Взывая к мёртвым

Воскресенье подходило к концу, как и висящее в воздухе веселье. Опускалась ночь, а значит прощай, улыбка и лёгкость, здравствуй, тревога и бессонница. К сожалению Гарри, Люциус не решился подходить к нему слишком близко, распознавая в хитром прищуре угрозу. Потому пришлось отложить месть на потом, и мириться с тем, что его, словно непослушную зверушку, заклинанием левитируют из воды. Как только ноги Гарри коснулись земли, Малфой обхватил его мокрое тело и аппарировал. Секунда и вот они уже стоят в гостиной Мэнора, а вода ручьём стекает на дорогой ковёр. Ещё миг, и Гарри усажен в кресло напротив огня, высушен и снабжён чашкой ароматного ромашкового чая. Не успел он даже пролепетать «спасибо», как Люциус уже вылетел из комнаты с камерой в руках. Гарри поудобнее уселся в кресле, перебирая мысли, что лениво, нехотя размораживались с каждым глотком горячего чая, словно книги. Некоторые он открывал, пролистывал, окунался в воспоминания, а другие убирал подальше, прятал за другими. Когда хлопнула дверь, Гарри вздрогнул, и обнаружил себя в комнате, освещённой танцующими языками пламени, да такими же рыжими лучами солнца, опустившегося к горизонту в поклоне. — Люциус? — пробормотал Гарри. — Он самый, — чужая рука опустилась на спинку кресла. — Хороший был день? — Да, — тихо сказал Гарри после небольшой паузы, и это было правдой. Настолько правдой, что теперь его сердце словно зажимал кто-то в кулак. Чужая рука приблизилась к его волосам, но не коснулась. — Проводить тебя до постели? — Не надо, — ответил он, быстрее чем успел подумать. — Спасибо, я сам дойду. И раз он так сказал, то действительно пришлось отставить чашку, отложить плед, которым его заботливо укрыли, и подняться. Он сам не помнил, как добрался до спальни — всё вокруг превратилось в приятную дрёму, стены стали мягкими, темнота притягательной, а прячущиеся за углами призраки уже не такими пугающими. Гарри долго ворочался в своей постели. Глядел то в окно, на небо, по которому некто невидимый проводил огромной кистью, оставляя тёмные пятна, синие, почти фиолетовые, мазки, а порой и яркие кляксы, то отворачивался и смотрел на стул, на котором одиноко висели его брюки с Воскрешающим камнем в кармане. Он хотел снова найти успокоение в родных, но что-то, может их предостережения или просто усталость, накопившаяся за день, останавливало, и он просто ждал пока уснёт. Когда Гарри в следующий раз открыл глаза, стул был уже пуст, а небо в окне кто-то окунул в чёрную краску. Но не это было самым пугающим. Его собственные пальцы с силой сжимали те самые брюки, и он чувствовал тяжесть Воскрешающего камня даже через ткань. Гарри одним движением забросил штаны под кровать, по-своему наслаждаясь звуком ударяющегося о пол камня. Он распрямился. Оказалось, что не всё небо окунули в черноту, кто-то оставил на нём большой яркий отпечаток, лунным светом растекающийся по полу спальни. От этого стало на секунду спокойнее, но лежащие под окном шторы напомнили о недавнем кошмаре, и Гарри набросил по подбородок одеяло, надеясь, что это хоть капельку, но защитит. Раздался стук. — Да? — Гарри приподнялся на руках, чувствуя, как по телу теперь вместо страха растекается жар. — Не спишь? — в комнату проник силуэт Малфоя. Гарри улегся обратно. Несмотря на то, что прошло явно несколько часов? Десятков минут? Ему показалось, что он и не спал вовсе. Одеяло неприятно липло к телу и он сбросил его, обнажая сияющую в ночи влажную кожу. — Не могу уснуть. — Мне задёрнуть шторы? — Люциус прошёл к окну. — Нет, так… спокойнее. — Знаешь, — Люциус присел на край кровати, заставляя подогнуть ноги и отодвинуться. — Меня действительно беспокоит твоё состояние. Почти каждую ночь ты… — Да, знаю… — Я не могу впустить сюда колдомедиков