given or taken

Gonna wear that dress you like, skin-tight Do my hair up real, real nice And syncopate my skin to your heart beating

Good for you — Selena Gomez

      Так и не заснув спустя два часа, как свет во всех комнатах погас, а с соседних кроватей донеслось мирное сопение, Джей с опухшими веками плетётся в туалет. Утром будет тяжело убрать мешки вокруг глаз, поэтому он хотел поискать валик сейчас, раз всё равно бодрствует.       Полочки в ванной ломятся от безумного количества средств ухода за кожей, бритвенных принадлежностей, зубных щёток, ирригаторов и прочего добра. Проклиная компанию, втиснувшую семерых взрослых парней в небольшой домик, Джей находит валик рядом с высоким тюбиком крема для удаления волос. Мимолётно в голове возникает воспоминание, как он ворвался в комнату омеги и застал того с задранной ногой, измазанной вонючей субстанцией. Кажется после этого они с Джейком чуть слюнями не изошлись, когда Сону прошёл мимо в пижамных шортах.       — О чём я думаю, чёрт возьми? — стонет Джей, шлёпая себя по лбу, в надежде выбить гнилой мозг. — Спать. Точно пора спать.       Учитывая, что утром отправляться на запись в KBS, где уже их должен встречать Сонхун, то ему кровь из носу необходим нормальный сон. Поэтому он решает подогреть немного молока: в детстве мама часто усыпляла его таким нехитрым способом.       Проходя мимо окна на кухне, освещённой лишь парочкой фонарей с улицы, Чонсон застывает с гулко колотящимся сердцем. Его душа провалилась в ноги, отказываясь функционировать в теле айдола, постоянно влипающего во всякие паранормальные ситуации.       Краем глаза он видит белый силуэт за окном.       Молясь одновременно Будде, Иисусу и Аллаху, Джей медленно поворачивает шею. Ему даже послышался скрип шестерёнок, ибо скелет его точно одеревенел от страха.       Когда он узнает розовый затылок, то резкий выброс адреналина заставляет альфу покачнуться. Чёрт, он реально чуть не поседел за минуту! Что вообще Сону делает на улице в такой час?!       Негодование быстро сменяется тревогой, и Джей задаётся тем же вопросом, но в более беспокойном тоне. Торопливо захватив куртку, он прыгает в чьи-то тапки и вылетает на крыльцо.       — Ты такой шумный, Джей-хён, — со вздохом приветствует Сону, улыбаясь краешками губ. — Как только остальных не разбудил?       — Ты что тут делаешь?       Либо Сону проскользнул на террасу, когда он торчал в ванной, либо был тут с самого начала.       Дрёма окончательно сходит с Джея под порывом холодного октябрьского ветра. Накинув куртку, он становится позади Сону и расправляет полы так, чтобы прикрыть обоих. Получается с трудом, несмотря на оверсайз, но Джей прижимается грудью к спине и кладёт подбородок на плечо.       Сону в пижаме с длинными рукавами и штанинами, сверху тёплый кардиган, а на ногах открытые шлёпки. Джей цокает, покрепче обнимая Сону.       — Ничего, мне просто стало душно внутри и захотелось посмотреть на звёзды.       — Конечно, — тянет Джей, задирая голову. В городе не то что звёзды — порой и неба не видно. — Если ты закончил, то может пойдём внутрь? И, кстати, ты опять с Сонхуном спишь? Тогда понятно, почему тебе душно. Он же как печка!       — Что ты предлагаешь? — откинувшись на него, Сону поглубже зарывается в объятия. — Спать с тобой?       Отводя взгляд, Джей ускоряет поток слов:       — Ну, я не имею ничего против Сонхуна, просто ты правда мог бы не только с ним спать, я уверен, что Хисын-хён скоро проглотит ложку от зависти, ты же знаешь, что вы лишь недавно начали встречаться, поэтому стоит как-то уделить ему внимание, да и Джейк тоже довольно-таки подавлен…       Не дав договорить, Сону разворачивается и просовывает руки под куртку. Джей вздрагивает, ощущая ледяные ладошки на спине.       — А что насчёт тебя?       Узкие лисьи глазки взирают на него снизу. Джей не берётся утверждать, что понимает, в каком настроении сейчас находится Сону. Выйдя посреди ночи, чтоб постоять на холоде в одиночестве, глядя так внимательно и проницательно, какие мысли он таит?       — Мне достаточно, что ты улыбаешься, — тихо отвечает Джей, с щемящим сердцем касаясь макушки с взъерошенными розовыми волосами. — Я счастлив, когда ты счастлив, и я доволен, если ты доволен.       — Значит ли это, что твои слёзы — это мои слёзы?       — Я бы никогда больше не хотел видеть твои слёзы.       Они смотрят друг на друга в ночной тишине. Когда солнце прячется за горизонт, многие вещи становится легче обдумать и обсудить.       — Не скрывай от меня свою боль, — Джей прислоняется лбом ко лбу Сону. — Твоё желание защитить Рики совпадает с моим желанием защитить тебя. Я чуть с ума не сошёл тогда, Сону-я… и я точно сойду с ума, если ты не разрешишь мне быть в твоей жизни.       На языке остаётся горький сосновый привкус, словно он раскусил капсулу стирального порошка. Собственный запах кажется неуместным.       — Ты доверяешь мне? — мягко уточняет Джей, поглаживая щёку. В его руках любовь и нежность, но он помнит, как позволил постороннему коснуться их.       Сону смотрит на протяжении всего монолога, ища что-то на лице Джея.       Цветочное поле, заснувшее под тяжёлыми сугробами, медленно пробуждалось.       — Без сомнений, — шепчет Сону и моргает. Джей ловит пальцами две крупные слезинки. — И ты тоже не сомневайся во мне. Если ты хочешь чего-то, скажи мне. Если тебя не устраивает что-то во мне или в наших отношениях, я тоже хочу это знать. Не нужно говорить за других и при этом забывать о себе, я не этого хотел, когда решил встречаться с вами.       — Нет, я просто…       — Ничего не просто, — качает головой Сону и прикрывает веки, из-за чего ресницы образуют красивую теневую дугу. — Ты всегда так делаешь. Я понял свою ошибку и больше не буду прятаться от вас, теперь и ты пойми, что тебе не нужно прятаться от меня.       Дыхание Джея сбивается.       С самого первого дня знакомства Сону оказывал ему поддержку. Хвалил, подбадривал, осыпал комплиментами, весело шутил и сам смеялся над его глупыми анекдотами.       Всё, что когда-либо делал Джей — Сону возвращал сторицей. И не только. Сону не ждал, когда кто-то сделает первый шаг.       В детстве ему читали сказки о прекрасных принцессах, запертых в башне и тоскующих по храбрым рыцарям, что спасут их из плена.       Но его собственная принцесса была больше похожа на Рапунцель, готовая сбежать к нему из этой башни либо скинуть собственные косы, дабы помочь ему забраться.       Сглотнув горький тягучий комок, отчего-то обжигающий слизистую глаз, Джей кратко целует пухлые губы и улыбается заморгавшему в удивлении Сону.       — Тогда мы оба будем честны друг с другом, да? Я люблю тебя.       Хватка за спиной усиливается, когда Сону застывает на секунду.       — Я тоже тебя люблю, Джей. Люблю и доверяю.       Обнявшись, они стоят на террасе. В груди настолько тепло, что Джей думать забыл о промозглой погоде, наслаждаясь близостью родного человека. Не хочется думать о чём-то плохом. Джей привык просчитывать разные варианты исхода событий, но в отличие от Хисына или Джейка сосредотачивался на лучшем.       — Знаешь, чего мне хочется? — он нарушает уютное молчание, мечтательно глядя на далёкую точку света. — Когда у нас будет отпуск, я бы хотел съездить с тобой на отдых. Ты ведь ещё не был за границей, верно? Мы, конечно, в будущем отправимся куда-нибудь, — Джей позволяет туманным надеждам вылиться в слова так, словно это предрешено, и его никто не останавливает. — Но было бы круто, если бы получилось слетать вдвоём, повидать новые земли.       Сону приподнимает подбородок, подставляя лоб под скромные поцелуи.       — Звучит здорово, — сдержанно радуется он, зажмурившись, как большой кот. Или лисичка, очень довольная тёплой норкой.       — Никого с собой не возьмём, — предупреждает Джей наполовину серьёзно, наполовину в шутку. — Мне вполне достаточно хаоса, когда мы все вместе дома. Нечего беспорядок переносить с собой в поездку.       — Когда я просил тебя быть эгоистичнее, я правда не ожидал, что ты станешь таким спустя пять минут, — фыркнул Сону, покачиваясь на носочках. — Но хорошо, как ты хочешь, Джей-хён. Я думаю, из нас получится отличная команда путешественников.       — Вау, вот и стоило проснуться ночью, чтобы застать такую отвратительную сцену предательства.       Наполненный иронией голос Чонвона врывается в романтическую идиллию, как нож делит масло. Синхронно обернувшись, они видят оного у дверей.       Потирая глаза, Чонвон недовольно щурится на слипшуюся парочку и громко вздыхает. Одетый лишь в майку и длинные шорты, он, естественно, мгновенно замерзает, а попытки согреться, растирая плечи, ни к чему не приводит.       Джей внезапно хмурится.       — Вы что, две палочки Twix? Нам утром рано вставать, если помните.       Слова прерываются мощным зевком, внушающим опасения, что такими темпами Чонвон останется вообще без челюсти. Об этом альфа подумал мимолётно, в основном гадая, с каких пор младшие участники группы повзрослели настолько, что бицепсы Чонвона уже начинают внушать опасения, а про Рики и говорить нечего.       — Да, прости, я не хотел никого будить, — улыбается Сону. — Мне стало жарко внутри, а Джей-хён проходил мимо и тоже вышел, чтобы вернуть меня в дом.       — Тебе не спится или что?       Беспокойство сквозит во внимательном взгляде, преобразившем лицо. Оказывается, за год Чонвон лишился детского жирка на щеках, его плечи раздались вширь, приближая к завершению подросткового периода. И дело касалось не только внешности. Чонвон и Рики повзрослели душой и очень сильно, просто за шутками и весельем их изменения не столь заметны.       — В любом случае, не надо добавлять к этому простуду, — Чонвон цепляет запястье Сону и тянет за собой. — Пошлите в дом. Джей-хён, вместо того чтобы тискаться, лучше бы позаботился о своём парне. Я тебе разрешение давал в надежде, что ты снимешь с меня тревогу за отношения Сону-хёна с Хисын-хёном или Сонхун-хёном. А в итоге что?       — Эй, ты меня критикуешь? Ну-ка, отдай сюда Сону.       — Не раньше, чем ты назовёшь меня «хёном»!       Поперхнувшись, Джей отказывается отпускать талию Сону, из-за чего тот практически лишён возможности ходить самостоятельно. Чонвон тянул, Джей ворчал, паровозик из трёх тел продолжил передвигаться, пока не достиг пункта назначения.       — Всё, до свадьбы жениху запрещено видеть невесту! — внезапно объявил Чонвон, технично вставая между ними, когда Джей вешал куртки. — И никакого медового месяца, пока мы не разберёмся с ежегодными премиями и не выпустим репак альбома.       — Да что ты говоришь, Ян Чонвон-щи?       — Ладно, раз вам весело, то продолжайте, — вздыхает Сону, освобождаясь. — Я как-то не горю желанием стоять на пороге.       — Спокойной ночи, — запоздало говорит Джей в спину уходящей омеги и получает милую улыбку через плечо, которая сменилась гримасой, стоило Чонвону влезть в обмен прощаниями с игривым: «Закат был давно, так что пора и солнышку ложиться».       — Ты такой простой, — едва послышался хлопок закрывающейся двери, говорит ему Чонвон и уворачивается от пинка под зад. — За правду не бьют! Тем более своего лидера.       — Вот лидера-то и нужно бить, чтоб неповадно было расти маленьким злобным гоблином.       — За все мои усилия, направленные на то, чтобы вы наконец-то смогли сделать хоть что-то со своими чувствами к Сону-хёну, ты меня так награждаешь? Иного, впрочем, я и не ожидал.       — Поговори мне ещё тут!       — И говорю!       Они расходятся по кроватям, предварительно позыркав друг на друга грозными взглядамм и трижды замахнувшись кулаками, словно без этого ритуала никто не сможет заснуть.

***

      — Что ты делаешь?       Джей от неожиданности дёрнул галстук и чуть не задушил себя им. Сонхун в недоумении приблизился и смерил друга скептичным взглядом с головы до ног, не понимая, что вообще тому взбрело в голову.       — Ты подбираешь наряд для мероприятия? Или что ты делаешь в костюме, когда нам уже пора выходить?       На музыкальных премиях, до которых оставалось не так уж и много времени, группы придерживались определённого дресс-кода. Но обычно это был официальный стиль.       — Почти, — недовольно нахмурившись, Джей рваными движениями развязал галстук и бросил на кровать.       Белоснежная рубашка с жёстким стоячим воротником контрастировала со смуглой кожей, а с рукава тёмного пиджака свисала бирка. Значит, костюм был куплен и ни разу не ношен.       Сонхун подобрал галстук и закрутил на манер лассо, издавая свистящие звуки. Всегда весело дразнить друга, реагирующего с такой же страстью, как и Сону.       — Что значит «почти»? Только не говори, что собираешься записываться так.       — Промоушен закончился, — не реагируя на подначку, начал объяснять Джей, чей запах разросся вокруг, как обычно вытесняя остальных. Хорошо, что Рики жил в другой комнате, иначе двое альф бы точно поссорились на почве метки территории. — Я разговаривал с Сонхи-нуной по поводу встречи с их родителями, и она сказала, что договорится с ними. Хисын-хён тоже решил пойти.       Застыв от неожиданных вестей, Сонхун захлопал ресницами. Из-за своего забитого графика он меньше времени проводил с группой и с Сону в частности. Это не давило так сильно, когда эструс закончился, Сонхун был рад новому опыту и впечатлениям. В любом случае при возвращении домой его всегда были рады видеть, даже если Сонхун случайно будил Сону, когда заглядывал в его комнату. Он не хотел этого, просто желая убедиться, что тот в порядке за время его отсутствия, и, может быть, позволить себе нежный чмок в лоб, но в темноте врезался в кровать или стулья или другие предметы, оставленные в хаотичном порядке на полу.       — Ты не переживаешь совсем? — вырвалось у Сонхуна. — То есть… После произошедшего я не хочу подвергать нас ещё одному стрессу, а встреча с родителями Сону определённо тревожит.       — Да хватит спрашивать у меня переживаю я или нет! — вдруг вспылил Джей, отбирая галстук и швыряя на пол, будто именно по вине расшитого куска ткани они погрузились в изучение уголовного права. — Разумеется, я переживаю! Сону и Сонхи-нуна всё время предупреждают, что их отец строгий и может запросто запретить ему встречаться со мной. С нами!       Импульсивная сторона характера Джея была значительно приглушена в последнее время, и Сонхуна застала врасплох эта вспышка раздражения, о котором тот, впрочем, сразу пожалел. Присев на корточки, Джей уронил голову вниз.       — Но больше я беспокоюсь за Сону. Ты прав, ему не нужна дополнительная порция тревоги, и я сам не чувствую, что готов получить в лицо отказ признать наши отношения. Это не значит, что я сдаюсь.       — Да скорее небо упадёт на землю, чем ты сдашься, — невесело шутит Сонхун, садясь на кровать Хисына. Сам хозяин вышел в магазин, а последний житель комнаты отправился в компании с Чонвоном, Рики и Сону, из-за этого они и смогли поговорить наедине.       — Я думаю, моя мама тоже знает. Она часто упоминала Сону и помогала мне выбрать кольца, когда мы только начинали встречаться.       — Вот почему кольца выглядели круто. И ты рассказал ей? — Сонхун приподнимает бровь.       — Не прямо, — неохотно признает Джей, снимая пиджак. — Но она намекнула, что хотела бы встретиться как-нибудь с Сону.       — И она знает о нас?       — Откуда бы?       Сам Сонхун ничего не говорил своим родителям и уж тем более остальным родственникам, потому что ему и в голову не приходило оповестить об изменившемся статусе отношений с единственной омегой в группе. Встречаться ему с Сону или с кем-то другим, но Сонхун считал, что это его дело, и представлять вторую половинку семье следует, когда вы уже готовитесь к свадьбе. В остальных случаях, учитывая их работу и оторванность от жизни среднестатистических граждан, то нет никакого смысла в знакомстве. Он сам их видит раз в полгода, что в дальнейшем может легко перерасти в год, так в чём смысл?       Но он мог понять отца Сону. Ладно, когда у тебя сын-альфа, за него не так переживаешь. А другое узнать, что твой сын-омега встречается сразу с четырьмя парнями, о которых ты знаешь разве что поверхностную информацию.       — Я хочу сегодня поговорить с Сону.       Сонхун отвлекается от размышлений, замечая, что Джей уже успел переодеться и пытался уложить топорщившиеся волосы. Они собирались отправиться в компанию, как только Хисын вернётся, так как им предстояло снять перфоманс видео к Upper Side Dreamin, а до этого желательно привести себя в порядок и прогнать танец пару раз.       — Ты у меня разрешения спрашиваешь? Дай-ка подумать… Не знаю даже, встань в очередь.       — Пошёл ты, — Джей швыряет в ухмыляющегося Сонхуна подушку и продолжает: — Мне не нужно твоё разрешение, я просто ставлю тебя в известность, потому что ты в последнее время обнаглел и половину ночей спишь в кровати Сону. Так вот, не забывай, что ты не единственный его парень.       — Не единственный, но любимый, — многозначительно говорит он, поднимая палец к верху, и недостойно визжит, когда его хватают за этот самый палец.       — Сегодня Сону занят!       — И кем же? — голос Хисына прерывает их битву взглядами.       Старший заходит в помещение, принося с собой ароматы выпечки и сладостей, небрежно бросает кепку на кровать и падает следом. От резкого движения Сонхун подпрыгивает, ударяясь о второй ярус.       — Воу, осторожно! Сонхун, ты как?       — Я знал, что внушаю вам опасения за свои позиции, но так нагло пытаться убить меня, чтобы занять место любимого парня Сону?!       — Ты точно в порядке, — тут же бросает суетиться Джей, с презрением скрещивая руки на груди.       — Извини, — искренне просит Хисын. — А о чём вы говорили? Ты хочешь сводить Сону куда-то без нас?       — Нет, но идея хорошая, — щелкает пальцами Джей, озаряясь энтузиазмом. — Почему бы и нет? Спасибо, Хисын-хён.       — Эй, в таком случае я с вами. Я просто предположил, а ты взял и нагло решил украсть и идею, и Сону?       Пособачившись некоторое время, альфы возвращаются к своим делам. Сонхун ложится удобнее, оккупировав бедро Хисына, который лениво листал ленту в твиттере. О чём были посты непонятно, его уровня английского хватало лишь на неуверенное приветствие и базовые вопросы.       — Чонвон спрашивает, когда нас ждать, — говорит Джей, успевший переодеться, аккуратно развесить костюм на плечиках и упаковать в защитную плёнку. Держа в руках айфон, он пытается напечатать ответ и сдаётся. — Скажи, что мы скоро.       Сонхун сдавленно охает, когда в грудь прилетает твёрдый телефон с открытым групповым чатом. Поворчав на Джея, он пишет краткое «Летим» и выходит. У него не было планов подглядывать, пусть такой грех и водился за ним, но взгляд сам собой притягивается к закреплённой в самом верху иконке диалога с Сону.       В отличие от него Джей не стал переименовывать омегу, но, когда Сонхун щёлкнул на чат, движимый любопытством по поводу последних сообщений, фон ударяет по глазам ядрёной розовой картинкой с сердечками.        Ддону-я [12:15]: Хён, купи пожалуйста по дороге молочный чай Ддону-я [12:15]: Спасибо

Пак Джей [12:15]: что-нибудь ещё, солнце?

Пак Джей [12:15]: чем ты сейчас занимаешься? хореограф не сильно тебя загонял?

Ддону-я [12:15]: Мы закончили танец Ддону-я [12:16]: Мне кажется, большую часть времени мы просто смеялись над тем, как Рики пытался прыгнуть сальто и врезался в Джейка

Пак Джей [12:16]: скажи, что ты заснял на видео!

Ддону-я [12:15]: (1 вложенный видеофайл)       Но на видео были не Рики с Джейком, а сам Сону использующий фильтр с кроличьими ушками и морковкой у приоткрытого рта. Мило сморщив носик, он послал на камеру воздушный поцелуй и сделал сердечко пальцами.       Хоть предназначалось оно не ему, но Сонхун не подумал дважды, когда переотправил это сообщение себе. «Нищие не выбирают», твёрдо решил он. С невинным видом заблокировав айфон, он осторожно оглянулся и встретился взглядом с не впечатлённым Хисыном.       Как угодно, не то чтобы у старшего было право голоса в этом вопросе. Можно сказать, парню повезло, что Сону так сильно его любил и принял, несмотря на предыдущие выкрутасы.       — Я ничего не говорил, — фыркает Хисын, словно прочитав его мысли.       — А я не говорил, что ты что-то говорил.       — Ну, я не говорил, что ты говорил, что я что-то говорил.       — Нет, это я не говорил, что ты говорил, что я говорил…       — Может вы оба заткнётесь в таком случае? — вмешался Джей, вытряхивая из карманов худи какие-то крошки прямо на пол.       — Собери за собой мусор, — указывает Хисын.       — И сделай уже что-то со своей вонью, — добавляет Сонхун и тут же пытается увернуться от пинка под зад, но на кровати это сделать невозможно. — ЭЙ!       Группа из трёх альф добралась до компании спустя сорок пять минут, потраченных в большей степени на разборки, вызов такси и задержку, чтобы найти пропавшую шапку (Хисын) и зарядку (Джей). Когда они, наконец, ввалились в холл, то успели заметить Джейка, заворачивающего в закуток с лифтами. Незнамо зачем, Сонхун сорвался с места, решив догнать друга до того, как тот уедет без них.       Возможно, ему следовало подумать дважды, потому что Джейк нёс две переноски с напитками и чуть не разлил всё, когда высокий и набравший массу Сонхун прыгнул на его спину.       — Аккуратнее, идиот! Damn, why you… Почему ты такой оживлённый?!       — Привет, Джейк, — кивнул Хисын, проспавший, когда половина жильцов общежития уехала.       — А где Джей?       — Он пошёл за молочным чаем для Сону, — объяснил Хисын, вызывая лифт.       Они собирались ломануться внутрь, едва тот прибыл, но навстречу шагнули Ёнджун с Тэхёном и остановились. Остатки смеха растаяли, едва сонбэ разглядели, кто их приветствует.       После того дня Сонхун не встречал никого из TXT, обе группы трудились не покладая рук, а сам он едва находил время, чтобы перекинуться парой слов с собственным парнем. Поэтому нет ничего удивительного, что при виде друг друга они мгновенно вспомнили причину последнего разговора. А, если вспомнить слова Хисына, то тот ещё связывался с ними, чтобы попросить не рассказывать остальным о своей осведомлённости касательно дела О Чэнду.       — Отличный день, чтобы встретить наших милых донсэнов, — первым приходит в себя Ёнджун, делая широкий шаг навстречу и замахиваясь для крепкого рукопожатия с Джейком. Тэхён также, но значительно спокойнее здоровается с Хисыном, затем с Сонхуном.       — Давно не виделись, — кивает Хисын со слабой улыбкой, приправленной дозой серьёзности в глазах.       — Камбэк, промоушен, — согласно поддакивает Ёнджун, расслабленно засунув руки в карманы ультра модных фиолетовых штанов. — Мне кажется, ENHYPEN сейчас везде. Куда бы я не зашёл, вижу ваши фанкамы, новостные статьи, спекуляции фанатов. Довольно оживлённо, u know?       Присутствие старшего альфы обволакивает. Пусть они принадлежат разным стаям и не имеют связей, всё же уважение к сонбэ устанавливало некие иерархические отношения. Хисыну было явно проще в их компании, так как он был ближе к ним по возрасту плюс почти дебютировал в составе TXT.       — Вы слушали наш последний альбом? — значительно веселее, чем при обращении с ним, спрашивает Джейк, чьи феромоны распустились сильнее, невольно привлекая внимание проходивших мимо сотрудниц-омег.       — Обижаешь, — пихает его Тэхён. — Слушали. Каю принадлежит ваш грядущий рекорд на Spotify, я вам это гарантирую.       — «Blockbuster» был шедевром.       — Ты говоришь так, только потому что там твоё имя. Прекрати быть столь эгоистичным и поддержи хубэ достойным образом.       — Прекрати быть таким жестоким со своим хёном! Разумеется, я поддерживаю ENHYPEN не потому, что записал с ними трек. На самом деле, мне очень нравится «Go Big or Go Home», от этой песни веет юношеским упорством и максимализмом, — отодвинувшись от Тэхёна, невозмутимо раздавившего его самолюбие, Ёнджун повернулся к Сонхуну.       — Мне она тоже понравилась.       — Я очень волновался, когда мы записывали альбом, — делится впечатлениями Джейк. — Думал, что после дебюта станет легче, но каждый раз как в первый.       — В дальнейшем, конечно, привыкаешь к рутине, однако всё равно есть нечто особенное в каждом камбэке, — подбадривает Тэхён. — Только опыт приходит, благодаря чему лажаешь меньше.       Пользуясь отвлечением, Ёнджун наклоняется к Сонхуну и по-свойски обнимает за плечи. Когда они только познакомились, за старшим уже водилась такая привычка. Сонхун вдруг осознаёт, что ныне ему не составит труда выдержать давление чужого веса, да и никто больше не нависает сверху. Разница в росте и в силе фактически стёрлась, напоминая, как скоротечно время.              Прошло меньше месяца с момента, когда Хисын-хёна позвал Субин-сонбэ. А порой казалось, что страшные события того дня минули лишь вчера.       — Я всё переживал за вашу омегу, — тихо говорит Ёнджун, наблюдая за разговором троицы в паре шагов от них. — Хисын сказал, что всё хорошо и пару дней назад я видел Сону-я издалека. Мы никому не рассказывали о произошедшем, не напрягайся так. Я лишь хочу узнать, как вы.       Мышцы шеи болят. Сонхун часто опускал голову и сидел в скрюченном положении, размышляя обо всём и ни о чём одновременно, ибо усталость и стресс туманили голову не хуже допингов.       Беспокойство сонбэ подарило лёгкое чувство комфорта. Благодаря нему казалось, что они не одиноки.       — Он утверждает, что в порядке, — наконец, расцепляет слипшийся рот и понимает, как жалко это звучит.       — Но ты не веришь? — проницательный взгляд Ёнджуна проникает за ледяные стены вокруг сознания, и Сонхун замирает. — Почему? Потому что Сону-я уже скрывался от вас? Потому что чувствуешь себя отделённым?       — Н-нет, я просто не уверен, что могу расслабиться сейчас. Всё-таки следствие до сих пор идёт.       Когда Сонхун произносит эти слова вслух, он понимает, что следствие действительно только идёт. Им ничего не сообщали, а когда Джей и Хисын спрашивали менеджера Ким о процессе, тот отделался парой обобщённых фраз. Если две недели назад у них ещё было некое представление о происходящем с О Чэнду, то теперь нет. Или только у Сонхуна, заваленного работой в два раза больше.       Мысленно решив обсудить вопрос с кем-то из группы, Сонхун машет сонбэ на прощание и следует за Хисыном и Джейком в лифт.       Они гурьбой шли за стаффом, торопливо уточняющим место встречи с представителями косметического бренда Abib по телефону. Им предстояла фотосессия для продвижения новой продукции, чему, разумеется, больше всех радовался Сону. Сам он мало что понимал в уходе за кожей, начиная познавать таинство только после дебюта, чего явно не хватало, чтобы достичь уровня профессионала в их группе.       — Ты прям светишься энтузиазмом, Сону-я, — сказал какое-то время с улыбкой наблюдающий Хисын. Они шли впереди него и Джейка, замыкающих цепочку. — Предвкушаешь болтовню с консультантами бренда?       — Конечно, — немедленно отзывается Сону, чуть ли не подпрыгивая в детском проявлении эмоций. — Только не говори, что собираешься сейчас дразнить меня! Мне хватает порции ежедневных насмешек от Рики и Сонхуна.       — Сонхун-хёна, — вставляет он и удовлетворённо фыркает, получив ровно ту реакцию, какую хотел.       — Хёны не издеваются над младшими, — вдруг говорит Хисын, как полный лицемер и предатель.       — Разве не самый наш старший хён утром шутил над Рики, выключив ему свет в ванной? — недоверчиво моргает Джейк.       — А после бежал, теряя тапки, боясь встретиться лицом к лицу с макнэ, — вбил последний гвоздь Сонхун, после чего дал пять другу.       — Я бежал, чтобы успеть поприветствовать Сону! — возмущённо хмурится Хисын, но ему никто не верит, включая самого Сону, что ранит его вероятно глубже всего. — А ты почему смеёшься надо мной?! Я виноват у нас нет другого времени?       — Прости!       Извинения звучат неискренне, когда Сону со смехом уворачивается от надутого Хисына, тыкающего в бок угрожающим указательным пальцем. Хихиканье прерывается визгами, привлекающими внимание идущих впереди, на что Чонвон закатывает глаза и улыбается широко. Эта улыбка не вяжется с просьбой идти ровнее, да и после лидер просто отворачивается, делая вид, что ослеп и оглох.       — Я же попросил прощения, хён! — возмущается Сону, пихая Хисына в бок в ответ на тычок.       — А я разве их принял? — парирует Хисын, легонько толкая в плечо, из-за чего Сону оступается на пару шагов и возвращается с более хмурым видом. — Упс!       Не говоря ни слова, Сону бросается на альфу, который рефлекторно уворачивается, из-за чего он падает на землю. Они с Джейком ахают, Хисын спешит помочь встать, Джей оборачивается и почти бежит к ним с обеспокоенным лицом. Тревога сходит с них лишь, когда Сону успокаивающе поднимает грязные ладошки вверх.       — Ничего не сломал, просто кое-кому нужно было перестать толкаться, — метнув молнии в Хисына, увещевает Сону, позволяя Джею вытащить влажные салфетки из сумки и протереть его руки. Сонхун наклоняется, чтобы отряхнуть штаны от налипших комьев земли и листьев — переход между зданиями был выполнен в модном стиле возвращения к природе, из-за чего шли они по настоящим тропинкам без единого следа асфальта.       Пока Хисын извинялся, а Сону дулся, Чонвон и Рики вернулись к ним с вопросительными взглядами. Узнав, в чём дело, макнэ сел на одно колено, спиной к замолчавшему Сону и похлопал по своему плечу.       — Если ты предлагаешь залезть на тебя, то даже не думай, — тянет Сону, собирая конечности, словно Рики силой утащит его на себя. — Ты хочешь, чтобы я сломал тебе спину?!       — Ты не настолько тяжёлый, — цокает Джей, проверяя его внешний вид. — А ты уйди отсюда, я сам понесу Сону, если понадобится.       — А чего это ты? — не понял Сонхун, он зря что ли в спортзале гнил полгода?       — Умоляю, давайте обойдёмся без всего этого дешёвого хвастовства, — вставил Джейк и постучал по запястью омеги, прерывая их с Джеем физический контакт. — Залезай на мою спину, давай.       — Что? Я не собираюсь!..       — Вообще-то Сону упал из-за меня, — заявляет Хисын, незаметно вставая на пути Сонхуна. — Поэтому мне и нести его. Пойдём, Сону-я, хён тебя…       Закончить ему не даёт Сону, точно также как он сам перебил его ранее. В порыве чувств он толкает Хисына, а из-за неустойчивой позиции старшего тот летит лицом в землю, и на сей раз ему никто не помогает встать.       — Прекратите так себя вести, — Сону закатил глаза, из-за чего не заметил упавшего альфу, — это не смешно! Все смотрят на нас, давайте просто пойдём уже. Я не превратился в калеку и могу сам ходить.       Обсуждения заканчиваются, когда уставший Чонвон шагает на Сону и с бодрым ойканьем поднимает взвизгнувшую омегу на руки. Глаза Сонхуна почти выпали из орбит, провожая покрасневшего от натуги, но твёрдо шагающего к ожидающему их стаффу лидера.              — На самом деле, я бы хотел отметить Сону-щи! Твоя улыбка глазами очаровательная!       По Сону, хоть большая часть лица скрыта чёрной маской, было видно, что он не ожидал упоминания себя. Как и Сонхун, до этого отметивший Хисына, как человека, у которого недавно прошёл день рождения.       — Когда я шёл по коридору, я увидел Сону, — эмоционально начал объяснять ведущий под нестройный хор поддакиваний. — Я мог видеть его улыбку глазами несмотря на маску, — мужчина сымитировал приветствие Сону, добавив изрядную долю кокетливости.       Посмеявшись вместе со всеми, Сонхун поймал на себе взгляд Чонвона. Понять, чего от него хочет лидер, несложно, учитывая, каким неловким он себя ощущал.       Ситуацию ухудшало то, что ведущий продолжал болтать о Сону. Возможно, раньше Сонхун бы не придал большого значения комплиментам в сторону их омеги, в конце концов, будучи эдакой диковинкой в индустрии он всегда обращал на себя внимание. Люди замечали Сону, обсуждали его, восхищались, завидовали, не перечесть, сколько разных мнений он видел и слышал.       Просто сейчас ни Сонхуну, ни группе не нравились липкие люди. Он лично не слышал, но Джей потом рассказал, как О Чэнду настаивал на выдуманных отношениях с Сону.       