Наказание судьбы

      Стук в дверь пробудил мужчину, заставляя поморщится. Эвтида мирно сопела в его объятиях и её совершенно ничего не беспокоило. В комнату вошёл Тизиан. На его лице сначала образовалось удивление, а потом взросла хитрая ухмылка, глядя на парочку, мирно лежащих на постели Эпистата. — Тизиан, я не давал разрешения входить. Что-то срочное? – полушёпотом мужчина обратился к своему другу, аккуратно отпуская спящую Неферут со своих объятий. — Вижу вы сблизились. Я уж думал, что страдать долго будете, – так же тихо прохихикал парень, складывая руки на груди, — нашли двух убитых меджаев при входе в поселение, рядом были твои пропавшие вещи. И писари скандал завели, что эта неумёха пропала, но кажется с ней всё впорядке.       Тизиан был единственным кто не боялся холодного, предупреждающего взгляда Эпистата. Она знал, что его друг сейчас скрывает своё смущение за маской злости. — Они напали на неё. Видимо не рассчитал силы, – поднявшись с кровати мужчина подошёл к окну, — просто вели кинуть их тела в Нил, а вещи выбрось – это мой приказ. — А за недо-писаря нашего что сказать? – тёмноволосый охотник не стал поднимать тему убийства меджаев, значит они это заслужили. — Принеси ей одежду, захочет – сама расскажет друзьям.

