Emptiness (if without you)

deos proditionis — так называют людей в белых плащах на родине Уена — монстры, которые скрываются под ликом человека. Те, кто бросает свою семью и друзей ради корыстных целей. Те, кого презирают за спиной, но боятся делать с ними что-то. Никто не знает, откуда появились эти люди и почему они решили следовать именно культу Осириса, но их свершения для народа оказались слишком неподобающими и жесткими. Странно, что этот народ поклоняется богу солнца, но противится совершенно не тем людям. А все потому, что эти веры — ложь. Есан ни за что в жизни не поверит, что такая пугающая секта будет верить в какого-то бога, очевидно ведь, что они просто скрываются от чего-то более масштабного, например... — Есан,— Уена напрягло долгое молчание блондина, поэтому он решил проверить его состояние.— В порядке? — Относительно. — Ты не можешь быть в порядке. И Уен был прав. Как он может быть в порядке, когда его решили убить буквально сразу, даже не делая вид, что он выполняет какую-то работу? Чонхо ведь еще не отправлял отчет, что уж там... Это все выходит слишком сумбурно, будто правительству понадобилось избавиться от Есана именно сейчас, и медлить было нельзя. Неужели произошла утечка информации? Почему все разрушилось только сейчас? Что происходит? У блондина складывалось ощущение, будто ответы на свои вопросы он услышит только от человека в белом плаще. Вдалеке снова раздались взрывы, на этот раз менее мощные, но Есан прекрасно знал, что это. У каждого военного в маске есть взрывное устройство на случай... Ну, именно на этот случай. — Ты прав, все действительно выходит очень плохо,— Есан тяжело вздохнул, мысли путались и решение этой ужасной задачи все никак не доходило до блондина.— Я не знаю, что делать. Если я расскажу тебе больше, чем стоит, то рискую умереть, но ведь правительство и так хочет избавиться от меня, так есть смысл теперь следовать законам? Я ведь уже показал тебе свое лицо. — Я не знаю... Может, не стоит так отчаиваться? Кем ты был в своем городе? — Я... Ученым,— Хотелось добавить эти гадкие слова «как и ты», но Есан сдержался,— но у меня там нет никакого авторитета. — Ученый... Не может быть такого.— Эти слова блондина неплохо так напугали, но Уен, кажется, думал совершенно о другом.— Не глупи, ты можешь вернуться обратно, ни у кого нет доказательства того, что ты что-то нарушал, и, каким бы херовым не было правительство, они не смогут безнаказанно избавиться от тебя, не имея на то веских причин. — В этом и проблема, они... Они, скорее всего, есть. Но меня туда просто втянули, я даже не знаю, за что меня хотят утилизировать. Даже не так, они хотят утилизировать всех, кто связан с одним местом. И это пугает, ведь никто из нас никуда не... Я не знаю.— Если так подумать, Есан не может отвечать за всех, он банально не знает, что творят Хонджун и Сан, пока они с Сонхва работают в лаборатории, а старший ничего ему не рассказывает. Такое ощущение, будто от Есана все что-то скрывают.— Я не знаю. Сомневаюсь, что могу доверять хоть кому-то из моего окружения. — Можешь,— Уен звучал так уверенно, как не звучал в прошлой жизни, — доверяй мне, знаешь ведь эту тему... Человеку проще рассказать обо всем незнакомцу, чем близким людям, поэтому ты можешь рассказать мне. Ну, если это не нарушает закон. — Спасибо. Уен мгновенно затих, стоило Есану лишь сказать это слово. — Не благодари того, кто может использовать тебя в своих целях,— Брюнет звучал вовсе не предостерегающе, скорее просто... Грустно,— Не стоит. Мы друг другу никто, поэтому можешь не переживать о моих чувствах. — Тогда зачем ты переживаешь о моих?— Опять. Опять нет различий между той личностью и этой, Уен никогда не меняется, он всегда жертвовал, жертвует и будет жертвовать собой ради других, не заботясь о себе.— Не будь таким лицемерным, я ведь хочу тебе доверять. — Я... Что ты вообще знаешь о лицемерии?— Агрессия, скрывающая страх. Абсолютно то, чего от него ожидал Есан.— Разве ты не ведешь себя также? — Ладно, извини, давай забудем об этом и просто дождемся Сана. — Я не собираюсь ничего забывать. «Но ты уже забыл. Забыл наши девятнадцать лет вместе, забыл, как мне больно смотреть на то, как ты ставишь других людей выше себя, забыл, как ты любил рассказывать мне все, что тебя тревожит, и ты. Ты забыл, как мы любили друг друга когда-то. Ты все забыл, и ты все это потерял.» Но Есан лишь промолчал, не в силах ответить тому, кто с его безумными мыслями никак не связан. Он не забыл, он изначально не знал ничего о том, в чем Есан молча обвинял его. Это безумие.

