Какая хмурая столица в октябре

      Последние несколько дней Петя ходил такой странный. От разговоров уходил, пряча взгляд, думал о чем попало,но ни в чем так и не признавался. Не был бы Петя мужиком, Игорь бы уже готовился стать отцом. Впрочем делать пришлось именно это, потому как в один из вечеров Петя пришёл домой не один, а в компании картонной коробочки, внутри которой сидел очаровательный чёрный комочек. Сразу стало понятно что да как, почему Петя себя так вёл и что комочек отныне остаётся с ними.       К комочку Игорь отнёсся крайне скептично, переводя взгляд с Пети в коробку и обратно. Кошечка в коробочке воинственно мяукнула, зыркнув рыжими глазами, чем вызвала в Пете волну умиления. Такой нежности в глазах Хазина Игорь наверное никогда и не видел. Даже заревновал немного.       –И что это?       –Киса, – Хазин улыбался немного как дурачок. Или как пьяный. Игорь еще не понял, почти все его внимание было недовольно заключено на мелкой хвостатой.       –Я вижу, что киса. Ты ее сюда жить что ли притащил? – взгляд Игоря был очень говорящим. Петя даже решил обидеться. Но чуть попозже, когда убедит Грома в том, что кошка им необходима. Хотя зачем убеждать, слово Игоря тут в принципе ничего не значит, лишь бы не выкинул малышку обратно на улицу.       –Ну Игорь... Она маленькая, на улице, под дождем... Её же алкаши вместо закуси сожрут, если оставить...       Картину с алкашами-вьетнамцами представилась Грому особенно ярко, аж перевернуло.       –И как давно ты решил, что она будет жить с нами? – Гром знал, что Петя не предлагает, Петя ставит перед фактом. Кисуля впала ему в душу, значит теперь она будет жить с ними. А если Игорю угодно, он тоже может остаться.       –Три дня назад, – Петя широко улыбнулся, понимая, что сломал Игоря и теперь со спокойной душой может идти обижаться.       Кошечка тут же почувствовала себя хозяйкой, вытесняя с этого пьедестала Грома. Обойдя всю квартиру, разнюхав по углам что да как, она увалилась на хозяйскую кровать, забываясь сладким сном.       –Следи за ней, Гром. Я пойду корма куплю, ну... Лоточек там еще. Сидите.       –Да как назовем-то её хоть?       –Не знаю... – Петя на секунду растерялся, но тут же вспомнил куда собирался и, избегая вопросов, побежал скупать корм в ближайшем зоомагазине.       Гром увалился на кровать, подозрительно смотря на животное, развалившееся прямо посередине.       –Ну и что ты за зверь такой, а?       Почухивание шерстяного пуза кошка восприняла игриво, обхватывая лапками руку Грома и куснув его за палец.       –Ай! – животинка размером была меньше его ладони, но кусалась не по-детски, хоть и сразу принялась зализывать покусанный палец. –Эх ты...Вампиреныш.       Вампиреныш умильно моргнул глазками, отпуская его руку и устраиваясь в более удобную для сна позу. Игорь решил не мешать зверю, а то ещё огребет. И от кошки и от Петьки, который резко решил стать ответственным.       Петька вернулся через пару часов с полными пакетами всякой всячины. А точнее: пакетом сухого корма, кошачьими консервами, лотком, наполнителем и парой игрушек. Кошака оценила это все на высший уровень, пожрав от пуза и набесившись на полу с новоприобретенным мячиком. В момент последнего пункта и Пете и Грому пришлось сидеть на диване с поджатыми ногами, иначе был риск остаться без пальцев на ногах. Кошечка оказалось безумно кровожадной охотницей, а ещё немного глупой, потому что совершенно не разбирала за чем ей охотиться и хватала все подряд, часто перекидывая внимание со своего мячика на валяющиеся на полу карандаши, палочки, пауков в углах комнаты и на громовские носки, за что получила по хребту. Своё немногочисленное имущество Игорь охранял очень браво, особенно то, что можно натягивать на тело, потому что проблема с этим не исчезла даже с появлением Хазина.       Утро у Игоря началось в компании чёрного клубочка, который бесстыдно улегся ему на грудь. Гром обреченно вздохнул, смотря на это безобразие. Петя под боком заворочался, просыпаясь. Перед глазами тут же возникла эта прекрасная картина, заставившая сонного Петеньку в момент растаять.       –Ой, как мило...       –Мило, – голос Грома был таким недовольным, что даже смешным.– Это она маленькая ещё. А вырастит здоровая, уляжется так ночью, и все. Нет Игоря Грома. Ты специально её так кормишь много, да? Чтоб она толстой стала и меня ночью задушила? Твой хитрый план по моему избавления? Квартирку решил к рукам прибрать, ясно.       Петя заржал.       –Тебе, друг, поменьше работать надо. Уже почти раскрыл своё убийство. Тебя хрен убьешь, хоть рояль на голову урони, а ты из-за малышки такой истерику закатил. Стыдно, дядь.       Кошечка на Игоре завертелась, показывая миру сонную усатую мордочка. Гром тут же сморщился.       –Щекотно. Убери с меня комок это блохастый.       –Я её обработал вчера! Она чище тебя будет, Гром! – Петя тут же схватил животинку на руки, прижимая её к себе. Игоря снова вздохнул. – Пойдем завтракать, моя хорошая, ну этого зануду.       –Штаны хоть надень, отец года.       –Без тебя разберусь.       За пару недель жизни в громовской квартире кошка обжилась, подросла и показала себя как абсолютно наглое и своевольное существо. Гром все никак не мог с этим смириться, активно выражая своё недовольство и вступая с животным то в словесные, то в физические баталии, за что получал по ушам от Пети. Грозный папа Петя все также души не чаял в животном, но имени ему все еще не дал, что немного очерняло репутацию заботливого родителя.       Вдобавок ко всему кошка повадилась воровать с кухонного стола, где впрочем и воровать-то было нечего, зато тарелки и кастрюли летели только так.       Придя вечером домой каждый наверное хочет расслабиться, завалиться на кровать и выпить чаю. Гром тоже хотел. Попить чаю, понежиться с Петькой на диване и ни о чем не думать. Хотел, пока, зайдя на кухню, не обнаружил, что кошАчка снова совершала свой набег, действуя видимо по схеме татаро-монгольского ига.       –Петя, блять! Дура твоя... Петровна! Опять кухню разворотила, мать её растак.       В проходе появился злой и очень заебавшийся Гром, с пытающейся вывернуться кошкой на руках. Дура Петровна сдаваться не собиралась, бодро хватанула злого дядьку за палец и смылась под диван, только хвост её и видели.       –Убирать мне тут все оба будете. И ты и животное твое.       –Да Игорь, блять! Че ты на кошку срываешься!? Заебал, все ему не так!       Итогом стала лишь очередная ссора, возникшая с пустого места, в которой Петю обвинили в безалаберности, а Грома в черствости и «и вообще ты мудак».       Петька весь вечер продулся в спальне, не желая Грома даже видеть, а под ночь вдруг понял, что без Игоря под боком он попросту не уснет, как бы ни не хотелось его видеть. Горестно вздохнув Петя потопал в комнату к Грому, с удивлением обнаружив своего мужика лежащего в обнимку с кошкой, которая мирно дрыхла у него на пузе, пока тот чухал её за ухом.       –Дура ты. Петровна... Да. Так и буду тебя называть, а то пока Петька тебе имя придумает, ты уже пять таких же Дур нарожаешь. Не, надо тебя кастрировать, или че там с кошками делают... Ладно, не надо тебе такое слышать, испугаешься еще. Спи, Дурочка, спи.       Дурочка Петровна лишь сонно дернула ухом, а Петя в проёме затрясся от смеха. Несколько часов назад он упрекал Грома в ненависти ко всему живому, а тут оказалось, что Гром-то самый что ни на есть любитель животинок. Да если и по честному, то Дурка намного чаще валилась именно на Игоря, и спала исключительно в близости с ним, а не с Петей. Тут скорее Дура Игоревна, но Петровна звучит круче, и вообще, по-питерски, и по-императорски. А Игорь вдруг оказался тем самым батей из мемов, который сначала «никакого велоцираптора в моем доме», а потом целует велоцираптора в пяточки. Нет, конечно мемы были про котов, но с динозавром Пете зашло больше, чем более что ДурПетровна гораздо больше походила на велоцираптора, чем на обычного кота. Достал Хазин себе вторую бешеную, в компанию к Грому, и ни о чем не жалеет.