unholy child

according to several sources, the name frith can carry the meaning of both "freedom" and "the state of war". === кэтал сидит в общей спальне, нагло, с ногами, на чужой кровати. спасибо хоть переоделся в чистое, а пыльный, перепачканный в крови плащ, молча отдал перепуганным горничным. постирают. кэтал был экзотикой. мало того, что хороший боец, но и выглядел интересно. всего один рог, растущий из середины лба, что не характерно для местных монстров, так еще и ярко-голубого цвета, а не светло или тёмно-коричневый, даже не черный. кожа почти белая, волосы тоже, глаза в цвет рога. недостаток видимой мышечной массы восполнял ростом, гибкостью и ловкостью. одним словом экзотика. и сейчас эта экзотика с юга пялилась непроницаемым взглядом на экзотику с севера. север пялился в ответ злыми, ярко-красными глазами. не было видно ни белка, ни зрачков. все глазное яблоко в красном цвете. красиво. длинные светлые волосы, тоже красиво. щуплое тело. ну, тут спорно. кому-то красиво. кэтал сделал глубокий вдох и попробовал еще раз: — как тебя зовут? — я — лорд натаниэль! бесполезно. он закатывает глаза и трет переносицу. — вот объясни, чего ты добиваешься? его имя было фрит. это имя дала ему виллоу, которой он теперь принадлежал. только вот сам монстр, кажется, был от этого не в восторге. — хочу уйти отсюда! я не раб! никогда не был и никогда не стану! и взбрело же юной мисс в голову, что она хочет самостоятельно тренировать монстра. до этого как все нормальные люди покупала уже обученных, а тут видите ли. — закроем глаза на факт того, что у тебя сломаны лодыжки, — одна из воспитательных мер за авторством виллоу, — ну и куда бы ты пошёл? и что главное, как долго, по-твоему, монстр может находиться на улице, без своего хозяина, без какого-либо... — у меня нет хозяина! я свободен! какая же головная боль. кэтал пытался быть вразумительным, пытался спокойно объяснить фриту его положение. но тот даже после сломанных лодыжек и запястий, после тридцати семи кнутов, доставленных лютером лично (а рука у лютера была тяжелая, и это каждый монстр мисс виллоу знал по себе), не перешёл даже условную первую ступень, продолжая называть себя натаниэлем. идиот. у кэтала все делились на три категории. что монстры, что люди, хотя последним об этом знать было необязательно. были идиоты. были те, кого можно терпеть. а еще... лани залетает в комнату по обыкновению счастливая и светящаяся. с волос капает влага, на теле сарафан, который одна из горничных тихо забрала из ее вещей полтора часа назад и куда-то унесла. лани улыбается широко и ярко, но очень быстро сникает. останавливается, не сделав и двух шагов, прикладывает руки к щекам. будто видит фрита, избитого и изуродованного, в первый раз. а ведь он тут уже неделю, черт бы его побрал. лани его жалко. такой уж характер. фрит находит это раздражающим. ещё его какая-то человеческая подстилка не жалела. он смотрит зло и рычит, оголяя короткие, но четко различимые клыки. а лани все равно его жалеет. фрит находит это раздражающим. кэтал — глупым. и возможно, самую малость... лани идёт вглубь комнаты и приземляется на кровать хеммы. девушка-монстр с длинными густыми волосами и такими же длинными рогами, устремлёнными точно вверх, тепло и понимающе улыбается, прижимает подругу к телу. завидно. — ты понимаешь, что только хуже себе делаешь? у кэтала в голосе раздражение бурлит вулканической магмой. фрит уходит в игнорирование, гордо и до ужаса по детски отворачивается, задирая нос. хочется вмазать. но ему и так досталось. тем временем лани, что-то обсудив с хеммой, под неодобрительный взгляд последней, встает и подходит к фриту. присаживается рядом, доверительно заглядывает в глаза. — любишь украшения? у меня тут бусы лишние, жемчуг. насовсем отдать не смогу, без приказа не положено, но... она, как еще больший, чем фрит ребенок, протягивает украшение на раскрытых ладонях. но не успевает договорить, потому что фрит бьёт по ладоням наотмашь. бьёт и тут же сворачивается в комок, подтягивая руку и шипит от боли. запястье так и не срослось. лани теряет равновесие, падает на пол полностью. жемчуг отлетает под чью-то кровать. она поджимает губы, будто вот-вот расплачется. врезать фриту хочется все больше и больше. — эй! угомоните там своего буйного. тут, между прочим, спать пытаются, — слышно из противоположного угла. кэтал рычит зло и гортанно, срывается к лани, несмотря на то, что она даже не ушиблась толком. только испугалась и пуще расстроилась. он куда-то выходит из комнаты, предварительно отведя лани обратно в объятия хеммы. — ты куда? — она спрашивает, округлив глаза. — мне был приказ о нем заботиться. сейчас буду исполнять. под «ним», конечно, подразумевается фрит. под «заботой» — не ясно. рабочие в лазарете смотрят с удивлением, но не препятствуют, когда кэтал нагло роется в ящиках, делая их запасы беднее на упаковку стерильного бинта и деревянных палок для наложения шин. оба предмета применяются по назначению, когда кэтал возвращается в комнату идет сразу к фриту. не слушая его проклятий и оскорблений сначала фиксирует одно запястье, потом другое. а потом все тем же бинтом проматывает одно к другому. а это сопровождается уже чуть ли не криками, поэтому кэтал с силой сжимает руку и угрожающе произносит: — я ведь тебе и пасть заткнуть могу. будешь как в начале, есть раз в день, а