Игра на выживание

Хуа Чэн скользил руками по телу юноши, умело расстёгивая крепления на чёрном обмундировании. Се Лянь, удерживая лицо мужчины в своих ладонях, целовал его губы, переплетал в причудливом танце свой язык с чужим, чувствуя, как в груди разливается тепло от их близости. Глава базы улыбался на каждое проявление его инициативы и прижимался ближе, обнимал крепче. И целовал, целовал, целовал. Высочество почти захлёбывался в захлестнувшей их нежности, такой несвойственной времени, в котором они живут. Такой дикой и необычной для нынешнего мира. Глава Купола прикрывает глаза и отдаётся ощущениям, желая раствориться в них без остатка, обнимает такого же счастливого Хуа Чэна, шепчет что-то несвязное, но, видимо, забавное, потому что мужчина тихо смеётся и прикусывает его порозовевшую мочку уха. А потом всё оборачивается дикой болью во всём теле. Се Лянь жмурится, хрипит, пытается кричать, но ничего не выходит. Ни язык, ни тело ему не подчиняются. Высочество мечется в агонии, хочет позвать Хуа Чэна, кажется, будто он горит заживо. Юноша пытается вдохнуть, но не может, а затем падает в темноту, проваливается в беспросветный мрак и перестаёт чувствовать что-либо. Эта бесчувственность оказывается ещё страшнее, чем боль во всём теле. Се Лянь распахивает глаза. Хватает воздух и давится от его обилия. Дышать трудно, он тянется рукой к шее и лицу, нащупывает кислородную маску и сдёргивает её. Так гораздо легче. Он садится, зрение всё ещё не восстановилось, окружающее его пространство плывёт и качается. Высочество хватается руками за голову и чувствует адскую боль в запястьях и сгибах локтя. Юноша интуитивно выдирает из своей кожи и вен катетеры и иглы, тёмно-алая кровь заливает белоснежные простыни и одеяла. От писка аппаратов головокружение только усиливается, его тошнит. - Что же вы делаете?! - слышится истеричный вопль, кто-то подбегает к нему и пытается силой уложить обратно. Се Лянь не подчиняется, стонет от боли, хочет сбежать от этого сумасшедшего писка вокруг. - Врача, быстрее! Врача!!! - видимо, это медсестра. Она убирает от него окровавленные катетеры и иглы, чтобы Высочество ещё раз не поранился, хватает за плечи и пытается его успокоить. - Тише, тише, - женщина старается говорить ласково и мягко, но в её голосе всё равно проскальзывают напряжённые нотки, - сейчас придёт врач и вам будет легче, успокойтесь, пожалуйста. Се Лянь дышит, как загнанный зверь, ему кажется всё незнакомым и неправильным, чужим и ненастоящим. - Пить будете? - медсестра садится рядом на край больничной койки и протягивает ему стакан воды. Высочество кивает, старается выровнять дыхание, тянется дрожащей рукой, чтобы взять стакан, но пальцы не слушаются, проскальзывают мимо, перед глазами снова плывёт. Видя его состояние, женщина осторожно подносит сосуд к его губам и немного наклоняет. - Не спешите, я помогу вам, пейте... Он глотает воду жадно, будто не пил несколько дней. Удивительно, как не давится. Се Лянь чувствует, что жидкость приятно смачивает пересохшее горло, от прохлады немного немеет язык. - Спасибо, - благодарит Высочество и медленно ложится обратно, головокружение и тошнота не отпускают. Медсестра замирает поражённо, смотрит на него распахнутыми зелёными глазами и едва ли не плачет. - Вы г-говорите... Се Лянь недоумённо смотрит на неё, мол, а почему я не должен говорить, язык же у меня не отвалился. Но женщина больше не успевает ничего сказать или объяснить, слышится звук открываемой двери, и к ним в палату заходит пожилой мужчина в белом халате, медицинской шапочке и маске. Медсестра подскакивает, хочет что-то ему сказать, на эмоциях активно жестикулирует и показывает на лежащего юношу. Врач останавливает её махом руки. - Сходи за его медкартой, - этот глубокий и низкий голос был знаком Высочеству. Женщина быстро кивает, уходит, но у двери оборачивается, будто