given or taken

Secrets I have held in my heart Are harder to hide than I thought Maybe I just wanna be yours I wanna be yours, I wanna be yours I wanna be yours — Arctic Monkeys

      — «А что ты думаешь об этом платье?»       Сону сбавил шаг, приближая видео.       — Синий, конечно, твой цвет, — одобрил он, показывая большой палец в камеру. — Но фасон… Мне кажется, тебе не подходит юбка такого кроя.       Сонхи наклонилась ближе, чтобы расслышать его, затем снова покрутилась перед зеркалом.       — «Мне нравится верх», — объяснила девушка, с сожалением проведя пальцами по краю декольте. — «А все платья с таким вырезом либо вышли из моды, либо в принципе не очень».       — А есть что-то подлиннее? Сейчас погода не особо хорошая, чтобы носить мини, — Сону завернул за угол, подходя ближе к студии. В одной руке он держал стаканчик с кофе, который вдруг захотел посреди практики.       Сонхи пошла искать другое платье, а перерыв Сону закончился. В студии возле зеркала снимали тикток Ники с Джейком, пока остальные крутились с другого края, стараясь не попадать в кадр. Чонвон помахал рукой, призывая Сону подойти к нему.       — Сону-хён, мы на обед идём. А ты?       — Я пока не голоден, — с сожалением отказался Сону, который после завтрака заглянул в кафе компании и перекусил там. Сейчас в него разве что кофе мог влезть.       — Жаль. Значит, только мы с Ники, — подытожил Чонвон, возвращаясь к ноутбуку. У него скопилось приличное количество домашних заданий, как и у Сону, поэтому оба напоминали ходячих зомби в последние дни.       Сону поднял голову, встречаясь взглядом с Сонхуном.       Словно того застали на месте преступления, Сонхун неловко замялся. Сону показал на Чонвона, напоминая об их плане. Сонхун быстро закивал и показал знак «ок» пальцами. В руке у того была спортивная сумка, значит он и Джей вот-вот отправятся в кондитерскую.       Сону успокоился и быстро просмотрел фотки Сонхи, которыми она непрерывно спамила в режиме онлайн. Так как приближалась годовщина отношений с её нынешним парнем, Сонхи собиралась познакомить его с семьёй. Ради этого она и тревожила Сону, постоянно напоминая попробовать выбить выходной.       Лайкнув несколько вариантов, Сону оторвался от телефона. Незаметно для себя он успел приблизиться к Джею, который сосредоточенно завязывал шнурки. Он сидел на стуле рядом с аппаратурой, сложившись пополам, и Сонхун всё не упускал шанса прыгнуть на него или сесть на спину. Джей ругался и сбрасывал его прочь, но тщетно.       Видя, что шапка Джея держится на честном слове, Сону слегка присел и схватил её за края. Джей поднял голову.       — Твоя шапка сползает, — смущённо пояснил Сону, не решаясь что-то сделать.       — Тогда поправь, пожалуйста, — мягко попросил Джей, снова наклоняясь к кроссовкам.       Почему-то захотелось натянуть эту шапку на лицо Джея. Невесть с чего расстроившись, Сону аккуратно поправил шапку, но руки всё не убирал.       Сегодня Джей надел пиджак, который Сону у него просил несколько раз. Принюхавшись, Сону заметил, что от одежды исходит слабый след его собственных феромонов. До презентации Джей мог пахнуть только собой, и сейчас впервые Сону почуял на нём что-то, отличающееся от привычного тяжёлого хвойного леса. Словно в тёмной густой чаще наступила весна, и крохотные цветы проросли под сенью деревьев.       Словно невзначай, Сону потёр запястьем шапку и выпрямился.       Джей поправил спортивные трико, схватил свой рюкзак и провёл по волосам Сону, когда проходил мимо.       — Я скоро вернусь, — вполголоса сказал ему Джей, а затем крикнул: — Мы ушли!       Сону улыбнулся вслед.       — Всем пока, не скучайте, — вторил Сонхун.       Сону отвернулся к Чонвону, собираясь уточнить, когда они идут на обед. Может они успеют вместе посмотреть каталог одежды, как планировали утром? Сону давно хотел купить хорошую куртку на свои первые заработанные деньги, а с Чонвоном у них был приблизительно похожий вкус.       — Сону!       Он повернулся.       — Я скоро вернусь! — крикнул ему Сонхун и был таков.       — Что это с ним? — удивился Сону, но быстро выбросил это из головы.       Чонвон ушёл практически в то же время с Ники на хвосте, пообещав Сону, что они будут выбирать одежду вечером.       Так как Хисын застрял в студии звукозаписи, Джейк и Сону остались вдвоём в комнате для репетиций. Переглянувшись, они наперегонки побежали к колонкам, борясь за право выбирать песню. Хотя Сону никогда не стремился победить, всё же было обидно проигрывать. Он почти взвыл от сожаления, когда Джейк первым хлопнул по стене и ухмыльнулся ему.       Около сорока минут они дурачились, снимая тиктоки и фоткаясь друг с другом либо по одиночке, так как настроя заниматься чем-то серьёзным не было. С утра стояла чудесная погода, а из-за разного расписания группа покидала общежитие в разное время. Сону с Сонхуном и Джейком решили прогуляться пешком до компании, по дороге заглянув в винтажный магазин одежды, где они чуть не потеряли Сонхуна.       А после прихода в студию, Сону некоторое время записывал свои партии, дабы продюсеры затем прослушали общую склейку и поправили, что нужно.       Его даже похвалили за подход, когда увидели полностью исчерченную распечатку со словами песен! О Чэнду-ним намекнул ему попробовать себя в творчестве, а если будут вопросы — обращаться к нему. Учитывая доброе отношение не только от него, но и от остальных сотрудников компании, Сону был очень счастлив услышать такое предложение.       Сону хотелось попробовать себя не только в пении и танцах. Как их знаменитые сонбэ, ему интересно, каково это — создавать свою музыку. Конечно, поначалу страшно и непонятно, но за интерес не бьют. А в подобном обществе, наоборот, хвалят и поощряют.       И, самое главное, на что Сону начал обращать внимание с недавних пор. Среди людей, увлечённых искусством, мало кого интересует мужчина ты или женщина, альфа или омега. Вспоминая изменившееся отношение некоторых, Сону всё больше ценил, когда на него не обращали лишний интерес.       В памяти всплыла стычка со стажёрами. Помимо неё бариста из кафетерия компании нюхал воздух, не скрываясь. А на съёмках с TXT-сонбэ Бомгю-сонбэ за кадром громко удивился, когда учуял его феромоны.       Про жизнь в одном доме с четырьмя альфами и говорить нечего. Сейчас Сону полностью привык к Джею, и его запах больше не доставлял проблем. Однако об остальных такого сказать нельзя.       Особенно о Хисын-хёне.       Сону понятия не имел, какая кошка между ними пробежала, но из-за игнорирования Хисына, он сам начал держать дистанцию. Это, конечно, не способствует их сближению. Оттого запах карамельных конфет начал вызывать у него тошноту.       Всего лишь вопрос времени, когда ребята начнут пытаться наладить их отношения. Однако Сону не знает, что именно нужно наладить! Ему, к сожалению, не сказали причину отстранения.       — О чём задумался, sweetheart?       Сону отвернулся от своего отражения, которому битый час поправлял чёлку.       Джейк стоял в шаге от него, тяжело дыша от интенсивной хореографии BTS — Fire, которую вдруг решил повторить. Сону больше нравилось беспорядочно трястись под такие мощные треки, а не повторять оригинальное хорео, поэтому он и застрял перед зеркалом. И не заметил, как Джейк закончил отплясывать.       — Думаю, откуда у тебя столько энергии? Ты же с утра без перерыва танцуешь, — усмехнулся Сону. Он подавил порыв поморщиться от усилившегося запаха костра, лишь тихонько начиная дышать через рот.       — Плохо пахнет? — однако догадался Джейк.       Так как его поймали, Сону не стал отпираться и кивнул. О проблемах притирки между альфами и омегами знают все, тут нет ничего постыдного.       Обычно если кто-то жаловался на запах, они сразу шли включать кондиционер и разбрызгивать глушители, но Джейк не двинулся. Его напряжённая шея блестела от пота, а грудь вздымалась часто и высоко.       Джейк ничего не сказал, лишь смотрел со вздёрнутой бровью.       Сону отвёл взгляд, не в силах продолжать смотреть в чужие почерневшие глаза.       То маленькое расстояние между ними внезапно перестало существовать. Джейк шагнул к нему, встав практически вплотную, а его феромоны словно атаковали со всех сторон. От неожиданности Сону вздрогнул и быстро откинулся назад.       Его ноги запутались в широких штанинах. Мысленно Сону проклял своё решение надеть штаны Джея. Они были ему впору, только по росту не подходили, однако не настолько, чтобы Сону отказался от них. Но сейчас лишняя длина сыграла с ним злую шутку.       