимая Тони и целуя его в макушку. И Тони не мог понять, почему эти слова вызвали у него новый поток слез. ________________________________________ — Это странно, — пробормотал Тони, не отрывая взгляд от своих колен. Он был уверен, что стоит ему поднять голову, как Стив и Баки тут же заметят, насколько он счастлив тем, что сидит между ними. Баки обнял Тони за плечи и притянул к себе поближе. — Почему это кажется тебе странным, куколка? — Потому что это действительно странно, — ответил Тони, вздрогнув от прозвучавшего прозвища. — Я теперь снова взрослый, и мне больше не нужно, чтобы вы и дальше играли в родителей. — Не то чтобы мы хотели притворяться твоими родителями, — сказал Стив, укладывая руку на колено Тони. — Но ты все равно можешь называть нас папами, если хочешь, — на его лице появилась нежная улыбка, и Тони почувствовал, как его щеки вспыхивают румянцем. — Но я больше не ребенок, — пробормотал он, нервно заламывая руки. — Ты не так уж сильно отличаешься от себя маленького, — с усмешкой заявил Баки. И Тони уже собирался возмутиться, но Баки неожиданно подхватил его на руки и посадил на свои колени, будто пытался этим что-то доказать. — Ты выходишь из себя каждый раз, когда мы предлагаем тебе сделать что-то, что пойдет тебе на пользу, ведь ты считаешь все это детской ерундой. Ты ссоришься с Клинтом. Идешь искать Брюса, когда злишься на нас. И я почти уверен, что пару раз ты был достаточно близок к тому, чтобы закатить истерику, — Тони после этих слов почувствовал себя маленьким пристыженным мальчиком, потому что то, что сказал Баки, было недалеко от истины. — Слушай, мы не собираемся заставлять тебя делать то, чего ты делать не хочешь, — добавил Стив. — Мы просто хотим помочь тебе облегчить переход от детского состояния ко взрослому. И мы определенно не хотим, чтобы ты почувствовал себя еще хуже. — И что вы предлагаете? — спросил Тони, чувствуя себя не слишком уверенно. Стив улыбнулся. С того момента как на этаж пришел Баки, они вдвоем пытались побороть уверенность Тони в том, что они больше не должны вмешиваться в его жизнь. Первые минут тридцать Тони просто отказывался слушать их аргументы, но потом любопытство все же взяло верх и ему стало интересно, что же у них на уме. — Давай для начала мы тебе кое-что покажем, — сказал Баки, вставая с дивана, но не выпуская из рук Тони, который просто не смог сдержать визга. Да, он привык, что его постоянно носят на руках, но теперь, когда он снова стал взрослым, это дезориентировало. Стив положил руку на его спину и не убирал все то время, что они шли по коридору к комнатам, а Баки мягко похлопал Тони по заднице, когда тот напрягся, поняв, куда именно они направлялись. В детскую. Тони не был там с тех пор, как снова стал взрослым. И сейчас появляться там точно было не самой лучшей идеей, ведь единственное, чего он хотел — это забыть обо всем и двигаться дальше. А в комнате было слишком много воспоминаний. — Почему бы тебе не позволить нам снова о тебе позаботиться? — спросил Стив, когда Баки открыл дверь в детскую. — Каждый раз, когда ты чувствуешь, что находишься на грани, что тебе не помешал бы перерыв и что ты скучаешь по нам, ты просто можешь прийти и мы о тебе позаботимся. Ты заставлял себя снова быть взрослым с тех пор, как Локи отменил свое заклинание, но это не сработало. Может быть, если ты будешь действовать постепенно, то тебе будет легче. Тони уже открыл было рот, чтобы возразить и в очередной раз сказать, что все это кажется ему слишком странным, но в этот момент Баки вошел в комнату, и Тони был в таком шоке от увиденного, что не смог произнести ни слова. Все в комнате было в точности таким, как он запомнил. Белая кроватка у окна, пеленальный столик ближе к двери, где на стене было написано его имя, окруженное рисунками Стива. Шкаф с игрушками, куда он складывал только те, что ему особо не нравились. Коляска, которая исполняла скорее роль декора, потому что использовалась один единственный раз, чтобы укачать Тони, когда он был особенно капризным. Все было на своих местах, абсолютно нетронутым. За исключением одного изменения. Вся маленькая детская мебель теперь была достаточно большой, чтобы вместить в себя взрослого человека. Что за нахрен? — Мы не уверены, как и почему все это произошло, но все вещи, которые тебе принадлежали, увеличились вместе с тобой, — прокомментировал все это Баки, подходя к пеленальному столику. Тони напрягся еще больше, когда Баки наклонился с явным намерением уложить его на столик. — Тшш, все хорошо, милый. Тебе нужно поспать, и я почти уверен, что ты не сможешь заснуть, пока не убедишься, что твоя постель больше не намокнет, — успокаивающе сказал Стив и провел большим пальцем по щеке Тони, другой рукой пытаясь отцепить его руки от футболки Баки. Тони и не сопротивлялся особо. Он прекрасно понимал, что именно произойдет, когда он ляжет на столик, и это ему не нравилось, но им давно уже начала овладевать усталость и он просто не хотел напрасно тратить оставшуюся в теле энергию. Ему показалось, что прошло всего мгновение, но вот он уже лежал на руках у Стива, одетый в подгузник и комбинезон, и пил теплое ванильное молоко из бутылочки. Баки в это время что-то нежно мурлыкал и поглаживал его по животу. Тони был прав, все это было чертовски странно. Причем странным был не тот факт, что с ним, с взрослым самодостаточным мужчиной, нянчились двое его товарищей по команде. Странным было то, насколько комфортным и правильным все это ощущалось.