не выдерживает внутреннего напряжения. - Он заговорил, - шепчет она со слезами на глазах и выскакивает за дверь, прячась от сурового взгляда врача. Се Лянь смотрит и пытается вспомнить, где видел этого мужчину. Голова всё ещё гудит, как будто в неё посадили целый рой пчёл. Мысли текут медленно и неохотно, осознание и понимание происходящего не спешат к нему приходить. - Как вы себя чувствуете? - врач говорил медленно, старался чётко произнести каждое слово. - Очень плохо, - хрипло отозвался юноша, но зная из личного опыта врачевания, что этого недостаточно, принялся пояснять, - головокружение, довольно сильное, тошнота, звон в ушах, трудно дышать, - он замолчал ненадолго, будто бы прислушиваясь к собственным ощущениям, - как будто ударился головой и очень долго был под водой. Пожилой мужчина щурился, смотрел внимательно, а затем Се Ляню показалось, что он улыбнулся. Из-за маски трудно это понять, но по глазам можно. Высочество смотрел в ответ, изучал, пытался вспомнить. "А это не тот ли самый старик, который с нами в мафию играл?" - Очень хорошо, что вы заговорили, - врач выключил несколько приборов за их ненадобностью, подошёл к окну и открыл его, впуская свежий воздух в комнату, - в палате немного душно, как проветрится, скажите медсестре закрыть. Высочество сглотнул ставшую вязкой слюну. Что-то здесь было не так. —————————— Почему они утверждают, что я заговорил? Разве раньше я не говорил? И откуда эти звуки? Почему-то они кажутся такими знакомыми, но странными... Им, определённо, не место в этом времени. Я взглянул на врача, затем перевёл взгляд на окно. Шум проходящих мимо автомобилей, голоса людей, шелест листвы - всё было слишком... неуместным. - Извините, а что со мной произошло? - вопрос мой прозвучал неуверенно, даже испуганно. - Вы разве не помните? - врач удивился, я бы даже сказал, что он был ошарашен, - Странно... Раньше вы всегда сохраняли память. Что значит раньше? Когда мне удавалось сохранить память? - Я помню, что был в Призрачном городе, - пожилой мужчина нахмурился, когда услышал эти слова, но выглядел так, будто сделал для себя уже какие-то выводы, - но, кажется, потерял сознание... Что со мной случилось? - О, в этот раз вам снились демоны? - он всем своим видом показывал заинтересованность, говорил медленно, растягивая слова, и тихо. Именно так говорят с психически больными людьми. Я насторожился ещё больше. Что вообще происходит? Где я? Это сон или галлюцинация? Хотя какая разница... В любом случае нужно разобраться со всем этим до... А до чего? - Нет, - я решил предпринять ещё одну попытку, - это военная база на западе страны. Вы... что-нибудь знаете про зону заражения? Даже если в СМИ события, происходящие внутри периметра, в самой зоне, не освещаются, люди должны знать о существовании такого места. Первой моей мыслью, которая могла объяснить все чудеса, происходящие сейчас, конечно же было то, что меня отправили за периметр из-за какого-то экстренного случая. Люди, не работающие в военной сфере, могут и не знать названия режимных объектов, но про зону заражения слышать же должны были! - Нет, расскажите мне о ней, - мужчина поставил стул рядом с койкой и сел на него, намереваясь выслушать мой рассказ. И тут я окончательно убедился в том, что меня принимают за душевнобольного. - Так, понятно, - я потёр лоб пальцами, надеясь утихомирить эту адскую боль и собраться с мыслями, - какой у меня диагноз? Врач снова внимательно посмотрел на меня, а затем тихо вздохнул. Он, видимо, не знал, как со мной обращаться. Ну, конечно, как тут определить: я вроде бы вменяемый, веду диалог, спокойно на всё реагирую и чувствую боль, но тут же заливаю про какую-то зону заражения и Призрачный город. - Пока не знаем, - врач всё-таки сообразил, как действовать, - вот, пытаемся выяснить. Скажите, что вы помните? Я хотел усмехнуться, но