Прости

Глава 2. Ева останавливает подругу у первого подъезда своего дома, потому что у последнего стоит отец, а с ним и Рома. Они жмут друг другу руки, обмениваются улыбками и расходятся в разные стороны. — Пап, ты с кем разговаривал? — Подбегает девочка и оглядывается, чтоб убедиться, что Рома уже ушёл. — Мы вместе работаем. — Отец косится на сумочку и Ева нпрягается, потому что пакетика там уже нет. — А что? — А ему сколько лет? — Не мелкая ещё для таких вопросов? — Лиза спросила! — Лет двадцать — двадцать пять может. — Работаешь и не знаешь сколько лет коллегам? У тебя проблемы. Пропей «гинкоум». — Ева Валерьевна, вы напрашиваетесь на чистку картошки. — Нет, Валерий, вы меня с кем-то спутали. Мне нужно два параграфа по истории прочитать, так что покину вас. Кстати, лука побольше добавляй в картошку. За такие моменты Ева хваталась всеми силами. Ей даже казалось, что у них обычная семья, где друг друга любят и вечерами все вместе смотрят юмористические шоу, либо мыльные мелодрамы. Мачеха ворчит под нос, а дочка с отцом громко смеются над шутками друг друга. Все так тепло, уютно, но ужасно мало и быстротечно. Если никто не обижался на отца за его «припадки», то раза два в неделю, когда он был «чистым», именно такие вечера у них и проходили. Видимо, сегодня этот первый день в неделе, когда дома будет всë тихо. Отец жарит картошку, дочь читает историю. Кошка лениво толкает передними лапами дверь и заходит в комнату, запуская за собой сквозняк в тепло Евы. Девочка цокает, закатывает глаза и топает ногой по паркету, чтоб выгнать животное. Белое пятно скрывается за дверью и девочка толкает дверь назад. Сегодня все хорошо, весело и спокойно, но это значит только то, что уже завтра отец будет снова под кайфом. Снова будут крики, удары по оголенной коже мачехи или самого отца, а затем тихие всхлипы женщины из ванной. А Ева уже не вмешивается, потому что смысла нет. Либо её будут игнорировать, либо просто запрут дверь в комнату, чтоб не мешала разборам полётов. Рано или поздно Ева ударит отца, она это понимает, потому что ей больно смотреть на то, как маленькую женщину избивает мужик в два раза больше её. Ева помнит рассказы матери о том, как он избивал её, пока та разрывалась между работой и грудным ребенком. А девочка маме не верила, потому что папа хороший. Потому что папа очень добрый, он смешно шутит и никогда не кричит. Но за последние несколько месяцев Ева поняла, что тишина не есть что-то хорошее. По крайней мере, не всегда так. Месяц Ева хранит пакетик в тайне, пряча его в любимой мягкой игрушке. Отец видимо злится, когда пытается найти пропажу, но и у дочери спросить не осмеливается. И бегают эти взгляды по её комнате, а потом перемещаются на гардероб, когда она выходит в туалет. Время летит бешено. Отец все чаще пропадает, но когда дома, то смотрит с призрением, будто знает, что этот пакетик где-то у дочери. Словно он ценнее жизни для него. Ева замечает, что каждый раз её вещи меняют положение или даже место. Она знает, что отец ищет и знает, что никогда не найдет. Ева несколько раз ждет отца после работы по наставлению мачехи. Но ни разу ещё не видела Рому в конторе, хотя отец утверждал, что они вместе работают. Пазл в голове девчонки постепенно, но складывается. Особенно после криков мачехи о том, что она сдаст полиции «братанов» и «особенно Рому». Ева верить в это не хочет. Он купил ей аж двенадцать штук мороженого, подарил фирменную кепку, проводил до дома и отбил от одноклассников. Не может быть такой добрый человек барыгой, который своей «работой» гробит жизни людей. Каждый раз, когда отец зовет в гости своих друзей, Ева уходит как можно скорее, чтоб не чувствовать едкий запах. Да и лица этих мужчин её пугают, особенно после «перекура» на балконе в её комнате. 