Насколько нужно было уверовать в себя и собственную значимость, чтобы убеждать в этом окружающих?       Сонхун поблагодарил маску за то, что она позволяла ему спрятать недовольно поджатый рот. Он вспомнил ещё одно интервью, на котором двое старших коллег напрямую пригласили Сону на свидание. Тогда у него не было возможности скрыть эмоции, и застывшее лицо до сих пор сияет в моментах sunsun в постах энджин.       Не только он попадался на камеру, но почему-то именно он попадался чаще. Лишь благодаря тесной дружбе между участниками пока никто (из папарацци) не спешил на полном серьёзе искать пару среди них. Потому что при тщательном рассмотрении отношения хёнов с Сону на самом деле не такие уж скрытые.       Один только Бог знает, как глубоко провалилась душа Сонхуна, когда менеджер Ким вошёл в общежитие и застал их в тесных объятиях. Хорошо, что он пришёл пятью минутами позже, иначе ENHYPEN пришлось бы искать другого седьмого участника.       Менеджер Ким лишь выгнул бровь да спросил, где Хисын, с которым ему нужно было утрясти некоторые моменты к предстоящему дню рождения. Затем он ушёл, оставляя Сонхуна без сил и эмоций. Было ощущение, что его ограбили, настолько опустошённым он себя чувствовал.       — Теперь ты понимаешь меня, — без обиняков сказал Сону, укладываясь боком на грудь Сонхуна. — Не беспокойся, Кёнвук-хён давно что-то подозревал. Мы говорили с ним на эту тему, и он сказал, что его не волнует, что у нас происходит. Но, бьюсь об заклад, он всё-таки был смущён только что.       Видя, как Сону хихикает, Сонхун вздыхает протяжно и высоко.       — Будто сам не сидел красным, как помидор. Настолько большой помидор я ещё на коленях не держал.       — Конечно я смутился! — Сону хлопнул по груди, выбивая гулкий звук. — Кто бы нет? Приди хён раньше, то увидел бы, как мы… Ой, не хочу даже думать об этом. Слишком ужасно.       — Ужасно? Поцелуй со мной так ужасен? Ну что ж, тогда иди и целуйся со стеной.       — Зачем мне целоваться со стеной, если я могу поцеловать Джей-хёна?       — О, так меня легко заменить! Интересно, заметил ли ты, что меня нет рядом, когда я трудился на благо нашей семьи на двух работах?       — Если ты так много трудился, то где твоя зарплата? — Сону фыркнул и высокомерно задрал нос к потолку.       Сонхун сунул руку в карман толстовки и вытащил айфон. Быстрым движением зайдя в приложение банка, он снял невидимость со всех счетов и ткнул экраном в прямой носик.       — Вот, смотри! У меня есть деньги, скажи, что ты хочешь, и я куплю это тебе!       — Спасибо, — вопреки ожиданиям не стал отказываться Сону и решительно подпрыгнул на коленях Сонхуна, выбив весь воздух. — Я подготовил корзину с парочкой вещей, спасибо моему хёну за заботу.       Осознав, что его обвели вокруг пальца, Сонхун мог только вздохнуть. Сону кокетливо обнял руками его шею, притягивая ближе для уютного объятия.       Для него в новинку проводить эструс в общежитии. Раньше он стремился сбежать подальше от ребят, остро нуждаясь в уединении и соглашаясь даже на то, чтобы торчать в корпоративной пустой квартире. Сейчас ему по-прежнему хотелось сбежать, но уже с Сону, потому что оказывается омега рядышком значительно облегчает жизнь в такой период.       И утяжеляет одновременно.       Сонхун вздохнул, осторожно сдвигаясь так, чтобы Сону не ощутил, как твердеет его член. Сердце забилось в ускоренном ритме, когда комфорт, тепло и нежный запах окутали его, а вслед за этим сущность альфы медленно подняла голову.       — Знаешь что? — тихо спросил Сонхун, легонько потирая большими пальцами бока Сону.       Вес омеги приятно давил на колени, не хотелось и вовсе куда-то уходить. Вот бы мгновение растянулось на пару дней, чтобы они могли в полной мере насладиться обществом друг друга.       — Тебе очень идёт розовый цвет.       Сдавленный смешок раздался у самого уха, когда Сону приподнялся, чтобы заглянуть ему в лицо. Узкие лисьи глаза сияли любовью, и что-то в груди Сонхуна тягостно заныло. С момента первой встречи он не думал, что когда-нибудь Сону будет смотреть на него так.       — Я знаю, — шёпот коснулся губ альфы, рефлекторно раскрывшихся навстречу невесомому прикосновению. Сонхун прикрыл веки, сладко целуя мягкие губы и старательно удерживая руки в пределах нормы приличий. Сонхуну отчаянно хотелось вернуть Сону на свои колени так, чтобы тот почувствовал всю силу его желания, только боязнь испортить всё сдерживала не хуже железных оков.       Но у Сону были другие мысли.       Сонхун вскинул брови, когда рука скользнула по его торсу, остановившись на напряжённом животе. Аромат туманил голову, очень сильно нарушая способность к критическому мышлению, поэтому он только вздрогнул и задушено застонал в поцелуй, когда Сону приподнял футболку и огладил твёрдые мышцы пресса. Мягкость чужой ладони ощущалась так приятно, особенно в опасной близости к горящему паху.       — Сону… — с громким звуком их губы разошлись, позволяя имени упасть между ними. — Сону…       — М? Тебе не нравится? Или, — Сону поцеловал уголок рта, заставляя Сонхуна потянуться за обещанным. Но вместо этого он проложил цепочку невесомых нежных чмоков до мочки уха, — наоборот, слишком нравится?       Потянувшись, Сонхун обнял тонкую талию, нуждаясь в расширении их контакта кожи к коже. Выдох застрял в груди, стоило проворному язычку лизнуть область вокруг уха, посылая разряды гнетущего желания вниз.       Возбудить альфу в эструсе — дело двух секунд. Порой член вставал от одной мысли о привлекательной омеге, что уж говорить о любимом человеке, играющим с его телом как на музыкальном инструменте.       — Хён, — сладко прошептал Сону, целуя родинки на лице Сонхуна и останавливаясь на линии прямого взгляда. Томность осталась, приправленная долей задумчивой неуверенности.       Сонхун сглотнул вязкую слюну, дыша часто-часто. В какой-то момент он испугался, что сердце напрочь выскочит из груди.       — Что, Сону-я? Устал? — пытаясь восстановить ровный ритм дыхания, альфа уставился на спелые щёки и алые губы Сону.       Дикий дискомфорт в чреслах отвлекал, но вернувшаяся ясность ума твердила сначала разобраться с вопросом Сону. Любое желание можно сдержать в рамках, потому что они люди, а не животные, руководствующиеся лишь инстинктами.       — Я собирался помочь Джей-хёну с его эструсом, — опуская глаза, заговорил Сону, проводя пальцем по груди Сонхуна. — Помочь в том смысле… Но из-за карантина ничего не вышло.       Моргнув, Сонхун ещё раз прокрутил сказанное в голове и чуть поджал обожжённый рот. Что ж, значит, Джею почти разрешили коснуться Сону так, как, несомненно, любой из них хотел и хотел очень давно.       Он не знал, что чувствовать по этому поводу.       Они ходили вокруг своего парня как если бы были босиком, а пол усеян осколками битого стекла. Из-за произошедшего Сонхун и думать бы забыл обо всём интимном, но эструс влияет без оглядки на рациональные довод вроде «Почему сейчас вообще не время для чего-то подобного».       — И я подумал… Что в таком случае помогу тебе, потому как твой эструс после Джей-хёна.       — Сону-я, — Сонхун прикусил язык, сжимая ладони на бёдрах Сону. — Я…       — Но если ты не хочешь, то ничего, у нас всё равно почти нет времени, чтобы провести его вместе.       — Я хочу!       Конечно, он хочет! Сону говорил об этом легко и быстро, но его голова всё ещё опущена, а запах стал гораздо тише. Сонхун едва ли осознает, как атмосфера сменилась с обжигающей на прогорклую, но ему не нравится чуять испортившиеся нотки в феромонах его омеги.       — Правда, — он сглатывает и говорит первое, что попадается на ум: — Пока срок годности тех презервативов не истёк, мы должны их опробовать.       — И думать не смей, — Сону шлёпает по груди, хмуря тонкие брови и игнорируя драматичный стон. — Мы оба знаем, что ты ошибся с ними. И в любом случае, как я и сказал, сейчас нет свободного времени.       