Индекс любви

Я расскажу легенду прошлых лет Пусть каждый понимает так, как может О сером степном волке и о ней, О той, что всех была ему дороже. История красива, но грустна, Не ждите здесь счастливого финала, Не ждите здесь борьбы добра и зла. Добро бороться и проигрывать устало. * *** Маленькая деревня Кагава* По узким улочкам бегала и веселилась детвора, сновали люди разных возрастов и полов, подзывали покупателей торговцы. А на конце улицы лечила людей молодая девушка. Она была очень красива. Её голубые глаза, словно безоблачное небо, как будто проникали в самое сердце, в самую душу, в само существо человека, как бы читая его как открытую книгу. А её чёрные, словно воронова крыла, волосы, обсидианом драгоценных камней сверкали и переливались водопадом на свету. Она была юна, но умна не погода, разбирались во многих науках того времени и могла поддержать беседу по необходимости. Девушка это была из рода талантливых лекарей и умелых врачевателей той эпохи, а её имя обозначало «бамбуковая тропа», а её фамилия «отгороженный цветок". - Такемичи-сама! - позвал голубоглазую красавицу нежный женский голос из-за двери. - Не кричи, Ханата, я тебя прекрасно слышу. - сказала девушка разглаживая человеческое полотно(тело). - Что случилось? Ты же знаешь, Хина-чан, я занята. - З-знаю. Н-но т-там это..... Старейшина. - с запиской ответила Хина и сглотнула. - У него какое-то срочное дело к вам.... Не желает слышать отказ. - Ничего страшного, подождёт. Он молод и здоров, как бык. Раз его не лихарадит и он держится на ногах, и у него ко мне всего лишь какой-то нудный разговор, значит подождёт. - спокойно и в меру рассудительно ответила девушка. Хина удалилась обратно к Старейшине. - Х-Ханагаки-сан, мне уже лучше. Вас ведь ждут. - подал голос больной, молодой парень лет 20. - Ацуши-кун, - позвала его Такемичи, - да пусть он будет хоть императором или богом мне всё равно, для всех в этой лекарской правила одни и те-же. Сюда приходят не языком чесать, а за лечением. А раз он не болен, значит и торопиться и забывать про пациентов мне не зачем. Или хочешь остаться калекой на всю оставшуюся жизнь, пока не изобретут лекарство от твоей хвори? - девушка разминала спину парня, вынимая из неё целебные иглы пропитанные лекарством, Ацуши покрутил головой. - Я тоже так думаю. А посему сиди спокойно и расслаблено и не переживай ни о чём. Это не твои заботы. Дверь в палату резко отодвигается, Ацуши дёргается, а Такемичи и глазом не повела, огладила спину парня, как бы успокаивая. В помещение заходит высокий среднего телосложения парень, у него рожа напоминала обезьяну. Такемичи вынимает последнюю иглу и разглаживает месте "прокола". - Т-такемичи-сама! - следов в проёме показывается Хината. - С-старейшина.. - прошищала Хина. -Какого хуя ты меня игнорируешь, стерва?! - по лекорской раздаётся шумный бас, режущий слух. - Ацуши, одевайся и выходи. Хината с тобой рассчитается. - на лице не дрогнул ни один мускул, спокойно, не обращая внимания на незванного гостя, ответила она. - Киёмаса, смотри только горло не надорви. - с ухмылочкой и ядом в словах обратилась Ханагаки к гостью, а Хина и Ацуши потихоньку ускользнули и задвинули дверь. - Как ты смеешь заставлять меня ждать!? Ты похоже до сих пор не поняла кто я? - прорычал парень, подходя ближе к девушке. - Во-первых, ты не болен, ты не мой пациент. И я тебе сто раз говорила эта лекарский дом, а публичный дом блаженства, если ты не знал, то он находится на соседней улице. Я здесь работаю и лечу людей, а ты нагло сюда заявляешься и отвлекает меня от работы. - девушка-лекарь расправила рукова кимоно, сняла белый плоток, по плечами рассыпались локоны иссине чёрных волос. - Во-вторых, ты мне не хозяин, я не боюсь тебя и прекланятся перед тобой я не стану. Я знаю кто ты, ты недоразумение человечества. Сколько лет человеческой эволюция и всё прошло мимо тебя. - она усмехнулась, заставляя парня злиться ещё сильнее. Тяжёлая и большая рука хватается за хрупкую нежную женскую шейку, несильно сжимая. - Стерва! Я из тебя всю дурь выбью! Я покажу тебе что значит не повиновение мне. - он сказал ей это прямо в лицо. - Я научу тебя манера, жалкая сука. Ты такая же проплаченная куртизанка, как и твоя шлюха-мать. Ты... - фонтан красноречий прервало ощущение тоненькой иглы у шеи. - Ещё одно слово в адрес моей матери, и эта игла вопьётся тебе в сонную артерию. Ты не сотри что она маленькая, зато она очень острая и пропитана ядом. Ты понял? - её глаза потемнело и в них уже не было ничего красивого, ничего приятного и нежного. Парень сглотнул, его зрачки сузидись. - Если ты не можешь держать язык за зубами, а только и умеешь, что чесать им, то придётся ограничить тебе эту функцию. - Киёмаса убрал руку, отшатнулся от девушки. -Ведьма вот ты кто! - крикнул он и выбежал из процедурой, а Такемичи громко и заливесто рассмеялась. Она слышит эти нелепые угрозы и оскорбления из уст Киёмасы уже не в первый раз. К такому лекарь уже привыкла, в процедурную нерешительность заходит Хина. - Т-такемичи-сама, вы в порядке? - Ещё как, в порядке. - ответила лекарша, садясь на стул, она стала разминать шею, пытаясь в зеркале разглядеть наличие гематом на шее. - Ты рассчиталась с Ацуши? - девушка кивнула. - Ну и хорошо. Скоро должен подойти Такуя. Ты приготовила для него отвар? - Да. - с улыбкой ответила девушка, собтрая волосы девушки в пучёк и закалывая их палочками кандзаси.* - Я приготовила чай, идёмте попьём чай вместе. А то потом народу будет, не прохнуть. Кому лечение, кому рецепт, кому консультация. - Да, ты права. Пойдём. - тяжело вздохнув ответила Ханагаки, закрывая дверь процедурной. У Ханагаки Такемичи никогда не было отца, её мать скажем так её нагуляла. И потому Тофука Ханагаки (мать Мичи) простила дочь одна, девочка росла очень доброй и отзывчивой. Ей предлогали бежать из этой глуши в большие города, с таким талантом к медецине её бы просто с руками забирали. Но глпенькая Мичи отказалась, семья в лице больной матери и двух сирот (Хина и Наото) оказались для неё важней и дороже славы. И вот уже как 4года мать покоится в могиле, Наото учится рыболовному ремеслу, а Хината и Такемичи заняты лечением людей. Так и живы. Только в эту ночь вся эта идиллия разрушиться коордилано.