сдержался. Если этот человек работает психотерапевтом или психиатром, то его деятельность и подход к больным явно ниже средней отметки. Даже с больной головой мне удалось определить, что он лжёт. Уж слишком всё... наигранно. - Давайте без ваших уловок, - я не сдержался, усмешка скользнула по моим губам, но быстро исчезла, во избежание лишних проблем мне пришлось нацепить маску спокойствия и понимания. - Мне нужно понять, как вы воспринимаете мир, чтобы, в случае чего, назначить правильное лечение, - вздохнул врач, - я вижу, что вы в своём уме и мыслите адекватно, но вы потерялись. Мне кажется, что вы всё ещё находитесь в своём сне, поэтому давайте начнём с простых вопросов, а затем вы мне перескажете, что помните о своей жизни. Я лишь мысленно закатил глаза. Да кто так с психически больными людьми работает, раз уж меня за такого приняли? Ещё и постоянно на вы обращается... В его речи этого местоимения больше, чем смысла! Но я не стал противиться предложенному методу. В конце концов, моя растерянность уже достигла апогея, я действительно запутался. Вот, к примеру, он открыл окно, и я слышу звуки, которые несвойственны зоне заражения в это время. Ну, допустим, я нахожусь за периметром, тогда множество беззаботных голосов и шум проходящих мимо машин можно объяснить. Но шелест листвы откуда? Я точно помню, что наступила осень, и все листья с деревьев облетели, а трава пожелтела. Даже заморозки уже были! К тому же в комнате так душно. Я не чувствую жара, исходящего от батареи, а значит, здание не отапливается, и духота появилась не из-за этого. Неужели... сейчас лето? Мои мысленные рассуждения прервали. - Начнём с самого простого, - врач внимательно наблюдал за мной, - как вас зовут? - Се Лянь, - я ответил уверенно, не колеблясь, и мой ответ ему понравился, судя по довольному утвердительному кивку. - Сколько вам полных лет? Я открыл рот, чтобы так же уверенно брякнуть: "Семнадцать". Но в последний момент передумал и уже на подсознательном уровне задал встречный вопрос. - Вам от года рождения считать или учитывать все заморозки в криокамере? Врач вопросительно изогнул бровь, а затем чуть прищурил глаза. Кажется, улыбнулся. - Всё ещё не проснулись? - ирония звенела в его голосе целой дюжиной колоколов. Бля, теперь он меня точно за помешанного считает. Я вздохнул и немного виновато взглянул на него. Видимо, придётся играть по новым правилам. - Да, есть такое, - ангельская улыбка озарила моё лицо, знаю, что это безотказный приём, - всё ещё путаю сон с реальностью, но на это тоже есть причины... Я не помню ничего, кроме своего сна. Пожилой мужчина молчал недолго. - Тогда для начала, - он взял из стоящего рядом шкафчика несколько чистых листов и ручку, - максимально подробно составьте хронологию тех событий, которые помните. Не имеет значения, что вы примите за истинную реальность. Составьте, а я потом посмотрю и расскажу вам об этой жизни. Врач ушёл, а я ещё долго сидел без каких-либо движений, пытаясь сообразить, что он имеет в виду. Мой взгляд в пустоту, наверное, напугал бы многих своей отрешённостью и равнодушием, но на самом деле я размышлял и вспоминал. По крайней мере, пытался вспомнить хоть что-то. Но последнее, что я помню, моё времяпровождение было связано с Сань Ланом... Блять, Сань Лан! Если я вдруг потерял сознание прямо в его руках, то... Это пиздец. —————————— Се Лянь сидел на больничной койке, уставившись в пустоту. Именно таким его застала вернувшаяся медсестра. В её руках был поднос с едой, а в карманах, судя по очертаниям, лежали шприцы и несколько ампул. Высочество надеялся, что среди них было обезболивающее. - Извините, а как я могу к вам обращаться? - он старался показаться вежливым и учтивым, желая заслужить расположения окружающих людей, но его вид "побитой собаки" вызывал лишь жалость и сочувствие. - Ох, - медсестра покачала головой, немного