you are decomposing

      Сасори взял бывшего напарника за руку и повёл куда-то вдаль. — У меня для тебя есть две новости, по классике: хорошая и плохая, с какой начать? — спросил кукловод. — Давайте с хорошей, — ответил напуганный блондин. — Дьявол позвал нас к нему на аудиенцию, чтобы мы могли этого избежать. — Чего избежать? — Дейдара остановился и выхватил свою руку. — Теперь плохая: мы попадём в ад. — Так он всё-таки существует? — воскликнул подрывник и получил за это по губам. — Не говори так, при жизни ты должен был в это верить. — А за что мы в ад-то? — Наверное, потому что мы убийцы, я предатель и, получается, ещё и гомосек, про твои дополнительные грехи я не знаю, боюсь предполагать. — А, ну да, я тоже предатель, вор и суицидник, но в ад мне не хочется особенно с клеймом самоубийцы, мало ли, что они там с такими делают. — Ты ещё и гей, забыл? — А, ну да, точно, вот как это может быть грехом, это же всё-таки любовь. — Джашинистам, как Хидан, оказывается, можно убивать, а вот таким неверующим, как мы — нет, — сказал Сасори, остановившись на месте, — сейчас к нам подойдёт проводник, дальше будем следовать за ним. — Ничего не понимаю, только взорвался, уже следуем куда-то, хотя ощущение, что моя смерть была очень давно.       Они стояли молча, через несколько минут к ним приблизился некий тип в капюшоне. У него не было ног, только туловище, он летал, но крыльев не было замечено, от него веяло холодом и мраком. Дейдара был удивлён его внешнему виду, кажись он после смерти из этого состояния и не выходил. — За мной идите, потеряетесь если, али утащит кто по дороге, проблемы не мои это будут, — его голос был низкий, шипящий, нечеловеческий, блондин вздгогнул от услышанного и схватил Сасори за локоть, прижимаясь к нему почти вплотную.       Они шли молча, вскоре перед ними предстал во всей красе по-настоящему адский пейзаж: кругом огонь, крики, когда-то любимый Дейдарой запах гари. Вскоре показалась гигантская каменная крепость, около неё туда-сюда носились тени заблудших душ. Далее, вдоволь налюбовавшись кровавым пейзажем, путники вошли в крепость, проходя по узким коридорам внутри неё. Вскоре показалась ещё и громадная дверь, обильно украшенная чистым золотом. — Заходите, Господин вас ожидает.       Бывшие напарники вошли в просторный зал. Перед ними на троне, закинув ногу на ногу, сидел на вид молодой дьявол с длинными, прямыми угольными волосами и горящими красными, раскосыми глазами, с чёрными склерами, напоминающие шаринган, или это он и есть. За его спиной красовались пара мощных крыльев, он был облачён в длинное кимоно цвета запёкшейся крови, на его шее сияли золотые цепи, на руках — кольца из такого же материала. Кожа дьявола была светло-серого цвета, идеальная, чистая, без единого изъяна. На его плечах сидела красно-коричневая змея, он ласково опустил её на мраморный пол, прежде, чем встать. — Добро пожаловать ко мне, дорогие гости, — раскинув руки, как бы приглашая в объятия, к ним подошёл красноглазый.       Гостей поразила ядерная энергетика, исходящая от хозяина, не давая возможности пошевелиться и проронить хоть одно слово или оторвать взгляд от дьявола. — Вы только полюбуйтесь на этого мальчишку, какие красивые волосы, а это у него милейшие ротики на ладонях, — красноглазый подошёл вплотную к Дейдаре, взяв в руку его запястье, обжигая.       Блондин всхлипнул, терпя боль ожога, но не вырывая руку, так как был парализован. — Ты взорвал себя, самоубийца, знаешь какой это тяжёлый грех, малыш? — дьявол вглядывался в глаза суицидника, рассматривая в них моменты из его прошлого, — ты был столь огорчён, когда твой красноволосый возлюбленный покинул жизнь, как жаль, если бы он не погиб раньше тебя, вы бы скорее умерли вместе, в один день. — Что насчёт тебя, красноволосый мальчик? — хозяин подошёл к кукловоду, приподнимая его лицо за подбородок, так же перебирая воспоминания в его глазах, — ха-ха-ха, ты ушёл из жизни, будучи неполной марионеткой, да ты был гениален, — дьявол рассмеялся, отойдя от наконец «оживших» гостей. — Знаете, я даю шанс искупить свои грехи только тем людишкам, кого считаю самыми красивыми, прекрасными и цветущими. Отдайтесь друг другу прямо здесь, покажите мне во всей красе, ради чего мне стоит вас отпустить.       