Луна во мраке

      — Ты уже закончила? — просунув рыжую макушку в кабинет, спросила Ханна.       После обеда они ещё немного поговорили. Альберт остался дома вместе с женой, а Ханна и Лия отправились обратно во дворец.       Распрощавшись на входе, Лия свернула к своему кабинету, а рыжая копна волос исчезла в коридоре рядом с комнатами целителей.       Около полутора часа девушка разбирала оставшиеся документы, а когда закончила, к ней без стука пришла Ханна, как это делает ещё один молодой человек, которого постоянно нет дома.       — Да, всё сделала, — она довольно улыбнулась и потянула руки вверх, чтобы размять затёкшие мышцы.       — Мы собирались все вместе посидеть и поболтать за чашечкой чая. Пойдёшь?       Девушка повернулась к окну, в нём мелькнуло закатное солнце.       — Да почему бы нет. Уверена, Расмусу не терпится похвастаться тем, что он выступил на Совете и его поддержали.       Ханна издала громкий смешок, который подхватила Лия. Девушка взяла со стола белые длинные перчатки, расшитые серебряными нитками и натянула до самого рукава её платья в три четверти.       Она закрыла кабинет на ключ и пошла вместе с подругой к их тайной комнате. На самом деле, это небольшая комната за апартаментами принца, о которой даже король не знал. Когда Расмус показал им её, друзья обшарили её вместе и нашли ход, что ведёт к, казалось бы, тупику в одном из коридоров второго этажа.       Нажав на нужный факел, девушки прошли по тайному ходу и вышли на огоньки свечей и громкий смех одного оболтуса, который, между прочим, самый молодой и сильный воин страны.       — Я значит, прикрываю тебя перед родителями мол, Алан занят он следит за тем, чтобы принц лишний раз мизинчик о косяк не ударил, а он тут гогочит так, что аж стены трясутся!       На эту гневную тираду две светлые бошки повернули головы к отодвинувшейся стене и девушкам за ними.       Лия понимала, что это шутка, просто чтобы немного посмеяться над братом, и он не обидится. И он это понимал по озорному блеску в его казалось бы, ледяных глазах.       Алан подбежал к сестре, и со страдальческим выражением лица упал на колени.       — О нет! Пощади! Не рассказывай родителям, какой их сын обалдуй и бездельничает вместе с принцем! — он прислонился лбом к её юбкам и будто заплакал, — Прошу-у-у-у, не выдавай меня-я-я!       За много лет тренировок Амелия научилась держать лицо и даже в этой игре вела безупречно.       Она отошла к креслам и села, закинув ногу на ногу, пока Алан стоял на коленях склонив голову, а Ханна, кажется, прокусила губу, пытаясь не засмеяться. Как и Расмус, его челюсти были плотно сжаты, а взгляд направлен на носок ботинка.       Лия вновь посмотрела на брата с некоторой надменностью и проговорила:       — Я подумаю над твоим поведением, а после вынесу решение что делать.       Она грациозно отпила из своей чашки с нарисованными звёздами. Лавандовый.       — И ещё ты должен привезти мне большую банку лавандового чая.       Тут Ханна не выдержала и начала хохотать, к ней присоединился Расмус, а после Алан.       Амелия всё также сидела со скучающим выражением лица, попивая чай, пока друзья и брат сгибались пополам от смеха.       Когда в комнате стало более-менее тихо, она уже допила чай и отправилась долить ещё. Чайник оказался пустым.       — Вы что, засранцы, весь мой лавандовый чай выдули?       Ханна и Алан, что держались друг за друга, снова упали и начали хохотать, а Расмус иногда посмеивался.       Пока Ханна с Аланом пытались перестать хохотать, Лия достала банку с любимым чаем — она была почти пуста — и заварила новый чайник.       — Успокоились? — спросила она добавляя себе и Расмусу. На его кружке были кристаллики льда и волны, что о них разбиваются.       Чай в кружках друзей почти остыл. Она бы могла подогреть его, не будь тут Расмуса, но он сидит и смотрит на забирающихся в кресла Ханну и Алана.       На кружке Ханны были языки пламени, а Алана — белые пернатые крылья.       «Как у ангела», сказал он, когда она принесла им подарки на прошлый Новый год.       — Кстати, — продолжила Лия, — раз уж вы растратили все мои запасы чая, ты, Алан, поедешь на Блуждающий остров и купишь не одну, а две банки. Без шуток.       — Зачем мне ехать? Можно же сделать...       — Три банки. Большие. Будет тебе небольшим уроком.       — А Расмус? — он указал на принца, — Как же я его оставлю? — он посмотрел на друга с мольбой в глазах.       — Если ты, — подхватила Ханна, — обучал солдат, а не валял дурака, то они защитят принца.       Алан оглядел лица девушек и друга, что подпёр ладонью подбородок и наблюдал за происходящим. С чувством поражения выдохнул и отпил холодного чая. Скривился и пошёл за кипятком.