***

      Когда Эвтида проснулась в хижине уже никого не было, но на краю кровати лежало синее платье с переплётом ткани на груди. Наспех одевшись, она умылась и отправилась в трапезную. На душе было спокойно, будто камень спал, настроение было приподнятое и с лёгкой улыбкой на губах она зашла в помещение. Друзья сразу её заметили и начали подзывать к себе. Сев рядом с Ливием ей сразу начали подставлять тарелку с едой ссылаясь, что Эва выглядит тоще мумии. — Где ты была? Мы волновались, – Реймсс прожигал взглядом карих глаз уставшее, но счастливое лицо подруги. — Гуляла, решила развеяться, – девушка решила умолчать о тех меджаях, об Амене и о причине, по которой она ушла, — Рейм, мне нужно с тобой поговорить, можем отойти? — Эм, да, конечно, – парень напрягся, в его глазах читалось беспокойство, но он выполнил просьбу девушки.       Парочка вышла из столовой, в сопровождении любопытных глаз присутствующих. Завернув за угол они остановились, воровато осматриваясь по сторонам. Эва убедилась, что их никто не подслушивает и наконец обратила внимание на Реймсса, который не отводил от неё взгляда, прожигая дыру. Что-то в его глазах напрягло девушку, но она не подала виду. — Рейм, я... Я больше не намерена учиться на шезму. Я бросаю это дело, – в её словах сквозила тревога, – и я бы не хотела, чтобы мы перестали быть друзьями, понимаешь, — она пыталась взять его ладонь в свою, но тот дёрнулся от неё, как от огня. — Эва, ты сейчас серьёзно? Это из-за Исмана? О какой дружбе может идти речь, когда ты сама бросаешь своих друзей? – Реймсс смотрел на неё так, будто она собиралась сдать их не то, что Эпистату, а самому фараону. — Я не бросаю никого, я просто прекращаю учиться. Я понимаю твой страх, но это не значит, что я начну сдавать всех подряд. — Нет, замолчи. Больше не приближайся ни ко мне, ни к моему брату, ни к Дие. Ты ужасный человек, Эва. Крутишься вокруг этого белобрысого постоянно и говоришь, что не сдашь нас, конечно, – он вскинул руками вверх, выражая своё недовольство.       Парень развернулся и быстрым шагом ушёл обратно в столовую. Девушка же стояла на месте, не до конца понимая происходящее. Она злилась на друга, который безосновательно разозлился, не успев выслушать её. С одной стороны она понимала его страх, но это ведь он первый выдал её...       Сердце предательски заныло. Теперь она без семьи и без друзей, на которых можна положиться. На негнущихся ногах она решила сходить в библиотеку и попрактиковаться, чтобы хоть от охотников не было приреканий.       Эва почти дошла к зданию, как её окликнули. — Вот ты где. Уже обыскался тебя, – Тизиан быстрым шагом подошёл к девушке, — у тебя всё в порядке? Выглядишь расстроенной. — Всё нормально. Почему искал? – Эвтида не хотела чтобы кто-то знал о ней и её друзьях. — Так и поверил. Ладно. Эпистат ждёт тебя в библиотеке. Сегодня будешь его писарем, – мужчина двинулся в сторону здания, призывая идти за ним.       Они шли молча, лишь Тизиан изредка поглядывал на осунувшееся лицо Эвы. Зайдя внутрь, он повёл её через стелажи со свитками в самый конец зала. Отворив двери, он приглашающе махнул рукой с небольшим поклоном, заставив её усмехнутся от забавности ситуации.       Девушка зашла в комнату. Там стояли два стола, заваленых различными папирусами и свитками. В воздухе витал лёгкий запах граната, значит Амен здесь был совсем недавно. Но сейчас в помещении никого не было, что немного насторожило Эвтиду.       Тизиан показал её рабочее место и первые старые свитки, что нужно переписать. Убедив, что Эпистат скоро прийдёт – он быстро ретировался, оставляя дверь приоткрытой.       Может хоть работой отвлекусь.       Девушка начала переписывать иероглифы, аккуратно выводя каждую линию. Она обрадовалась когда спустя несколько букв у неё начало получаться намного лучше и быстрее. Её волновал в тот момент один вопрос – почему её вызвали сюда как писаря, если Эпистат знает, что она им никогда не была? — Уже лучше, – тихий голос с лёгкой хрипотцой на ухо заставил вскрикнуть и дёрнутся от испуга. — Господин, прости, не заметила как ты пришёл, – пальцы предательски начали подрагивать, вновь ощутив спиной его твёрдую грудь, — снова будешь смотреть как я пишу? — Если хочешь стать кем-то другим, помимо шезму, то придётся научиться хорошо и разборчиво писать, Эвтида, – будто прочитав её мысли сказал мужчина и отошёл к другому столу напротив, — эти свитки нужно переписать до вечера. Если что-то нужно – спрашивай.       Он одарил её беспокойным взглядом и сел на своё место. Эва лишь коротко кивнула и продолжила выводить иероглифы. Амен почти не сводил взгляда с девушки, пытаясь понять, как лучше к ней подойти. Он хотел чтобы она снова заговорила с ним, хотел слышать её дерзкий голос, звонкий девичий смех и счастливые глаза. От этого всего не осталось и следа, после того как умер её названный брат. Мужчина хотел, чтобы она снова стала собой. — Как твои ссадины? Не болят? – в его голосе звучало плохо скрываемое беспокойство. — Нет, всё в порядке. Спасибо, что помог, – не отрываясь от папирусов, Эва продолжила свою работу. — Значит тебя что-то другое тревожит? – видел, что с ней что-то не так. — Лишь то, что ты отрываешь меня от работы, – буркнула девушка, на что Эпистат лишь хмыкнул, с лёгкой ухмылкой. — Как твои друзья? – после его вопроса Эвтида на миг вздрогнула и наконец перевела на него взгляд. — У меня больше нет друзей, можешь не беспокоится. — Ты уже сказала им, что ты бросила чёрную магию, – мужчина не спрашивал, он утверждал, — они могут не беспокоится, пока они не попались охотникам – они в безопасности. — Спасибо, – Эва слегка улыбнулась в качестве благодарности, — но это всё равно не изменит того, что они теперь ненавидят меня. — Если ты им и вправду дорога как подруга, то они найдут способ примерения и принятия.       Эвтида поджала губы и кивнула, продолжая свою работу. Уже начинался обед. Девушка закончила чуть больше половины сегодняшних заданий. Она хотела продолжать, но Амен настоял на том, чтобы пойти в столовую, ссылаясь, что она и так ничего не ела последние несколько дней. Ему было больно смотреть на худощавые плечи юной Неферут. Она была больше похожа на скелет, обтянутый тонкой кожей.       В трапезной он пристально наблюдал как, в гордом одиночестве, девушка еле запихивала в себя еду. — Амен, ты и сам изголодаешь, если будешь так за ней следить, – Тизиан пихнул локтём в бок своего друга, заставляя того перевести на него взгляд, — сам к еде вон не притронулся. — Она меня беспокоит. Сегодня друзья от неё отказались, она сама не своя, – Амен вперил взгляд в свою тарелку и принялся за еду. — Ты уже сказал ей о своих чувствах? – получив удовлетворённый кивок, охотник продолжил, — и что она сказала? — Она боится привязываться, – беловолосый сжал кулаки до победения костяшек. — Но и отказа ты не услышал от неё, – Тизиан улыбнулся, подбадривая своего друга.       Эпистат перевёл взгляд на то место, где сидела Эва и не увидел её. Тут же подскочил с места и ринулся на её поиски, под удивлённые взгляды присутствующих. Первым делом побежал в библиотеку, снося всё и всех на своём пути. Думал может она пошла туда и был прав. Девушка сидела за своим столом и переписывала последние свитки. Эпистат шумно выдохнул, привлекая к себе внимание, удивлённой Неферут. — Почему не сказала, что уходишь? – он приблизился к её рабочему месту, нависая над ней коршуном, а голубые глаза покрылись пеленой стали. — Я теперь должна перед тобой отчитываться куда и когда я иду? – Эвтида с вызовом посмотрела на него, поднимаясь со стула.       Даже стоя перед ним, пока он склонён, опираясь рукам о стол, она всё равно смотрела на него снизу вверх. Голубые, холодные глаза прожигали её лицо и тут же остановились на губах. — Ты должна мне говорить куда уходишь, иначе... – он не успел договорить как её мягкие пухлые губы накрыли его.       Мужчина вмиг расслабился и удивлённо уставился на неё когда она отпрянула с хитрой улыбкой. — Успокоился? Теперь я могу продолжить работу? – получив удовлетворённый кивок, она села на место и продолжила писать, не обращая внимание на Амена, но лёгкая дрожь всё равно не ушла от его зоркого взора.       Эпистат ещё несколько секунд стоял в ступоре, разглядывая её внимательное лицо. Сердце бешено стучало в груди, он не понимал – она просто поцеловала его, просто коснулась своими губами его, а он не может перестать думать о ней. Он хочет большего – взять её прямо здесь на столе и вдалбивать в него, чтобы выбить всю ту дурь, которая мешала ему, но и нравилась одновременно.       Пересилив себя, чтобы не врезаться в Эву с новым поцелуем, Эпистат хладнокровно поправил свою мантию и вернулся за свой стол, пытаясь не обращать внимание на свою возлюбленную.