***

— Разве у них есть шанс противостоять военным?— Уен уже не ждал ответа от блондина, наверное, даже думал, что Есан спал,— Их всего лишь двое, а этих уродов — десятки. Какими бы героями эта пара не являлась, военные обучены не хуже, и ты не можешь это отрицать. — Я и не собираюсь,— Есан болезненно вздохнул, руки были связаны слишком долго, а блондин двигался слишком много, поэтому не мудрено, что запястья были растерты в кровь,— Если Чонхо еще может кое-как расправиться с ними с помощью своих связей, то у Сана ничего нет, ну.. Кроме оружия и безумия. — Чонхо?— Голос Уена звучал тихо, а сам парень прямо-таки угасал.— Это тот... Понятно. — Ты веришь в судьбу?— У Есана будто жизнь пронеслась перед глазами, насколько же этот вопрос был болезненной темой. — Я не знаю,— Брюнет тяжело вздохнул, не решаясь начать рассказ,— Я.. Я весьма глуп, ты ведь заметил? Я никогда не учился в школе, ее тут попросту нет. Я никогда не дружил с кем-то, я никогда не любил и я никогда никому и ничему не верил, понимаешь? — Понимаю. — Это место действительно слишком жестоко, но я вырос таким, каким являюсь сейчас, нет ни радости, ни грусти. Мне все равно на то, что я жив, мне просто нужно выживать ради... Эм. — У тебя ведь осталась семья, да? — Да,— Уен прошептал это совсем тихо, боясь открывать правду незнакомцу,— У меня остался брат, и я не могу его бросить. Мама сейчас в деревне, а отец работает, поэтому брат всегда один, а я ничем не могу помочь. — В деревне...— Сердце Есана забилось в безумном ритме, эта информация просто не поддавалась осознанию. Неужели он угробил мать Уена?...— Она так далеко? — Нет, на самом деле это близко, но там совершенно небезопасно, поэтому Кенмин остался в городе. — Я буду молиться за безопасность твоей матери,— Это все, что мог сделать Есан сейчас. Выпытывать у Уена информацию о таком было бы слишком отвратительно и глупо, но и промолчать Есан не может. Это больно.— А ты бы... Хотел сбежать? — Конечно. Но я не могу. — Ты знаешь,— Нет, он не знает о том, что Есан хочет спросить. Над этим миром висит фальшивое небо, эти люди не видели звезд, они ничего не знают. Абсолютно ничего.— Знаешь что-нибудь об Анчаре? — Не знаю, конечно же.— Уен издал смешок, но ситуацию это никак не разбавило,— Какое-то дерево? — О... Ты прав. — Серьезно? — Анчар, или лучше Antīaris... Ходят слухи, что это дерево ядовито, и все живые существа рядом с ним гибнут, стоит им только коснуться его ветки, листа, коры, да даже просто ступить на землю рядом с ним, но на самом деле это не так. Только густой сок, вытекающий в местах повреждения его ствола, действительно ядовит, и когда-то им смазывали наконечники стрел, сейчас это устарело, конечно же. Правда, попадая на тело, сок способен только вызвать нарывы на коже, но перегонкой анчарового сока со спиртом достигается высокая концентрация яда, опасная для жизни. Это достаточно занимательно, и впервые, когда я еще занимался его изучением, я боялся, что буду отравлен или вообще умру,— Есан улыбнулся, вспоминая то время. Тогда Сонхва впервые провел с ним научную работу и поручил ему, как помощнику, рассмотреть ветку этого дерева.— К сожалению, этого не произошло, но моему... Хену пришлось долго уверять меня в том, что я не умру от этого. — Я бы хотел изучать что-то подобное... Я ведь даже живых деревьев не видел никогда. — Хочется стать ученым? — Наверное. — Ну... Не думаю, что тебе понравилось бы. Мне кажется, ты создан для другого,— Перед глазами снова появился образ Уена в белом санитарном халате, и вместо доброй улыбки на лице Есана появилась горечь.— Почему ты выступал на улице? — Это... Я подрабатываю танцором со своей группой,— Отвечая, Уен заметно занервничал, но старался держать себя в руках и не сказать ничего лишнего.— Я, вообще-то, люблю танцевать, поэтому решил... — Не переживай, мне некому тебя сдавать. В конце концов, из-за меня здесь происходит какой-то переполох, лучше мне вообще не находиться тут... Хотя, нам обоим есть что скрывать, я понимаю. — Я расскажу тебе,—Сейчас голос брюнета звучал придельно твердо.— Но не сейчас. Еще рано. — Хорошо. Спустя целую минуту на улице послышался звук выстрелов и чей-то быстрый бег. — Ребята?— Сан, похоже, задыхался, либо что-то похуже, но на выяснение его состояния времени не было,— Вы тут? —Да,— Уен затянул парня внутрь маленького помещения и наконец-то прикрыл дверь.— Тебя видели? — Да я...— Сан споткнулся на ровном месте и, сдаваясь, уже не пытался подняться. Маску он, похоже, потерял, как и Есан.— Не думаю. К нам кто-то присоединился, тот мелкий тоже с ними. — Тебя ранили?— Глубокий голос Есана сейчас раздавался по всему помещению, пугая Чхве. — Нет,— Парень солгал, но его выдал собственный болезненный стон,— Попали в ногу, ничего серьезного. Что я вообще мог сделать, когда их костюмы буквально бронированные? Они ведь не дураки.. — Мне плевать на них,— Есан сжал руки в кулаки, о чем сразу же пожалел: по всему телу прошел разряд боли.— Меня интересует только твое состояние. За откровения нужно платить. — Я...