Не то чтобы Сонхун реально предполагал, что они займутся сексом сразу после обсуждения. Хотя его щёки горели, а у Сону от волнения похолодели руки, всё-таки хорошо, что тема поднялась. Бог знает, сколько раз Сонхун за последние дни мечтал подойти и зажать своего парня, стыдясь собственного желания.       — Стой, но ты ведь понимаешь, что мы с Джеем должны быть первыми?       Сону громко вздохнул и с постным лицом начал вставать с дивана, по пути пережав кожу бёдер альфы, из-за чего тот взвыл уже гораздо реалистичнее.       — За что ты меня так?       — Я правда не понимаю, в чём я провинился в прошлой жизни, — бормоча себе под нос, словно Сонхун не слышит его, Сону проигнорировал страдальческий вопрос.       — Эй, Ким Сону-щи! Я серьёзно! Наши с Джеем шансы улетели в чёрную дыру, но это не значит, что ты можешь привести в нашу постель Джейка или Хисын-хёна! Помни о первоочередности!       — Это моя постель! — ответный крик не заставил себя ждать. ***       Джейк закидывает ноги на сиденье и накидывает капюшон на голову. В перерыве между съёмками у него выдались свободные полчаса или около того, которые он решил, недолго думая, потратить на сон.       В микроавтобусе пахнет смешанными запахами стаи, несмотря на висящие тут и там мешочки с абсорбирующими капсулами. От пледа в углу несёт древесными феромонами, а спинка кожаного кресла под ним пахнет Сонхуном, но, разумеется, всё перебивают смола и цветочная пыльца. И, если к первому он начал адаптироваться, то второй ощущался как любимая подушка в родном доме.       Осталось всего-ничего до конца промоушена. «Upper Side Dreamin» в версии Хэллоуина готова выйти на экраны и порадовать энджин, Сонхун успел встретить их в компании Чан Вонён, юной и пахнущей сандаловым деревом, на Music Bank, а Джей настроить Хисына на долгожданное знакомство в новом статусе с родителями Сону. Больше всего разговоров велось на эту тему, так как Джейк случайно обнаружил в шкафу выглаженный и запакованный в тысячу слоёв парадный костюм, Хисын обмолвился о его предназначении, и все альфы в итоге собрались для обсуждения, что лучше всего появиться на пороге дома Ким к полудню.       — Если придём вечером, тогда навяжемся на ночёвку, — рассуждал логически Сонхун, написав на листочке время «12:00». — В обед самое то, я вам говорю.       — А как же работа? Вдруг мы сможем освободиться только в будний день, — предположил Хисын, и Сонхун тут же записал «выходной». — От того, что ты подчеркнул слово, компания не даст нам выходной в субботу или воскресенье.       — Я хотя бы что-то делаю.       — В чём-то он прав, — задумчиво согласился с первым выводом Джей, потирая подбородок. — Постараемся выехать в Сувон рано утром.       Определившись с временем, следующее обсуждение альфы потратили на то, кто всё-таки поедет, так как выяснилось, что Сонхун внезапно загорелся идеей подтвердить свой статус парня Сону не только перед их друзьями из TXT.       — Вообще-то мы и должны поехать, — бубнел Сонхун, стоя позади Джейка в очереди на выход на сцену. — Отец ведь знает о нас всех, так что будет неуважением, если придут лишь Джей и Хисын-хён.       — Так-то оно так, но мы всё равно незваные гости. Может ему будет комфортнее, если он сначала поговорит с ними, чтоб не шокировать сильно. Знать одно, а вот видеть в реальности — другое.       — А в чём разница? Ничего не изменит в том факте, что Сону-я встречается с нами.       — С каких пор ты вдруг воспылал идеей знакомства с родителями? — вздохнул Джейк, передёрнувшись. После информации, что глава семьи Ким золотой призёр по высокоточной стрельбе, он хотел, но боялся приближаться к его дому. — Стой, «отец»?       — Он отец Сону-я, значит и мой, — невозмутимо моргнул Сонхун, вызывая желание побиться об стенку. Или побить его.       — Быстро освоился.       Что случилось со страхом, который они делили на двоих? Неужели его собирались оставить позади?! Ну уж нет, Джейк не для того упорно добивался разрешения, чтобы в итоге остаться позади всех!       — Не тебе жаловаться, — фыркнул Хисын, закидывая свой вес на них сзади. — Тебе напомнить, какой допрос ты мне устроил, даже не будучи ещё парнем Сону? А когда им стал, то вообще слился с ними, — он кивает на Сонхуна и находящегося поодаль, но на одной линии Джея.       Сконфуженно усмехнувшись, Джеюн сделал вид, что потерял слух и не услышал обвиняющих ноток в голосе хёна. Пусть жалуется, если желает, никто не мешал добиться того же в отношениях с Сону.       В целом, на данный момент они все старались меньше возникать по поводу друг друга, принимая, что парень у них один. Возможно, поначалу что-то ревностное проскальзывало наружу, однако общее испытание сплотило стаю сильнее прочего.       Джейк бы так и заснул, вспоминая прошлое, но открывшаяся дверь и ворвавшийся цветочный аромат нарушили планы. Он тут же открыл глаза и с улыбкой помахал заглянувшему Сону с бумажным стаканчиком.       — Ой, я разбудил тебя? — понижая голос, осторожно спросил омега. Казалось, он хотел зайти и теперь колебался в ожидании ответа, будто Джейк бы признался и позволил парню ускользнуть. — Я хотел поискать бальзам для губ: чувствую, что загруженность оставила мою кожу совершенно обезвоженной.       Зубы заныли от широкой улыбки. Молча поманив Сону, Джейк воспользовался возможностью и утянул его на себя.       — Так скучал по тебе, — с наслаждением уткнувшись носом в обнажённую шею, пробормотал Джейк. Его руки привычно устроились на худых боках, скрытых свободной одеждой. — Мне кажется ты сбросил вес? Скажи честно, ты же не пытаешься сидеть на диетах?       — Нет, и… Осторожно, хён, сейчас оба перепачкаемся!       Сону упёрся ладонью на сиденье, чтобы приподняться с груди Джейка и с надутой губой уставиться в ответ. Но, несмотря на очевидную слабость перед своим парнем, Джейк не собирался сдаваться. После всех событий немудрено, однако всё же они все приглядывали за поведением Сону, готовые вмешаться, если тот начнёт подавать признаки деструкции.       — Что там у тебя? А, ты всё-таки взял мороженое, — значит, его предположение о диетах ошибочно.       — Да, Чонвон-а принёс много разных вкусов, и, увидев «Mom is an allen», я вспомнил, что это твой любимый вкус. Хочешь? Немного осталось.       Устроившись удобнее, Сону сидит и копается ложечкой в стакане. Растянувшийся вдоль Джейк оказывается за его спиной, впрочем, довольно скоро Сону откинулся назад и наполовину расположил свой вес поверх него. Джейк тут же увидел возможность прижаться лицом к тёплому боку с умилённой улыбкой: австралийский акцент в английской речи Сону появился недавно, чем он не преминул ткнуть в лицо Джею. Хотя на всяких шоу Сону обычно использовал американский английский, всё же слышать родные нотки от него очень приятно. И немного смешно, но об этом лучше умолчать.       — Кушай сам, — отказался он, прикрывая веки. — У меня горло першит с утра, поэтому лучше обойдусь без холодного.       — Неужели простудился? Как ты себя чувствуешь?       Мгновенно лицо Сону омрачила тревога, и он забыл про сладость, полностью повернувшись к Джейку. Не дожидаясь ответа, он потрогал его лоб, вытер капли пота с виска своим рукавом и цокнул.       — Это всё последствия ночной пробежки под дождём. Рики тоже шмыгает, пугая Джей-хёна километровыми соплями и нестабильным запахом. Было сложно вызвать такси вчера? Честное слово, я иногда думаю, что встречаюсь с ордой мальчишек.       Претензия также направлялась на Хисына, который два дня назад навернулся с лестницы от недосыпа. А вот почему хён плохо спал, уже является причиной недовольства не только Сону, но и Джея, ругающего сразу весь полуночный лайн за игры до рассвета.       — Я был тепло одет, и мы хотели немного проветриться, — оправдывается Джейк и охает, когда Сону резко шлёпает его по груди. Наверное, ему хотелось показаться грозным, но пухлые щёки испортили попытку.       — Правильно моя мама говорила, что первые сорок лет детства в жизни мальчика — самые сложные.       