Детство близнецов.

Встретив брата на перроне, Карамон больше всего на свете хочет, чтобы эти рождественские каникулы длились бесконечно. Он рассказывает ему и Гарри свои — не самые лучшие — впечатления о школе. А потом они с Рейстом идут за подарками, и Карамон, хотя и подозревает, что за кинжал им от Китиары влетит (ему в первую очередь, хотя сестре и должно понравиться оружие), но возражать брату не осмеливается. В заповеднике они впервые, и после рождественского праздника им с Рейстлином остаётся гораздо меньше времени на общение: Карамон помогает выделывать драконьи кожи — и даже взрослые опытные работники уважительно смотрят на результат его трудов, — а брат с Гарри занимаются ингредиентами. Но Рейстлин рядом, и в свободное время они вместе идут в библиотеку. Брат с Гарри читают, а Карамон, не слишком любящий это занятие, рассказывает о мире маглов мистеру Уизли, оказавшемуся с семьёй в заповеднике одновременно с ними. Он не может объяснить магловские изобретения с научной точки зрения, но мистер Уизли всё равно приходит в восторг от его рассказов. — Из тебя получился бы отличный профессор магловедения! — заверяет он Карамона, когда Рейстлин замечает, что для человека, изучавшего данный предмет на протяжении пяти курсов Хогвартса, мистер Уизли знает невероятно мало о восхищающем его мире без магии. Карамон смеётся: какой из него учитель, хорошо, Рейстлин занят обсуждением различий между свойствами чешуи шотландских и китайских драконов и не слышал этого! Но ему приятна похвала. И внимание взрослого волшебника, не считающего, в отличие от ребят из Алгера, его рассказы выдумкой. Карамон старается припомнить всё интересное, что знает о мире, в котором ему предстоит жить. А вечером неожиданно даже для себя спрашивает брата: — А сложно быть учителем? — Зависит от учеников, — фыркает Рейстлин. Если он и удивился вопросу, то не подал вида. — Некоторых, как ни старайся, ничему не научишь. Хотя, — чуть подумав добавляет он, — и от учителя зависит немало. Помнишь нашу классную руководительницу в Солисе? Карамон помнит. Мисс Адамс так откровенно морщилась, увидев их в классе, что у него из головы даже немногие вбитые туда братом и Танисом знания вылетали. Рейстлин раздражал учительницу не меньше, хотя и по прямо противоположной причине: он любил находить информацию, которой не было в учебнике, и нередко ставил преподавательницу в нелепое положение перед классом. В Литтл-Уингинге, как ни странно, и классная руководительница, и прочие учителя относились к ним куда терпимее. Возможно, потому что здесь уже был Гарри. А может, потому что ничего не знали о семье новеньких, да и проучились там братья всего год… — Я тогда на каждое Рождество загадывал, чтобы каникулы длились бесконечно, — внезапно признаётся он. И вздыхает: — А потом вспоминал, что тебе нравится учиться, даже у мисс Адамс, и отменял желание. — Никогда не слышал, что желание можно отменить, — развеселился Рейстлин. — И как ты это делал? — Просто говорил, что больше этого не хочу, — простодушно объясняет Карамон. — Главное ведь было успеть, пока Рождество. — И каникулы действительно заканчивались, — брат, конечно, шутит. Карамону ведь уже не пять и не семь, он прекрасно понимает, что его желание бесконечных каникул всё равно бы не исполнилось, даже если бы Рейстлин хотел этого не меньше. Хотя, Рейст ведь волшебник… Его желание могло и сработать. — Сейчас я тоже хочу, чтобы эти каникулы длились бесконечно, — признаётся он. Рождество уже прошло, и даже если бы именно в этом году желание Карамона могло осуществиться — он опоздал его загадать. — А я снова хочу учиться, — Рейстлин больше не смеётся. — Даже в Хогвартсе. Там совсем не плохо… Карамон хочет, чтобы эти каникулы длились бесконечно, и совсем не хочет возвращаться в Алгер. Но Рейстлин хочет продолжать учиться в Хогвартсе — а значит, каникулы должны закончиться. Карамону нет нужды отменять загаданное в «неправильное» время желание. Он просто начинает ждать следующих каникул — летних. Они продлятся дольше рождественских. Почти бесконечно…