Двое в дурдоме

      Уже подъезжая к городу, Джокер сказал завернуть в Уэйн-Каунти-Бридж, а там уже, исполняя лично роль навигатора, привёл их в грязный закуток рынка. Вывеска над железной дверью то ли обгорела, то ли сама по себе сгнила, но на ней можно было разобрать только «…энни Мясо и Рыба».       Джокер настойчиво постучался в эту самую дверь.       — Кто?       — Джо, — клоун специально протянул это мерзким гнусящим голосом, расплываясь в ехидной усмешке, из-за которой шрамы на его лице искривились и собрались в складки.       — Какой ещё, нахер, Джо? — дверное окошко с щелчком открылось и в нем показалась пара глаз, которые тут же в изумление округлились, увидев обладателя улыбки Глазго. Дверь открылась и Джокера вместе с Джони пустили внутрь.       Помещение их встретило холодом от морозильного отдела, где на крюках висели разделанные свиные туши. Там же за покосившимся столом сидело несколько человек, играя в карты. Среди картёжников Джони для себя отметил одного особенно здорового игрока, что сидел к ним спиной. Впрочем, здоровяку это не помешало не оборачиваясь прогудеть низким голосом «Джокер» в приветствии.       — Крок, — весёлым голосом вторил ему клоун, приземлив свой зад на свободном стуле около здоровяка и облокотившись руками о стол.       Повисло неловкое молчание. Джокер бессовестно заглядывал Уэйлону в карты.       — Зачем сюда пожаловал? — в конце концов прервал эту тишину Джонс.       — Крок, милый, я всегда рад оказаться в твоей компании! — Джокер начал расплываться в довольной улыбке, а после вопроса «с чего бы это?», совсем уж бессовестно заулыбался, — Потому что в твоем присутствии я чувствую себя настоящим красавчиком.       Крок кажется не обиделся на это, а лишь коротко хмыкнул:       — Ну и что надо поправить?       — Поправить, приправить, обстряпать — кушать всем хочется. А тебе хочется? — вкрадчиво поинтересовался клоун.       — Всегда, — с усмешкой ответил Крок. От разговора о еде его настроение и правда чуть улучшилось.       — Может тогда колбаски? — Джокер вульгарно раздвинул ноги, состроив серьёзное лицо. После очередной, недолго минуты тишины, все присутствующие разразились смехом и вот Крок уже положил свою огромную руку на плечо Джокера, чуть согнувшись от смеха, как если бы они были давними друзьями. Стоящий все это время в сторонке Джони позволил себе лёгкую полу улыбку.       Поговорив с Кроком уже наедине, Джокер назначил следующим пунктом назначения бар Монти.       Монти два года назад, до того, как Джокера засадили в дурку, поставлял клоуну людей, рабочих, оружие и, что интереснее, являясь своего рода его секретаршей.       После того, как Джокер был временно изолирован, Монти, не стесняясь, загреб в свои лапы всю принадлежащую клоуну власть, думая, что Джокер уже не выйдет из Аркхема. Сейчас же Монти смог сохранить только один несчастный бар «Паб веселья». Всё остальное он либо, откровенно говоря, просрал, либо был вынужден отдать местной мафии. Довозя Джокера до бара, Джони почему-то не сомневался, что Монти уже куплен билет в один конец и тому бы пора собирать чемоданы в загробный мир.       Той же ночью работники бара избавлялись от лишённого скальпа тела Монти.       После бара на следующее утро Джокер сказал отвести его в относительно тихий, почти что заброшенный район Блэкпорта. По словам клоуна у него там была его тихая и уютная квартирка, в которой он планировал отдохнуть пару дней, чтобы привести себя в порядок.       На памяти Джони, в этом районе, где он высадили клоуна, были неоднократно случаи возгорания домов или взрывов газовых баллонов, из-за чего район был мало заселён, даже бездомные не осмеливались тут переночевать и оставаться надолго, а пара зданий и территория вокруг них представляли собой пепелище и обугленные заброшенные развалины.       Впрочем, Джокеру видимо не мешало считать это место своим домом. Он какое-то время ещё стоял, провожая взглядом уезжающего Джони. Только когда старый мустанг скрылся из виду, клоун, чуть потоптавшись на месте, облизал губы, почувствовав, как слюна стекает с уголка губ, после появлением шрамом это стало частью рутины, достал из кармана аркхемской робы, в которой все ещё был, пачку сигарет и зажигалку, суетливо перебирая раковый набор из табачных трубочек, и закурил, шаркающей походкой направляясь к приличному на первый взгляд зданию.       Старая квартирка встретила его витающей в воздухе пылью и затхлым воздухом. Поспешив открыть все окна, не выпуская из губ сигарету, клоун огляделся. Все его вещи лежали там, где он оставил их в своё последнее присутствие здесь. Упаковка грима, тяжёлая стеклянная пепельница, кисти, пудреница, несколько газетных вырезок и баночка уже давно засохшего клея. При детальном осмотрении своего логова, обнаружилось, что весь запас грима пришёл в негодность и либо засох, либо заплесневел. Несколько алых помад ещё вроде бы держались, но начали странно пахнуть. Неоткрытая баночка латекса в ванной обрадовала больше всего своей живучестью. Пыль покрывала все горизонтальные поверхности толстым слоем, а от стены отклеилось пара газетных вырезок, но он с этим разберётся чуть позже. Сейчас его волнует только душ. Мысли о прохладной воде, что смоет весь пот, усталость и грязь, радовали душу.