Рука Джейка крепко схватила его предплечье, потянув на себя, а вторая поймала Сону за спину.       Пытаясь убежать от физического контакта, Сону каким-то образом попал прямо в чужие объятия.       Джейк был одного роста с Сону, одного телосложения, даже размер обуви не отличался. Но Сону явно не был таким же сильным.       Касаясь щекой прохладной и липкой шеи, а подбородком практически лежа на плече Джейка, Сону ощущал, как бьётся его пульс в ловушке сильных пальцев. Его мозг застрял на двух секундах назад, когда Джейк одной рукой остановил его падение.       — Ты в порядке, Сону-я? — Джейк шагнул назад и оглядел Сону с головы до ног.       — Д-да, — неубедительно вякнул он и прочистил горло. — Всё ок, просто я удивился.       Наконец, Джейк отпустил его и встал на безопасное расстояние.       — Я думал, ты сейчас себе щиколотку вывернешь. Не дёргайся так резко, — в словах был слабый упрёк, но Джейк улыбнулся, и этим мог превратить любую фразу в заботу.       — Ох, — выдохнул застрявший в лёгких воздух. Сону неловко улыбнулся в ответ. — Спасибо за заботу, Джейк.       Джейк отвернулся и пошёл за своим телефоном, который непрестанно жужжал от приходящих сообщений.       — Чонвон и Ники заканчивают обед. Спрашивают, надо ли чего-то купить по дороге? — прочитав чат, Джейк смахнул другие уведомления.       — Ничего не нужно, — помахал головой Сону.       Спохватился он только через пять минут, когда Джейк продолжал переписываться. А где его телефон? Почему ему не пришли сообщения?       Как оказалось, он вообще разрядился. Вздыхая, Сону поискал зарядку среди обилия проводов на столе. У всех остальных были айфоны, поэтому ему пришлось купить вторую зарядку для себя и оставить в студии, чтобы не бегать по зданию в поисках владельца андроида.       Джейк распылил везде глушители, благодаря чему Сону успокоился. Феромоны альфы порой странно действовали на него. Раньше он бы не испугался приближения Джейка, но с ним словно пришёл и костёр, взметнувшись до небес.       Сону не хотел, чтобы это повторилось.       Прежде чем он осознал, комната пропахла его цветочным запахом. И, судя по всему, он выпустил феромоны уже давно. Смущённо посмотрев на Джейка, Сону не заметил в нём признаки дискомфорта.       — Не надо, — остановил его Джейк, когда заметил в руке Сону глушитель для омег.       Сону остановился с удивлённым лицом. Джейк облизал губы, запуская руку в волосы.       Почему нет? Хотя феромоны омеги не вызывали отвращения у альф, но запах мог быть слишком приятным и расслабляющим. Влекущим. Поэтому раньше никто не спорил, когда Сону брызгал глушители вокруг себя. Джей, наоборот, всегда предупреждал его, если запах становился сильнее.       — Приятно пахнет, — тихо сказал Джейк, замирая у стола. Он упёрся в него ладонями, из-за чего по обнажённым предплечьям зазмеились синеватые вены.       Обычно Сону обязательно бы спросил уверен ли он или подразнил, будь тут Сонхун. Но он и без этого чувствовал странное напряжение в комнате, сохранившееся с его падения. Не нужно провоцировать судьбу ещё сильнее.       Поэтому он просто закрыл тюбик духов и убрал их обратно в сумку.       Чонвон и Ники вернулись с ворохом пакетов. От обоих пахло едой, вынуждая Сону отпрянуть, когда Ники напал на него с объятиями, пытаясь то ли задушить, то ли прижать к сердцу.       — Нет! Я только вчера постирал пуловер! Не смей ко мне прикасаться! — визжал он, борясь изо всех сил, чтобы выбраться из железных клешней. Ники только смеялся. Как и любой среднестатистический подросток, он не видел ничего зазорного, чтобы ходить в одной одежде несколько дней, забывать носки под кроватью и лениться принять душ. Однако всякий раз, когда он засыпал в кровати Сону в таком виде, то получал с утра порцию криков.       Благодаря Сону и крайне чистоплотному Сонхуну Ники поборол некоторые привычки, но присутствие таких ярых грязнуль, как Хисын и Джей, уравновешивало его.       Все знали, что Сону терпеть не может посторонние запахи на одежде или руках. Потому он не особо любил готовить, постоянно бегая мыть руки после каждого ингредиента.       — Сонхун-хён и Джей-хён ещё не вернулись, — подытожил Чонвон, пока Сону боролся за свою жизнь на фоне. — А где Хисын-хён? Он совсем не появлялся?       Джейк пожал плечами, занятый телефоном.       — Я позвоню ему, — решил Чонвон. Но ответа не добился. Вероятно Хисын снова увлёкся и не слышал ничего вокруг себя.       Недовольный Сону понюхал руки и скривился. Он даже не ел, но вонял так, словно лично умял тарелку жареной лапши.       — Куда ты, Сону-хён? — успокоившийся Рики выкопал жевательный мармелад из пакетов, отчего речь звучала невнятно. — Не уходи, я же пошутил. Тут приятно пахнет благодаря тебе.       Сону взглянул на макнэ с максимальным презрением.       Рики действительно очень нравились его феромоны. Не представленные альфы и омеги чаще всего любили запах взрослой омеги.       — Прочь от тебя, бандит, — буркнул Сону и вышел из студии.       Пока Сону шёл в туалет, то успел пожалеть, что оставил телефон. Джей и Сонхун уже должны были приехать в кондитерскую и наверняка скоро начнут спамить сторонний чат без именинника.       Сокрушаясь, Сону решил ускориться, чтобы проверить потом свои сообщения, как впереди увидел знакомый силуэт.       Силуэт на секунду заколебался и резко отвернулся, уходя обратным путём. Сону остановился, во все глаза глядя на опустевший коридор.       Что это было?       Чувствуя, как вены переполняются незнакомой энергией, Сону нахмурился и рванул вперёд. Что бы ни происходило, это должно закончиться! Достаточно с него этой ерунды!       Коридор, куда вернулся Хисын, заканчивался тупиком с широким окном в половину стены. Сону нравилось сидеть на подоконниках, и он хотел, чтобы в его доме были такие же окна. Закидать всё подушками, постелить плед и вуаля! Красота и уют.       Но сейчас немного не до этого.       Сону быстро увидел первую дверь, которая была студией звукозаписи, где частенько зависали Хисын и Джей. С пышущим в груди негодованием Сону распахнул дверь, собираясь броситься в атаку, однако там было пусто. Комната была небольшой, так что Хисыну негде спрятаться. Тем не менее Сону присел на корточки, заглядывая под столы, где кроме пыли ничего не было.       Затем он закрыл дверь. В замешательстве оглядевшись, Сону увидел лишь кладовую с хозяйственными штуками для уборки. Но не мог же Хисын спрятаться там? И зачем?       Сону схватил ручку двери и остановился в сомнениях. Но других мест здесь нет. Если Хисына нет в студии, значит он… в кладовке.       Какого чёрта вообще?       Сону широко распахнул дверь.       Под пристальным взглядом одиноко перекатилось опрокинутое ведро. В кладовой никого не было.       Сону почувствовал себя главным героем комедийного шоу, где сценаристы и зрители в курсе, и только он один не знает, что его снимают. Он закатил глаза и закрыл дверь.       До тех пор пока не прозвучал щелчок, глаза Сону сузились. В кладовой было темно, и когда оставалась только тонкая полоска освещения из коридора, ему почудился чей-то вздох. Этого было достаточно, чтобы Сону быстро остановился и так же быстро зашёл внутрь кладовой.       Щёлк!       Крепко держа ручку за спиной, Сону протянул руку вбок и начал шарить в поисках выключателя. Но вместо него наткнулся на что-то другое. Точнее кого-то, кто притаился у стены.       — Хисын-хён, ты что творишь?       Хисын дёрнулся и попытался выйти, но Сону сжал свободной рукой его рубашку на груди. Тот, конечно, мог бы легко вырваться, но лишь застыл в том же положении.       Никто толком ничего не видел, лишь прерывистое дыхание Хисына и спокойное Сону нарушали тишину кладовой. Подумать только, два айдола торчат в тёмной хозяйственной комнате, как будто других дел у них нет. Сону хотелось ударить кого-то, а лучше самого Хисына.       — Отпусти меня, дай я включу свет, — наконец, подал голос Хисын. От молчания он слегка хрипел. — Или лучше просто выйдем отсюда. Здесь не самое удобное место для разговора, если ты хочешь что-то обсудить.       Посмотрите на него!       — Посмотри на себя, — высказал мысли вслух Сону, у которого явственно задёргалась бровь. — Это ведь ты сюда нас завёл, хён.       — Понятия не имею о чём ты, — хладнокровно ответил Хисын.       — Ты что смеешься надо мной? — не понял Сону. — Мы уже дошли до таких отношений, когда ты сбегаешь, увидев меня, прячешься в какой-то кладовке?       — О чём ты говоришь? Сону, давай выйдем отсюда, и хён ответит на твои вопросы.       Голос Хисына звучал утомлённо. И Сону заупрямился.       — Чтобы ты снова сбежал? Не пойдёт. Где мне искать тебя в следующий раз?       — Зачем тебе меня искать, — приглушённо ответил Хисын и, судя по всему, отвернулся. Ткань в кулаке Сону натянулась от движения.       Сону крепче сжал руки.       — В любом случае, здесь неуютно, пойдём, Сону, не упрямься, — Хисын сделал шаг к нему. Ладонь Хисына легла поверх его собственной, собираясь надавить на ручку двери. Но Сону держался крепко. Его возмущало поведение Хисына, но он терпел, давал ему время и место, готовый ждать столько, сколько понадобится.       Всякому терпению приходит конец. Хисын вёл себя так, словно между ними никогда не было отношений. До I-LAND у Сону не было возможности близко познакомиться с кем-либо, он слишком увлёкся стажировкой и реабилитацией после операции, чтобы смотреть по сторонам. Из всех близких контактов, что у него были, Сону сохранил нескольких, в число которых Хисын никогда не входил.       Лишь на шоу он успокоился и оглянулся. Тогда он и обнаружил множество интересных личностей, с которыми хотел бы дружить. Если Сонхун не принял его, то Хисыну он даже не предлагал. Хисын пришёл к Сону сам. Относился как к милому младшему брату, заботился и направлял, шутил над ним и принимал ответные дерзкие замечания.       А потом всё закончилось.       Сразу после его презентации. Сону чувствовал, что проблема зарыта где-то рядом.       — Можешь говорить, что хочешь, Хисын-хён, но ты не выйдешь из этой кладовой, пока не объяснишься, — твёрдо сказал Сону, с силой выворачивая ручку в обратную сторону.       Хисын ослабил хватку, чем воспользовался Сону, оттолкнув его от себя. Однако сдаваться никто не собирался. В результате повторно завязавшейся борьбы, ручка двери с хрустом осталась в их руках.       — Кажется, мы сломали дверь, — спустя долгую, выразительную секунду молчания сказал Сону. Нервно хихикнув, он провёл пятёрней по волосам. — Теперь ты включишь свет?       Ничего не говоря, Хисын оставил сломанную вещь Сону и потянулся вбок. Он с тихим шорохом шарил по стенам, наклонившись к двери. Когда его обдал запах сладкой карамели, Сону осознал, как близко они стоят. Он отвернулся в сторону, стараясь дышать через рот, потому что от феромонов кружилась голова.       Лампочка загорелась тусклым безжизненным светом энергосбережения. Сону прищурился от перехода с тьмы на свет, а когда он проморгался, то наконец увидел Хисына.       Они молча смотрели друг на друга.       — Дай посмотрю, что с дверью.       Сону посторонился, принимаясь сверлить затылок Хисына, который наклонился к круглому куску пластика. Жестом попросив у Сону ручку, он попытался вкрутить её обратно, но та постоянно соскальзывала, словно недоставало каких-то деталей для стыка. Сону в этом ничего не понимал, а потому просто маячил позади с беспокойным видом.       Он, конечно, хотел оставить здесь Хисына для разговора, но с тем, что они оба смогут выйти!       — Не получается, — сдался Хисын, опуская руки на бёдра. Он устало помассировал запястья, продолжая яростно сверлить отверстие взглядом, словно от этого дверь сдастся и выпустит их.       Сону перекатился с пяток на носочки. Ему уже стало скучно, а вокруг не было никаких развлечений. Кроме Хисына.       — Возможно, это знак, — вкрадчиво заговорил он, глядя на Хисына сверху вниз. — Видишь? Я говорил, что нам есть что обсудить.       — Ты опять о своём, — выдохнул Хисын куда-то в сторону, опасаясь поднимать голову.       — О нет, этот конфликт между нами больше твой, чем мой, — Сону склонил голову вбок.       — Между нами нет конфликта.       Сону недоверчиво прищурился. Но, когда он понял, что Хисын действительно это сказал, то мог лишь негромко расхохотаться. По мере того, как истерический смех стихал, превращаясь в лёгкую икоту, Хисын наконец посмотрел на него. Но Сону не чувствовал удовлетворения.       — Это то, во что ты веришь? — резко спросил Сону, вытирая слёзы с уголков глаз.       — В это должен верить ты, — завороженно наблюдая за ним, произнёс Хисын.       — Даже Джейк видит, что между нами не всё в порядке, а ты считаешь, что умеешь хорошо прятаться.       — Конечно, — Хисын раздосадовано качнул головой, вкладывая в одно слово максимум разочарования. — Конечно, это всегда Джейк.       Если бы у Сону были силы разбираться в проблемах Хисына с Джейком, он бы обязательно это сделал. Но он не мог разобраться со своими проблемами с Хисыном. Они находились на расстоянии полуметра друг от друга, но отчего-то казалось, что с каждым словом оно увеличивается.       Хисын так явно стремился избегать его, этого разговора, вообще всего, что может предложить Сону, что начинало казаться…       — Джейк хотя бы не испытывает ко мне отвращения.       В полумраке тихий голос упал на пол, разбившись в полёте. Никакой ветер не подхватил его слова.       Перед глазами появилась пелена. Сону боялся моргать, почему-то не желая показывать Хисыну, что он вот-вот расплачется. Что вся предыдущая бравада была направлена на то, чтобы спрятать раненое им сердце.       Кто выдержит, если тебя постоянно отталкивают? Настолько терпеть не могут, что готовы спрятаться в грязной кладовой? Сону в жизни не сталкивался с таким отношением.       Чужие руки схватили Сону за плечи, практически встряхнув на месте. Хисын поднялся на ноги в неизвестный промежуток времени и теперь нависал сверху, пытаясь разглядеть его лицо. Но Сону не хотел его видеть.       — Ты думаешь, что я испытываю к тебе отвращение? — тон Хисына был каким-то неправильным. Сону почувствовал, как пальцы сильнее впиваются в кожу. Завтра наверняка на этом месте проявятся синяки.       — Сону, я никогда так не думал. Ты не можешь делать это со мной, не выставляй меня таким ужасным человеком, — взмолился Хисын, отбрасывая предыдущее равнодушие. Словно сейчас он не мог терпеть мысль, что Сону так думает.       — А разве это не так? — приглушённо спросил Сону, не ожидая ответа. Хисын уже всё доказал своими действиями.       — Нет.       Как человек, забывший другие слова и знающий лишь одно, Хисын вложил слишком много эмоций в него. Там были и мольба, и яростное отрицание, и страх.       — Ты ненавидишь омегу во мне, — Сону моргнул, и крупная капля покатилась по его щеке. Он старательно сосредоточился на чёрной майке Хисына перед ним, неряшливо висевшей на плечах пьяным полукругом. — Тебе противна мысль, что я мужчина и омега.       — Это никогда не было так, — отрицал Хисын. Его руки скользнули верх по плечам, слегка касаясь напряжённой тонкой шеи и останавливаясь, когда обхватили лицо Сону. Большой палец мягко провёл по мокрой щеке, собирая дорожку одинокой слезы.       — Никому не нравится, что мужчина вдруг стал омегой. Все ждали альфу, я знаю.       Хисын качал головой.       — Ты готов в этом покляться? — спросил Сону.       Его не устраивала даже секунда промедления с ответом. Молча Сону положил руку на грудь Хисына, где бешено билась самая выносливая мышца его тела. Но при таком ритме он боялся, что даже она не выдержит.       — Тогда докажи.       Лицо Хисына расплывалось. В искусственном свете дешёвой лампы образ парня казался несовершенным, ненастоящим. Потому что такой нежный взгляд не мог принадлежать ему.       — Как? — шепнул Хисын, касаясь лба Сону своим.       Сону понятия не имел. Он просто желал, чтобы Хисын сделал что-нибудь, чтобы развеять глубокую тревогу в нём.       — Докажи, что тебе не всё равно, — шевелил он сухим языком. Почему-то смотреть в чёрные глаза Хисына стало невыносимо тяжело. Там от радужки осталась лишь тонкая полоска, большую часть поглотил огромный зрачок. — Докажи, что ты не ненавидишь меня как омегу.       Когда Хисын начал наклоняться, Сону бессознательно облизал губы.       — Докажи, что ты меня хочешь.       С протяжным стоном Хисын прижался открытым ртом к его губам.       Как путник, истосковавшийся по колодезной воде, Хисын пил его жадно. Поцелуй ни в коем случае не был нежным или невинным, как, возможно, ожидал Сону от такого трусливого человека. Нет, Хисын держал Сону так крепко, при этом успевая свободной рукой лихорадочно гладить его спину, движения беспорядочны и безумны. Между телами не было свободного пространства. Хисын полностью исключил его.       Головокружение снова настигло Сону. Непонятно от чужих губ, выцеловывающих линию его челюсти, чтобы опять припасть к его рту, или от чужого запаха, вырвавшегося на свободу в полной мере. Сону не чуял своих феромонов, но знал, что кладовая пропахла им полностью.       — Как можно тебя не хотеть? — шептал Хисын в перерывах между вдохом и поцелуем. — Ты невероятный. Я… Я не должен был…       Закидывая руки на плечи Хисына, Сону сцепил их в крепкий замок на его шее. Он не планирует отпускать Хисына сейчас.       Когда колено втиснулось между его ногами, бесцеремонно раздвигая их шире, Сону всхлипнул, хватая воздух большими порциями. Хисын резко остановился.       Сону понимал, что сейчас должен выглядеть очень непрезентабельно. Всё еще в удушающих объятиях Хисына, с опухшими от поцелуев губами и полным отсутствием мысли в глазах. В какой-то момент его прижали к полкам, и его талия странно изогнулась в чужих руках, словно Сону был девой, написанной Ренуаром.       Краткие минуты сладкого забвения сменились ошеломляющим осознанием.       Прижавшись лбом к краю полки, Хисын пробормотал проклятие. Сону устало прикрыл глаза. Что ж. Такого рода проблему он никогда не ожидал обнаружить.       Дверь прекрасно открывалась снаружи. Хисын позвонил Чонвону, и никто из них наверное никогда не сможет посмотреть на их лидера прямым взглядом, когда тот обнаружил их в узкой подсобке, взъерошенных, со следами страсти на лице. Не нужно быть Нострадамусом, чтобы догадаться, какие мысли витали в голове Чонвона. Он смотрел на них со смесью недоверия, шока и недоумения.       — Не сейчас, Чонвонни, — слабо предупредил Сону. Больше всего на свете сейчас он хотел немного подумать и прийти в себя. Конечно, позже он найдёт Хисына и выбьет из него ответы любой ценой… Хотя нет, любой ценой уже не подходит. Сону пока не решил, готов ли он повторять предыдущие подвиги.       Не говоря уже о том, что Сону впервые поцеловал мужчину. Да, даже по закону Южной Кореи они не совершили ничего предосудительного, и по-прежнему являются гетеросексуалами, но… Он всю жизнь рос с одинокой мыслью, что когда-то станет альфой.       В общем, ему необходимо привести голову и сердце в порядок.       Что будет делать Хисын — ему глубоко фиолетово.       … разве кто-то мог ожидать, что Хисын так потрясающе целуется? У него буквально выбило крышу! Хён что, бог поцелуев?       Когда по спине пробежались мурашки, Сону очнулся от воспоминаний. Кажется, он просто бегает по кругу!       — Я подойду позже, у меня ещё есть дела.       Услышали его или нет, Сону не знал. Да его и не волновало это сейчас, он просто хотел сбежать подальше от присутствия Хисына за спиной, от звука его шагов и облака тяжёлых феромонов, от которых беспокойно крутило в животе.       Хисын отрицал, что ненавидит его омегу. Довольно страстно отрицал, надо сказать. Сону почувствовал, что отвлекается и раздражённо фыркнул. Так вот, судя по всему проблема не в этом. Но в чём?       Холодное отношение вместо прежних тёплых насмешливых улыбок и нежных прикосновений, игнорирование вместо повышенного внимания к нему. Почему Хисын так резко поменялся, стоило Сону вернуться в общежитие как омега? Было ли ещё что-то?       Так сразу на ум ничего не приходит. Сону старался вести себя как всегда, а потом и вовсе обвыкся и приспособился. Но тогда всем пришлось приспосабливаться, разве что Джей и Джейк приняли его как есть.       В этом дело? Хисын не привык к омеге в доме?       Сону не помнил, были ли омеги в семье Ли, но вряд ли это важно. Потому что какой идиот будет вести себя словно человек с эмоциональным полем как у камня, если не привык к кому-то? Хисын же не такой дурак? Или такой?       Сону взъерошил волосы.       Он шёл по коридорам, сворачивая то направо, то налево, иногда возвращаясь назад. У него не было конкретной цели, только желание прочистить мозги. Поэтому он не заметил, как остановился у развилки, ведущей к эскалаторам.       Знакомые голоса, что-то бурно обсуждающие, ворвались в какофонию мыслей Сону. Он встрепенулся и поднял голову, встречаясь взглядом с Джеем и Сонхуном.       Тогда до него дошло, что, похоже, он бродил по коридорам довольно долго.       — О, Сону-я! — радостно окликнул его Сонхун, ускоряя шаг.       — Ты что здесь делаешь, Сону-чи? — улыбнулся их встрече Джей. В руках они держали спортивные сумки, но все трое знали, где они были на самом деле.       — Просто прогуливался, делал селфи, — быстро придумал отговорку Сону.       Сонхун начал поспешно тараторить, Сону не разобрал начало, как сбился с полуслова и замолчал. Джей рядом с ним выгнул бровь и сделал шаг ближе.       — Ты слишком быстро говоришь, я ничего не понял, — пожаловался Сону, когда ребята поравнялись с ним. Однако они молча сверлили его лицо взглядом, ничего не говоря. — Что? У меня что-то на лице?       Только произнеся эту фразу, Сону вдруг болезненно ясно осознал, что его губы до сих пор ощущается неправильно. Хисын несколько раз кусал их, да и в целом они долго лизали друг другу рты.       В панике прикрыв нижнюю часть лица рукой, Сону замолчал. В этот момент феромоны Сонхуна и Джея стали сильнее, возвращая Сону в то опасное головокружительное состояние.       — Сначала я подумал, это аллергия, — с сомнением протянул Джей. — Но ты так скрываешься, что у меня вообще другие идеи появляются.       — Не очень законные, — добавил Сонхун.       Джей и Сону уставились на него.       — Я даже знать не хочу, о чём ты подумал, — с отвращением отвернулся Сону, убирая руку. Он действительно не мог спалиться лучше. Оставалось надеяться, что у Хисына дела обстоят лучше. Не то только идиот не проведёт параллели между их состоянием.       — Я тоже, — согласился Джей. Сонхун возмущённо вскрикнул.       — Я просто съел что-то не то во время обеда, — спокойно ответил на немые вопросы Сону. — Ничего криминального.       Они пошли вперёд, и так вышло, что Сону шёл посередине, из-за чего Джей и Сонхун периодически поглядывали на него. Он чувствовал, что его губы становятся ещё больше от пристального внимания.       — Уверен? А то показалось, что тебя кальмар поцеловал, — Сонхун обеспокоенно заглядывал в лицо Сону, игнорируя чужое равнодушие.       Сону развеселился, мысленно представляя Хисына как кальмара.       — Ерунду какую-то говоришь, хён, — усмехнулся он, и ребята, казалось, успокоились.       — Возьми. Она новая, я не пользовался ею, не подумай, — Джей протянул ему маску, оправдываясь. — Взял на всякий случай, но она даже не понадобилась.       Прикрыв лицо, Сону с облегчением улыбнулся Джею, как всегда выручившему его. Тёплый воздух обдал его, когда они соприкоснулись плечами.       Но, когда они все вошли в студию, то первым делом увидели Хисына, который непонятно зачем торчал в пяти шагах от двери. В руках он держал бутылку с водой, а его опухшие губы блестели от влаги.       — А вот и кальмар, — мрачно поприветствовал его Джей.       Сонхун озадаченно ойкнул, показывая на него пальцем. Боясь, что кто-то ещё увидит эту сцену, Сону схватил руку Сонхуна и заставил убрать. В ответ на недоуменный взгляд, он лишь состроил угрожающее лицо, что вышло наполовину. Не только потому что Сонхун находил всё, что Сону делает милым, но и из-за маски.       Хисын закрутил крышку бутылки, замялся, посмотрел на них, застыв на одном месте как статуэтка.       — Вы чего там стоите? — крикнул Ники, с энтузиазмом играющийся в телефоне. Он всего на мгновение оторвался от игры, подняв голову и тут же опустив, словно был сусликом.       Чонвон и Джейк о чём-то тихо переговаривались в углу комнаты, кивком поприветствовав прибывших участников. Сону прошёл мимо Хисына, задержав дыхание, пока не отошёл на безопасное расстояние. На ходу он достал из кармана маленькую плитку шоколада, которую Джей резво подсунул ему, пока Сонхун открывал дверь. Это оказался Ritter sport со вкусом Peppermint. В прошлый раз, когда они закупали закуски домой, то ему очень понравился этот шоколад.       Сону остановился, сжимая край упаковки, глядя на Джея и Хисына, стоящих друг напротив друга, сложным взглядом. ***       Джей сосредоточенно вдевал нитку в иголку, не обращая внимания на сидящего рядом Чонвона, обутого только в один носок. Второй лежал на коленях Джея, ожидая, когда дырку на пятке заштопают.       — Какой надёжный папа-Джей, — бросил Ники, проходя мимо них к своей кровати. Он делил двухэтажку с Чонвоном, загнав того на верхний ярус, хотя из них двоих именно он привык спать там. Но это в прошлом, ведь у Сону теперь отдельная комната и очень неудобная кровать.       По крайней мере, Джей на это надеялся, потому что Сону всё-таки должен высыпаться, а Ники научиться самостоятельности.       — А ну цыц, — недовольно высказался Джей.       — А где наша безответственная мамаша?       Чонвон засмеялся.       — Сону-хён вышел на встречу со своими друзьями.       