расстроившись, - и в самом деле ничего не помнишь... Зови меня тётей Мянь. Полное имя Сунь Мянь. Юноша улыбнулся и кивнул, но мысленно устроил уже не одну истерику. Это действительно Сунь Мянь? Та самая сутенёрша? Если бы Се Лянь не умел держать лицо, то давно бы захохотал. "У них могут быть просто одинаковые имена, такое бывает..." Он постарался мысленно себя одёрнуть, но продолжал невольно сравнивать двух, казалось бы, совершенно разных людей с такой же разной сферой деятельности. - Тётя Мянь, - наконец смог успокоиться и собраться с мыслями Высочество, - вы можете рассказать мне обо всём? Просто я совсем ничего не помню... - Конечно, - добродушно улыбнулась женщина. Она поставила перед ним поднос с едой, выложила на столик, стоящий рядом с кроватью, шприцы и препараты. - Спрашивай, я отвечу, если знаю. Юноша подозревал, что всё это подстроено с целью вывезти его из зоны заражения и оградить от событий, происходящих в ней. Люди, которым поручено задержать его здесь, должны быть очень хорошо подготовлены. Их слабое место - разговоры. Именно с помощью них можно определить, лгут ему или нет. - Я помню только своё имя, - нервно усмехнулся Се Лянь, - а остальные воспоминания так тесно переплелись с моим сном, что я даже теперь не знаю, что ложь, а что правда. - Бедное дитя, - тихо вздохнула Сунь Мянь, - извела же тебя эта болезнь... - Какая? - Шизофрения. Шизофрения – распространённое психическое заболевание. Оно проявляется нарушениями мышления, восприятия, эмоционально-волевыми расстройствами и неадекватным поведением. Её ответ прозвучал для Высочества, как приговор. Первые сомнения закрались в его голову, но он отчаянно подавлял их, не желая верить в подобное. - Кхм, вот как, - протянул Се Лянь, - а в чём проявилась моя болезнь? - В четырёх позитивных симптомах, - медсестра подготовила несколько шприцов с разведёнными препаратами. Первый позитивный синдром - бред. Это мысли и умозаключения, которые никак не соответствуют объективной действительности, но при этом абсолютно истинны для страдающего бредом человека. Он может быть уверен, что является мессией, посланником Бога на земле. Или в том, что болен смертельной, неизлечимой болезнью. Или верить в то, что на землю прилетели инопланетяне. Бред очень часто сочетается с другим позитивным симптомом - галлюцинациями. Это обманы восприятия, когда заболевший видит, слышит, обоняет, осязает то, чего на самом деле нет. Третий позивитный симптом - нарушение мышления, речи. В остром приступе шизофрении заболевший часто говорит "глупости", его речь может быть лишённой внятного смысла, вплоть до того, что становится просто набором слов. У больных снижается концентрация внимания, они становятся неспособны к учёбе, чтению и даже выполнению простейших бытовых задач. Четвёртый симптом - двигательные нарушения. Это может быть как неусидчивость, избыточная жестикуляция, вычурные и странные движения конечностями и телом, ажитация, так и застывания на месте в странных позах, вплоть до обездвиженности. - Ты утверждаешь, что существует другая реальность, в которой ты борешься против неких опасных существ - мутантов, - женщина сделала ему первую почти безболезненную инъекцию, - свои утверждения подтверждаешь чёткими и понятными рисунками и хронологией событий, - Се Лянь тут же вспомнил о том, что врач попросил составить его подробную хронологию событий, которые произошли с ним, тем временем Сунь Мянь продолжила говорить, - во время острых приступов ты начинаешь вести беседу с кем-то, несколько раз даже называл по именам тех людей, с которыми разговариваешь. Самое странное проявление твоей болезни - это сон. Ты впадаешь в некий транс, по сути, засыпаешь. Можешь провести в этом состоянии несколько месяцев, как и случилось в этот раз, - она сделала ещё одну инъекцию, - предпоследний приступ сна закончился тем, что ты