2015 год. Март. Сегодня Ева решила остаться дома, но только потому, что услышала от отца знакомое имя. Да, может быть это не тот Рома, который помог ей, но проверить стоило. С одной стороны она даже надеется, что это будет не он. Прошёл почти год с их встречи, но она отчётливо помнит его добрый взгляд карих глаз. Его совет по поводу пальцев одноклассников ей помог в очередном споре по поводу родителей. Теперь каждый в классе смотрит косо, но даже слово про мать или отца не говорят. Ей так проще. — Ко мне гости придут. — Отец заглядывает в комнату и сверлит взглядом дочь, которая обычно в ту же секунду отпрашивается погулять дольше обычного и убегает. — Можно до десяти. — У меня голова болит, я дома останусь. — Ева убирает телефон в сторону и вздыхает, стараясь создать максимально болезненный вид. — Давай таблетку дам, а ты поспи. Пройдет быстрее. — Я уже выпила, спасибо. — Врёт и не краснеет, потому что очень хочет убедиться в том, что добрые глаза — отражение души. — Чай сделаешь? — Хорошо. С лимоном? — Угу. — Отец выходит, а Ева хватает обратно свой телефон и печатает подруге в вк. Ева рассказывает о том, что придет Рома, но тот или нет — неизвестно. И добавляет, что надеется увидеть кого-то другого. Лиза полностью с ней согласна, потому что в подростковой голове барыга с мороженым никак не вяжется. Уже через пол часа девчонка слышит хлопок двери и тихое приветствие. Она напрягается, надеясь, что голос ей не знаком. Отец просит гостя быть тише, чтоб не тревожить дочь, а может и для того, чтоб она не узнала, что они будут делать. Гость что-то настойчиво предлагает и это понятно по громким отказам отца. Ева из-под одеяла не высовывается, продолжает создавать умирающий вид, хотя любопытство намного сильнее. — Дочь, выйдешь поздороваться? — Отец стучит в межкомнатную дверь костяшкой указательного пальца, а девчонка тут же подпрыгивает с дивана. — Здравствуйте. — Быстро говорит Ева, хотя ещё даже не успела полностью выйти в прихожую. — Привет. — Парень снимает кепку и старательно вытаскивает что-то из плотного чёрного пакета. — Папка сказал, что у него маленькая дочь и я… Ева замирает в удивлении, как и Рома. Оба друг от друга взгляд не отводят и отца это бы явно разозлило, если бы в этот момент он не пошел в комнату. Кареглазый так и стоит с протянутой рукой и держит пальцами мягкого медвежонка. Ева берёт игрушку в руки и тихо шепчет спасибо, понимая, что мир теперь перевернут. Девчонка хочет ударить себя головой о стену несколько раз, чтоб придти в сознание и убрать от глаз образ, что только что разрушил её доверчивый юный мир. Рома подмечает, как выросла девочка за эти десять месяцев. Наверное, в таком возрасте дети резко вырастают за короткий промежуток, потому что другого объяснения на сильные изменения нет. У Евы стали чётче черты лица. Теперь её лицо имеет чёткие рамки, а не округленную форму. То же и с ключицами, который при первой встрече парень даже не заметил. В росте она тоже хорошо подтянулась. Если в прошлый раз она кое-как доставала макушкой значительно ниже его плеча, то теперь уже чуть выше него. Рома не хотел, чтоб подросток узнал о его деятельности. А Ева ещё больше этого не хотела, но выбора ей снова никто не предоставил. Девчонка поэтому отдаёт медвежонка обратно и возвращается в комнату. Она почувствовала какое-то предательство. Маленькая девочка, верующая в добро во взгляде, теперь скорбно плачет где-то в грудной клетке, ударяя детскими ладошками в ребра. Ей даже не хочется писать подруге, что только что произошло и как сильно изменился её взгляд на людей вокруг. Ева думает, что над ней смеется сама жизнь. А что если та бабушка, которой она помогала относить пакеты до такси, вообще убийца или маньячка? А если маленький мальчик, что плакал за школой, на самом деле мучает котят? Судя по Роме, доброе лицо далеко не признак такой же доброй души. Может быть он и добрый, хоть и занимается н̶а̶р̶к̶о̶т̶и̶к̶а̶м̶и̶? Нет. О