***

      Друзья разговаривали в непринуждённой атмосфере. Будто не было титулов или обязанностей.       Говорили о том, что волновало и самой глупой ерунде.       Лия почувствовала тревогу человека за стеной. Он что-то искал. Или кого-то. Но не из злых побуждений.       Может он искал её.       В тайной комнате не было окон, поэтому сколько времени она не знала. За её спиной висели часы. Маятник медленно покачивался отмеряя каждую секунду.       21:30       — Так, ребятки, закругляемся! Кое-кому завтра надо быть во дворце и работать.       Она отнесла чашки на небольшую кухню, чтобы потом забрать и помыть.       — Алан, ты будешь дома? — прокричала она уже из коридора.       — Нет, останусь тут. У меня завтра много работы, тренировать людей же надо, да, Лия?       Девушка ушла громко закрыв стену, после чего раздался громкий мужской смех.       Она всё ещё чувствовала тревогу человека за стеной и уже вышла в тот же коридор. Прошла чуть дальше, и он её заметил.       — Леди Эгеланн! — позвал он. Девушка обернулась.       — Да, что такое?       — Его Величество говорит Вам завтра прийти на утреннее собрание Совета.       «Мне это уже не нравится», подумала она.       — Уведоми Его Величество, что я знаю об этом и приду на заседание.       — Доброго вечера, леди Эгеланн.       Стражник поклонился и зашагал прочь.       Девушка забрала из своего кабинета пальто, сменила обувь и перчатки с «домашних» на уличные и неторопливо зашагала к выходу из Ледового Двора.

