Детство близнецов.

Китиару не особо интересует, как эти поля были легализованы в магловском мире: она уже знает, что у многих волшебников есть бизнес в мире без магии — хотя это в большей степени касается маглорождённых, а никак не вейл или прочих магических рас. Однако же вот — Квалиност окружён лесами, а леса — подсолнухами, от горизонта до горизонта, насколько хватает глаз. Китиара прекрасно знает, что через какое-то время поля заканчиваются: на юге — железной дорогой, с других сторон — простыми шоссе, за которыми начинаются уже скучные магловские деревушки и города. Отвод глаз работает только на лесах, в которых полно магических животных и растений, поля защищены только законом о частной собственности, но этого хватает: чужие не суются. Зато «свои» — вейлы — гуляют довольно часто. Прохлада леса тоже может надоесть, а бежать по вытоптанной тропинке меж ярких, высоких, увенчанных жёлто-чёрными «коронами» растений… детям нравится. Иллюзия свободы и бесконечности спокойного летнего мира, не имеющая никакого отношения к вейловским чарам, так шарахающим по впервые — да и повторно — попавшим в Квалиност людям… Китиара идёт не спеша. Рейстлин с Карамоном остались в Квалиносте, Танис вернётся к вечеру… Она находит взглядом свою спутницу-провожатую. Это не так-то легко, учитывая, что Китиара и сама едва-едва возвышается над растениями, а десятилетняя Лорана и вовсе скрылась в них с головой. Но вейловская магия у девчонки что надо: взгляд притягивает, даже спрятавшись. Солнце только-только начинает клониться к закату, ветерок прохладный, самое то после жаркого дня… — Зачем тебе понадобилась эта прогулка? — поравнявшись с вейлочкой, интересуется Китиара. Лорана забавляет её: так сердито хмурится, видя с ней рядом Таниса, так старательно пытается заинтересовать его своими наивными детскими рассказами, чтобы он отвлёкся от «второй семьи»… Вообще-то, на Китиару с Рейстлином и Карамоном никто особо внимания не обращает, как пояснил Танис, если бы мальчишки остались здесь одни, им бы назначили кого-то, «развлекающего» гостей, возможно, ту же Лорану, однако, раз они здесь со взрослой Кит, да ещё и ненадолго, то ей и заниматься братьями. Впрочем, они и сами найдут, чем себя занять. Без хозяйского надзора. Лорана появляется из зарослей с цветком подсолнуха в руках. Вообще-то, стебли у растений крепкие, так просто корзиночку с семенами не оторвать, но вейлочке это удалось. Хотя, возможно, она использовала врождённую магию — Китиара знает, что вейлы умеют «договариваться» с природой, так что не сильно бы удивилась, узнав, что растение само отдало «голову» девчонке. — Я люблю Таниса, — выпаливает Лорана. — Пусть он и… — Не удивила, — откровенно веселится Кит, позабавленная тем, как девчонка запинается, не в силах назвать «любимого» сквибом. — С первого дня видно было, — Китиара знает, что Танис бывает в Квалиносте. Не так уж и часто, с обязательными визитами в дни рождения Соластарана и на дни солнцестояния, которые вейлы празднуют куда пышнее, чем всякие там новые года, но, видимо, девчонке хватило этих редких встреч, чтобы забить себе голову романтическими бреднями. не рановато, в десять-то лет? Сама Кит была старше, когда благодарность переросла в нечто большее. — Я люблю Таниса, — упрямо повторяет Лорана. Только что ногой не топает в подтверждение. — А ты мешаешь… Заходящее солнце окрасило головки подсолнухов тревожно-оранжевым цветом, прохладный ветерок сменился резким ледяным порывом. Внешность Лораны неуловимо изменилась — Кит видела одновременно и маленькую красотку, и нечто с остроклювой птичьей головой и чешуйчатыми крыльями вместо рук. Неожиданно вспомнилось, что подсолнухи — мощные охранные растения, символ и тождество солнца, а значит, света, и прекрасные вейлы, как олицетворение всего лучшего и чистого, находятся под их защитой… А Кит — на территории этих самых вейл и очень не нравится одной из них, причём ребёнку — а ведь даже магловские дети до определённого возраста считаются чистыми от зла по умолчанию… Палочка с ней — выхватить и защититься от с чего-то решившей, что может указывать, кому с кем быть, соплячки — секундное дело. Китиара неимоверным усилием останавливает себя за миг до того, как вытащит палочку из рукава полностью. — Сейчас ты не очень похожа на чистое и прекрасное создание, — хмыкает она, улыбнувшись своей неизменной кривой усмешкой. — Так что цветочки могут и перепутать, кто из нас зло, — Лорана растерянно моргает и теряет концентрацию, пугающие птичьи черты исчезают, оставляя перед Кит растерянную девчонку, явно не ожидавшую, что её силы не испугаются. Слишком избалована вниманием и почётом, слишком привыкла, что всё по её… Кит ловит себя на мысли, что не отказалась бы понаблюдать, как Соластаран с Элинор будут выбивать из доченьки «любовь» к неподходящему объекту… А уж реакция Портиоса… Представив себе бешенство старшего не-кузена Таниса, Кит хохочет в голос, заставляя не подозревающую о её мыслях Лорану отступить на пару шагов. Кит обрывает смех и пару мгновений оценивающе смотрит на девчонку. Через пару дней они с Рейстом и Карамоном вернутся в Англию, приедут ли в Квалиност снова — неизвестно, так что можно закончить сцену и на этом… Но она всё-таки решает продолжить: — Неплохая задумка. Заставить чужачку напасть на дочь главы вейловского поселения… Танис, конечно, умолял бы просто отпустить нас. И, возможно, его бы даже послушали, выпустив абсолютно непричастных Рейстлина с Карамоном. Ты ведь поэтому позвала на прогулку только меня, без братьев? — Почему на тебя не подействовало? — хмурится Лорана. — У меня уже достаточно сил, я проверяла… — На ком? — хмыкает Китиара. — На мальчишках с подготовительных курсов Шармбатона? Здесь другая ситуация, дурочка, — почти ласково всё-таки снисходит до объяснений она, улыбнувшись ещё шире. — Подсолнухи, конечно, защищают вейл, как своих хозяев. Но и гостей хозяев они защищают. Так что ваши охранные растения защищали и тебя от меня, и меня от тебя, — она круто развернулась к девчонке спиной, совершенно точно понимая, что никаких больше нападений можно не ждать. — Идём назад, скоро стемнеет. Ей не надо было оборачиваться, чтобы знать, что Лорана идёт следом. И что подсолнухи, вопреки требовавшей от них всегда поворачиваться цветами к солнцу природе, провожают их, будто взглядами.