Моя смерть была инсценировкой

Маиза поверить не могла в то, что её бывший возлюбленный жив и здоров. Да, внешность у него сейчас совсем другая, не та, что в юности, но в остальном это был он: тот самый Диого, когда-то заигрывший с ней чуть ли не у всех на виду. Даже улыбка прежняя. Помолчав какое-то время, она повторила свой вопрос: - Так ты жив? - Ну как видишь. - Но ведь я же... Диого перебил Маизу: - Похоронили совершенно другого парня. Я всё это время жил под чужим именем. Не хотел сталкиваться с прошлым. Сидя в коридоре, Маиза поинтересовалась: - Кто ещё знает, что ты жив? - Только Далва. - послышалось в ответ. - Теперь и ты в курсе. Ни Лукас, ни отец, ни Альбьери ничего не знают, и я бы не хотел раскрываться как минимум перед первыми двумя. Разговорившись с Маизой, Диого окончательно убедился в том, что проблемы у Мел возникли именно из-за вечных ссор её родителей. Выражая своё недовольство, он сказал: - Маиза, у Мел со здоровьем всё было бы в порядке, если бы ты наступила на горло собственным принципам и помирилась с Лукасом. Когда ребёнок с детства видит, что родители вечно дуются друг на друга, рано или поздно он найдёт увлечение в дурной компании. Вздохнув, Маиза признала: - Да, ты прав. Но ведь всё началось с того, что Лукас влюбился в одну марокканку и вбил себе в голову, что должен на ней жениться. - Я что-то подобное припоминаю. Но я, если честно, до сих пор не верю в то, что мой брат впервые нашёл себе девушку без меня. Когда мы были в Марокко, Лукас говорил мне, что влюбился в американку. Я тогда очень сильно удивился, но и в то же время не поверил. Лукас врать никогда не умел. Его всегда глаза выдавали. По ним-то я и понял, что братец на самом деле встретил мусульманку, но сделал вид, будто ни о чём не догадываюсь. Надеялся, что он вскоре разлюбит её. - Разлюбит? - Маиза усмехнулась. - Да он о ней до сих пор говорит! Уже надоел своими страданиями по Жади! Я с ним несколько раз хотела развестись, но мне в первый раз ваш отец не дал это сделать, узнав, что я беременна. А потом мы и сами пришьи к выводу о том, что нужно ради Мел попытаться не убить друг друга. У неё ведь ещё с раннего детства были причуды. Ей везде мерещился некий Лео. Моя подруга - психолог. Она мне и сказала, что Мел выдумывает себе друзей из-за проблем в семье и недостатка внимания. А потом... Потом Мел, повзрослев, начала винить себя во всём. Её даже Далва переубедить не может. В это же время к больнице подъехал Лукас. Завершив переговоры с иностранными партнёрами, он решил навестить дочь и в очередной раз попытаться помириться с Маизой. Добравшись до нужного этажа на лифте, он прошёл по коридору совсем немного и увидел жену в обществе какого-то мужчины. Можно было подумать, что это врач, но халата на нём не было. Склоняясь к тому, что Маиза окончательно потеряла стыд, он намеревался устроить ей разбор полётов. Подойдя к "парочке" поближе, он произнёс: - Маиза, кто этот человек? "Я сам." - говорил взглядом Диого. Маизе бы Лукас уж точно не поверил, скажи она ему, что его брат-близнец, который уже и не совсем близнец, неожиданно воскрес. Взяв дело в свои руки, он молвил: - Ты уж определись, кого больше любишь: марокканку или законную жену. Голос показался Лукасу подозрительно знакомым. Так мог разговаривать лишь Диого. Но как это возможно? Он же лично был на его похоронах! Да и не похож незнакомец. А хотя... - Откуда вам известна сия информация? - полюбопытствовал Лукас. - Не только Далва знает тебя очень хорошо. Лукас, ты врать не умел и не умеешь. Твои глаза всё выдают. Далва же не даром учила нас тому, что глаза - это зеркало души. Когда Диого привёл ещё несколько фактов об их с братом детстве, Лукас прошептал: - Не могу поверить... Ты жив! Последовали объятия, после которых Лукас признался: - Я ведь так скучал по тебе! Когда тебя не стало, отец только насел на меня со своим: "Ты теперь единственный наследник, и должен встать во главе компании после меня!" Мне из-за этого пришлось похоронить мечту о большой сцене. Затем, немного помолчав, он добавил: - В шутку звал меня дурачком, а сам не лучше! Брат, отчасти и ты виноват в том, что я так и не стал музыкантом. Ты вообще думал обо мне, папе и нашем крёстном? Выслушав его, Диого сказал: - А что мне ещё оставалось делать? Отец сам объявил, что я для него умер, вот и исчез из вашей жизни, сняв со счёта деньги, которые оставила мама. Если бы не его слепая влюблённость в Иветти, всё было бы совсем по-другому!