***

      Зимнее рассветное солнце пробивалось сквозь покрытые инеем ветки деревьев.       Лес начинает пробуждение.       Птицы перелетают с одной ветки на другую в поисках еды. Легкий ветерок лавирует между высокими вековыми растениями и стелется к копытам лошади.       Серая кобыла быстрым шагом огибает деревья и, кажется сливается с недавно выпавшим снегом.       А девушка, сидящая на ней, осматривала округу и погружалась в далёкие воспоминания.       Холодным зимним вечером беловолосая девочка сидела у костра и рисовала. Со дня её рождения девочку мучают кошмары. Она появляется во тьме и слышит крик. Во мраке Лия бежит на этот крик. Девочка различает сгорбленный силуэт.       Связанный по рукам и ногам черноволосый юноша пытается отдышаться, чтобы закричать снова. Он поднимает голову и замечает девочку, и Лия начинает светиться. Тени, обвивавшие его, исчезают. Юноша встаёт и подходит к девочке. В его кварцевых глазах Амелия видит надежду.       — Найди меня, — говорит он и девочка просыпается.       И так из раза в раз.       Карандашом, что был на дне рюкзака, девочка рисует его скулы, чернильные пряди волос. Пытается передать оттенок его глаз.       «Они, как две звёздочки», думала Лия.       — Кого ты рисуешь? — подойдя, спросила Ирина.       — Я не знаю кто он, — призналась беловолосая, — Я вижу его во снах. Он страдает. И я хочу его спасти.       Ирина заглянула в блокнот. Её глаза расширились от удивления и от узнавания, но она ничего не сказала и стала готовить ужин.       — Куда мы идём, Ирина? — спросила Амелия, пока женщина переворачивла кролика на костре.       — В безопасное место. К человеку, что научит тебя пользоваться силами.       — Он — гриш? — спросила Лия.       — Да.       — А ты гриш?       — Я тоже гриш. Что ты о них знаешь?       — Не так много, — девочка опустила голову от небольшого стыда, — я знаю, что у них три ордена и разного цвета одежда.       — Эта одежда называется кефта. И да есть три ордена: Корпориалы, Этериалы и Субстанциалы. Я — корпориал. Сердцебит.       — А что они делают? — девочка большими чёрными глазками посмотрела на женщину.       — Они могут замедлить или ускорить сердцебиение. Также чувствуют когда человек лжёт. Они полезны в бою.       — Не люблю войну, драки и всё с ними связанное.       Ирина подняла на девочку глаза и сказала:       — Ты сможешь изменить это, я уве...       Женщина не договорила. Она повернулась в сторону деревьев и увидела воинов со знаком волка.       — Дрюсскели, — прошептала женщина и свела вместе руки.       Мужчины начали падать, хвататься за горло и грудь. Сбоку просвистела стрела и попала в плечо женщины. Она отшатнулась, но держала руки вместе.       — Беги! — крикнула она Лие.       Девочка подхватила рюкзак и побежала прочь.       «Если со мной что-то случиться, — вспомнила она слова Ирины, — беги на юг и держись ближе к берегу. Найди город Аркенск и спроси у жителей магазин антиквариата. Там тебе помогут. И всегда носи капюшон, твои волосы слишком заметные и выдают в тебе фьерданку.»       Лия накинула капюшон и огляделась. Берега не было видно. Сзади были слышны крики, но девочка не оглядывалась.       За почти неделю путешествия Ирина и Амелия пересекли границу и оказались в Равке. Женщина учила её некоторым навыкам выживания.       Вспоминая уроки, девочка нашла мох на дереве, определила с какой стороны север и побежала в противоположную.       Голоса сзади стихли, и девочка перешла на быстрый шаг.       «Надо добраться до Аркенска и найти этого гриша».       Лошадь подошла к концу небольшого подлеска. С холма, на котором находится подлесок, открывается вид на просторное поле, застеленное снежным покровом.       Наездница легко толкнула лошадь.       — Не подведи, Селена, — сказала она на ухо кобыле, отпустила уздечку, и они понеслись галопом.       От быстрой езды снег вздымался вверх, завихряясь за спиной наездницы.       Девушка подняла руки к яркому солнцу, откинула голову назад и закрыла глаза.       Съехав с холма, кобыла понеслась по полю, оставляя снежный след.       Длинные и белые, как снег под копытами, волосы развивались на ветру от большой скорости. А девушка всё также ехала с закрытыми глазами.       Амелия наслаждалась небольшой прогулкой. С утра, пока она запрягала кобылу, пока неспешно прогуливалась между деревьями и сейчас она ни о чем не думала.       Не думала зачем ей нужно сегодня идти на собрание Совета. Не думала о настороженности отца, когда она об этом рассказала, ведь король почти никогда не бывает на заседаниях, а тут приглашение от его имени. Не думала о новостях, которые узнала с утра, о задержании гришей на границе и прибытии их в Ледовый Двор.       Просто отдыхала.       Селена, медленно снижая скорость, остановилась. Девушка открыла глаза и спешилась. Стараясь не упасть, она ступала по покрытым ледяной коркой камням, остановилась и повернулась к горизонту.       Ледяные волны Истиноморя разбивались об айсберги и изредка доходили до берега.       Где-то там островное государство Керчия, где в Кеттердаме продавали гришей в дома знати, как предметы интерьера или в бордели.       Где-то там Новый Зем, где гришей похищали работорговцы из постелей или просто на улице, садили на корабли и увозили в тот же Кеттердам, а после плыли снова.       Где-то там Блуждающий остров, где кровь и плоть гришей считались лекарством от всех возможных болезней, а самих гришей безнаказанно убивали и даже продавли останки, как талисманы и антидоты.       Амелия изменит это. Она уверена. Надо только найти возможность вырваться в Равку.       Оттуда всё продолжиться.       Лия забралась в седло и направила лошадь обратно к холму.       — Давай, девочка. Пора домой, — ногами в стременах толкнула по бокам лошади и понеслась вперёд.

