Благословенно-проклятый

Позволяя наконец воздуху пробраться к лёгким, а телу почувствовать прохладный ветерок, от которого в первые же секунды появляются мурашки, Чонвон убирает мешающие мокрые пряди волос с лица. Он любит плавание всем сердцем, у него ощущение, будто он был рождён для того, чтобы плавать. Хоть он и не был профессиональным пловцом или лучшим среди команды, но само нахождение его в воде удовлетворяло и доставляло удовольствие. Тем более родители не стали ему запрещать посещать хотя бы эти дополнительные занятия, зная, что сыну будет трудно поднимать настрой и наполняться энергией, если он их бросит. Джеюн, что ходит с другом за компанию туда же, встал рядом и показал большой палец, говоря этим, что шатен был как всегда на высоте. Ну или на глубине, кому как нравится. — Ты всё ещё под арестом?— тяжело дыша, поинтересовался, в принципе подозревая, что ответ будет положительным, учитывая, что вчера друг отказался от прогулки со словами "мне нельзя". — Угу,— промычал и поплыл дальше, хотя сам ещё дыхание не восстановил. Ему казалось странным то, что Хисын вдруг взялся за Чонвона. Разве тот новенький был не для старшего сына? Хотелось бы спросить у отца, но он либо занят, либо зол, в обоих случаях говорить ему что-либо не хотелось. А мама никогда не бывает в курсе, что у них дома происходит, ведь чаще всего либо на работе, либо с подругами, так что и с ней не поговорить об этом. А у этого мелкого Рики что-то спрашивать вообще нет никакого желания, тем более это он виноват, что их обоих на домашний арест посадили. Хотя Яну даже как-то комфортнее было, ведь Хисына он знает долгое время, он ему доверяет, а тот блондин очень уж подозрительный, появился просто из ниоткуда, вот пусть с ним и Нишимура возится. Дома было тихо и темно, хотя родители должны были уже приехать. Осмотревшись, включил свет в прихожей, затем вышел в гостиную, где также никого не было. Ноги сами повели на второй этаж, где виднелись небольшие светлые лучики за дверью комнаты младшего, где был зажжён свет и доносидись голоса. — Вы пришли,— голос над ухом перепугал парня, что Чонвон аж отлетел, хватаясь за тумбу, лишь бы не упасть на пол,— кушать будете? — От страха всё в штаны навалил, поэтому буду,— закивал, улыбаясь и выпрямив спину, словно это было актёрской игрой и ничего он не боится,— а где родители? — Они поехали к бабушке, ей стало плохо,— поклонился и ушёл на первый этаж, где находилась кухня. Волнение наполнило школьника, ведь он очень любил бабушку и не хотел бы, чтобы с ней что-то случилось. Вспоминая то, как он плакал в момент её первого инсульта, шмыгнул носом и надеялся, что всё будет хорошо. Заглядывая в комнату брата, видит то, как Рики заливается смехом, пока старший стоит весь облитый в липкой газировке. Нервно сжимая челюсть и кулаки, блондин закрыл глаза и пытался успокоиться, лишь бы не выкинуть из окна этого паршивца. Не позавидуешь Паку, зная, какой Нишимура хулиган и любитель поиздеваться над другими. Его вытерпеть невозможно, ведь с каждым разом его шутки становятся более жёсткими и жестокими, рано или поздно терпение обрывается. — Вытирай, чего стоишь?— усмехнулся японец, пожимая плечами и отходя чуть дальше, чтобы Пак не ударил его. Делая глубокий вдох, тот уходит за тряпкой. Чонвон удивлённо следил за работником, не понимая, откуда у него такие стальные нервы. На его месте шатен бы давно врезал этому нахалу, чтобы жизнь мёдом ему не казалась. Даже стало обидно за него, ведь он не имеет права куда-либо пожаловаться, а понять и выслушать некому. Хисын поднимался по лестнице, чтобы позвать Яна на ужин, но внешний вид друга его напряг и разбудил любопытство. Держа тряпку в руках, наклоняется и начинает мыть пол, пока он не перестанет быть липким от колы. Толкнув