Его исповедь

      Он снова был в поезде. Снова ехал по уже знакомой дороге. Только с того момента, как он был здесь в последний раз, прошло целых полгода. Жизнь пролетала пейзажем за окном поезда — насыщенная гастролями, съемками, встречами, но только не личным счастьем. У парня не было времени ни на себя, ни на близких людей. Он мог лишь созвониться с ними в безжалостно короткие минуты отдыха и спокойствия. А потом приходилось снова работать. Снова гнаться за мечтой так быстро, словно он старался обогнать дьявола. Иногда ему казалось, что он в этом отлично преуспевает.       Но дьявола обогнать было не так сложно, как угнаться за ангелом. За тем самым голубоглазым ангелом, который все это время непрестанно терзал его сердце.       Нет, теперь он не думал о ней каждую минуту, как это бывало раньше. Во всяком случае, осознанно не думал. Он научился жить с этой мыслью на фоне подсознания. Мысль как бы стала его неотделимой частью, иногда внезапно всплывая тревожным образом, но тут же отступая, словно стыдилась своей дерзости. Первый месяц Ярослав был уверен, что забудет о девушке. Но время шло, а образ не забывался: тускнел, заслоняемый чередой дней, но полностью не исчезал.       Но теперь мысли о девушке и их кратком разговоре в кафе снова вышли на передний план, ведь ему предстояло провести концерт в том самом городе. Снова. А потому душа трепетала в предвкушении и нелепой надежде: а вдруг он вновь увидит свою Снежную Королеву?       Парень по-прежнему не понимал, что же он от нее хотел: простой встречи? Выманить признание, что она все же хочет быть для него «родной», дабы потешить свое мужское самолюбие? Или ему было необходимо преподнести ей свои извинения, чтобы терзающее его беспокойство, наконец, отступило? А может он хотел во что бы то ни стало завоевать ее чувства? Желал, чтобы ситуация обернулась вспять, и уже мысли девушки были заняты им также безвозвратно? Парень полагал, что на каждый пункт найдется частичка его души, которая возжелает именно такого развития событий. Но, положа руку на сердце, он мог бы с уверенностью сказать, что хочет перед ней лишь извиниться за свое, быть может, недостойное поведение. На большее он не мог рассчитывать. Не потому, что не был в себе уверен, нет. Просто он уже давно взглянул на эту историю трезво: это вовсе не та девушка, которой можно было бы так запросто сообщить о своих чувствах — она бы их попросту не приняла. Да и были ли у него на самом деле чувства к ней? Ему казалось, что это лишь навязчивая идея. Возможно, встреть он её сейчас, его мнение бы изменилось, но на новую встречу он перестал надеяться после той ошибки на вокзале — Бог ясно дал ему понять, что не позволяет им увидеться вновь. Значит, не судьба.       В минуты тягостной задумчивости Ярослав часто спрашивал себя: будь у них больше времени, смог бы он завоевать ее внимание? И уверенно отвечал «конечно». Да, она была не похожа на тех девушек, что он встречал прежде. Она была другой. Парень не мог объяснить, что именно так отличало ее ото всех. Возможно, дело было в ее гордости. Или, скорее, в нежелании достаться кому-то так запросто. Да, наверное, его привлекла недоступность девушки. Остальные были не прочь пообщаться с ним столь фамильярным образом даже при первой встрече. Но не его Снежная Королева. Однако Ярослав был уверен, что, невзирая на этот фактор, он нашел бы подходящий способ добиться ее. Ему даже было бы интересно пытаться. Но для этого им необходимо было периодически видеться с ней. Ему наверняка понадобилось бы много попыток, но он справился бы. Если бы только… Если бы…       Глубоко вздохнув, парень потер веки ладонями. Нельзя сейчас отвлекаться. У него впереди концерт, нужно сосредоточить внимание на нем. Всё, что ему остаётся — передать себя в руки Бога. Господь распорядится им так, как следует, ведь с Небес видно гораздо больше, чем может узреть один человек, привыкший смотреть себе под ноги, не замечая ничего вокруг. Бабушка часто говорила ему, что люди слепы. И теперь он по-настоящему понял, что она имела в виду: человечество слепо не потому, что не имеет возможности созерцать, а потому, что не желает узреть истину.