Ники обеспокоенно взглянул на время. Сегодня они решили запустить прямой эфир и пообщаться с фанатами в реальном времени. Они давно не делали это, беспокоясь о волне негатива, который мог обрушиться на Сону. Джей знал, что Чонвон неоднократно разговаривал на эту тему с менеджерами и не всегда доносил всю информацию до них. Руководство пристально следило за общественным мнением, пока ситуация не притихла до приемлемого уровня. Им предложили ввести Сону не сразу, сначала дав фанатам разогрев, и для этого выбрали Джея и Сонхуна.       Чонвон тоже хотел присоединиться, но у него были дела в это время.       — Он должен успеть, он специально сегодня проснулся пораньше, — успокоил Ники Чонвон. — Я постараюсь поскорее освободиться и тоже прийти к вам.       — Было бы замечательно, — вполголоса сказал Джей, заканчивая зашивать носок. — Возьми. Не забудь купить новые потом.       — Конечно, — Чонвон радостно потыкал в новенький шов. — Джей-хён.       Ники вышел из общежития, с грохотом захлопнув за собой дверь. Джей потряс кулаком вслед небрежному макнэ и повернулся обратно к Чонвону.       — Что такое?       Чонвон замялся, что было нехарактерно для него. Джей быстро проверил носок, но с ним было всё в порядке, нитки держали края дыры крепко. Тогда в чём дело?       — Я хотел поговорить о Сону-хёне и Хисын-хёне.       Джей вздохнул.       Прошло достаточно времени с того дня, они уже отпраздновали день рождения Чонвона, однако в памяти Джея до сих пор чётко всплывали нежелательные воспоминания.       Ему не нравилась мысль, что между Хисыном и Сону что-то было. Это была совершенно неправильная установка.       Хотя Джей порой думал загодя, как было в случае с ориентацией Сону, но сейчас ему хотелось ошибаться в своих выводах. Никто прямо не подтверждал, но ему было достаточно встретить Сону и Хисына в одно время в таком виде. Достаточно, чтобы появились подозрения, в которые Джей не хочет верить.       Он мог бы спросить Сону, но не хотел.       Из всех людей, почему Чонвон поднял эту тему?       — Меня беспокоит Хисын-хён, — тихо ковыряя края джинс, сказал Чонвон.       — Почему?       — Я… Джей-хён, я думаю, мне нужен взгляд со стороны. Изначально я не планировал вмешиваться, это их личное дело, но… Это начинает выходить из-под контроля, и я не знаю, что мне делать.       Джей давно не видел Чонвона таким потерянным. Тот прижал руку ко лбу, будто у него разгоралась головная боль при одной мысли о проблеме.       Но ему также хотелось узнать, в чём заключается эта проблема с Хисыном. И как глубоко в ней увяз Сону.       — Чонвон-а, — Джей положил руку на плечо Чонвона и крепко сжал. — Мы все знаем, как упорно ты трудишься и стараешься ради нас. Не чувствуй себя виноватым за то, что тебе нужен чей-то совет.       — Нет, дело не в этом. Просто я думаю, что поступаю неправильно, рассказывая чужие секреты, — Чонвон ссутулился.       — Да, это нехорошо, — согласился Джей. У него был чёткий принцип, что всё, что сказано ему по секрету, таким и останется. Но он не осуждает тех, кто нарушает это право ради помощи другу. — Думай об этом, как об экстренной помощи. Когда необходимо, сросшиеся кости ломают повторно, чтобы они срослись правильно. Так же и с этим. Если ты чувствуешь, что не справляешься один, то попроси о помощи. Даже если придётся раскрыть чужие тайны, ты делаешь это не для забавы или сплетни. Я знаю тебя, Чонвон, ты бы не стал рассказывать, если бы не крайний случай.       Чонвон молча обдумывал его слова, наконец устало откидываясь на спинку дивана. Тогда Джей заметил тёмные круги под его глазами. Он и правда много беспокоился.       — Хисын-хён влюблён в Сону-хёна.       Дыхание Джея прервалось. Но на этом не закончилось.       — И это началось ещё до презентации Сону-хёна.       —…что-нибудь ещё?       Чонвон громко застонал, хватаясь за голову. Всем телом он покачнулся туда-сюда, ударяясь спиной о мягкую поверхность дивана.       — Честно, меня это так бесит! Разве нельзя самому разобраться со своими чувствами? Хён что, пятилетний ребёнок?! Я не понимаю, зачем нужно было всё так усложнять? Стоит мне только задуматься об этом, как я начинаю сходить с ума! — вспыхнув как сухостой в костре, Чонвон очень напугал Джея, не ожидавшего подобного всплеска эмоций у обычно уравновешенного человека.       — Я заметил его чувства уже после дебюта, — гораздо более спокойно продолжил Чонвон, игнорируя шокированное лицо Джея. — Честно, я думал, что это будет не Хисын-хён.       — Что ты имеешь в виду? — пришёл в себя Джей. Он подозревал кого-то другого?       Один тот факт, что Хисын влюбился в Сону, не зная, что тот будет омегой, уже сам по себе удивителен. Джей бы, наверное, никогда не задумался о таком раскладе. Только после презентации Сону он начал присматривать за ним, подозревая всех окружающих альф. Кроме ENHYPEN.       — В I-LAND у меня было подозрение, что Сону-хён мог влюбиться в Сонхун-хёна.       Чего? Подождите, Сону в Сонхуна? Не наоборот?       Джей вспомнил поведение Сону во время шоу. Ах да… Почти все знаменитые сцены Сону произошли с Сонхуном. Да и в целом, Сону никогда не скрывал, что поражён красотой Сонхуна и первым предложил тому дружбу.       Хотя к Джею он тоже первый подошёл.       — Да, я понимаю твою реакцию, — наблюдая за меняющимися эмоциями Джея, Чонвон кивнул сам себе. — Потом я, конечно, понял, что ошибался. Но это не снимает проблемы с Хисын-хёном и его любовью.       Последнее слово Чонвон произнёс ровно, но всё же передёрнулся, будучи по сути обычным подростком.       — Я заметил, что он отдалился от Сону, это было примерно… практически сразу после его презентации. Почему? Если он в него влюблён, то разве Хисын не должен радоваться?       — Не знаю, — Чонвон достал телефон из заднего кармана джинс и принялся рыться в нём. — Я не понимаю, о чём он думает. Вот, полюбуйся.       С этим словами к Джею повернули экран с открытой перепиской с Хисыном.       Хисын-хён [06:47]: можешь ничего не спрашивать? Чонвонни, я прошу тебя как друга       Хисын-хён [06:53]: я не хочу сейчас видеть Сону       Джей нахмурился. Он до сих пор не знал, что произошло между Хисыном и Сону в деталях, но общая картина ему уже не нравилась. Он уже давно знает Хисына, и до сих пор у него не было к нему никаких претензий. Хисын всегда был хорошим другом, отличным парнем и просто талантливым артистом, с которого он брал пример.       — Пока я вижу только, что Хисын никак не определился для себя, что чувствует к Сону, — сделал вывод Джей.       Чонвон замялся, подбирая слова.       — Думаю, Хисын-хён из того типа людей, что слишком беспокоятся о других. Он всегда был таким. Если стоял выбор между его удобством и удобством другого человека, Хисын-хён выбирал не в свою пользу.       Джей тоже это знал. Но ему не нравилось, как это оборачивалось для Сону.       Сону не заслужил, чтобы его бросали, а потом использовали, чтобы снова бросить. Одна мысль об этом злила.       Красивые губы Сону были слишком опухшими, а на шее Джей заметил несколько маленьких пятнышек. Хисыну крупно повезло, что Джей не сразу это увидел, продолжая обманывать себя, пока тем же вечером не столкнулся с Сону в ванной.       — Так чего хочет Хисын? Избегать Сону? Или встречаться с ним?       К сожалению, никто из них не знал. Иначе Чонвон бы не пришёл к нему. Если бы Хисын определился, что ему нужно, тогда их жизнь по крайней мере обрела бы какой-то ориентир. Ругать Хисына или пытаться защитить его от разоблачения — хотя выбора у них изначально не было. Влюбись он в другого человека, то можно было попробовать помочь ему. Однако вся проблема в объекте его чувств. Как спрятать роман внутри группы?       Джей прикрыл глаза.       — Хоть ты и рассказал мне это, я даже не знаю, что сказать. Я попробую поговорить с Хисыном, потому что продолжаться такое поведение больше не может. Он не должен больше пудрить мозги Сону.       Чонвон хотел было что-то сказать, как замолчал. Он посмотрел на Джея так, словно до этого никогда раньше не видел.       — Вообще-то я уже говорил с Сону-хёном.       Джей резко выпрямился.       — И? Что он думает? — поторопил притихшего друга Чонсон. Его нетерпение прямо-таки пузырилось на коже. — Он знал? Ему нравится Хисын в ответ?       Чонвон улыбнулся, но улыбка не достигла глаз. Вместо немедленного ответа он только невесело усмехнулся и отвёл взгляд в окно. Там собирались тучи, как и передавали прогноз погоды. Джей мимолётно задумался, взял ли Сону зонтик.       — И я думал, что это Сонхун-хён, — пробормотал Чонвон. — Нет, Джей-хён, у Сону-хёна нет таких чувств. По крайней мере, тогда он сказал мне это.       