Я хотел спасти тебя.

— Дед, — мужчина выдержал паузу, но уже тогда все было понятно. Его больше нет. Он больше не позовет её на чай. Кислов больше не разобьёт его вазу или посуду, а он больше не будет кричать. Он больше не будет учить её рисовать. Больше не будет кричать на отца, ведь он запрещал ей выходить гулять. Больше не будет покупать ей алкоголь, читая при это нотации. Больше не будет ничего. Она умерла вместе с ним. Все кончено, а цель в жизни уже понятна. — Мелисса, ты меня слышишь? — ей не хотелось разговорить, хотелось только кричать. Девушка кидает телефон на асфальт, а вместе с ним на холодную землю падает собственное тело. Ей неважно, цел телефон или нет. Она уже никогда не включит его. Зачем ей телефон, если она не увидит звонок от дедушки? Люди, проходящие рядом, лишь пускали косые взгляды в сторону Хенкиной. Желание помочь или хотя бы узнать о состоянии у них не было, а Мелиссе это не нужно. Девушка поднялась на ноги и движется по давно выученной дороги. Этот подъезд хранил в себе много воспоминаний, все они положительные. Лестничная клетка четвертого этажа была роднее собственного дома. Она постучала так тихо, что тяжело было услышать, но он услышал. Он всегда слышит. Замочная скважина издала противный звук, и дверь открылась. — Лис? Что случилось? Ты чего? — Кислов задаёт слишком много вопросов. Он не предлагает ей пройти. В этом нет смысла. Парень затаскивает подругу в квартиру, закрывая за ней дверь. — Ваня, кто пришел? — кричит мама с кухни. — Мелисса! — услышав это имя, женщина пулей вылетела из квартиры. Она так давно её не видела. Только вот последний раз Кислова видела её более счастливой. Тогда она не видела перед собой убитую Хенкину. Она никогда не видела её такой. Она больше не увидит её. — Мам, можешь чай сделать? Мы ко мне пойдем! — парень спас девушку от расспросов. Он потянул её через коридор и закрыл дверь, опираясь на неё всем телом. — Ты чё такая — Иван сделал паузу, пытаясь подобрать подходящее слово. — помятая? — Дедушка умер, — Хенкина абсолютно точно может сравнить эти слова с ножом в сердце. Глаза снова наполняются слезами, а парень все пытается переварить эту информацию. Он хочет понять, как ей тяжело, но, к сожалению, не сможет понять этого до конца. Он не сможет понять её боль. Он не чувствовал такое, как он может судить об этом? Кислов не сможет подобрать слова, что дать ей нужную поддержку. Не сможет не только он, но и все вокруг. Никто не переживет это так, как переживет это она. Парень без слов заключает её измученное тело в объятья. Ему так хотелось закрыть девушку от всех проблем, от людей. Так хотелось взять её за руку и убежать. Убежать так далеко, чтобы никто не нашел. Убежать, чтобы никто не беспокоил. Убежать туда, где они будут лишь вдвоем. — Хочешь накуримся и сбежим? — Кислов не изменяет своим принципам. Плохо — под веществами все пройдет. Хорошо — под веществами будет ещё лучше. Не знаешь, что делать — подожги очередной косяк и мысли сразу придут. Наверное, в другой ситуации Хенкина ни за что не согласилась бы на это, но только не сейчас. Сейчас она лишь кивает из последних сил. Кислов достает из ящика две самокрутки. Взглядом окидывает подругу и поджигает вместо неё. Плохо было не только Мелиссе, но и самому парню. Он так сильно винил себя за беспомощность. Винил, что никогда не сможет помочь ей в такой ситуации. Ему казалось, что он не может абсолютно ничего. Он даже не может признаться ей, что любит. Любит настолько сильно, что дышать рядом с ней становится тяжело. Любит настолько сильно, что тяжело оторвать от неё глаз. Любит настолько сильно, что пытался помочь ей в отношениях с Зуевым. Любит настолько сильно, что не радовался, когда с Геннадием у неё ничего не вышло, ведь это событие её сильно разбило. Он любил, любит и будет любить её всегда. Будет любить, чтобы не случилось. Сейчас он уверен в этом. Сейчас он готов рассказать ей это. — Я люблю тебя, Лис. Люблю не как подругу, а как девушку. Люблю так сильно, что хочу построить с тобой семью. Любит так сильно, что хочу проводить с тобой каждую секунду. Люблю так сильно, что готов слушать сплетни про абсолютно незнакомых мне людей. Я люблю в тебе абсолютно все! Люблю тебя абсолютно в любом виде! — он продолжал говорить, а она лишь слушала. Слушала и пыталась понять, что говорить ей. Любит ли она его? Хенкина не могла найти ответ на этот вопрос. Кислов всегда был рядом, а что она сделала для него? Почему он полюбил именно её? Как это произошло? Если она скажет «да», как сильно это изменит её жизнь? А если она скажет «нет», то девушка соврет ему или скажет правду? Она была собой рядом с ним. А с Зуевым? С Геной она пыталась слепить человека, который понравился бы ему. — А