Детство близнецов.

С Рейстлином нельзя, а без него Карамону совершенно всё равно, где учиться. И Алгер, про который они первый раз услышали меньше месяца назад, вовсе не кажется плохим вариантом. По крайней мере, он тоже находится в волшебном мире, пусть и предназначен для не-волшебников. Никто не удивится письмам с совами — до известия о зачислении в эту таинственную шолу сквибов Китиара потратила немало сил (и слов), чтобы объяснить, как они будут переписываться с Рейстом: сперва Карамону пришлось бы отправлять письмо на домашний адрес, откуда Кит или Танис переправили бы его с совой в Хогвартс, а затем обычной, магловской почтой, отправили бы ответ брата Карамону. Теперь эти предосторожности излишни. Сестра даже обещала прислать ему их домашнюю сову, чтобы тот отправил письмо Рейсту тем же вечером, как приедет. Правда, тут же запретила писать в Хогвартс чаще раза в неделю — чтобы не отвлекать Рейстлина от учёбы — но это всё равно было лучше всяких там сложных схем с пересылками писем. …Их четырнадцать, и только трое — девочки. О магловском мире, кроме Карамона, знали ещё двое — Юджин Корнер и Лоуренс Эбу; первый — из чистокровной, хотя и не слишком влиятельной семьи, второй — сын магов-эмигрантов откуда-то из Африки. Их родители постарались дать детям знания о жизни без магии и очень надеялись, что в Алгере им помогут смириться с жизнью среди маглов. — Мой кузен в этом году поступил в Хогвартс, — уныло поделился Юджин. — Я до последнего ждал, что тоже письмо придёт… Вот бы все удивились и обрадовались! А теперь… Хотя, судя по тому, что узнали родители про маглов, их мир не так уж плох… — Это точно, — подбодрил его Карамон, пытаясь не забыть написать Рейсту о кузене Юджина: может, они на одном факультете окажутся? — Моя семья в магловском мире живёт, в волшебном только работают, ну и брат в Хогвартс поступил… И… Кит никогда не говорила, что среди маглов нам плохо живётся и надо перебираться к магам, или чего-то наподобие… — Врёте вы всё, — фыркнула одна из девочек. — Как может не быть плохо, если вместо того, чтобы махнуть палочкой и произнести пару слов, надо сделать кучу действий? И переместиться мгновенно они никуда не могут! И квиддича там нет, а я так люблю смотреть матчи «Холлендских гарпий», — в её голосе зазвучали слёзы, и Карамон растерялся. Он не знал, что сказать в утешение, но понадеялся, что учителя Алгера смогут найти правильные слова. Рейст или Кит бы точно нашли… Реальность оказалась иной. На пиру в честь нового учебного года директор Алгера очень долго заверял новичков — а вместе с ними и более взрослых учеников — что Альбус Дамблдор, директор Хогвартса, по чьей инициативе и была создана школа для сквибов, не даст никому из них попасть. И обеспечит «приемлемый уровень жизни», что бы это не значило. Карамон написал об этом Рейстлину, а вот про Корнера забыл… да так и не вспомнил , хотя и общался с Юджином. Наверное, потому что тот и сам не заговаривал больше о кузене. …Им приносили артефакты, способные, по словам преподавателей, заменить волшебные палочки, и давали задание. Простенькое — сдвинуть что-то места, нагреть воду в стакане… Не получалось ни у кого. «Наверное, артефакт тебе не подходит», — утешающе говорили учителя. И меняли принесённое между учениками, а потом заменяли новыми. О маглах рассказывали мало — ни о спорте, ни о кино не было сказано ни слова. Бытовая техника, транспорт, средства связи… Всё было плохо работающим и ненадёжным. Они варили зелья — вот только магическими свойствами их отвары не обладали. Заклинания курса скоромагии оставались пустыми звуками, не взаимодействуя с артефактами. «Бедняги, — учителя делали вид, что пытаются говорить шёпотом. — Дамблдор их, конечно, пристроит, не отдаст в унылый мир без волшебства»… Карамон, Юджин и Лоуренс пытались бороться. Объясняли, что маглы живут не так плохо. Рассказывали — Карамон на своём опыте, а Юджин и Лоуренс по книгам — что в их мире тоже много интересного. И натыкались на стену недоверия. Воспитанные в семьях магов однокурсники верили учителям, утверждавшим, что без магии нет и не может быть ничего хорошего — и не верили своим ровесникам, говорившим иное. Колдовать не получалось. Карамона это не расстраивало: он знал, что не будет магом. И вовсе не собирался себя жалеть. Но жалел остальных — тех, кто никак не мог поверить, что, заменив волшебство техникой, они почти ничего не потеряют. А возможно, и приобретут. За рассказ о добровольно ушедшем из Квалиноста Танисе его подняли на смех, и в этот момент Карамон отчётливо понял: он пытается сделать невозможное. Нельзя заставить человека поверить во что-то, объявленное немыслимым — а учителя Алгера, призванные научить сквибов жизни среди маглов, только притворялись, что учат этому. На самом деле они жалели своих подопечных, таясь только для вида. А дети верили взрослым. И отчаянно пытались использовать выданные артефакты, изучали скоромагию, цеплялись за возможность остаться в привычном мире… Наверное, Танис и вправду совершил что-то невообразимое, раз другие даже не пытаются. А может, всё дело в том, что он не учился ни в каком Алгере… Карамон не сообщал об этом Рейсту — у брата наверняка много своих забот — но уже в конце сентября описал всё происходящее Китиаре. «Сделай вид, что тоже пытаешься учиться, — ответила сестра. — Ты не сможешь один бороться с целой системой. Сожги письмо и притворись, что понял свои заблуждения. Будь как все. Мы постараемся забрать тебя оттуда. Не общайся ни с кем кроме тех ребят, которые тоже понимают, что учителя лгут». Карамон боролся не один — Юджин и Лоуренс тоже пытались достучаться до остальных учеников. Но им это так и не удалось. Зато они привлекли внимание учителей, и те приняли меры: «бунтовщиков» рассаживали по разным углам класса, а вне уроков — нагружали поручениями, не давая толком пообщаться. Но он передал приятелям указание Китиары, и те согласились, что притвориться, будто они забыли свои «нелепые» заблуждения, станет отличным решением проблемы. — Да и вообще, нам тут нужно отучиться всего пять лет, даже не семь, как в Хогвартсе, — добавил Лоуренс. — А я так и с родителями поговорю, объясню, что не учат нас здесь жить по-магловски! — Я тоже, — вздохнул Юджин. — И я. Вообще, я плохо учился в магловской школе, но в их мире не пропаду, — а вот в том, что ему найдётся место в магическом, Карамон уверен не был… И, по совету Китиары, до конца учебного года на каждом занятии они делали вид, что заняты совершением невозможного: попыткой научиться колдовать…