Я буду жить, в отличие от этих тварей,— Сан усмехнулся, хотя прекрасно понимал, что времени сидеть на месте у них нет.— Мы вдвоем избавились от... Одной четвертой всех военных. Кое-кто сейчас разбирается с остальными, но эти гады разделились, поэтому нам лучше бежать. — Тут есть черный выход, но он ведет прямо на открытое пространство,— Уен, до этого сохранявший пугающее молчание, резко заговорил,— Те люди нас не тронут, но и они не всесильные, им не удастся расправиться со всеми военными, так что лучше нам бежать как можно быстрее. Если выберемся через этот ход,— Уен резко встал и наощупь открыл какую-то дверь, благодаря чему в помещении появилось немного света. — То сможем выйти прямо в центр города через девять-десять минут, у нас есть столько? — Думаю вы слышали выстрелы, значит... Маловероятно. Но мы в любом случае пойдем, да ведь? — Ага,— Есану конечно не хочется жаловаться, особенно учитывая, сто Сану не лучше, чем ему, но сейчас блондин просто не в силах встать без риска потерять сознание.— Надеюсь. — Есан...— На улице уже темнело, но лицо Уена все равно видно хорошо, к большому сожалению. Ведь это лицо сейчас выглядит слишком обеспокоенным.— Ты сможешь идти так долго? — У меня нет выбора,— Блондин не будет жаловаться. Больше не будет.— Идем. Встать удалось только с третьей попытки, но лучше от этого не становилось — Есан до этого даже не осознавал, насколько сильно кружится его голова и как безумно трясутся его конечности. Уен мог только предполагать, как себя чувствует блондин, но и этого ему сделать не удалось. Выстрелы раздались слишком близко. Похоже, что кто-то прямо сейчас зайдет туда, откуда они еще не смогли выбраться. Сан мгновенно подскочил на единственную здоровую ногу и направил пистолет на дверь, одновременно с этим пытаясь дойти до запасного выхода. — Черт.— Есан не выдержал. Его вновь окружила темнота, давя с таким напором, что он не смог промолчать. Было страшно потеряться здесь. Голова будто раскололась на тысячи частей, он больше не мог стоять. Есан стремительно падал, еще пару сантиметров и он ударится об стену, создавая ужасный шум. — Ты..— Сан не успел договорить, его тело действовало само по себе, и все же он не позволил Есану провалиться в темноту. Схватив блондина за плечо, он прижал его к себе, сбивая прицел с двери. Лучше бы Есан упал.— Ай-ай.. Вставай же, Есани.. Звон в ушах не позволил блондину услышать то, как входная дверь распахнулась, а за ней стоял военный, сразу же взявший Сана на прицел. Чхве испуганно поднял глаза на появившегося человека, но не успел навести оружие. — Не двигайся, иначе умрешь.— Эти слова заставили замереть не только Сана, но и всех троих парней. Даже Есан перестал дрожать.— Сдавайтесь и поднимайте руки вверх. — Он упадет.— Сан сжал губы в тонкую линию, он слишком рисковал. — Пусть падает, я же сказал, поднимайте руки, если не выполните — я стреляю. Где-то сзади послышался испуганный вздох Уена. Есан уже готов прощаться с жизнью. Но Сан так и не поднял руки. — Я вас предупреждал. Чужой голос был заглушен выстрелом. Военный упал на землю, больше не подавая признаков жизни. Quisquiliae,— Этот голос заставил стены дрожать. Человек, выглядевший словно античная статуя, пристрелил военного без малейшего замедления. Вдобавок к его действиям, его голос и речь звучали слишком угрожающе. — Ultima recta linea est. — Повезло,— Уен был единственным, кто не испугался этого человека. Более того, он не побоялся ответить ему на том же языке языке.— Gratias. — Какого черта,— Сан боялся говорить громче шепота, и Есан его прекрасно понимал.— Стоит ли нам бежать прямо сейчас.. — Ребята,— Уен улыбнулся, отвернувшись от высокого мужчины, и посмотрел на парней рядом с ним,— Не бойтесь, он пусть и не говорит на вашем языке, но он хороший. Новый плюс к вопросам Уену: почему он вообще разговаривает на их родном языке, если эти сектанты говорят на латинском, а его семья... На неизвестном. Откуда у него столько знаний? В каком месте он лжет? — Да, конечно,— Сан тоже начал что-то подозревать, но, в отличие от Есана, нашел в себе смелость ответить Уену.— Но нам пора. — А,— Парень будто забыл, что им тут что-то угрожает, хотя буквально рядом с ним лежал труп военного,— Да, идемте. Неизвестный, кажется, понял их речь, потому развернулся и быстро скрылся в неизвестном направлении. А через пару секунд снова раздались выстрелы. Молчание. Есан едва мог бежать, опираясь на бедного Сана, который не выдерживал уже свой собственный вес. Уен шел впереди, пытаясь не отходить далеко от парней, но и спокойно идти тоже не мог. Было тревожно. — Ребят,— Уен снова обернулся, проверяя состояние парней, но на улице было уже слишком темно, поэтому заметить испарину на лице Сана было почти невозможно. Все небо заволокли тучи.— Вы держитесь? — Еле как,— Сан старался держаться, держать Есана и удерживать спокойствие в их группе. Конечно же, ничего не получалось.