Не дожидаясь окончания фразы, Джейк шустро наклоняется к лицу Сону, с философским видом сунувшему в рот ложку мороженого, и слизывает крохотную каплю с подбородка. На языке остаётся привкус шоколада, смешанного с неповторимым ароматом омежьих феромонов, из-за чего горло мгновенно пересыхает.       В микроавтобусе тихо и тепло благодаря включённой печке, за её пределами довольно шумно, а прохлада середины осени заставляла кутаться в плотные джинсовки и кожанки. Никто из них не надевал кучу одежды, так как в меню дня стояло несколько часов практики перед фанмитингом, вторым в истории группы. По ощущениям Джейка, они готовились к выступлениям в разы усерднее, хотя казалось, что в первый раз каждый уже отдал сцене все пот и слёзы.       Улучив немного времени для себя, Джейк не ожидал, что Сону присоединиться. Они были заняты буквально с утра до ночи, находя минутку общения в перерывах между съёмками или по дороге туда, хотя в основном Джейк сразу засыпал.       — Вкусно, — шепчет он, не отодвигаясь далеко, дабы сразу уловить, как Сону смущённо опускает взгляд. — И я не про мороженое.       Вспыхнув, Сону толкает его в плечо, но с приложенной силой может разве что котёнка сдвинуть. Уж тем более не альфу, познавшему горечь разлуки со своим возлюбленным, хотя они 24/7 вместе.       Хочется кричать на компанию, на менеджеров, на стафф за то, что Джеюну приходится воровать своё же счастье, и одновременно он горд тем, как высоко они забираются. Поток предложений о съёмках в различных шоу, грядущие ежегодные премии, куда их, как по секрету сообщил менеджер Бэк, скорее всего позовут, и первая годовщина ENHYPEN служат свидетельством, что он не ошибся, выбирая путь айдола пару лет назад.       Это даже близко не успех знаменитых сонбэ из BTS, однако и они когда-то начинали с малого.       Джейк утешал себя тем, что семёрке, прорвавшей путь для к-попа на мировую сцену, в прошлом приходилось даже хуже чем им сейчас, что в недавних мемуарах раскрывалась грязная сторона индустрии развлечений. О котором ENHYPEN тоже, к сожалению, довелось узнать на собственном горьком опыте.       — Перестань меня дразнить, — обиженно шепчет Сону, его ресницы волнующе трепещут. — Вы почему-то думаете, что мне весело потом, но вообще-то у меня тоже есть свои желания.       Визг шин в голове Джейка оглушает, когда его мыслительные процессы останавливаются.       — Какие желания, sunshine? — сладковатый запах щекочет ноздри, когда Джейк проводит носом по гладкой щеке. — Я даже не думал тебя дразнить, просто помог убрать грязь с лица. Но если ты хочешь поговорить о наших желаниях, то я готов.       — Я чувствую, как ты готов, — фыркает Сону, не давая и шанса притвориться смелым и незатронутым внезапным изменением в атмосфере.       Джейк кладёт ладонь на открытую шею, мимолётно отмечая, что омеге стоило бы носить шарф или водолазку. Игнорируя нервный смех от соприкосновения его мозолей с чувствительной кожей, он убирает стаканчик мороженого свободной рукой и, наконец-то, ловит судорожный вздох ртом.       Несмотря на жалобы губы под его губами нежные, как и всегда. Дыхание прерывается, когда он проводит языком вдоль, и Сону втягивает кончик внутрь. Приглашение естественное, манящее, столь привычное после череды поцелуев, разделённых ими с тех пор, как начались ухаживания. Джейк до сих пор помнит, каким тёплым был Сону, раскрывающийся навстречу их с Сонхуном прикосновениям.       Вслепую поставив надоевший стаканчик куда-то назад, Джейк гладит спину, прижимая ближе к себе, чтобы не осталось и миллиметра пространства между ними. Оно ни к чему, достаточно ему уже наблюдать за Сону издалека, не имея возможности подойти и показать, какие на самом деле у них отношения. Ревность гложет внутренности всякий раз, когда ведущие обращают внимание на Сону, а некоторые открыто приглашают на свидания, вызывая настоящую суматоху в фандоме.       Джейк познаёт предательство при виде шипперских постов с Сону и кем-то другим, коих стало невообразимо много, а много в его понимании это больше нуля.       Характерные звуки заполнили салон авто, прерываемые невесомыми вздохами Сону, когда их губы расходились на долю секунды. Не больше, потому что Джейк отказывался отпускать его.       Страх всё испортить, боязнь наступить на затаившиеся болевые точки, жгучая ревность, злость на собственное бессилие, усталость, стресс творили безумие с сознанием Джейка, и лишь в компании стаи он мог немного успокоиться. Хорошо, что его ребята отличались от некоторых других друзей и не лезли в душу, хотя, возможно, дело как раз-таки в молчаливом взаимопонимании, которое воцарилось в группе с недавних пор. Словно последний рубеж был пройден, и ныне слова не нужны.       Но спокойнее всего ему в объятиях Сону.       Желательно, чтоб соприкасалась каждая клеточка тела. Так проще представить, что всё замечательно, и никто не видит, как порой Сону задумчиво смотрит вдаль.       — Я сейчас упаду, — предупреждает Сону, чуть заваливаясь назад, но ладонь Джейка останавливает. На узком заднем сидении довольно неудобно, поэтому он долго не думает, меняя их положение.       — Теперь удобно?       Глаза прикованы к личику омеги, едва успевшему пискнуть, как Джейк усадил его на свои колени, а сам упёрся ногами в коврик. Градус определённо повышается, стоит взглядам встретиться.       Сону тянется за новым поцелуем, и Джейк почти горит от желания его проглотить, впитать в себя. Как можно быть настолько дурманящим? Он понятия не имеет, сколько минут прошло, но ему настолько всё равно, что даже если менеджер ворвётся внутрь, Джейк просто попросит его закрыть дверцу с внешней стороны.       — Сону-я, — бормочет он в губы, не прерывая касаний, потому что есть определённая нужда в том, чтобы произносить имя своей любви вслух.       Чужой вес приятно давит на бёдра, навязчиво напоминая о мягкости, в чём Джейк быстро убеждается, когда скользит вниз. Его ладони обхватывают ягодицы и с силой сжимают, вырывая задушенный стон из измученных губ Сону. Бархатистый голос отправляет тонну мурашек по спине Джейка, щекоча сердце и член. От того, как сильно штаны сжимают пах, ему хочется стонать громче омеги, поэтому он тянется вверх и затыкает их обоих влажным поцелуем.       Пальцы прочерчивают дорожку по груди, останавливаясь на животе. Джейк всасывает горячий язычок, невольно поддаваясь бёдрами вверх, а когда не слышит протеста, продолжает жадно прижиматься к эрекции Сону. От этих действий между ног сводит почти что судорога, выводя стон из напряжённого горла прямо в опухший рот Сону.       — Всё нормально? — задыхаясь, уточняет Джейк и несдержанно покрывает подбородок слюной, ведомый жаждой отметить его. Остатки здравого смысла останавливают от укусов, но хотя бы так хочется дать понять себе и остальным, кто почувствует феромоны альфы на Сону позже, что омега занят.       Пелена затуманивает взор, опустошает разум, но это приятное помутнение, и он бы всё отдал, лишь бы видеть, как Сону раскрывает губы в попытке урвать побольше воздуха.       — Да, — шёпот ударяет по лицу, а затем Сону опускает руки на ремень его штанов. — Всё хорошо. Так приятно целовать тебя, хён. А тебе?       Ответить Джейк уже не может, от удивления запрокинув голову на спинку сиденья, когда Сону двумя пальцами обхватывает твёрдую выпуклость через плотную ткань, а другой рукой медленно вытаскивает кожаную полоску из шлевок. Следом раздаётся слаборазличимый звук молнии, и штаны оказываются расстёгнутыми.        Слюна застревает в горле, слишком вязкая, чтобы быть легко проглоченной.       Джейк послушно помогает содрать с себя сначала штаны, затем трусы, не совсем осознавая момент, когда он сидит полураздетый, а рука Сону осторожно касается его члена.       — Что ты… что ты хочешь сделать?       Слова кажутся лишними в разговоре двух тел, но Джейку жизненно необходимо знать, что Сону действительно понимает, что он делает. Он не трогал Сону очень долгое время, беспокоясь, что разрушит хрупкое доверие, напомнив о чём-то неприятном. Пусть омега отрицал любое сексуальное насилие.       