ногой в плечо блондина, Нишимура усмехнулся и указал носком обуви на место, что было проигнорировано Чонсоном. Вытерев и его, старший наконец встаёт и, выпрямившись, подходит к Ники. Смотря тому прямо в глаза, поднимает руки над его головой и выжимает тряпку прямо на макушку его. Всё, что было на ней накоплено, вылито на голову младшего ребёнка, который хотел закричать от злости и недовольства, но последней каплей было то, что Пак повесил тряпку ему на голову, уходя из комнаты и замечая шокированные лица Хисына и Чонвона, наблюдавшими за всем этим. Ли тут же подлетел к школьнику и помог ему пройти в ванную, обнимая за плечи. Горькие слёзки и всхлипы ничуть не давили на чонсонову жалость, посему он просто направился к выходу из этого дома, желая как можно скорее уволиться. То, что он нашёл ключи от кабинета — совершенно не останавливало, ведь он не хотел себе наживать ещё больше проблем, учитывая, что его поиски являются против правил и нельзя лезть туда, куда хозяева запрещают лезть. Риск слишком велик и не факт, что он окупится. Хисын, приготовив чистую одежду в ванной и оставив Рики одного, направился к другу, чтобы разобраться во всём. Вообще это не было чем-то очень удивительным, зная, что Чонсон ненавидит, когда его унижают. Парень был с характером и то, что он этого раньше не сделал — странно. Из-за отсутствия родителей в доме Пак не смог уволиться, но уйти намеревался, поэтому Ли попросил его выспаться и завтра на свежую голову всё обдумать. Может всё решится простыми извинениями. Постелив кровать в той комнате, где они, можно сказать, жили, старший надеялся на лучший исход. Будет стыдно перед всеми за блондина, ведь это Хи его приволок и посоветовал господину Яну. Поведение японца совсем непонятно Паку, ведь вчера он спал с Соном в обнимку, а сейчас решил поиздеваться. Что с ним не так? Может у него биполярное расстройство? Псих какой-то малолетний, сочувствовать хочется господину и госпоже Ян, что они сами себе такой кошмар подписали, забирая этого монстра из приюта. Однако хочет ли он действительно забить на это и не копаться в их доме? Если Рики монстр, то должно же быть где-то доказательство об этом. Насколько Чонсон знает, перед усыновлением ребёнок проходит ряд врачей, которые всё подробно записывают, среди них есть психолог. Может у них есть хоть где-то документы на Нишимуру? Когда обстановка в доме стихла, а Пак понял, что уснуть он не сможет, то решительно направился в комнату к тому, кому бы хотел свернуть шею и вырвать позвоночник. Вдохнув больше воздуха, сосчитал до десяти и постучал, после чего сразу же открыл дверь, ведь не любил заходить с разрешением. Перепугавшийся школьник выронил джойстик и уставился на старшего, позже заменяя испуг на раздражение. Что его сюда привело? Неужели извиняться пришёл? Тогда пусть сразу на колени встаёт, чего уж мелочиться. Но спустя несколько секунд никаких эмоций не было на его лице, словно стёр всё с листа, и выпрямил спину, опустив голову. — Ложись спать, уже поздно и тебе завтра в школу,— единственное, что был в силах произнести, ведь заготовленная речь словно исчезла. — Так я тебя жду,— хрипло произнёс, выключая компьютер и расправив кровать,— или ты забыл, что я не люблю спать один? Улыбка на лице блондина побудила и самого Ники заулыбаться и лечь, рядом освобождая место и похлопав по поверхности, тем самым подзывая Чонсона. — Знаешь, я хочу тебе тоже придумать кличку, а то я Ники, а ты...— чуть подумал, осматривая комнату и замечая коробку от лего-человечка, ещё даже не открытую,— Джей. — Джей? Ну...— немного прищурился, насмешливо растягивая губы,— неплохо. — Я не спрашивал твоего одобрения, Джей,— отвернулся от старшего и потянул всё одеяло к себе,— спокойной ночи. — Спокойной ночи, Ники.