— Ты, думаю, вряд ли сможешь помочь, поэтому просто веди нас. — Да, конечно. Никто из них даже не думал о том, что переживает Есан в этот момент. А он, похоже умер, потому что иначе не описать смесь этих чувств и одновременно с этим гнетущую пустоту внутри. В какой-то момент у блондина пошла кровь из носа, но его лицо, как и все тело, так онемело, что он этого даже не почувствовал. Сейчас всем было тяжело. — Есан,— Уен, уже привычно, снова повернулся к парням, в этот раз допытывая блондина.— Я не могу перестать думать об этом... Как мы снимем эту дрянь у тебя на руках? — Что там?— Сан, кажется, только сейчас понял, почему руки Есана находятся за спиной.— Черт... Почему ты не сказал? Непонятно, к кому именно он обращался, но ответить все равно не смог никто. — Ладно, я...— Уен нервно отвернулся, обдумывая свои слова.— Я придумаю что-нибудь. Мы обязательно снимем это. Я просто думал, что у вас есть какой-нибудь вариант. — Есть, конечно,— Сан усмехнулся, отчего Есану стало хуже. Эту шутку он слышал уже сто раз,— Мы можем отрубить ему руки. — Эй!— Уен снова отвлекся на Сана, чего тот, собственно, и желал.— Я ведь серьезно. — Ну ладно тебе,— Сан пусть и шутил, но в это же время пытался привести Есана в чувства, пару раз ударив рукой по плечу.— Только держись Есани, мы выберемся. Они не останавливались ни на секунду. Выстрелы звучали до сих пор, пусть и отдаленно. Ничего еще не закончилось.

***

Нет, что-то остановилось. Это что-то — Есан. Все вокруг резко потемнело, но он не придал этому особого значения. Он все еще идет. Но когда его тело резко остановилось, в голову забрели разные мысли. Первое — он умер. Вторая, и более разумная, — он отключился. В темноте было слишком холодно и страшно, на Есана давили тяжелые цепи, которые не давали вздохнуть, но он, на удивление, все еще стоял на ногах. Он просто не мог двинуться. — Страшно? Он снова не видел человека в белом плаще, но благодаря его голосу все вокруг резко просветлело — они находились на крыше какого-то здания. Резко дунул холодный ветер, путая волосы парня. На самом деле он замерз. На самом деле... Сейчас ему страшно. Безумно. Все ощущается слишком по-настоящему. Будто это не сон вовсе, а реальность. Высота. Холод. Сырость. Сумасшествие. Но самое страшное было не то, что цепи на теле оказались реальными. Страшнее было то, что он видел внизу. Там, словно на арене, стояли десятки людей в белых плащах, смотря куда-то в центр. Осмотревшись лучше, Есан понял, что здание полностью окружало эту арену своими пугающими сырыми стенами. Стало не по себе. — Все еще страшно?— Человек усмехнулся, подходя ближе к краю и позволяя увидеть Есану то, что находилось в центре этой арены. Там стояло распятое пугало в черной одежде, а рядом с ним.... Сонхва. — Верни свои эмоции, Есан, — Человек неотрывно смотрел на пугало в центре и смеялся из-за чего-то, что Есан понять не мог.— Верни их. Сколько можно терпеть? Если ты не видишь проблему, то просто открой глаза и посмотри в небо. От тона его голоса было страшно, но страшнее было то, что Есан не мог не посмотреть в небо. В небо, где летели огромные дирижабли, сбрасывая на город какие-то странные бумажки. — Страх велик, но ты должен бороться. Я ждал столько лет, и вот наконец-то... Всю жизнь ты видел лишь затишье, но вот-вот начнется буря. Ты потерял свои эмоции, как и сотни других людей, но ты не потерял шанс. — Сонхва.. — Забудь о нем. Сонхва больше не существует, он решил сдаться, не думай о нем. — Что происходит? На крышу упала первая листовка. Затем вторая, третья, и Есан смог разобрать, что там написано. Его рот раскрылся в ужасе, но он не смог издать ни одного звука. Это были те листовки, которые он видел около бара. Он был в.. Реальности? — Где я? — Не бойся,— Человек повернулся к нему, но на этот раз на его маске был какой-то рисунок.— Это твой сон, и, пожалуй, единственное место, где я могу с тобой поговорить. Ты ничего не знаешь, но я знаю все. И, знаешь... Тебе нужно вернуться домой. — Где мой дом?— Есан не узнал свой собственный голос, он был слишком хриплым, слишком пугающим.— Скажи, где же мой дом? Куда мне нужно возвращаться? — Это глупый вопрос, но я не ожидал от тебя большего.— Человек снова усмехнулся, но Есану от этого становилось лишь страшнее.— Возвращайся в лабораторию. Ты должен, нет... Ты просто обязан найти там дело об утилизации Кан Есана 1999 года. — Это... — Да. Это не ты. Это дело обо мне. Если тебе будет проще, то я подскажу тебе где найти информацию о твоем Чон Уене. Сойдет? — Откуда ты знаешь об этом? — Брось. Неужели ты не знал, куда сбегал Уен все то время, пока был еще жив?— В этот раз человек не смеялся.— Он тебе не говорил. Что ж, значит ты узнаешь это немного позже. Просто вернись в лабораторию. Только не лезь за Сонхва, ты пожалеешь. — Сколько еще ты знаешь? Скольких людей вокруг меня ты используешь? — О,— Человек удивился этому вопросу,— Ладно, признаю, я не думал, что ты догадаешься так быстро. Если тебя это успокоит то я скажу. Хонджун, первый Уен, второй, Сан, Чонхо, Бэкхен — все они знакомы с нами. Не со мной, лично, но мы придерживаемся одной цели. — Сонхва. — Что «Сонхва»? — Неужели никто из вас не хочет его спасти? — Думаешь у нас есть время на это? Он мертв также, как и ты. Если тебя я не бросаю потому, что ты — это молодой я, то его спасать у меня нет никакого желания. — Хонджун не может просто взять и оставить его там. — Но он оставил, его оставил каждый, кто хочет спасти мир. Это капля в море, нам не спасти всех, но он ускорит выполнение нашего плана. — Спаси его, иначе я не вижу причин возвращаться обратно. — Черт, ты...