перестал разговаривать. При этом вёл абсолютно нормальную жизнь, встречался с друзьями, приходил даже с ними на процедуры, - медсестра усмехнулась, - они у тебя как группа поддержки. Но ты молчал. Сколько бы с тобой специалисты не работали, никто так и не смог заставить тебя говорить. Высочество поражёно выдохнул. "Всё продумали, заразы. И ещё так детально..." - Ах, вот оно что, - юноша нахмурился, - но я ничего не помню. - Может, вспомнишь, - улыбнулась женщина, - ты поешь, а то остынет. - Ага, - он вяло поковырялся в тарелке с едой, - сколько мне лет? - Девятнадцать в этом году исполнится. - А имена моих друзей знаете? - Се Лянь хотел улыбнуться, даже ухмыльнуться почти по-дьявольски. - Ши Цинсюань, Му Цин и Фэн Синь, может, конечно, ещё кто-то есть, но с тобой приходили только эти трое... Она продолжала что-то говорить, но Высочество её уже не слышал. Все звуки слились в одно, превратившись в белый шум. Как же так? Эти трое не могли сделать что-то подобное... Они же на его стороне! "Возьми себя в руки, тряпка! Тебя на эмоции разводят, а ты ведёшься!" - Они навещали меня, пока я... спал? - Се Лянь отставил поднос с едой, аппетита совсем не было. - Да, почти каждый день здесь сидят, - добродушно усмехнулась медсестра, - часы посещения больных с четырёх до восьми вечера, думаю, сегодня тоже придут. Высочество начинал паниковать. Что здесь, чёрт возьми, происходит? - Я пойду, меня ещё другие пациенты ждут, - Сунь Мянь собрала ампулы и вместе с шприцом убрала в карман, - а ты поешь всё-таки, а то несколько месяцев на одной капельнице. - Хорошо-хорошо, - кивнул Се Лянь и проводил взглядом медсестру. Как только за ней закрылась дверь, юноша убрал поднос с едой на пол, а сам закутался в одеяло и закрыл глаза. Сердце стучало так, словно Высочество только что закончил зачистку мутантов в лесной местности. Он сглотнул. Паника накатывала волнами, распространялась дрожью во всём теле, сбивала с ритма дыхание, щипала глаза солёной влагой. Се Лянь считал до десяти раз за разом, пытаясь успокоиться, но это не помогало. "Я сплю, я сплю, я сейчас проснусь, очнусь от этого кошмара в объятьях Сань Лана и мы вместе пойдём отлавливать крылатых тварей, чтобы изучить..." Вдруг раздался звук открываемой двери. Врач вернулся к нему и, увидев, в каком состоянии сидит его пациент, нахмурился. - Паническая атака? - понимающе протянул он, - Успокоительное дать или переждёте? Высочество почти враждебно взглянул на него. "Ты, блять, врач или кто?" - Не стоит считать меня за врага, - пожилой мужчина усмехнулся, заметив его взгляд, и сел на стоящий рядом с койкой стул, - в прошлый раз с панической атакой вы справились сами, но до этого всегда просили успокоительное. Пока вы сохраняете рассудок, я делаю всё только с вашего позволения. Се Лянь скинул тёплое одеяло и сжал пальцами переносицу. - Даже если вы сами и не помните, то ваше тело помнит, - усмехнулся врач, - раньше вы всегда успокаивали себя этим движением. Юноша был на грани истерики. Они слишком много о нём знают. У них достаточно фактов, чтобы доказать ему, что эта реальность подлинна, а вся зона заражения и события, происходящие в ней, являются всего лишь его сном. - Примите этот препарат, - мужчина протянул ему баночку из тёмного матового стекла с белой крышечкой, - легче станет. Высочество открыл её, и стоило только взгляду юноши упасть на содержимое баночки, как новая волна паники захлестнула его с головой. Внутри лежали те самые красные круглые таблетки. "А ведь тогда мне тоже диагностировали шизофрению..." - Что такое? - участливо поинтересовался врач. - Это... лекарство было в моём сне, - Се Лянь уже не знал, как реагировать на всё происходящее, поэтому единственное, что ему оставалось, это довериться врачу и попытаться разобраться с самим собой с его помощью. - Вот как, - задумчиво протянул он, - а вы помните