давай сбежим, Кис? — Хенкина перебила его. Она закончила его поэму о любви. Она не могла дать ему ответ прямо сейчас, а он это прекрасно понимал. Понимал и ни капли не осуждал. Кислов знал, что говорит это прямо в лоб, от того и требует ответ в ту же секунду. Парень до последнего хотел верить, что девушка чувствует к нему хотя бы малейшую любовь, а ведь Хенкина действительно её испытывает. Чувствует и пытается подавить это в себе. Ведь в глазах отца Зуев явно лучше, чем Кислов. Частое сравнение этих двух парней дали понять девушке, что Кислова выбирать нельзя. Кислов Иван — маленький мальчик, который уже загубил свою жизнь. Зуев Геннадий — взрослый парень, но все тот же наркокурьер и зависимый человек. Только вот Константин Анатольевич чувствовал разницу лишь в возрасте. Для него более старший человек всегда умнее, поэтому как в глазах Хенкина старшего, так и в глазах Хенкиной младшей он был приоритетом, но Мелиссе пришлось взрослеть. Теперь ей следует вести свою жизнь. Теперь ей выбирать между Зуевым и Кисловым. Теперь ей выбирать, как вести игру. Она больше не хочет одобрения отца. Она хочет прожить жизнь ради себя. Прожить ради себя и ради Кислова. — Куда ты хочешь? Москва? Екатеринбург? Новгород? Может какой-то более маленький город? Или город в другой части России? — глаза парня горели от желания побега с возлюбленной. Ему плевать куда. Плевать насколько. Плевать, как потом будет развиваться его жизнь. Плевать, как отреагирует мама. Ему важна лишь она. Ему важно лишь ее счастье, ее улыбка и горящие глаза. — Санкт-Петербург, — туда приезжают, чтобы найти свою первую любовь или совершить самоубийство, но зачастую это одно и тоже. Они оба понимали, что терять больше нечего. Они есть друг у друга и им этого хватает с головой. Неважно, как они проживут свою жизнь в Питере. Кем они там будут. Где они будут жить. Они не думают об этом, сейчас их это не волнует, а может и вовсе никогда не начнёт волновать. — Ты пойдешь на похороны? — весьма разумный вопрос задаёт парень. Та лишь отрицательно качнула головой, а Кислов все понимал. Девушка хотела запомнить дедушку живым, жизнерадостным. Эти похороны оставят большой след в её памяти. Эти похороны станут новой галлюцинацией во время приема наркотических веществ. Хенкина не сможет смотреть на захоронение этого человека. В лучшем случае, она будет мучиться от панической атаки, а о худшем ей даже думать не хочется. В голове мелькали мысли о захоронение своего тела заживо, но она не позволяла себе этого сделать, да никто и не пойдет на это. — Когда начинаем свой путь? — парень ожидал услышать любой день, но точно не этот. — Завтра утром, — весьма рискованно. За ночь нужно продумать план попадания в город. Все-таки две тысячи километров пройти полностью пешком им не удастся. На мотоцикле ехать слишком глупо. Если Константин Анатольевич узнает, что девушка уехала с Кисловым, а он узнает, то начнет поиски сразу же. Эти поиски будут отличаться от всех других. Найти своего ребенка куда важнее, чем абсолютно незнакомого чада какой-то женщины более схожую на зависимого от алкоголя человека. Хенкина взяла листок и ручку и разместилась за рабочим столом. Кислов лишь с интересом наблюдал за ней. Девушка не сможет оставить свою семьи без хоть каких-то объяснений. Может, это будет вовсе не то, чего они ожидали, но лучше такое, чем вовсе ничего. Безусловно, по мнению Мелиссы её семья не заслуживает причину побега, ведь о ней никто и не думал, но маму и бабушку расстраивать не хотелось. Слова быстро появлялись на бумаге, а ручка стремительно скользила по бумаге. Начинало казаться, что девушка писала огромное сочинение, но такого её семья ещё не заслужила. Она знает, что Боря будет это перечитывать каждый вечер. Будет перечитывать и жалеть, что так вышло. Будет перечитывать и вспоминать, как раньше им было хорошо. Будет желать вернуть все обратно, но уже слишком поздно. Он опоздал со своими желаниями. Отдельных строк удосужился даже Зуев. Может, ему это вовсе и не нужно, а может, он успел пожалеть о своих словах, но эти строки сделают ему хуже. Хенкина подала ему месть. Такую сладкую месть, которую он не ожидал от девушки. Проа доставит всем огромную боль, но ведь никто не думал о них. Теперь пришло время отключать мозг двум ребятам. Они ведь так давно об этом мечтали. Хенкина поставила жирную точку в конце предложения и аккуратно сложила листок в несколько раз. Пожелав парню спокойной ночи, та легла спать. Она чувствовала себя здесь лучше, чем дома. Здесь её любят. Не просто любят, а любят и показывают эту любовь. Показывают не в криках и запрете гаджетов и встречах с друзьями, а в многочисленной поддержке, теплых объятьях, а иногда в комфортной тишине. Кислов