— Человек в плаще развернулся и посмотрел на арену, на которой начался финальный акт.— Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Ты хоть видишь, где ты? Ты уже умер, а Сонхва скоро к тебе присоединится. Я, черт возьми, не могу спасти вас всех.— Он не повышал голос, но в каждом слове чувствовалась агрессия.— Думаешь мне легко? Кто сказал, что я не знаком с ним? Почему ты думаешь, что никто из них мне не дорог? Мы с тобой одинаковые, Есан. Только если ты не знаешь своих чувств, то я свои знаю прекрасно. Хватит с меня, смотри туда. Он указал на центр арены, и Есан увидел то, что теперь никогда не выйдет из его мыслей. Раздался звук барабанов, люди в белых плащах окружали арену со всех сторон, дышать становилось труднее. Есан почувствовал в себе силы двигаться, но этого оказалось недостаточно, чтобы сорвать с себя цепи. Он просто брыкался, пытаясь освободиться от тяжести, но с каждой секундой на него давило все сильнее. Сонхва поднял свои руки, приняв такую же позу, как и пугало. Пара секунд, и все глаза, что до этого смотрели на Сонхва, смотрели на Есана. Человек рядом шумно выдохнул и развернулся, уходя с крыши и оставляя Есана с этими безумными людьми. — Запомни, Есан,— Раздалось где-то за спиной, — Если ты с нами, ты должен притворяться. Все вокруг потемнело слишком резко. Есан вернулся в реальность.

***

Очнулся он уже сидя в незнакомом гараже, рядом лежал Сан, а Уен, по совету Чонхо, стоявшего где-то сзади, пытался привести обоих в чувства. — Эй, Есан!— Чон слегка ударил его по щеке, увидев, что тот открыл глаза.— Ты жив? Но Есан не слушал. Он неотрывно смотрел на Чонхо, потом перевел взгляд на Сана, и только потом посмотрел на Уена. Они все. Все знали об этих людях. Они все знакомы с тем человеком. Они все его обманывали. Но что они хотят? Почему им нужен Есан? Они все окружили его только потому, что так сказал тот человек? Есан испуганно отодвинулся от Уена, вжимаясь в стену сзади. Они точно хотят его убить. Уен снова протянул ему свою руку, но Есан уклонился от нее, словно от опасного оружия. — Есан... — Не надо,— Слова из сна до сих пор не утихали, блондин просто не мог сбежать.— Не надо. Есан чувствовал себя куклой. У него не было эмоций, а его чувства были непонятны даже ему самому. Его окружили люди, которые врали ему на каждом шагу. Они все знали. Но Есану никто ни о чем не говорил, оставляя в пугающем неведении. Так кому теперь доверять? Стоит ли оставаться тут, когда человек из сна сказал ему делать противоположное? Что он сделает, если Есан ослушается? Он запутался. Есан просто запутался, не оставляя себе шанса выбраться из этого. Не давая никому вокруг спасти его. Сейчас хочется лишь увидеть живого Сонхва и доказать человеку из сна, что он был не прав. Сонхва жив и здоров. А ведь все, кроме Есана, знали о том, что будет с Сонхва. Они все знали. — Я вас ненавижу,— Есан по-настоящему испугался. Не отрываясь, он смотрел на Уена, который боялся двинуться. И снова Есан заплакал, в этот раз от страха. Он снова почувствовал себя живым. Именно этого ведь хотел человек в плаще?— Не трогайте. Но это не то, что хотелось бы чувствовать. Да, это эмоции. Но он больше не хочет их проживать. Он хочет вернуть все как было. Без эмоций жить лучше. Потому что Есан слишком слаб, чтобы чувствовать жизнь. Это страшно. Перед глазами снова не то, что происходит в реальности. Есан снова видит пустую комнату и ученых, которые тянут к нему свои опасные руки, желая поскорее провести очередной эксперемент. Есан тихо бормотал что-то под нос, а его тело тряслось от страха. Уен замер, не зная, что делать. — Что с ним?— Чонхо нахмурился, не ожидая увидеть Есана в таком состоянии.— Будь осторожнее, его руки все еще слабы. — Я не знаю..— Уен выглядел таким же напуганным, но пытался успокоить Есана.— Его, наверное, ударили по голове, все в порядке, ему просто нужно прийти в себя. — Черт.— Чонхо, кажется, до сих пор не мог оценить все их потери.— Сан потерял слишком много крови и лежит без сознания, Есан сошел с ума, у нас спиздили все оружие, а я застрял в неизвестном мне городе без возможности вернуться на корабль, а ты даже не можешь мне помочь. Главное — он все еще был в маске. Хоть кто-то здесь соблюдает закон. — Да замолчи ты!— Уен, наверное устал слушать жалобы Чонхо, иначе не объяснить эту раздражительность.— Если ты такой умный, то иди и останови паническую атаку, герой! Если бы не я, тебя вообще никто не спас бы! Я все сделал: позвал помощь, достал ключи, увел вас, залечил, а ты капаешь мне на мозги своим бубнежом! Просто заткнись уже! Но все замолкло, как только Сан очнулся.