***

      Лия шла по коридорам дворца в сторону зала Совета под руку с отцом, и они обсуждали задержание на границе.       — Как думаешь за что их взяли? — они завернули за угол, показались дубовые двери, около которых собралась толпа мужчин в камзолах.       — Не думаю, что дрюсскелям Брума нужен повод напасть на гришей, — проговорил Альберт опуская голос до шепота, — Им ещё повезло, что не сожгли их там же, а привезли в столицу. Только зачем?       — Сама не знаю.       Советники переговаривались между собой.       «Перемывают друг другу кости», подумала Лия.       По взгляду отца полном неприязни она поняла — он думает о том же.       Когда они подошли, лицемерные толстяки начали им улыбаться и пожимать руку Альберта.       Они пытались скрыть презрение к Амелии, но она видела их насквозь.       С её назначением на должность посла Фьерды, Совет чуть ли не волосы на голове рвал и судачил о традициях, но король ничего не хотел слышать, распорядился чтобы девушке отвели большой кабинет и ушёл с заседания.       Лия понимала, что на такую должность может назначить либо Совет, либо король. Она не питала ни капли уважения к этим напыщенным мужчинам, поэтому единственный вариант — заинтересовать короля. Отдельное «спасибо» можно сказать Расмусу за то, что на одном из балов познакомил её с отцом, и они завели беседу о политике. Король говорил о принятых действиях в сторону других государств с большой важностью, хотя всю работу делали советники, и указы тоже подписывли они. Девушка кивала и улыбалась королю, говорила «какой он молодец», но и выражала свои позицию и суждения о ведении дел и странах. Амелия надеялась, что король не примет это за дерзость и не скажет, что женщины должны оставить политику мужчинам и сидеть дома, готовить, рожать детей и тому подобные фьерданские стереотипы.       Лия подняла подбородок, и с толикой превосходства оглядела советников.       Большие двери распахнулись, как бы приглашая внутрь.       В центре комнаты стоял большой круглый стол, возле которого король с принцем переговаривались.       Советники слегка встрепенулись, не ожидая увидеть короля, они постарались это скрыть.       Не получилось. Лия видит людей насквозь.       Когда двери за советниками закрылись, все склонили головы и мужчины поклонились царской семье. Лия сделала аккуратный книксен.       Мужчина возрастом больше сорока лет с короной на голове и в тёмно-синем плаще махнул рукой, и все выпрямились.       — Хочу начать с того, что я подумал о предложении моего сына на вчерашнем заседании, — слегка хрипловатый голос разрезал тишину, — Равка может оказаться ценным союзником в торговом и военном плане. Тем более, — он перевёл взгляд на высокого мужчину в сером мундире с изображением волка на груди, — Я больше не хочу терять своих солдат.       Расмус нашёл Амелию взглядом и незаметно улыбнулся. Девушка заметила это и слегка улыбнулась в ответ.       — Поэтому, — продолжил король и повернулся к Лие, — Леди Эгеланн, как посол Фьерды, отправиться в Равку для оглашения этого предложения королю.       Взгляды почти дюжины советников обратились на неё.       «Наконец-то»