то и реже, если развязать забуду. хочешь? у фрита в глазах ненависть и злоба, он издает последний рык, но всё-таки замолкает. даже удивительно. кэтал тоже удивляется, но не медлит, проделывает ту же операцию с лодыжками. потом встает, осматривает результат. фрит сидит на полу, смотрит с вызовом, руки и ноги связаны. пускай что бинтом, а не верёвкой, кэтал и не с таким работал. хватает за шкирку и на радость почти всем бесцеремонно тащит до своей кровати. роняет чужое тело у ее ножек, а сам ложится на матрас. — ну это на случай, если тебе что-то понадобится, чтобы ты меня через всю комнату не звал. ты же мне поручен, да? больше зло, чем насмешливо. даже не злорадно. просто зло. фрит притихает и скоро все, кто пытался заснуть, засыпают. потом те, кто только собирался. кэтал и сам уже порядком уставал от бессмысленного глядения в потолок. было поздно, надо было ложиться. фрит стонет. тихо, не напоказ, не с желанием кому-то досадить или доказать свою позицию. обычный мученический стон, сопровождаемый сопением. кэтал вздыхает и садится на кровати, смотрит вниз, на чужую округленную спину. — больно? — спрашивает тихо, уже без злости или раздражения. — туго, — отвечает коротко, ещё тише. — извини, — совсем шёпот. не любит он признавать свои ошибки. в общем и целом, кэталу не нравилось быть надзирателем. ровно как и лютеру не нравилось быть палачом. как и фриту не нравилось быть чьей-то игрушкой. но что поделать. кэтал обходит его, приподнимает, помогает опереться спиной о ящик около кровати. хмурится сильнее и быстро ослабляет бинты. и правда туго. слишком. чёрт. он боится, что сделал хуже. нельзя так. фрит может быть редкостным придурком, но и его можно понять. они все такие были. — так лучше? короткий кивок. поджатые губы и глаза бегающие в нерешительности. — говори уже. — а есть еда? невыносимо. кэтал закатывает глаза. — тебе днем предлагали. сейчас даже если кухня еще не закрыта, там ничего кроме хлеба съедобного нет. фрит ничего не отвечает, только затравленно смотрит. — какой смысл сначала объявлять голодовку, а потом в первый же день сдаваться? молчание. у кэтала в голове эхом звучит "меня зовут лорд натаниэль!". лорд? на севере они там все лорды, куда ни плюнь. — ты хоть один день за всю свою жизнь голодал? всё ещё молчание. стыдливое, признающее поражение. кэтал вздыхает еще раз, роняет свое "идиот" вслух и снова выходит. возвращается через несколько минут с толстым куском хлеба и кружкой воды. — всё, что смог отвоевать у линды. и скажи спасибо, что она понимающая женщина, — говорит тихо, чтобы не потревожить спящих, — развязывать тебя не буду, ты дурной ещё слишком. так ешь. подносит хлеб к чужому рту. фрит сглатывает и смотрит в пол. — унизительно. — а нечего на других кидаться. жуй, используй зубы по назначению для разнообразия. я тут с тобой всю ночь возиться не собираюсь. и фрит ест. с жадностью, почти не пережёвывая, поэтому кэталу приходится напоминать о необходимости этого действия раз за разом. хлеб съедается быстро, к счастью до слизывания крошек с пальцев не доходит. водой фрит чуть не захлёбывается, это уже их обоюдная вина. он пьет так же жадно, а кэтал, не привыкший поить других с рук, наклоняет посуду слишком сильно. — а ты чего так с этой рыжей носишься? нет, ну невозможно. — ты про лани? — кэтал пытается сохранять спокойствие, отставляя пустую кружку в сторону. хочется последовать изначальному плану и вернуться назад на кровать, оставив фрита валяться на полу, но теперь уже совесть не позволит. — она, да. она ж, ну… совсем… — аккуратнее, — кэтал предупреждающе рычит. фрит замечает и давит улыбку. — уже несколько дней как замечаю. на всех остальных — плевал ты с высокой колокольни. а стоило мне на неё рыкнуть, чуть по новой мне кости не переломал. — она молодая совсем. — скажи ещё ребенок. — практически. фрит тихо смеётся. не верит. да тут никто не поверил бы. — ладно, понял тебя. кэталу хочется вздернуть его за волосы и спросить, что там его светлость поняли, но вместо этого молча забирается назад на кровать. прислушивается. совесть молчит. хорошо, что фрит идиот. его не так жалко. — эй. — спи. — на полу неудобно. — не хочешь спать — просто сиди тихо. фрит фыркает и закатывает глаза. будто проблема в этом. бинты больше не перекрывают кровоток, но и пошевелить конечностями толком не дают. после пары минут он, всё ещё сидящий у ящика, изворачивает голову в сторону и наверх. — серьёзно меня на ночь на полу оставишь? — тебе не привыкать. — хочу спать. — спи. — неудобно. — тогда просто молчи. замкнутый круг какой-то. тут тело на одной из кроватей шевелится. встаёт хемма. — вот тебе обязательно быть таким придурком? думаешь раз вы тут шепчетесь, значит никому не мешаете? отнеси его на кровать. она складывает руки на груди и хмурится. в темноте плохо видно, но её хвост недовольно покачивается за спиной. кэтал вздыхает и поворачивается к ней. оценивает обстановку, прислушивается к дыханию других. и правда не спят. чёрт. фрит лёгкий, почти такой же как лани, только на руках его нести всё равно не так приятно. кэтал опускает его на отведённую для него кровать и щурит глаза. — что б до утра — ни звука. а то скажу мисс виллоу, что тебе кнута было мало. — говори что хочешь. эта девчонка мне не хозяйка. бесполезно. кэтал устал и больше не пытается. к счастью, остаток ночи проходит спокойно.