Ошеломленные таким заданием, бывшие напарники в один раз взглянули в глаза дьяволу, этим они совершили самую полезную ошибку, моментально попадая в сладкое генджутсу. Сладкое, потому что в нём они находились в слабо освещенной комнате, всё что в ней было, это кровать, заправленная тёмно-красной простыней с изящным, выполненным в готичном стиле, изголовьем, к тому же на обоих нахлынул жар и возбуждение. Сверхъестественный постарался сделать их внешний вид, как можно горячее, а как ещё развлекаться бессмертным созданиям? — Дьявол-сама приказал нам отдаться друг другу прямо сейчас, господин Сасори, исполним же этот приказ? — Что-то мне подсказывает, что это ты отдашься мне прямо сейчас, малыш, — сказал Сасори развязывая пояс юкаты Дейдары, — тебе так идёт этот алый наряд, но уверен, ты будешь выглядеть ещё прекрасней без него. — Вам тоже так к лицу это чёрная юката с кровавыми скорпионами, но я предпочту вас обнажённым, господин.       Наполовину сняв одеяние с блондина, Сасори повалил того на роскошную кровать, нависая над ним сверху. Его шея, плечи, острые ключицы, чувствительные соски и лёгкие очертания пресса были в полном распоряжении красноволосого. У обоих внизу живота полыхал огонь, им хотелось буквально съесть друг друга целиком, подтверждая это, кукловод жадно впился в приоткрытые губы Дейдары, отлипая лишь на считанные секунды, чтобы захватить пару глотков кислорода. Во рту был неясно откуда взявшийся вкус спелой вишни, что неистово возбуждает. Убедившись, что губы подрывника достаточно растерзанные, после его укусов, он приступил к его шее, целуя и кусая, его кожа была словно полита каким-то сиропом, раз после контакта с ней во рту красноволосого оставался сладкий привкус.       Наслаждаясь могучим языком и зубками Сасори, блондин обвил руками его шею, приподнимаясь и перенимая инициативу, теперь они оба находились в положении сидя. Язычок на правой ладони облизывал нуждающийся в этом член красноволосого, рот на левой ладони, языком вырисовывал невообразимые узоры на его шее, попутно прикусывая получившуюся мокрую картину своими зубками. Кукловод не успел опомниться, как Дейдара, окончательно захвативший инициативу на себя, пристроил головку, готовясь. — Дейдара, не стоит себя перетруждать, — сказал Сасори, положив руки блондину на плечи и резко насадив на себя, дабы тот долго не мучался. — А-ах, как же это внезапно, — подрывник лёг сверху, порывисто дыша и пропуская стоны в плечо кукловода, медленно приподнимаясь и снова опускаясь.       Набрав темп, Дейдара поднял туловище, глядя прямо в глаза Сасори, своими, доставшимися от дьявола, который радостно наблюдал за всем этим, красными очами, с этими блестящими от слёз удовольствия чёрными склерами. Блондин высунул язык, закатывая глаза с протяжным стоном, это было самое прекрасное ахегао, слюни капали на грудь к красноволосому, который, не выходя из подрывника, поменял позу, кладя того на спину, вдавливая в кровать. Сделав ещё несколько движений, Сасори накрыл рукой, изнывающий член Дейдары. Через минуту они оба кончили, один внутрь, другой наружу. — А-ах, дьявол-сама, наверное, доволен, — простонал блондин, полностью расслабляясь в объятиях любовника.       Вскоре они очнулись от генджутсу. — Вижу, вы хорошо постарались, особенно ты, — сказал адский мастер генджутсу, подходя к покрасневшему от ушей до пяток Дейдаре, — я прощаю вам все ваши грехи, теперь вы можете идти, — дьявол широко улыбнулся, оголяя свои клыки и указал рукой на дверь, — я сотру вам память, а то тебе, блондинистый чертёнок, небось будет больно в следующие ваши разы и ты будешь вспоминать моё чудесное генджутсу.       