решил последовать примеру девушки. Он не увидит мать. Завтра она уйдет на работу рано утром, а следом уйдет и он. Она не заслужила такого ребенка. Не заслужила ребенка наркомана. Не заслужила слез, пролитых из-за очередной встречи сына с Хенкиным старшим. Было сложно посчитать, какой по счету листок летел в мусорное ведро лишь из-за капель от слез. Ему было тяжело это писать, но так будет лучше всем. Некое письмо для матери было написано. Теперь парень старательно составлял план «побега», периодически поглядывая на мило спящую девушку. Он точно уверен, что эта девчонка стоит разлуки с самым дорогим человеком в его жизни. — Как маленький ребёнок, — тихо шепчет Кислов, когда Мелисса в очередной раз скидывает с себя одеяло, а потом замерзает. Спать Ивану абсолютно не хотелось. Он хотел запомнить стены этой комнаты. Он ходил по своей комнате, будто оказался здесь первый раз в жизни. Рассматривал свои вещи, кидая самые любимые в рюкзак. Время для него летело безумно быстро. Кажется, что он совсем недавно видел на экране телефона час ночи, а сейчас уже сидел и наблюдал за рассветом. Он слышит, как мама тихо закрывает дверь. Женщина думает, что пара спит. Она любит своего сына и любит эту девушку. — А может, не нужно это все? — говорит Хенкина, пугая парня. — Ты же спала. — Он сам уже передумал. Он не хочет оставлять маму одну. Как она без него? Как она справится абсолютно одна? Сможет ли она не плакать каждый вечер? Сможет ли не думать о состоянии сына. — Она не сможет без тебя, Ваник! Не делай ей больно! — сейчас слова девушки звучали как его совесть. Ему было странно слышать такое. Ведь несколько часов назад она была готова сбежать, что же поменялось? — Может, в моей семье всё уже давно не так, но я поняла, что они меня любят. Я не смогу оставить Борю. Он потеряет нас обоих, кот. — парень кивает. Кивает и понимает каждое слово, каждое переживание. Борис готов пойти на всё ради этой дружбы. Хенкин готов делать всё, а Кислов готов лишь сбежать. — Я хочу остаться. Хочу наладить всё, а не убегать от проблем. Мы же сможем, Вань? — Сможем! — Это не очередное пустое обещание. Парень осознал многое за такой короткий промежуток. — Это чё? Батя твой? Мне не кажется? — тревожный взгляд Ивана бегал от Константина Анатольевича, который двигался к подъезду, к Хенкиной, у которой лицо не выражало чего-то позитивно. — Не впускай его к себе в комнату! — девушка вытянула парня с балкона, а следом из комнаты. Сама лишь закрыла дверь и облокотилась на неё. Приход отца абсолютно не понятен. Ваня уже давно не попадался на глаза Хенкина, значит и причин приходить в дом Кисловых нет. За считанные минуты издается звонок в квартиру. Парень выжидает пару минут и пытается сообразить на лице сонный вид. Он открывает дверь, протирая глаза. — Вы что-то хотели, Константин Анатольевич? Время то, — Ваня кидает взгляд на часы. — шесть утра. — Мелисса у тебя? Трубки не берет! — Кислов отрицательно мотает головой. — Если вдруг придет, то передай ей, — мужчина начинает говорить громче. Он знает, что она здесь, но старается этого не показывать. Только вот улыбка на лице выдает его. — Я разрешаю ей общаться с тобой. Но только попробуй мне ещё раз на глаза попасть с веществами! Понял? — Ваня быстро кивнул головой с улыбкой на улице. — И пусть Боре позвонит! Он весь извелся! — Я все передам! — парень все ещё пытался скрыть нахождение девушки в комнате, но Константин Анатольевич не останавливался. — Я ей пирог принес и про дедушку рассказать хотел, а то она не дослушала! — Что с дедом? — пулей вылетает из своего укрытия Мелисса. Отец лишь залился смехом, а Кислов стыдливо почесал затылок. — Живой он, дуреха! Не научил я тебя дослушивать до конца. Он дачу себе купил. Вас двоих к себе звал. И вот, — мужчина протягивает пакет Ивану. — Пирог передал. — Хенкина снова начала плакать. Она уже была готова покончить собой. Она хотела сбежать из города лишь из-за своей глупости. Она чуть не совершила главную ошибку в своей жизни. — Я люблю тебя, пап! — девушка из последних сил обняла мужчину, от чего тот сначала опешил. Он так давно не слышал этих слов. — Вы встречаетесь? — громко задал вопрос Константин Анатольевич, ожидая ответ от парня. — Встречаемся! — это впервые слышит не только Хенкин, но и Кислов, но оба сияют от счастья. Мужчина рад за дочь. Ему уже без разницы на прошлое парня, главное, что его дочь счастлива. Константин Анатольевич покинул ребят, оставляя их на обсуждение своего будущего. Будущего, которое они проведут вместе. Теперь они счастливы. Они смогут всё, ради друг друга. Теперь у них есть смысл жизни. Это конец моей очередной работы. Была рада дать вам эмоции как положительные, так и отрицательные. Не теряйте меня.