***

— Я не могу вернуться,— Мысли были чужими, но резонировали с собственными, отчего голова парня шла кругом. Он сейчас умрет.— Верните меня... Сан стоял в каком-то сыром и темном здании, что тревожило еще сильнее. Стены давили, цепи, лежащие на полу, окружали, будто загоняя в ловушку. Наступишь — ты пойман. Где-то рядом послышались шаги, но парень не мог двинуться. — Друзья,— Этот голос эхом раздалсяпо зданию, но Сан не мог сделать и шага в его сторону.— Они бы мне помогли. Это был Сонхва. Это точно был Сонхва. Его мысли Сан слышал прямо в голове, но и его голос он слышал где-то за спиной. Это сумасшествие. — Разве у тебя есть друзья?— Неизвестный голос усмехнулся, но этот звук звучал слишком знакомо. В мыслях Сана творился хаос.— Кто может тебя спасти, когда ты мертв? Сан закрыл глаза, пытаясь вслушаться в звуки, издаваемые людьми, все для того чтобы понять, как близко они находились к нему. Но их звуков просто не было. Шаги были галлюцинацией, голоса все еще звучали в голове, Сан не мог двигаться. Это все сводит с ума. — Есан,— Голос Сонхва раздался слишком громко, а от этого имени голова затрещала,— Он единственный, кого я хотел спасти, и я уверен, что он бы тоже спас меня. Я не хотел бы напрягать остальных... — Ты мыслишь достаточно странно,— Этот голос осознать все еще тяжело, он, в отличие от Сонхва, будто был отдельно от мыслей Сана, слышался прямо за его спиной, но говорил совершенно не с ним.— Но это забавно, я не думал, что ему хоть кто-то доверяет. Жаль это говорить, но он уже мертв. Ты обречен. В голове повисла безумная тишина, что была громче любых звуков. Для осознания требуется секунда, для принятия — бесконечность. Цепи вокруг зазвенели, сводя Чхве с ума. Смешение большого количества разных по тонам звуков вредило его рассудку, но он не мог даже закрыть уши. Его тело было парализовано. Неизвестный голос утих, но Сан все еще не мог разделить мысли собственные от мыслей Сонхва, однако именно сейчас, кажется, они оба мыслили лишь о том, чтобы поскорее уйти хотя-бы от этого шума. — Они все смотрят на меня,— Вокруг Сана не было никого, значит, это говорил Сонхва,— Я не могу сбежать... Но Сану удалось двинуться. Один шаг. — Они ждут меня. Второй. — Кто вы? Третий. Сан схватился за цепь, видя в ней что-то необъяснимое. Но... Как бы он не старался удержать неизвестность на месте, она продолжала двигаться с невероятной силой. Стало страшно осознавать, что он может не удержать ее. — Я должен остаться здесь. Однако теперь было не ясно, чьи это были мысли. Сан должен остаться. Не Сонхва. Точно не он. Но он, похоже, тоже остался. Самое страшное здесь — неизвестность. Сан понятия не имеет, где сейчас Сонхва, жив ли он, мертв ли, что сейчас перед ним и должен ли он бежать. Он ничего не знает, но он не может отпустить цепь, будто осознавая, что от этого зависит что-то гораздо важнее человека в его мыслях. И от этого было еще больнее. Разве такое возможно? Разве Сан может думать о том, насколько ценна чья-то жизнь? Нет, это что-то чужое. Но сейчас он — не он. — Сонхва-хен,— Впервые он смог сказать что-то, но собственный голос пугал,— Я спасу тебя, обязательно. Но это было концом. Как только Сан произнес это, мысли Сонхва рассеялись, будто их никогда тут не было. — Это бесполезно,— Неизвестный человек в плаще все это время стоял сзади, но только сейчас Сан это понял.— Исчезни, с тобой бесполезно говорить. И в этот же миг все растворилось.