кого-нибудь из своих друзей или близких? - Д-да, наверное, - Высочество даже задумался, когда в последний раз ощущал себя таким беспомощным, - мне медсестра рассказывала, что ко мне друзья приходили... Ши Цинсюань, Му Цин и Фэн Синь. - Да, это так, - кивнул врач, - они были в вашем сне? Почему-то все избегали прямолинейного слова "галлюцинация" и упрямо заменяли на "сон". Может, не хотели обидеть пациентов, которые всё ещё до конца не осознали, что больны, может, это просто медицинская этика. - Да, - Се Лянь удручённо вздохнул, - вы и медсестра тоже... Такое чувство, что все, кого я знаю, были в нём, но при этом я совершенно не помню что-то об... этой реальности. Слова подбирать было сложно. Особенно, если всё ещё не можешь до конца поверить, что происходящее сейчас является правдой. - Хм, - пожилой мужчина улыбнулся, - вы составили хронологию? - Нет, не успел, - мрачно отозвался Высочество, не понимая, чему радуется этот старик. - У меня есть предположение, что именно произошло с вашими воспоминаниями, но мне нужно знать хотя бы несколько событий. Давайте вы мне назовёте всего три самых ярких: первое из вашего детства, второе из учебного заведения, третье, произошедшее совсем недавно, - врач смотрел внимательно, замечая любое изменение эмоций пациента. Се Лянь задумался. Старая привычка тут же дала о себе знать. Он снова начал кусать губы. Первым ярким воспоминанием из детства, конечно же, была трагедия в торговом центре. Ему тогда было одиннадцать. Мутанты пересекли установленный периметр и заполонили его город. Из-за опрометчивых действий военных здание ТЦ обрушилось. Под обломками погибло много и людей, и мутантов. Именно тогда Высочество спас маленького Хуа Чэна. Рассказывая об этом событии врачу, он благоразумно не стал называть действующие лица по именам. - Такое с вами было и здесь, - кивнул мужчина, а Се Лянь интуитивно напрягся, - вам тогда тоже было одиннадцать лет. В торговом центре, куда вы отправились с родителями и младшим братом, произошёл терракт. Из-за нескольких взрывов погибло очень много людей. Вы чудом уцелели и вытащили из-под обломков маленького мальчика, - врач, казалось, что-то понял, но не решался делать поспешных выводов. - А, мои родители и брат... Что с ними? - Высочество чувствовал, как замирает сердце от одной лишь мысли о том, что они могут быть живы в этой реальности. - Погибли, - тихо, но чётко произнёс мужчина, - родители во время терракта, а брат скончался на операционном столе. Жестокие, но правдивые слова уничтожили зародившийся росток надежды. Се Лянь кивнул и скрыл влажные глаза за завесой из тёмных ресниц. - В моём сне они тоже погибли, но немного позже... - Это защитная реакция психики. Пусть она у вас и страдает от болезни, но всё же пытается ещё что-то сделать. Вы очень болезненно перенесли утрату родственников, именно после тех страшных событий у вас был первый острый приступ, - врач вздохнул, ему тоже было неприятно поднимать такую деликатную тему, но ничего, кроме этого, не оставалось, и вскоре он продолжил, - какое второе событие? - Подождите, если родители погибли, когда мне было одиннадцать лет, то кто меня содержал? - Вашим опекуном является Цзюнь У с того времени, - врач не заметил или сделал вид, что не заметил, как побледнело лицо его пациента, - и по сегодняшний день, так как вы недееспособны из-за поставленного диагноза. - Заморозки в криокамере, - севшим голосом продолжил Высочество, решив не поднимать пока тему об опекуне, - первая длилась почти одиннадцать лет, но примерно после пяти первых годов меня размораживали ненадолго... Так что можно считать, что это две заморозки. И третья длилась два года. Всё с перерывами. - Ох, - пожилой мужчина хлопнул в ладоши, видимо, ему снова удалось установить закономерность, - а сейчас вас замораживали? - Нет, - юноша покачал головой, - меня очень резко