Словно марионетки, бывшие напарники поклонились красноглазому и удалились из зала, забыв про всё своё удовольствие, которое они испытали, а также вместе с этим сам образ лукавого и его слова. Их, как и в тот раз, встретил проводник и довёл до места, где они встретились в начале. — Господин Сасори, нас отпустили? — Если мы не дышим запахом гари, то да, я помню только фразу, принадлежавшую по всей видимости дьяволу: «я прощаю вам все ваши грехи, можете идти» и ещё я помню, что он сказал, что сотрёт нам память. — Я тоже это помню, господин Сасори, вы мне многое должны объяснить, например, то, как вы приходили ко мне, будучи призраком. — Я закрыл глаза, думал о тебе, а потом, когда я их открыл — оказался у тебя в комнате, ты не должен был меня видеть, но по неясной причине это всё-таки произошло.       Их разговор прервало нечто, затянувшее их тела вниз, оба потеряли сознание. Очнулись они, стоя на ногах, разговаривать и двигаться не могли, лишь стоять и смотреть на человека в маске и седого типа со «змеиной мордой», как у Орочимару, стоявшего рядом с ним. — И что здесь делает Тоби? — подумал Дейдара. — Я не знаю, но кажись, нас воскресили. — Господин Сасори, вы меня слышите? — мысленно спросил блондин, пока Кабуто не снял с них контроль, они могли лишь обмениваться мыслями. — Если Акацуки используют нас после смерти, значит настали трудные времена, единственные выжившие — это Зецу и Тоби — парень, занявший моё место, — уже вслух сказал красноволосый, которому стали доступны движения. — Вы слишком нахальны для живого мертвеца, господин Сасори.

      Кабуто отправил их атаковать диверсионный отряд вместе с Шином и Чукичи. В отличии от них у Акацуки была возможность контролировать себя. — Сколько лет мы провели в загробном мире, что здесь уже началась война? — спросил Дейдара, в это время они двигались к месту засады врагов. — Наверное, там искажено время, мне бы не хотелось больше сюда возвращаться, — ответил красноволосый.       Началась битва, во время неё Сасори пришлось снова сражаться с чудом выжившим после отравления Канкуро, который использовал в качестве марионетки искуственное тело красноволосого. Далее они потерпели поражение, оказавшись запертыми в куклах Канкуро, Дейдара не смог взорваться, так как его глину обезвредили стихией молнии. — Раньше ты использовал в качестве шпиона Кабуто, а теперь он использует тебя. Всё заканчивается, когда марионетка начинает управлять кукловодом, твои техники не сработают, пока в мире есть кукловоды, вкладывающие души в твои творения, — слушая речь Канкуро, душа Сасори начала высвобождаться из воскрешенного тела. — А ну кончай хрень заливать, Сасори, забей на слова этих ублюдков, настоящее искусство — это взрыв! — Дейдара понимал, что сейчас его напарник может вернуться обратно на тот свет, поэтому он пытался его задержать, выкрикивая своё мнение об искусстве, которое должно было его разозлить. — Ты меня слышишь, Сасори? Сасори! — кричал подрывник, осознавая, что красноволосый уже в загробном мире. «Какого чёрта мне второй раз приходится переносить его смерть, хотя всё честно, в прошлый раз я его не послушал, в этот раз он меня, ладно, встретимся ещё, надеюсь» — думал опечаленный Дейдара, — и теперь мне ещё хер сколько ждать, пока Эдо Тенсей рассеется, если это вообще когда нибудь произойдёт».       Зецу помог выбраться подрывнику и они сбежали вместе, на поиски глины, перед этим Куротсучи поведала ему о том, что Саске жив, а после — сама превратилась в него, дабы заманить блондина в ловушку.       Эдо Тенсей рассеялся. Со словами: «Искусство вечно», душа Дейдары отправилась обратно в загробный мир, он, как и при своей первой смерти думал о Сасори, чтобы наверняка появиться рядом с ним, так и получилось. Кукловод стоял перед ним. — Вы знаете сколько из-за вас я просидел в этой ебаной кукле?! — Я не мог там больше находиться, — красноволосый пожал плечами. — Если бы вы были со мной, возможно, мы бы выиграли эту войну. — Про какую ещё войну ты там бормочешь? — Чего? — удивился такому странному вопросу подрывник. — Просыпайся, а то сейчас совсем откинешься.