какой доброте может идти речь, если человек сознательно подталкивает других к верной смерти?! Он убийца, хоть и косвенный. Убийца. Еве пишет мачеха и просит не отходить от отца на момент пребывания в доме гостей. Женщина уверена, что он не станет принимать при дочери в открытую. Но ещё полтора года назад она так же была уверена, что он вообще принимать не станет, как к нему переедет дочка. Девчонка борется с обидой и страхом, но из комнаты все-таки выходит. Отец и Рома сидят за столом. Младший раскидывает карты на двоих, а рядом лежат спички, которыми отец пользовался тол ко для газовой плиты. Это слишком странно выглядело год назад, а сейчас Ева уже знает, что игра на спичечные головки = игра на деньги. — Можно с тобой? — Девочка наклоняется над ухом отца и косится на гостя, который даже не поворачивает голову в её сторону. — Ев, какие карты? — Отец грубо шипит и прикладывает ко лбу дочери два пальца. — Голова прошла? Сходи погуляй. — Ты обещал научить. — Мы не просто так играем, доча. Давай потом научу? — У меня есть небольшой капитал на «чёрный день». — Девчонка широко улыбается и отец выдыхает через нос, смотря на свои карты и козырь, который ему сулит проигрыш. — Лучше согласиться. — Роман, перекидывай. — Мужчина бросает свои карты к тем, что лежали в аккуратной стопке и двигает стул для дочери. Рома складывает карты в одну кучу и начинает тусовать. Он бросает каждому по очереди, пока у всех не набирается по шесть штук. Парень мельком смотрит на девчонку и хватает со стола спичечный коробок, ловко закинув его на подоконник. Он дал понять всем, что не собирается играть на деньги с ребенком. Ева видит козырь и свои карты. Она играла раньше, когда жила с матерью, но отцу об этом не говорила, потому что он в очередной раз разозлился бы и покрыл бывшую жену трехэтажным матом. Девчонка заправляет за ухо отросшую рыжую челку и показывает всем козырную шестёрку, обозначая, что ходит первой. Выбирает из шести самую ненужную и бросает в сторону Ромы. Парень отбивает, а Ева запоминает, что две семерки разных мастей уже вышли из игры. Дедушка приучил её к этому приему, чтоб в конце игры она уже знала, что осталось у противника. В ходе игры девчонка вспоминает всё, чему дедушка успел её научить. Она пару раз берёт карты себе, так же отдаёт несколько отцу, который только и успевает таращить удивленные глаза. Игра идет хорошо для Евы и плохо для Ромы. Парень поверить не может, что мелкая девчонка так ловко его выигрывает. — Король крести. — Рома кладёт карту между собой и девчонкой, заглядывая ей в глаза, будто там ярко отражаются её последние две карты. — Козырный туз. — Ева кладёт поверх короля карту и убирает их в кучку тех, что уже вышли из игры. — Тебе подкинуть нечего, мой ход. Восемь буби. — Ты выиграла. — Парень усмехается уголком губ и бросает на стол две своих карты, которые оказались козырной масти. — Ты выиграла козырных даму и вальта бубовой восьмеркой. Валер, а дочь у тебя не промах. — Если бы ты не жадничал на карты пару ходов назад, то легко бы выиграл. Решил оставить на конец игры самых сильных, чтоб выйти красиво, но увы. — Ев, чай сделай Роману, а я спущусь вниз. — Отец спешно выбегает из-за стола и направляется в прихожую. — Я на пару минут, Никитос подошёл. — Как всегда. — Тихо шипит девчонка и включает чайник, пока дверь квартиры захлопывается с гулом по подъезду. — Запиши мой номер. — Рома пристально смотрит за нервными движениями рыжеволосой по кухне. — Не надо чай. — Зачем мне номер? — На всякий случай. Запиши. — Вряд ли мне когда-то придется тебе позвонить. — Считай, что у меня шестое чувство. Восемь… Ева записывает, поддаваясь чужому напору. Она не понимает, зачем ей номер очередного «братана» отца, но «Рома кепка» появляется в небольшом списке контактов. И, к сожалению, сегодняшней ночью она все-таки его наберет.