Зарисовки октября

Был поздний зимний вечер. Это был один из тех вечеров, когда нет ни снегопада, ни ветра, мороз не проникает до костей, а только ненавязчиво подгоняет зазевавшихся прохожих. Снег покрылся сверкающим настом, как пирог в духовке золотистой корочкой. На небе и под ногами сияли звезды. Двое друзей, Жан и Эрен, уже студенты последнего курса экономического факультета, но в душе ещё неугомонные подростки, стояли на козырьке подъезда многоэтажного дома и спорили, кто из них прыгнет дальше. Прыгать договорились не прямо на дорожку а в сторону клумб. Внизу толпилась остальная компания: Микаса и Армин взволновано наблюдали, уговаривая оставить глупую затею, Саша и Конни поспорили на ужин, кто из парней дальше прыгнет, а Райнер молча курил. Жан приблизился к краю, взглянул вниз, зажмурился и прыгнул. Снег со скрипом осел и Жан утонул в сугробе. Полежав немного он попытался встать, но только нелепо барахтался в снегу, закапывая себя глубже, пока ему не помогли. Он встал выгреб снег из-за ворота и с вызовом посмотрел на Эрена. Эрен усмехнулся в ответ подпрыгнул на краю козырька и с криком оттолкнувшись, прыгнул вперёд. Упал он чуть дальше Жана и с победным кличем вскинул кулак. Жан сделал вид, что не впечатлен и глупый спор ничего не значил, Саша радостно объявила, что за ужин платит Конни, а Райнер поджёг вторую сигарету. Эрен лежал в снегу и смотрел в звёздное небо, которое, к его сожалению, затмевал белёсый свет уличного фонаря. Ему было уютно лежать вот так, в груде снега безветренной тихой ночью. Рядом суетилась взволнованная Микаса, но Эрен её не замечал. Он смотрел только на небо. Когда лежать стало скучно и все начали жаловаться на холод, Эрен решил вылезти из сугроба, но потерпел неудачу. Плотный снег не желал отпускать из ловушки, летя в глаза и рот, а правую ногу прострелило резкой болью. Эрен замер и тихо застонал. Ему не хотелось, что бы Жан услышал и потом шутил весь вечер над хромающим Эреном. Пришлось сцепить зубы и повторить попытку, но в ногу словно воткнули нож и провернули. При любом движении ногой боль только нарастала и затихала лишь тогда, когда Эрен замирал неподвижно. Это провал - подумал Эрен. Друзья помогли ему вылезти из сугроба и как бы он не сопротивлялся, Микаса вызвала скорую. Эрен уверял, что всё в порядке, что ему не больно, что это просто небольшой ушиб, но Микасу поддержал Армин, а потом и Райнер. Эрену не нравились больницы. Он их ненавидел. Он ненавидел холодный белый свет трескучих ламп, его отражение на покрытых масляной краской стенах и выложенном плиткой полу. Чтобы кровь удобнее было отмывать. Повсюду стоял запах моющих средств, кричащий о желании контролировать даже самого мелкого микроба. В одном из кабинетов то и дело слышался лязг металла о металл. Эрен передёрнул плечами. Он чувствовал себя совершенно беззащитным в стенах госпиталя, злился на свою беспомощность и абсолютное непонимание происходящего. Верхом разочарования был тот факт, что бетонные стены отказывались пропускать мобильный сигнал,и всё что оставалось Эрену, скучать в длинном безжизненном коридоре, будучи отрезанным от интернета. Милая приветливая медсестра помогла ему добраться до кабинета, где ему сделали снимок костей. В слепяще белом кабинете врач приёмного покоя в белом халате мельком взглянул на снимок, снял трубку на белом телефоне и попросил пригласить травматолога. Дверь позади Эрена хлопнула и до Эрена донёсся бархатный, чуть хрипловатый голос — Что случилось? Он обернулся и замер. Перед ним стояла его ожившая мечта. У мужчины зашедшего в кабинет был уставший взгляд и круги под глазами, волосы, убранные под медицинскую шапочку, не могли спрятать недовольное выражение лица, а за длинным халатом нельзя было разобрать фигуру. Но Эрен видел перед собой не уставшего врача, а того самого парня с самыми прекрасными глазами, похожими на ночное зимнее небо, с которым он познакомился в клубе три дня назад, и чей номер оказался по случайности уничтожен в стиральной машине. Эрен тогда проклял себя и свою забывчивость. Но имя он запомнил. — Привет, Леви. — Улыбнулся он и в глазах напротив мелькнуло узнавание. Доктор Аккерман спокойно сообщил, что перелома нет, Эрен всего лишь растянул связки, с самым серьёзным видом оказал помощь пострадавшей ноге, абсолютно равнодушно выписал лекарство, не реагируя ни на какие намёки, и без единой эмоции выслушал историю с постиранным номером. После чего вышел, вернулся через несколько минут и протянул Эрену визитку. Если бы у Эрена был хвост, как у собаки, он вилял бы им так сильно, что наверное, сломал бы его. Леви на прощание попросил больше не прыгать с крыш и козырьков, Эрен пообещал, что больше не будет, но про себя подумал, что этот прыжок он повторил бы снова.