***

      Дейдара очнулся, лёжа на диване, перед глазами всё было мутно, расплывчато, но он видел очертания лица Сасори, склонившегося над ним. — Сасори? — блондин поднял туловище, прислонив руку ко лбу, в надежде, что это поможет снизить давящую боль, — фух, это был всего лишь сон, какой же бред только не снится, после этого дерьма, — Дейдара выдохнул с облегчением, после чего громко засмеялся, на его глазах выступили слёзы, сон был слишком запоминающийся. — Зачем ты убиваешь себя? Мне больно на тебя смореть, ещё раз ты употребишь что-то запрещённое, то я непременно сдам тебя в больницу, как бы ты ни умолял меня этого не делать, мне надоело, правда, — сказал Сасори, злобно глядя блондину в глаза. — Ты шутишь? После этого я близко к этой дури не притронусь, ты хоть примерно знаешь, что мне снилось? — Что тебе «снилось», — спросил красноволосый, с презрением произнеся последнее слово, зная что такие сны, которые доводят Дейдару до такого состояния, снятся ему только под наркотой. — Мы были в мире ниндзя, состояли в преступной организации, у меня были рты на ладонях, а ты вообще был живой куклой, кстати, после твоих игр, я даже во сне называл тебя только «господином», — блондин, оживившись, начал повествовать о своём сне. — Видно, очень понравились тебе мои игры, раз они настолько отпечаталась в твоём подсознании, — усмехнулся Сасори, вспоминая связанного блондина. — Потом вы умерли и приходили ко мне в виде призрака, далее я сам умер, взорвал сам себя, наевшись глины, взрывной глины, это прекрасно! — продолжил рассказ Дейдара, — далее — самое интересное: мы с тобой встретились в загробном мире, спустились в ад, дьявол заставил нас заняться сексом прямо перед ним, чтобы искупить грехи. — Это, наверное, из-за того случая, когда мы целовались в том коридоре и нас застала злая бабка, всё можно объяснить моментами, которые отложились на подсознании. — А ещё во сне ты меня несколько раз связывал таким железным жгутом, тоже из-за твоих игр, мы же повторим? — Сасори молча кивнул, — ладно, я продолжу: потом нас воскресили, в мире ниндзя началась война, затем тебя снова убили, точнее ты сам умер, далее я много чего повзрывал и тоже умер, вот, — с довольным видом, Дейдара закончил свой рассказ. — Мне иногда кажется, что ты балуешься наркотиками, чтобы посмотреть эти сны, похожие на фильмы с твоим участием. — Да, ты прав, но после этого ужаса я больше не буду, честно, — блондин подался вперёд, обнимая красноволосого, думая о том, насколько страшно было бы потерять его в реальной жизни. — Ты каждый раз мне это обещаешь, а потом я прихожу с работы, а ты уже под кайфом. — Мне никогда ещё не снилось ничего подобного, это ужасно. Ты думаешь, мне легко будет принять наркотик, зная, что мне может после этого причудится? — Ты помнишь моё обещание, я хочу видеть только здорового Дейдару, а не разлагающегося заживо наркомана, — ответил Сасори, целуя блондина в шею.       Вскоре Дейдара и впрямь забыл о наркотиках, но в памяти ещё оставался тот страшный сон. Больше он не мог заснуть нигде, кроме как в объятиях любимого всем его сердцем, Сасори.