Мой 9: Вдребезги

***

Песня: Антитела — Я буду шаманом.       Христ стоял у главного входа в компанию «Аравел». Одна рука омеги придерживала чемодан на колесиках, а вторая крепко сжимала полы теплого пальто. Без перчаток ладони на холодном пронизывающем ветру практически окоченели и покрылись краснотой, а волосы хаотично рассыпались по плечам. Парень боялся и медлил. Глупые мысли роем атаковали голову Кирсанова. Нужен ли он сейчас Иванову, когда в мире все так кардинально поменялось? Для себя он все решил: он останется омегой. Желание поухаживать за дамочками у него никогда не возникало и вряд ли появится. Машка полностью оказалась права, он не был человеком. Вакцина будет полезна только для того, кто так и не сможет обрести свое счастье и найти для себя представителя противоположного пола расы Старко. Оставалось только узнать, что думает по этому поводу сам Иванов.       — Владимир Дмитриевич сегодня не принимает, — девушка за администраторской стойкой улыбнулась обворожительной улыбкой. Она будто сошла с обложки какого-то модного журнала. У Владимира теперь есть выбор, возможно, что даже и эта девушка в будущем сможет стать женой Иванова. Неприятное чувство ревности кольнуло в груди омеги.       — Может, я все-таки попробую к нему подняться? — Христ попытался настоять на своем. Сдаваться просто так он не был намерен. Ему нужно увидеть Иванова здесь и сейчас, и это не обсуждается! Он устал от изматывающего перелета, а из-за беременности его чаще начинало клонить в сон. Вот и сейчас, он еле стоял на ногах. От тепла его изрядно разморило.       — Как ваша фамилия? — приклеенная улыбка начала раздражать омегу.       — Кирсанов, — Христ тяжело вздохнул. — Кирсанов Христофор Денисович.       Девушка покопалась в компьютере и, сожалея, отрицательно покачала головой:       — Извините, но вашей фамилии нет в приоритетных списках.       — Да ну вас, — Христ нецензурно выругался себе под нос, схватил чемодан и уверенно потопал к лифту.       — Куда вы? — прокричала девушка. — Туда нельзя!       Омега лишь отмахнулся и пошел дальше. И только в кабине он понял, что не знает куда ему идти. Пришлось спрашивать дорогу у всех встречных-поперечных.       В приемной Иванова сидела не расфуфыренная девица лет двадцати с ногами от ушей, а вполне приятная пожилая женщина в строгом костюме. Она оторвала голову от монитора, сдвинула очки на нос и сурово посмотрела на Христа.       — Мне нужно к Иванову, — безапелляционно заявил омега. — И мне все равно, даже если придется пробиваться к нему с боем.       Женщина осмотрела парня с ног до головы, покосилась на чемодан, но ничего не сказала.       — Я не его очередная шалава, заявившаяся к нему с вещами, не надо так думать! — грубо сказал Христ.       — Молодой человек, — спокойно произнесла женщина. — Я бы так никогда и не подумала. Хотя бы потому, что Владимир Дмитриевич отродясь с шалавами не водился.       — А… — открыл рот Христ. — И с боем пробиваться тоже никуда не надо. Проходите, — она кивнула в сторону массивной двери и вновь уткнулась в экран компьютера.       Что? Вот так просто? Ладошки Кирсанова вспотели от волнения. В голову ударило, будто он залпом выпил бокал вина. Омегу повело. Решительно сделав несколько шагов вперед, он схватился за металлическую ручку двери. Отбросив все сомнения, Христ уверенно ворвался внутрь.       Иванов медленно поднял голову от бумаг, лежащих перед ним на столе. Нахмурился.       — Христ, — тяжело выдохнул альфа.       — К президенту попасть на прием проще, чем к тебе, — буркнул омега и пнул надоевший чемодан от себя в сторону.       — Ты откуда? — прохрипел Владимир.       — Прямо из Италии, — съязвил Христ.       Христ быстро преодолел разделяющие их несколько метров и подошел к альфе, облокотившись на письменный стол, и склонил свое лицо к лицу Иванова.       — Ты уже привился?       — Что… Христ… ты о чем?       — Спрашиваю, привился ли ты? Начал уже делиться семенем с женщинами? — насупился омега.       — Христ… как ты долетел? Почему пришел… — до альфы явно не доходили слова Кирсанова.       Христ сдулся, будто воздушный шарик, и растерял весь свой апломб. Силы покинули омегу одним махом, и он начал постепенно оседать. Иванов подорвался из кресла и подскочил к парню. Альфа успел поймать вовремя ослабевающее тело, омега лишь чудом не повстречался с полом.       — Христ, Господи, — горячечно зашептал Владимир. — Что произошло, малыш? Почему ты в таком изможденном состоянии? Врача?       — Нет, не надо, — промямлил Христ, роль малахольного лебедя ему и самому не нравилась.       — Ты замерз! Почему без шапки? — возмутился альфа.       Владимир поудобнее перехватил омегу и, не выпуская из рук, сел на диванчик в углу просторного кабинета. Ногой отодвинул мешающийся журнальный столик и приник губами ко лбу Христа.       — Температуры вроде нет, — озадачено констатировал Владимир, тем временем стаскивая с Христа влажное от ветра и снега с дождем пальто.       — Так что ты думаешь о вакцине? — Христ вяло отмахнулся от альфы и требовательно посмотрел ему в лицо.       — О какой вакцине, родной мой? — нахмурился Владимир, но раздевать Кирсанова так и не перестал, парень в его руках ощутимо стучал зубами. Иванов взял плед, лежащий в изголовье, и замотал в него омегу по самые уши, прижимая к себе покрепче.       — О той, которую уже двое суток по телевизору рекламируют! Не притворяйся идиотом!       — Ты о вакцине Михаила Девиса? — нахмурился альфа.       — О ней самой! — припечатал Христ. — Так ты будешь прививаться?       — Я? — брови альфы полезли куда-то на лоб. — Зачем?!       — Как это зачем? Чтобы жениться, завести семью и нарожать детишек, — рьяно заявил Христ.       — Так, а вакцина мне зачем? — не понял Владимир.       — Как зачем? — Христ начал терять терпение. — Как ты без вакцины женщине ребенка сделаешь?       — Я не собираюсь делать ребенка никакой женщине! — кажется, до альфы начало что-то доходить. — Зачем мне какая-то женщина? Я тебя, дурака, люблю! Погоди… — Иванов задумался. — Так ты сюда прилетел, испугавшись, что я воспользуюсь случаем и начну клепать детей направо и налево?       Посмотрев внимательно в глаза Христа, в которых действительно плескался страх от такого расклада, Иванов громогласно расхохотался. Смутившийся Христ двинул альфу кулаком в плечо. Когда Иванов начал от смеха поскуливать, омега не выдержал. Пора прекращать балаган. Объектом насмешки быть не очень приятно. Христ приподнялся и, обхватив лицо Владимира ладонями, впился в его губы поцелуем. Омеге явно этого не хватало все эти недели. Душа успокоилась, а тревоги тут же улеглись. Это его альфа! Он рядом! Владимир в этот раз растерянно не замирал. Крепкие руки альфы спеленали Христа еще пуще, а властный язык уверенно вторгся на территорию захватчика в ответном приветствии. Поцелуй был далеко не трепетный и невинный. Сейчас за власть боролись два зверя.       Одним быстрым движением альфа сделал так, что Христ оказался лежащим под ним. Тяжелые ладони пробрались под плед и огладили бока под рубашкой. Христу сделалось жарко, и к лицу прилил румянец. Иванов немного развернул Христа из одеяла, чтобы получить доступ к желанному телу. Шустрый язык влажными мазками прошелся по щекам, носу и спустился к шее. Теплые руки блуждали по оголенной коже, вызывая у Христа желание прогибаться и подставляться.       — Хороший мой, любимый, — шептал Владимир, не переставая целовать. — Я так по тебе скучал. Ни спать, ни жрать нормально не мог… всё боялся сорваться и полететь за тобой. А ты сам… сам все понял, мальчик мой умненький. Я теперь чувствую тебя… всего-о-о…       Ласки становились жарче и откровенней. Христ и сам был не прочь погладить и пощупать тело Владимира. Ему было важно убедиться, что альфа так и остался принадлежать ему. Омега приподнялся, когда Владимир начал снимать с него джинсы. Они вместе с трусами полетели в угол дивана. Рубашку Иванов не стал стаскивать с Христа, а лишь задрал повыше и принялся расцеловывать живот. С себя он тоже снял только нижнюю часть.       — Замерз, мой маленький. Какой же ты холодный, — ласково произнес Иванов куда-то в пупок. — Разве так можно? Надавать бы тебе по прекрасной жопе.       Прекрасную жопку лизнули сбоку и прикусили ягодицу. Христ вскрикнул от внезапно нахлынувшего возбуждения.       — Вова, хочу, — выстонал омега.       Владимир искренне улыбнулся и принялся с утроенной силой обхаживать Кирсанова. Христ сам раздвинул ноги и сплел их на спине своего альфы. Между бедер становилось влажно. Члены у обоих крепко стояли и, потираясь друг о друга, делились предэеякулятом. Владимир огладил сосок омеги и сжал коричневую вершинку. По телу Христа будто пронеслись разряды тока. Он прогнулся в пояснице и прохрипел что-то неразборчивое. Каким же он был дураком, что так долго себе в этом всем отказывал? Метался, гнался за правилами и догмами, но не был и на грамм так счастлив, как сейчас.       — Вов, не надо минета, войди уже, — вскричал Христ, раздраженный медлительностью своего альфы. Омеге хотелось поскорее почувствовать его в себе.       — Хорошо, мой сладкий, — с улыбкой прохрипел прямо в губы Кирсанова Иванов. — Дома наверстаем.       Широкая ладонь Иванова соединила их члены и огладила, вызвав еще одну вспышку неудовлетворенного желания у омеги. А потом последовал сильный уверенный толчок внутрь, вырвавший всхлип у метавшегося под Владимиром Христа. Парень подался навстречу, нетерпеливо насаживаясь на ствол альфы глубже.       — Тише, родимый, — пытался успокоить альфа разохотившегося до секса любимого, покрывая поцелуями его раскрасневшееся лицо и убирая прилипшие от пота прядки волос со лба.       Христ ничего не мог сказать, он только бормотал нечто несвязное и просил, просил, умолял… Его руки жили своей жизнью и жадно оглаживали крепкие плечи и грудь Иванова. Уверенные толчки нагоняли предоргазменные волны. Владимир уже полностью подмял под себя мягкое тело и обвил Кирсанова, как спрут свою жертву, спеленав собой по рукам и ногам. Последние уверенные движения унесли в пик экстаза обоих одновременно. Их синхронный крик отразился от стен, показавшись самым громким звуком. Владимир не стал дожидаться сцепки, а выйдя из обласканного тела, скатился с ослабевшего и разморенного Христа. Повернув омегу к себе спиной, прижался к нему грудью. Кирсанов уткнулся в спинку дивана и пытался отдышаться. Немного придя в себя, альфа подтащил плед и накрыл их, боясь, что омега замерзнет. Они так и продолжали лежать «ложками». Владимир, под одеялом, кончиками пальцев водил по животу Христа.       — Ты же никуда от меня не уйдешь? — с надеждой в голосе спросил альфа, поцеловав дорогого человека в макушку.       Христ развернулся к нему лицом и внимательно заглянул в обеспокоенные глаза. Приподнявшись на локте, омега запечатлел короткий поцелуй на губах альфы.       — Нет, Вов, не уйду, — серьёзно заверил Христ. — Теперь я никуда не уйду.       Владимир вновь сжал Христа в крепких объятиях.       — Мне не нужен никто, — быстро начал говорить альфа, — ни вакцины, ни женщины, только ты мне нужен, Христик. Я помру без тебя. Сдохну, как пес под забором. Умоляю, прости… прости за все. Я не хотел, чтобы все так получилось.       — Вов, я простил, все простил, — сказал Христ на грани слышимости. — Мне тоже нужно перед тобой извиниться. Если бы не мои метания из угла в угол и омежья сущность, что самоутверждалась за твой счет, то ничего бы не случилось.       — Боже, Христ, — воскликнул Иванов и обхватил лицо омеги ладонями, — даже думать не смей! Ты ни в чем не виноват! Тоже мне удумал, извиняться… с ума сошел! Мне хватит и того, что ты позволишь быть рядом, я и не мечтаю даже о том, что ты выйдешь за меня когда-нибудь замуж.       Христ хитро улыбнулся и взял альфу за запястья. Убрал чужие руки от своего лица, но не отпустил их, а продолжил держать. Иванов непонимающе посмотрел на омегу.       — Вов, давай начнем все с чистого листа? — Христ игриво поднял бровь. — Позови меня замуж, а?       — Выходи за меня замуж? — не веря в происходящее с сомнением промямлил Иванов.       — Увереннее, Вов, — потребовал Христ. — Иначе я решу, что ты в этом не заинтересован.       Глаза Иванова изумленно округлились.       — Христ, ты выйдешь за меня замуж? — твердо, глядя в глаза своей паре, произнес альфа.       — Да! — так же твердо, искрясь неподдельной улыбкой, сказал Христ.       Владимир медленно прикрыл глаза.       — Это сон? — отчаянно спросил альфа в никуда.       — Нет, Вов, это не сон. Есть еще кое-что, что я хотел бы тебе сообщить…       — Давай, добивай, Христ, если это просто все шутка, месть, то я заслужил, признаю. Все что угодно от тебя стерплю.       Христ подполз ближе и коснулся губами уха Иванова:       — Ты станешь отцом, — растягивая гласные шепнул омега. — Поздравляю.       Слывший своей строгостью, беспринципностью и суровостью альфа обмяк словно безвольная кукла. Он лежал неподвижно, а Христ уже второй раз в жизни мог наблюдать его слезы. Омега по-доброму усмехнулся и пристроил свою голову у Владимира на груди. Слушая бешеный стук сердца, Христ все больше и больше приходил к выводу, что сделал все правильно. Пусть он пока и не мог признаться в любви альфе, но верил, это время обязательно настанет!