Сону облизывает губы и наклоняется, чуть покачнувшись на его коленях, куда сдвинулся для удобства. Они разделяют чувственный поцелуй, прежде чем мягкие руки Сону скользят вверх и вниз по его члену, посылая разряд тепла вдоль бёдер.       Джейк нашаривает чей-то рюкзак и сжимает ткань до побеления костяшек.       — Я устал смотреть, как вы ходите вокруг меня, — говорит Сону, отклоняя голову назад с неясным блеском в лисьих глазах. — Видимо, мне нужно показать, что я не хрупкая ваза и не нуждаюсь в том, чтобы меня хранили в музее. Я хочу…       Сону замолкает, двигаясь назад и вниз, что не сразу регистрируется воспалённым сознанием. Его сердце бешено билось в груди, но ноги сами разъехались в стороны, позволяя юркому телу сесть между ними.              Места едва хватает для комфорта, так что Сону прислоняется грудью к сиденью, спиной задевая ряд кресел впереди. Они могли бы сдвинуться вбок, но ни у кого даже мысли не возникло.       — …сделать тебе приятно, хён.       На краткие мгновения брови омеги морщатся, словно он не понимает, какие действия предпринять дальше, когда он уже опустился на колени перед изумлённым Джейком. Это уходит после неосознанного толчка в тёплую ладонь, который альфа просто не успевает остановить. Просто видеть лицо Сону, сидящего в таком положении перед ним, уже опасно для его мозга, что уж говорить о дальнейшем.       Выдох стал громче, формируясь в протяжный стон, стоило Сону плотнее обхватить член у основания и опустить голову.       Джейк кусает запястье, втягивая живот, на который опускаются влажные губы. Наверняка, перед цепочкой медленных поцелуев от пупка и ниже Сону облизал их, чтобы оставить свой след на его теле, посылая волны тепла в напряжённую плоть между ног.       Иррационально ему страшно двигаться, словно лишний жест вернёт их в предыдущие дни тоскливого наблюдения друг за другом, в то время как потребность прикосновения сводила с ума.       Член пульсировал, наливаясь кровью, а изо рта вырывался практически скулёж, хотя Сону до сих пор ничего не сделал, только надёжно удерживая его в своих ладошках, обхвата которых не было достаточно. Только он несдержанно приподнимал зад в погоне за влекущим теплом.       Всегда ли так приятно? Или причина в человеке, дарящим столь яркие эмоции одним своим присутствием?       Раньше Джейк думал, что им движет лишь похоть, страшился изменчивости сердца. Боязнь разлюбить Сону и разрушить их отношения останавливала от активных действий, пока тоска разъедала изнутри. Сейчас ему тяжело представлять, как бы он справился, всё-таки оставшись в одиночестве.       Прежде чем он успел подготовиться, Сону нырнул вниз и прижался языком к округлой головке, размазывая слюну и преэякулят.       Застонав, Джейк вытягивается в струну, сдавливая ногами омегу на полу. Первое касание тёплого языка выбивает искры, и он тянется вверх, молясь, чтобы Сону продолжал, потому что это настолько хорошо, настолько приятно, что Джейку хочется умереть вот так, с членом во рту своего парня. И он почти умирает, ощущая, как тёплые стенки обхватывают его, язык скользит вниз, когда Сону опускается в попытке вобрать больше, не давая ему времени на передышку, из-за чего стон приходится снова глушить рукой.       Пытаясь то ли притормозить, то ли наоборот, он кладёт ладонь на макушку и совсем не планирует как-то давить на Сону, но иначе не получается. Ругательство вырывается наружу совместно с пошлым и неожиданно громким звуком втягивания слюны вдоль пульсирующей твёрдой плоти. Джейк зажмуривается, толкая Сону вниз, а бёдра вверх в стремлении угнаться за манящей жгучей искрой. Головка касается задней части горла, протаскивая сантиметры глубже, дальше, во влекущий жар.       — Ах!.. Прости!.. — осознав, что буквально заставил принять всю длину, Джейк холодеет и вытягивает член из покрасневшего рта.       Его ошибкой было задержаться взглядом на лице Сону, выглядевшего потрёпанным, задыхающимся, на губах и кончике носа поблескивает влага, щёки покраснели настолько, что видно даже в полумраке микроавтобуса.       Oh, nah.       Джейк давит на нижнюю губу большим пальцем, оттягивая так, чтобы сразу скользнуть языком в приоткрывшийся рот. Он ловит задушенные вздохи с закрытыми глазами, жадно и крепко сжимая шею одной рукой. От резкого движения холодок проходится по открытому мокрому от слюны члену, и Джейк стонет.       Привкус собственных феромонов никак не отталкивает, напротив. Жар пробегает по животу, стоит подумать, что минуту назад Сону смотрел на него снизу, уткнувшись носом в его пах, а напряжённые мышцы горла дрожали вокруг широкой головки. Они целуются долгие тягучие минуты, пока эрекция не напоминает о себе. Джейк кратко лижет ряд верхних зубов со сбившимся дыханием отрываясь от сладкого плена.       Сону медленно моргает, а затем ресницы опускаются. Ему не остаётся ничего другого, кроме как бессильно упасть на спинку, жадно следя, как Сону смачивает ладонь и накрывает ею пах.       При слабом освещении все чувства Джейка были пропитаны смесью их ароматов, ярких и терпких, яснее прочего говорящих о взметнувшемся пожаре в салоне, на задних сидениях, где ещё утром мирно дремали Чонвон с Хисыном, не подозревая, что здесь будет происходить позже. Лёгкие горели, пальцы дрожали от переизбытка чувств, когда тёплый, влажный член скользнул глубже в раскрытый рот. Достаточно глубоко, чтобы коснуться головкой подрагивающего горла, медленно перемалывая легкими движениями бёдер, аккуратными, но настойчивыми.       Он может лишь иступлено думать, что Сону бы остановил его в случае чего, и раз омега наоборот послушно растягивал рот вокруг, стараясь вместить всю впечатляющую длину, значит, всё хорошо. А на большее его мыслительного процесса не хватает.       — S-stop, Sunny, — пульсация приближается к пику, погружая Джейка в отупляющее состояние, он едва успевает обхватить Сону трясущимися руками. Корейские слова напрочь вылетают, наверное даже простейшее «annyeonghaseyo» в его исполнении будет звучать как белиберда без смысла.       Джейк кончает с протяжным хрипом в ладонь Сону, впиваясь пальцами в его плечи в попытке заземлиться.       А придя в себя и взглянув вниз, тихо стонет: Сону выглядит абсолютно катастрофично, хотя всё, что он делал, было сосредоточено между ног Джейка. Алые пятна на щеках и особенно вокруг губ выделялись на светлой коже, из уголка тянулась слюна, которую Джейк немедленно потянулся слизать. Волосы растрёпаны из-за частых хватаний, за что ему ну совсем не жаль, пусть и придётся помучиться, чтобы пригладить этот беспорядок. Расстёгнутая молния его брюк натёрла подбородок до красных следов, завершая картину сладостного разрушения омеги.       Спохватившись, Джейк вытирает испачканные руки Сону первой попавшейся под руку тканью (которая оказывается футболкой Сонхуна, очень удивляющегося, почему от неё несёт костром за версту). Потом снова соединяет их губы, будучи не в силах оторваться.       — Ну как? — тяжело дыша, спрашивает Сону, с лёгким смущением откашливаясь после быстрого поцелуя.       Пузырь, давивший на Джейка изнутри, как бы иронично это не звучало, лопнул, стоило ему кончить. Возможно, причиной участившихся случаев агрессивного поведения был как раз-таки недотрах, и благодаря Сону ему удалось решить эту проблему.       — Я буквально еле шевелю языком, — признаётся Джейк, утыкаясь носом в лицо Сону. — Ты высосал из меня всю энергию, в буквальном смысле.       Возмущённый шлепок по плечу вызывает лишь сдавленный смех. Джейк вдыхает цветочный запах с лёгкой острой ноткой и решительно поднимает Сону, возвращая на свои колени. Теперь ему приходится смотреть чуть вверх, на удивлённого парня, который тут же отвёл взгляд в сторону, когда случайно посмотрел вниз, на упавший член альфы, словно не втягивал его в рот пятью минутами ранее.       Джейк гладит бёдра омеги, подбираясь выше, пока не упирается большими пальцами в треугольную зону между его ног.       — Разреши мне, — просит он, позволяя непослушной чёлке упасть на глаза и смягчить его взгляд. — Моя очередь сделать тебе приятно, Сону-я.