***

— Хен,— Сан не пытался встать, даже открыть глаза, он лишь хотел спасти Сонхва от этого кошмара.— Я вернусь. Есан резко вздохнул, сразу же понимая, что произошло с Чхве. Ему приснился сон. Ему тоже приснился важный сон. И если там был тот человек в белом... — Сан,— Блондин решил не томить.— Тебе снился тот человек в плаще? Едва находившийся в реальности парень вдруг резко открыл глаза, наконец-то находя связь. Уену и Чонхо оставалось только молча наблюдать за этой картиной. — Есан,— Сан все еще не вставал, но старался повернуть голову к блондину и посмотреть в его глаза. Будто он ожидает найти там ответ.— Сонхва говорил о тебе. Нам надо вернуться. Нам... — Тише,— Есан снова стер с себя все эмоции. Сейчас нет места панике и страху, всем нужен только рассудительный ученый Кан.— Тебе тоже снился Сонхва. И этот парень. А теперь забудь об этом до тех пор, пока мы не останемся вдвоем. Действительно вдвоем. — Эй,— Уен заметил перемену в Есане, поэтому решил действовать,— Сейчас не время для этого. Мы должны проверить ваши раны и уходить отсюда. Если вы не заметили мы все еще не сбежали. Я сделал все, что смог, поэтому сейчас мне нужно проверить, нет ли у Сана кровотечения, и если есть, то все равно придется идти, и мне уже все равно сколько крови вы оба потеряли. Если не двинемся, то кровь потеряют все. — Эй, Ена,— Чонхо усмехнулся, и только сейчас Есану удалось рассмотреть его. Он выглядел так, словно его избила толпа монстров, но, зная ситуацию, так, скорее всего, и было. Весь его вид доверия не внушал, скорее вызывал страх за состояние парня, а в местах сгоревшая одежда ситуацию лучше не делала ни капли.— Не гони, у нас в запасе час-второй, мы можем и подождать. — А стоит ли?— Уен ждать явно не собирался, значит лучше не спорить.— Сан, как по ощущениям? — Сносно,— Чхве вздохнул, судя по всему, от мучающего его головокружения от потери крови.— Я смогу идти, не переживай. Уен перевязывал рану прямо поверх штанины, потому что эту ткань разорвать без ножа проблематично, а нож у них, как выразился Чонхо, спиздили вместе с остальным оружием. Ранение было чуть ниже колена, и остается надеяться, что кость не была задета, что, в общем-то, маловероятно. Уен снял с ноги Сана окровавленный бинт и осмотрел рану. Кровь еще шла. Это точно. Это не было чем-то удивительным, больше поражало то, что с таким серьезным ранением Сан смог ходить, при чем так долго, но это же и пугало. Неизвестно, сколько крови он потерял и сколько теряет сейчас. Если примерно подсчитать — очень много. — Не останавливается. — Ты пытался останавливать?— Есан, не особо веря в лечебные способности Уена, приблизился к нему и осмотрел рану.— Плохо. Перевяжи еще раз, все заново. Чуть выше раны жгут, на рану давящую повязку. — Хорошо,— Уен вздохнул, мирясь с указаниями Есана. Он делал все быстро, хотя под рукой был только бинт и надежда.— Вот. — Эх, как-то неудобно,— Сану сейчас было нелегко, но он покорно молчал, чтобы Уен не заметил, как ему больно.— Скоро снимете? — Помолчи, пожалуйста,— Есан прекрасно видел напряжение всех мышц лица Сана, оттого и нервничал сильнее. Он знал, как ему больно. И он лучше всех знал, что с Чхве будет.— Потерпи. Уен закончил все достаточно быстро, уже забыв, что у Есана тоже есть проблемы. Перевязанные запястья выглядели так естественно, будто всю жизнь были такими. — Через пятнадцать минут мы пойдем,— Парень звучал так уверенно, что никто даже не думал спорить.— Сидите тут. — Уен,— Есан, рискнув всем, решил сделать отважный шаг,— Можешь поменять мне бинты? Уен сначала не понял, про какие вообще бинты он говорит, но, посмотрев на чужие запястья, быстро опомнился. — Ай, прости, совсем забыл.— Брюнет повел его в другую комнату, где стояла небольшая раковина, и, вроде бы, была вода. Не было тут, разве что, света, но в темноте Есану комфортнее. Хотя-бы не видно, кто именно сейчас держит его руки.— Их уже можно промыть. Не думаю, что у тебя кровотечение. Есан осторожно кивнул, позволяя Уену самостоятельно промывать раны на руках. Уен делал все осторожно, стараясь не причинять боль, но в то же время тщательно все промывать. На ощупь, конечно, не очень легко, но он старался. — Не больно?— Отчего-то тихо спросил брюнет, слово эта тишина была слишком интимной. — Все в порядке.— И конечно же, Есан ответил ему шепотом. К счастью, момент продлился не долго, и уже через десяток секунд они направились в комнату напротив, в которой был небольшой (не)удобный диван, и, наконец-то, был свет. — Посиди, я за бинами,— Уен быстро убежал, оставляя Есана сидеть на этом ужасном куске мебели, но вернулся он действительно быстро. Есан смотрел на парня в недоумении, но Уен уже спешил все объяснить. — Ты выглядел так, будто хотел поговорить, поэтому мы здесь. — А... — Можешь говорить.