***

      Время подходило к вечеру. Эвтида закончила свою работу, даже раньше назначенного времени. Амен ушёл ещё час назад по своим делам, приказав отнести свитки в его хижину как она закончит. Ещё немного подождав, пока чернила высохнут, она собрала бумаги и отправилась к дому Эпистата.       Солнце уже садилось за горизонт, а это значило, что рабочий день закончен и все отправляются по домам. Люди расслабленно сновали по улицам, не замечая никого перед собой, уставшие, обессиленные. Девушка дошла до заветного здания и дважды постучала, прежде чем войти. Мужчина стоял к ней спиной, снова в одних штанах, а по комнате витал головокружительный запах граната и мирта. — Господин, принесла свитки, – она окликнула его, заставив повернутся. — Положи на стол, нужна твоя помощь, – Эпистат взглядом указал на склянку с маслом. — Раньше сам как-то справлялся, а тут помощи просишь, – хитро сверкнула зелёными глазами, заглядывая в его голубые, в которых уже разрасталась злость. — Однажды я отрежу твой длинный язык, Неферут, – Амен наблюдал как Эва вальяжной походкой, будто это её дом, прошла к столу оставляя на нём свою работу за день.       Эвтида не стала отвечать на угрозу, а просто поставила ладони лодочкой в ожидании масла. Мужчина нахмурился, но не стал больше ничего говорить и налил вязкую жидкость ей в руки, снова разворачиваясь спиной. Девушка растёрла ладошки и стала массажными движениями втирать некое средство от солнца в его кожу. В такую мягкую, вкусно пахнущую, белоснежную, упругую кожу. Он был красив, несомненно. Амен нравился ей как мужчина и это было взаимно, но так тяжело признать, что она в него влюблена. Он помог ей, и не раз, поддерживал, хоть и с неким холодом, но он волновался за неё, пытаясь этого не выдавать, чтобы не смущать ещё больше своей заботой. И Эве было приятно от этого. Никто, кроме Исмана, никогда не одаривал её хоть каплей этого приятного чувства. Она снова привязалась.       Может сделать исключение?       Девушка вновь увлеклась, скорее делая Эпистату массаж, растирая мышцы, а не втирая масло. Резко одёрнув руки, она отошла на шаг назад с испуганным выражением лица. — Простите, господин, задумалась. Думаю мне пора, – Эва пулей выбежала из хижины, оставив эпистата в гордом одиночестве.       Все мысли мужчины были о ней. О её мягких ладонях, которые так тщательно разминали его окаменелые мышцы, что столь долго не знали женской ласки. Шумно выдохнув, он понял, что почти не дышал всё это время, будто боясь спугнуть дикую кошку, которая только начинает доверять. Время было довольно позднее, так что пришло время для вечернего обхода.       Эвтида не заметила как дошла к своей хижине, все её мысли были об Эпистате, что заставляло щёки краснеть, а узел внизу живота сжиматься всё туже. У дверей лежала её сумка с которой она приехала из Гермополя. Там были все её вещи, а Эва еле сдерживала слёзы, потому что поняла – насколько серьёзны её друзья в прекращении общения с ней. Стряхнув непрошеную жидкость с глаз, девушка присела на крыльце, прижав колени к груди.       Вечера здесь были холодные, а полуоткрытое платье согревало от слова совсем плохо. На плечи легла тяжёлая белая ткань, в нос ударил до боли знакомый запах граната. Эва подняла взляд красных, от слёз, глаз на Эпистата. — Почему ещё не дома? Снова решила погулять по ночи? – заметив отблеск непрошеной жидкости, он резко изменился в лице, нахмурив брови сильнее, — что случилось? — Можно переночевать у тебя? – мужчина удивился от её вопроса и, заметив сумку с вещами, оскалился. — Завтра я со всем разберусь, пойдём, – он сразу всё понял и решил не допрашивать Неферут, а просто отвести её к себе домой.       Шли они молча, Эпистат сам нёс её вещи и изредка оглядывался, убедиться, что она идёт следом. Эва укуталась в его мантию, как в большое одеяло и не сводила взгляда с земли, о чём-то размышляя.       Уже в хижине Эпистата, он вручил ей чистое полотенце и отправил в, ещё горячую, купальню. Эвтида сначала помедлила, но потом с вызовом во взгляде взглянула на него. Она решила, что это её шанс узнать, какого это любить мужчину. — Пойдёшь со мной, – она не спрашивала – она утверждала.