и потому чувствую себя виноватым. Сердце сбилось с привычного ритма. Он не хотел переубеждать Малфоя в том, что врачи бы помогли ему, но вместо этого произнёс: — Никому не нужен слетевший с катушек герой, так? — Пусть будет так. Непредсказуемый герой — плохой напарник. Но вдруг… Я мог что-то сделать, как-то помочь тебе… Расскажи мне, чего ты боишься, — глаза Малфоя светились в темноте, пронзая своей серьёзностью. Гарри долго смерял его взглядом, раздумывая, посвящать ли в свои кошмары. Сомнений не было — Люциус волнуется на самом деле за себя, волнуется, что не сможет спать по ночам, когда всё закончится, но только потому что Гарри важная пешка в его игре. В игре, которую так не хочется проиграть. Ну что ж — Гарри тоже не хочется. Он взял с тумбы палочку, которой почти не пользовался из-за ограничений Малфоя, и махнул ею в воздухе. Сначала ничего не происходило, но вот, тьма сгустилась вокруг них, воздух словно стал гуще, в горле запершило, и тихий, больше неприятный, чем страшный, звук послышался из-под кровати. Нечто, что было несомненно сгустком кошмаров Гарри перебежало в дальний угол и наконец ударило по ушам: «ГАРРИ. ПОТТЕР. МЁРТВ!» Голос Волан-де-Морта доносился сразу отовсюду и одновременно звучал лишь в голове. Люциус вздрогнул от неожиданности. И ещё раз голос Волан-де-Морта, а следом и отчаянные крики друзей Гарри разнеслись по спальне, а потом всё стихло. На лице Люциуса поселилась тень, а брови сошлись в печали. — Кажется это и твой ночной кошмар, — вдруг произнёс Гарри, разглядывая Малфоя так, словно видел впервые. — Побудешь со мной, пока я не усну? — и легко коснулся пальцами тыльной стороны его руки, просто потому что бледная кожа так притягивала, а разум говорил — проверь не фарфоровая ли она. — Только потому что я действительно беспокоюсь о героях. Гарри улёгся на кровать, пытаясь прогнать голос Волан-де-Морта из своей головы и сосредоточиться на дыхании Люциуса, что сидел рядом. — И принцессах, — добавил Малфой через несколько секунд. — Расскажи мне про тот фильм, — Гарри понадеялся, чтобы Люциус на самом деле не оказался змеем и не увидел в темноте его смущения. — Адвокат дьявола? — Малфой усмехнулся и подсел ближе, закидывая ноги на кровать. — Ну… Этот фильм, можно сказать, про дементоров. Только магглы их, конечно, не видят и потому воображают себе всякое. Мужчина и женщина переезжают в большой город и это их меняет. Появляются всякие… — Малфой замер, рассматривая Гарри в темноте. — Что? Люциус скинул наваждение и продолжил: — Появляются разные причины чтобы лгать, — он вновь замолк, а потом продолжил. — Вряд ли ты сможешь поступать правильно, если страх постоянно побеждает. Я думал, магглы обычно обращаются к врачу, если с ними начинают происходить необычные вещи, но эти двое… Кажется им нравилось то, что происходило. Да и, знаешь, от дементоров не так-то просто убежать. — Знаю. — Ладно, спи… Нечего слушать страшилки на ночь, — Малфой поудобнее устроился на кровати, перевернулся на бок и теперь смотрел Гарри в глаза. По телу пробежали мурашки, дыхание захватило, словно чья-та рука остановилась на шее. Нужно было отвести взгляд — это понятно, но взять под контроль собственное тело казалось невозможным. Ещё секунда и, Гарри испугался, что его тело сделает то, о чём сам он потом пожалеет. — Почему «Адвокат дьявола»? — его губы оборвали всю магию момента и были явно на стороне разума. — Почему он так называется? — спокойно произнёс Малфой. — Да. — Ну… — Люциус вновь улёгся на спину. — Там есть свой Волан-де-Морт, и главный герой… Его как бы притягивает этот злодей. Заставляет постоянно искать оправдания… Гарри понял, что не дышит, изо всех глаз таращась на Малфоя. — Только не смей проводить параллели. — Не стану… — ответил Гарри.