— Уен сел рядом с Есаном, нервно сжимая в руках оставшуюся часть бинта. Блондин вздохнул. Страшно. Безумно страшно ошибиться и подозревать не того. — Уен,— Есан рискнул спросить о том, что беспокоит его уже очень давно.— Сколько языков ты знаешь? — Я...— Этот вопрос точно попал прямо в цель. Уен уронил бинт на колени, но поднимать его уже не спешил.— Три. За. Откровения. Нужно. Платить. Но теперь главным вопросом стало — Каким образом, если здесь нет школ? Однако спросить об этом Есан не решился. — Понятно. — Прости, прости.— Уен испуганно смотрел на блондина, ожидая услышать что-то конкретное, но в итоге не слыша ничего.— Я правда не могу сказать об этом сейчас, ты ведь отвернешься от меня, не дав объяснить. Просто поверь, для тебя в этом угрозы нет, правда. Правда, Есан! — Почему ты так беспокоишься? — Я... Это,— Уен боялся даже двигаться, лишь бы не спугнуть блондина рядом с ним.— Это правда слишком личное, я не могу. Это секрет. — Мне все равно. — Есан... — Не делай вид, будто тебе есть дело до того, что я о тебе думаю. Я тебе никто, какая разница, скрываешь ты от меня что-то или нет?— Ложь. Такая наглая ложь, в которую не поверит даже ребенок, но и Есану, и Уену слышать это оказалось слишком больно, пусть они оба знали истину.— Мне все равно. — Только не уходи.— Брюнет сжал руки в кулаки, пытаясь успокоиться, но ничего не выходило.— Прошу. — Почему? Почему тебе есть дело до меня? — Да какая разница?— И снова. Снова злость заменила страх.— Почему я не могу просто беспокоиться о тебе? Что такого в том, что я хочу остановить тебя? Мне просто одиноко, я впервые нашел интересного мне человека, который не побоялся общаться со мной, так почему я не могу беспокоиться о тебе? Почему ты подозреваешь меня в том, что делал твой бывший? Ответь, почему я не могу просто общаться с тобой, зачем ты роешься в моей жизни? Мы с тобой еще не друзья, так почему ты так хочешь разрушить все это, не дав мне шанса довериться тебе? Я, черт возьми, не такой, как твой Уен! Я не могу просто взять и рассказать тебе всю свою жизнь, я ведь тебя даже не знаю! Просто заткнись и дай мне довериться тебе! Тишина. Все вокруг утонуло в тишине. Казалось, что прошла вечность с того момента, как Уен замолк. Его злое лицо снова стало испуганным, но он не двигался с места, пусть и очень желал отвернуться. — Пожалуйста...— Голос брюнета звучал слишком отчаянно, разбивая едва живое сердце Есана. — Все в порядке.— Но что он мог ответить?— Прости. Ты прав, просто я... Да, ты прав. — Есан... Просто скажи что-нибудь понятное, я боюсь. — Я тоже не могу сказать тебе все. А сейчас... Сейчас я просто не могу ничего сказать. Уен прикусил губу, сам того не замечая, но Есан этого не заметить просто не мог. — Все в порядке,— Снова эти слова, которые блондин повторил уже много раз.— Я не виню тебя, наоборот я полностью согласен, но мне просто нечего сказать. Мне правда все равно на это, но твоей вины тут нет. Бракован здесь только я. — Да ладно тебе, ты ведь не робот.— Уен нервно улыбнулся, боясь смотреть в глаза Есана, но его улыбка говорила за себя.— Ты... Разве это возможно? — Я не робот, не бойся. Я не могу сказать, но лишь потому... Я сам не знаю, кто я. И я боюсь доверять кому-то, потому что... Как только я это делаю, вспоминаю свое детство и то, как меня использовали как подопытную крысу, обманом загоняя в... Ах, я не знаю, зачем я это говорю. Просто вырвалось. Считай это актом доверия. Просто... Не знаю. — Я... Прости,— Уен опустил глаза в пол, совершенно не понимая, как реагировать.— Я не думал. Прости, боже, я просто слишком разозлился. — Я ведь сказал, что мне все равно. Ты меня почти не задел. Слово почти было самым главным в этом предложении. Есан, вообще-то, не планировал вызывать у Уена чувство вины, жалости, прочего, но этим словом он сделал только хуже. В последнее время Кан вообще не думает о последствиях. — Ладно,— Уен опустил глаза вниз и наконец-то вспомнил про этот бедный бинт на его коленях. Разделив его на две части, он молча приблизился к запястьям Есана и осторожно забинтовал сначала одну руку, стараясь не делать лишних движений, затем вторую, не поднимая глаз на блондина. — Готово. — Спасибо, Уена,— Есан улыбнулся своей же слабости. Так оплошать и назвать незнакомца именно такой формой имени, которой называл только его... Это приведет к краху.