Привычка Чонвона держать интригу когда-нибудь убьёт Джея.       — Прости за раннее, — Чонвон неопределённо махнул рукой. — Столько всего навалилось, я немного потерял контроль над собой.       — О чём ты? Нет нужды в «прости» между нами, мы же друзья, — Джей отбросил извинения прочь. — Так что будем делать с Хисыном?       — Не думаю, что нужно, — качнул головой Чонвон, поднимаясь с дивана. — Всё как-нибудь устаканится.       — А если нет?       — А если нет, Сону-хён вправит ему мозги. Он не будет долго терпеть ерунду Хисын-хёна.       Они уже начали прямой эфир, сидя в небольшой комнате отдыха, коих было множество на их этаже. Сонхун пил айс-американо, периодически листая комментарии в планшете, а Джей рассказывал, как в школе перепутал кабинеты и два урока отсидел с чужим классом. Это произошло ещё до перевода Сону в Ханлим, и об этом он никому не говорил.       Пока Сонхун умирал от смеха над неловким рассказом, Джей услышал звук открывающейся двери.       — Привет, ребята! — радостно поздоровался с ними Сону, семеня ближе к столу. Стоило энджин услышать знакомый голос, как поток комментариев рванул с двойной скоростью.       Обычно стафф сопровождал их, если они собирались для какого-то официального объявления. А в таких «домашних» лайвах достаточно было одного сотрудника, чтобы в случае ЧП помочь быстро урегулировать ситуацию.       Конечно, с нынешним куратором Сону был близко знаком, сразу подойдя к нему для приветствия.       Джей наблюдал, как Сону тихо спросил что-то об обеде, на что стафф отрицательно качнул головой. Сону выставил палец, выпрашивая обещание пообедать вместе попозже.       — Я думал, ты ещё занят, — заметил Сонхун, когда Сону залез в кадр, энергично махая ладошкой.       Джей поднялся с места и, проходя мимо Сону, показал на свой стул. Тот без вопросов сел, включаясь в разговор с фанатами словно был тут с самого начала.       — Ты больше никого не встретил? — спросил он, принеся для себя другой стул.       — Ники уснул в студии, а насчёт остальных не знаю, может, они заняты в другом месте, — пожал плечами Сону.       Пока Сонхун разговаривал с Сону, точнее дразнил, к чему Джей почти тут же присоединился, планшет остался без дела. Наблюдая за тем, как двое без перерыва начали шутливо ссориться, Джей заграбастал iPod. Как и ожидалось, половина комментариев касалась Сону.       [Сону выходи за меня]       [Они так далеко сидят друг от друга! Только я это вижу? Сядьте ближе!]       [ТРЕБУЕМ ЗНАТЬ КАКОЙ У СОНУ ЗАПАХ!!!]       [Сону, расскажи каково быть единственной омегой среди альф?]       [У Сонхуна потрясающе красивое лицо, я умираю, можно мне забрать его домой? Дома не хватает альфы!]       [Не успел прийти, а уже забрал всё внимание. Ну что за пикми…]       [Ты! Наверху! Забери свои слова назад]       [А что не так? Хочешь сказать, Сону не пикми? Умоляю, он буквально омега в стае альф, как будто у него вообще стыда никакого нет]       [Разве кто-то выбирает быть ему альфой или омегой? Хотя мне тоже не нравится Сону, но такова природа…]       [Кто-нибудь собирается сказать, какой мужественный альфа Джей?]       Таких комментариев было много. Слишком много, чтобы Джей успел заметить все. Ранее он уже проходил через это, прочитав слишком много мерзости на свою голову, что его чуть ли не тошнило. Ненависть даже не была направлена в его сторону, как же держался Сону?       Однако сегодня… на удивление поток был более спокойным.       — «У Сону очень милые щёчки», — выборочно прочитал Джей. Даже не поднимая глаз, он знал, что Сону сейчас смущённо улыбается в камеру.       — Спасибо, да.       — «Джей очень красивый сегодня».       — Хватит лгать, — взвыл Сонхун, показывая большим пальцем вниз. — Дай посмотрю, где этот комментарий?       — Его уже давно нет, отойди, — отпихнул его Джей.       — Ты хочешь сказать, что его и не было!       — Занимайся своими делами!       Так как Сонхун хотел схватить его, а Джей отчаянно боролся с ним, Сону, оказавшись меж двух огней, просто пытался выжить.                     Хотя Сону изо всех сил старался остановить их, Джей, если честно, не заметил его усилий. В один момент они боролись уже за право владеть планшетом, пока Сону не забрал его, подняв высоко над головой.       — Всё, никто ничего не получит! Вы подаёте плохой пример энджини, — Сону даже встал со стула, словно это могло ему помочь.       Без слов Джей поднялся, сразу меняя точку обзора и глядя на Сону сверху вниз. Он выразительно приподнял бровь. С другой стороны Сонхун с насмешливой улыбкой протянул руку и легко вытащил планшет. Как Сону не старался, прыгая на цыпочках, против роста не попрёшь.       — Повтори, — предложил Сонхун.       Сону сжал пальцы в кулак и ударил Сонхуна по плечу. Но Джей сомневался, что тот получил хоть какой-то урон. Сону никогда не вкладывал силу в противостояние с ними.       Они вернулись на свои места. Вместо того чтобы снова забрать планшет в единоличное пользование, Сонхун установил его на подставку перед ними, чтобы каждый мог прочитать комментарии энджини.       [Так освежающе смотреть на это и понимать, что мои мечты могут стать реальностью]       [Красивые парни для красивых парней! Повторяйте за мной!]       [О линию челюсти Джея можно буквально порезаться. Осторожно! Опасно для сердца]       [Почему Сону такой малыш? Он буквально крошечный омега, это так мило]       Джей был не согласен. Сону, конечно, не был крошечным. Он выше большинства их фанатов и половины Stray Kids, будучи не только омегой, но и парнем с длинными ногами. Только рядом с ним и Сонхуном можно было сказать, что он маленький.       —… и мы пошли в ресторан со всей съёмочной группой. Тогда было действительно много людей и много еды, Ники был счастливее всех, — рассказывал Сонхун, чья речь для Джея сливалась в единое непрестанное бубубубубубу.       — Так как Ники растущий организм, ему нужно кушать побольше. Хотя куда он так растёт — непонятно, — вставил Сону.       — Он собирается перерасти Big Hit, — пошутил Джей, мониторя их на маленьком экране планшета.       — В общем, тогда поднялась суматоха, — вернулся к своей теме Сонхун, чья рука то и дело совершала движения робота. — И, каким-то образом, пострадал Сону, вообще не участвовавший в этом: его облили соусом. Лицо менеджер-хёна надо было видеть!       Вспомнив о той ситуации, Джей вспомнил и приглушённый свет, мягко очерчивающий белую кожу, затвердевшие от холода соски, сбитое дыхание Сону на своём затылке, когда тот помогал ему снять толстовку.       — Это была моя новая белая рубашка! — отчаянно взвыл Сону, хватаясь за голову. — Я потерял её навсегда. Между прочим, я прекрасно знаю, кто опрокинул соусницу.       Джей смочил сухое горло, откашливаясь то ли от остатков воды, то ли от воспоминаний. Сону же так пристально смотрел на Сонхуна, что любой бы понял, кого он обвиняет.       — Кто? — невинно спросил Сонхун и принялся крутиться на месте, заглядывая под столы и в окно, словно преступник прячется где-то там.       — Ах, как раздражает, — с бессильной улыбкой сказал Сону, а затем протянул руку к шее Сонхуна.       — Я? Почему вдруг я тебя раздражаю? Почему ты обвиняешь меня без причины? Ты…       Сону поправил воротник Сонхуна.       Егоза, всё никак не могущий усидеть на одном месте и тараторящий без умолку, затих, сбившись с мысли.       — Я же хорошо к тебе относился, правильно? Ты же знаешь, да, Ким Сону? — снова заговорил Сонхун.       — Конечно, я знаю.       Очень нежная улыбка Сону заставила сердце Джея сжаться.       [Бро буквально перестал дышать]       [Он так смирно сел, когда Сону к нему прикоснулся]       [У бро совсем нет сопротивления, и это видно]       [Ни у кого нет сопротивления к Ким Сону, о чём ты?]       [Поддерживаю]       [Поддерживаю]       …       Когда они завершили лайв, Джей вспомнил, что Чонвон хотел присоединиться. Но он даже не заходил на Weverse, как тот же Ники, который спамил им в комментариях всякую чушь. Скорее всего, Чонвон так и не смог освободиться.       — Уже пора возвращаться в общежитие, — охнул Сону. Да, сегодня они выходили в эфир довольно поздно, уже около десяти вечера, а им завтра вставать очень рано.       — Мне ещё надо забежать в студию, идите без меня.       Джей кивнул и зашёл в приложение вызова такси для него и Сону. Они попрощались со стаффом и пошли в сторону выхода.       Пока Джей перенастраивал способ оплаты, Сонхун о чём-то болтал с Сону. Они успели подойти к эскалаторам, когда Джей оглянулся.       — А ты почему до сих пор с нами?       Сонхун ойкнул и убежал обратно, быстро помахав им на прощание. Джей пожал плечами.       — Зачем он прощается? — не понял Сону. Переглянувшись, они перестали акцентировать на нём внимание.       В такси Джей устало откинулся на сиденье, глядя на пролетающие мимо огни ночного города. Вот и для него наступили тяжёлые рабочие будни с полным отсутствием выходных. В детстве он часто думал, почему отец просто не может остаться дома, разве он не главный в компании? Сейчас он сам на месте отца. Мать уже забыла, как он выглядит вживую, а им уже назначили камбэк. Значит, ещё несколько месяцев вдали от дома.       Мягкая рука скользнула под ладонь Джея. Не оглядываясь, Джей крепко сжал её.       Через пять минут они разошлись как ни в чём не бывало. В доме горел свет. Джей расплатился за такси и выскочил вслед за Сону, уже открывающего ворота. Он так торопился домой, что уронил ключи, пока пытался сунуть их в замочную скважину входной двери.       Джей закрыл ворота и широкими прыжками подскочил к Сону, забирая у того ключи.       Звуки ссоры остановили их на пороге.       — …не будь смешным, Джейк! Если кто из нас двоих и влюбился в него, то это точно не я!       — Ты можешь хоть раз быть честным?!       — Если быть честным означает правду, угодную лишь тебе, то увы, я лжец. И я лучше сотню раз солгу, чем скажу то, что ты хочешь от меня услышать!       — Прекрати это. Никто не хочет с тобой ссориться, мы хотим помочь…       — Помочь с чем? — голос Хисына усилился, наполняясь злостью, что, казалось, стёкла дрожали. — Думаешь, становление альфой нас автоматически уравнивает?       — Что? — недоверчиво низко переспросил Джейк.       — Есть разница между нами. В отличие от тебя, я не приписываю влюблённость обычной физиологии.       Послышался звук удара, напугав Джея и Сону, что застыли с искажёнными лицами. Они даже не успели снять обувь, врываясь в спальню, чтобы увидеть кипящего гневом Джейка. А перед ним Хисын, полулежащий на лесенке кровати, куда его должно быть толкнул Джейк.       — Что происходит? Хисын, ты в порядке? Джейк, почему вы ссоритесь?       — Повтори, — потребовал Джейк, полностью игнорируя Джея. А тот на всякий случай прикрывал Сону, не разрешая тому выходить вперёд.       Хисын выровнялся, глядя на Джейка глазами загнанного животного.       — Ты идиот, если сравниваешь любовь и похоть, вызванную феромонами омеги. Даже не думай сказать эту чушь Сону.       Джей недоверчиво посмотрел на Хисына.       — Ли Хисын!       — Я, честно, пытался тебя понять, — Джейк даже не моргал, глядя на Хисына как в первый раз в жизни. — Но я в упор не понимаю, почему ты настаиваешь, что не любишь Сону, а просто хочешь. Разве это не унижает тебя самого?       — Не вижу здесь ничего предосудительного. Это… — Хисын заколебался, и Джей надеялся, что он не будет заканчивать, — Это просто физиология. Просто… Желание тела. Это не помешает группе.       Джей с кристальной ясностью осознал причину глупого поведения Хисына. Но было уже поздно.       — Раз так, тогда давай переспим.       Участники конфликта одновременно дёрнулись к Сону, вышедшего из-за спины Джея. Он не видел лица Сону, но его голос был слишком холодным для такого тёплого человека.       — Сону… — вырвалось у Хисына. Его глаза были широко раскрыты.       — Что такое? Разве это не просто физиология? — с саркастическим весельем спросил Сону.       Хисын молчал, будто язык проглотил. Джею очень хотелось ударить его.       — Ты даже сейчас такой трус, хён. Прошу, больше не утруждай себя общением со мной. Если ты из тех, кто может спать без чувств, то я так не могу. Найди себе другую омегу.       С этими словами Сону вышел из комнаты, оставляя всех в ненавистной тишине.       Хлопнула входная дверь. ***       День рождения Чонвона прошёл, и они вернулись к привычному графику жизни. Сонхун чувствовал эмоциональный подъём, хотя, казалось бы, ничего особенного не происходило.       Когда им объявили о дате камбэка, Сонхун до конца осознал, что они дебютировали. Конечно, когда ENHYPEN записывались в крупнейших музыкальных студиях страны и выступали на огромной сцене, сложно не понять, что мечта сбылась. Но именно в тот момент, когда они сидели вдали от камер, в небольшом конференц-зале, обсуждая концепцию следующего мини-альбома, дебют казался более реальным. Здесь решались глобальные вопросы, касающиеся их группы. Здесь им давали на руки тексты песен и впервые показывали танец. Здесь Сонхун ощущал себя частичкой большого механизма, где семь айдолов были лишь верхушкой айсберга. Самая глубокая часть скрывалась в тени, в трехминутных закадровых видео, в титрах после фильма, в маленькой авторской подписи на дне стакана.       — На этот раз мы планируем углубиться в концепт группы, — рассказывал один из главных продюсеров, работающих над новым альбомом, Wonderkid. Так как мужчина уже записал для них Border: Day One, все были знакомы с ним. — И на этот раз вы попробуете себя в поп-роке с элементами R&B. Думаю, это будет отличная возможность начать что-то новое, как для вас, так и для меня. Давайте хорошо поработаем над этим альбомом.       Джей, Хисын и Джейк взорвались аплодисментами, пока Чонвон и Сону радостно улыбались и наперебой бросились спрашивать о деталях. Ники возбуждённо подпрыгивал на месте, предвкушая активную практику, которая начнётся у них очень скоро.       Сонхун не знал, куда себя деть, но вслед за всеми бросился провожать продюсера. Тот добродушно засмеялся их энтузиазму и предупредил, что продюсер Бан тоже собирался заглянуть к ним. Под продюсером Баном он, конечно, имел в виду Бан Шихёка, которого ребята давненько не видели. В последний раз Сонхун случайно пересёкся с ним в одном лифте и всю поездку чувствовал, будто в позвоночник воткнули кол.       Не то чтобы председатель за камерой вёл себя иначе, но само давление его авторитета мешало нормально дышать. Сонхун встречался со многими влиятельными людьми, включая президента спортивной ассоциации Южной Кореи, однако у него не было такой зависимости от него. Продюсер Бан же был буквально его работодателем. Формально контракт ENHYPEN заключен с BeLift Lab, и Бан Шихёк имел лишь долю акций, но, разумеется, его влияние этим не ограничивалось.       Взгляд Сонхуна невольно зацепился за Джейка и Сону. Вот у кого не было проблем с общением. И, если Джейк был настолько «своим» парнем, что даже с Бан Шихёком смог наладить непринуждённые отношения, то Сону не поддавался объяснению. Сонхуну казалось, что он пропустил несколько серий, когда их рабочие отношения стали напоминать отношения отца с сыном.       Перед дебютом Сонхун как-то задержался в уборной, а по возвращению в студию обнаружил в ней только продюсера Бана и Сону, которые сидели за столом и что-то обсуждали. Сонхун не собирался подслушивать… Ладно, кого он обманывает? Именно ради этого он тихо прислонился к двери и напряг ухо.       Однако ничего криминального не происходило. Сону просто… жаловался.       Его эмоциональная речь полностью выражала разочарование своей работой, лёгкую усталость и предвкушение дебюта. Сонхун тогда был занят больше собой и его сил хватало только присматривать за Джеем и Хисыном, поэтому он не замечал, что Сону переживает какой-то кризис.       Судя по всему, Бан Шихёк был в курсе переживаний Сону. Он успокаивал его, напоминая, что лично выбрал Сону для ENHYPEN и здесь нет места для дискуссий. Хотя слова предназначались не ему, но для Сонхуна они тоже стали актуальными. Потому что с ним Бан Шихёк не разговаривал так, будто был свидетелем прошлых неудач, будто раньше он часто становился его слушателем и поддержкой.       Сонхуну очень помогли те слова. Не сдаться, продолжать идти вперёд, даже когда непонятно, где север, а где юг.       В этот раз Бан Шихёк уделил им больше внимания. Переговорив со всей группой, он приглашал каждого на приватный разговор, и Сонхун на своём опыте испытал силу его поддержки. И всё же с Сону разговор длился дольше. Сонхун не следил за ним, просто случайно заметил, что тот долго не выходил из кабинета. Но, опять же, им наверняка есть что обсудить. У Сону вдобавок ко всему прочему есть повод для беспокойства иного толка. То, с чем Сонхуну никогда не придётся столкнуться.              Сонхун спешил, почти оставляя за собой остаточное изображение, когда мчался по коридору компании. Они с Джейком собирались посмотреть шоу, но именно сегодня он забыл в студии свой телефон. Точнее Сонхун надеялся, что оставил его там, так как другие места на ум не приходили.       — Ты звук отключил, да? — с подозрением спросил его Чонвон, когда Сонхун попросил позвонить на его номер. — Гудок идёт, но никто не берёт.       Они вместе с Ники остались в студии, чтобы потанцевать дополнительно, из-за чего Сонхун и отправил Джея и Сону домой одних. Он предлагал им присоединиться, но Сону слишком устал, а Джей… Сонхун думал, что тот поехал чисто ради сопровождения.       Так что Сонхуну пришлось бежать обратно в студию, пока у Джейка не кончилось терпение ждать его. Обычно тот соглашался составить ему компанию только потому, что был хорошим другом, на самом деле шоу Джейку не особо нравились.       На самом деле, Сонхун хотел под прикрытием расспросить Джейка о том, что случилось между ним и Хисыном. Только слепой бы не заметил напряжения между ними. Это напоминало ему поведение Джейка во время его презентации пару месяцев назад. Может, у него эструс? Неправильно спрашивать о таком, потому об эструсах других альф он узнавал, когда появлялись соответствующие признаки.       Чонвон и Джей утром отозвали его в сторону, попросив поговорить с Джейком, пока Чонвон попробует разговорить Хисына. Конфликт нужно решать, с этим были согласны все. Пока остальные не заметили, что что-то не так.       Дверь в комнату для практик плотно прикрыта. Копия ключа есть у Чонвона, но никто не запирал комнату, потому что смысла в этом нет. Из ценного там были только колонки и ноутбук, а свои вещи ребята старались не оставлять. Никто, кроме Сонхуна.       Однако, как оказалось, внутри кто-то был.       Сонхун остановился на пороге, сразу заметив человека, скрючившегося в углу. Верхний свет был приглушён, так что трудно понять кто это, однако, если приглядеться… Сегодня только Сону надел чёрную толстовку. И рядом лежала его куртка, точнее Джея, что не имеет значения. Одежду Джея носили все по очереди, и только эту куртку Сону забрал в личное пользование.       И самый главный идентификатор.       Сонхун полной грудью вдохнул феромоны омеги, единственного, помимо его мамы, что был достаточно знаком ему, чтобы понять — что-то не так. Мягкий аромат цветов сейчас словно поблек, пробуждая лёгкую тревожность в альфе. Ещё утром Сону весело ругался с Ники за то, что тот пробрался в его комнату и вытеснил его с кровати на пол. Что произошло? Почему он сидит в одиночестве в мрачной комнате?       Колеблясь, Сонхун всё же зашёл внутрь, тихо притворив дверь. Даже в полночь по коридорам бродили люди: сотрудники заканчивали сверхурочные проекты, стажёры задерживались до поздней ночи, а иные и вовсе ночевали в своих студиях. Не хотелось бы беспокоить Сону их шумом.       Словно услышав его мысли, Сону поднял голову со скрещённых на коленях рук.       Они молча смотрели друг на друга с разных концов большого зала.       — Ты не видел мой телефон? — выпалил Сонхун, и тут же пожалел. Не надо обладать супер зрением, чтобы понять: Сону плакал.       Вместо ответа тот покачал головой. Затем снова уложил голову, отвернувшись к стене.       Сонхун, проклиная себя и этот вечер, толкнувший его в неловкую ситуацию, оглянулся. На полу в остальных углах ничего не было, остаётся только сторона Сону, где стоял стол с аппаратурой. Набравшись храбрости, Сонхун пошёл туда, широким шагом пересекая комнату.       Комок, в который сжался Сону, не двинулся. Стоило бы уйти, он же не зря сюда пришёл ночью. Явно не хотел чьей-то компании.       Однако, несмотря на рациональные мысли, продолжавшие курсировать в голове бесконтрольно, Сонхун не мог оставить его одного. Сону часто плакал. Ещё до дебюта, до шоу Сонхун иногда видел его плачущим то тут, то там. Частенько жалел, думая, что у паренька не хватит психологического стержня, чтобы выдержать трудности индустрии развлечений. Но вот они тут, работают в одной группе. Сону дошёл и всё равно в слезах.       — Что случилось? — шёпотом спросил Сонхун, осторожно касаясь плеча.       Он ждал ответа, но проходило мгновение, другое. Сону молчал, изредка всхлипывая, но без энтузиазма, словно пик рыданий прошёл, и сейчас он просто успокаивался. Такое Сонхун мог понять. Такое не требовало от него утешения, в чём он был откровенно слаб.       Сонхун мягко погладил пушистые чёрные волосы Сону, удивляясь их мягкости и гладкости. Когда они сидели так близко, то и запах цветочного поля становился сильнее, укутывая Сонхуна в приятный нежный кокон.       Ему с детства нравились феромоны омег. Его мама как-то сняла видео, как пятилетний Сонхун в восторге бегает между воспитательницами детского сада и чует их. Со временем предпочтения устаканились, и Сонхун уже не чувствует себя готовым вилять хвостом перед каждой омегой. Но, если уж ему нравился чей-то запах, то он готов был спать в гнезде омеги, чтобы вечно его чуять.       Аромат Сону был прекраснее любого другого, который Сонхун когда-либо чуял.       — Ты пришёл сюда утешить меня или нюхать меня? — гнусаво поинтересовался Сону, поворачиваясь к Сонхуну.       — Я вообще сюда за зарядкой вернулся, — от смущения Сонхун не знал, куда деться.       Но вместо того, чтобы разозлиться, Сону только приглушённо рассмеялся. Не так, как обычно, с широкой улыбкой, хлопая в ладоши от восторга, а тихим вымученным смехом. Сонхун раньше не слышал от него.       — Ты иногда такой дурак, — прямо сказал Сону.       — Ах так? — Сонхун вскочил, уперев руки в бока. — Как ты смеешь, Ким Сону? Хён хотел поднять тебе настроение своими невероятными шутками, а ты обзываешь его дураком.       — Так где шутка? — не понял Сону. — Где смеяться?       — Непослушным детям — никаких шуток, — назидательно сказал Сонхун, указав на Сону пальцем. Медленно приближаясь к его лицу, он быстро щёлкнул его по носу.       Сону засмеялся уже живее. Так уже лучше!       — А для поднятия настроения маэстро Пак сейчас включит увеселительную мелодию!       Пока он скакал в сторону стола, Сону фыркнул себе под нос: «Не могу поверить, что он сказал «увеселительная мелодия». Сонхун решил не обращать внимания на критику.       Он быстро нашёл несколько живых треков с надоедающим битом и поставил их в очередь. Теперь настал черед приглашения на танец. И Сонхун сделал выпад в сторону Сону с воображаемой шпагой в руке.       — Если ты смел, то выйдешь против меня в этом поединке.       — О чём ты говоришь, ты с ума сошёл? — поразился Сону, но Сонхун совсем его не слушал, понукая подняться и занять позицию напротив. В итоге они оказались на расстоянии трёх шагов.       Первый куплет станцевал Сонхун, больше кривляясь ради потехи, в надежде вызвать смех. Он чувствовал, что выполняет важную миссию, пытаясь рассмешить Сону, как если бы на его месте была опечаленная Йеджи.       Ему говорили, что у него ужасный сестринский комплекс, и Сонхун не отрицал. Если это значит, что Йеджи весело, и она в безопасности, то Сонхун готов быть хоть клоуном. Он просто не знал, в какой момент Сону получил те же привилегии.       — Боже, я не могу, — в противовес себе же Сону станцевал что-то невразумительное, когда Сонхун передал эстафету ему.       — А как тебе такое, Ким Сону? — и Сонхун закрутился волчком, умудряясь на каждом повороте подмигивать.       Наконец, Сону не выдержал. Лёгкий смех прыснул из-под ладони, которой он прикрывал рот. Долго держаться не смог, сразу переходя к хлопкам по бёдрам и громкости, перебивающей любую музыку.       Волчок остановился, тяжело дыша, но вряд ли от нагрузки. Всего несколько оборотов успел сделать, это даже не разминка. Но Сонхуну казалось, что он взбирался на гору с грузом на спине, когда груз вскочил на ноги и побежал сам.       — Невероятно смешно, — выдавил Сону, тряся головой. — У тебя… у тебя на голове словно прыгал воробей, когда ты крутился!       В отражении его волосы на макушке торчали дыбом. Сонхун тоже засмеялся, но поправлять не стал. Если Сону от этого смешнее, то пусть.       — Давай, наклонись, — попросил Сону, немного успокоившись. — Я приглажу твои волосы.       Не возражая, Сонхун расставил ноги шире, чтобы быть на одном уровне со своим парикмахером. И пока чужие руки копались на его голове, Сонхун смотрел на открытое лицо.       — У меня что-то на лице? — спокойно спросил Сону.       — Hmm, maybe… beauty? — они встретились взглядами.       Две секунды спустя Сонхун с треском провалился, не сумев удержать безразличное лицо. Беспечно смеясь, он увлёк за собой и Сону, что смущённо шлёпнул по его плечу.       — Спасибо, — в итоге тихо сказал Сону, убирая руки. Сонхун хотел, чтобы пальцы Сону продолжали перебирать его волосы, но промолчал.       — Не стоит. Я всегда рядом.