выбросило из сна. - Хм. В вашем сне всё исчисляется в годах, но здесь это было в месяцах. Пока вы в своём сне были заморожены, то здесь же жили обычной жизнью. Видимо, когда там вас размораживали, то здесь у вас случался приступ, - врач усмехнулся, - всё так тесно взаимосвязано. - Изначально меня там хотели заморозить на сто лет. Именно на такой период рассчитана заморозка, но так много всего случилось... - Се Лянь расстроено опустил голову, - Сейчас это не имеет значения. Давайте продолжим. - Хорошо, третье событие? Высочество задумался. О чём таком значимом и связанном с ним самим можно рассказать, что произошло сравнительно недавно? Юноша перебирал всевозможные варианты, но ничего подходящего найти не мог. Отчаявшись, он решил вспомнить о втором разрушении Купола. Тогда пострадал Ши Цинсюань и из-за ранения его отправили за периметр сначала лечиться, а потом и вовсе отстранили от службы. Поведав об этом событии, Се Лянь примолк. - Припоминаю, о чём-то таком ваш друг рассказывал, - задумчиво протянул врач, - я тогда проходил мимо вашей палаты и услышал отрывок его фразы: "А он меня ножом по груди, представляешь?" Высочество ошарашенно посмотрел на мужчину, явно беспокоясь за здоровье Ши Цинсюаня. - Это давно было, да и выглядел ваш друг вполне здорово, так что нет повода для беспокойства, - поспешил успокоить его врач, а затем, взглянув на часы, продолжил, - я думаю, что воспоминания из реальной жизни наложились на воспоминания из сна и очень тесно переплелись, поэтому вы ничего не помните... Точнее, вы всё помните, но не так, как это было на самом деле. Се Лянь устало кивнул, мол, понял и к сведению принял. - Через двадцать минут начнутся часы посещения больных, думают ваши друзья снова вас навестят, отдохните пока, - пожилой мужчина взглянул на поднос с нетронутой едой, неодобрительно покачал головой и покинул палату. Юноша вздохнул и решил подняться с кровати. Он не знал, сколько так пролежал, но двигаться всё равно было необходимо. Ощущение, что это просто его кошмар, не отпускало. Казалось, ещё чуть-чуть, и ему удастся открыть глаза и увидеть рядом с собой мирно спящего Хуа Чэна. Высочество подошёл к окну. За стеклом под действием ветра качались зелёные ветви старой яблони. Сейчас, оказывается, на самом деле лето. Двадцать минут пролетели незаметно. Се Лянь вновь сидел в позе лотоса на койке и пытался написать в столбик максимально подробную хронологию событий, чтобы потом рядом выстроить другую цепочку, соответствующую этой реальности. Боль отступила, видимо, из-за сделанных ранее инъекций. Юноша чувствовал себя гораздо лучше и с нетерпением ожидал прихода Ши Цинсюаня или Му Цина с Фэн Синем. Почему-то он думал, что даже здесь они неразлучная парочка, ходящая друг за другом хвостиком. Их появление сразу же расставит все точки над и. Или хотя бы развеет его сомнения. Первым в палату влетел запыхавшийся Ши Цинсюань с лицом, мокрым и раскрасневшимся от слёз. Он буквально запрыгнул на Се Ляня, обвив его руками и ногами и повалив назад, из-за чего юноша ударился головой о стену. - Очнулся и заговорил, - всхлипывал молодой человек, тиская в объятьях Высочество, - как же я рад... Как же я рад, чёрт возьми! Ты вернулся ко мне, Ля-я-янь... Се Лянь же почувствовал, как сердце камнем упало куда-то вниз, оставив на своём месте лишь пустоту. До него только сейчас дошло, что каким бы реалистичным сон не был, какой бы убедительной не была галлюцинация, он бы не почувствовал боли. В мире грёз никто не чувствует боли. Стоит причинить себе боль, как сразу же проснёшься. Ещё и эмоции Ши Цинсюаня были такими яркими, а их проявление бурным, что становилось сразу понятно - человек ждал и надеялся. Он плакал и одновременно смеялся от счастья, обнимал и не хотел отпускать, словно боялся, что Высочество опять уйдет в свой мир. Неужели... это настоящая реальность, а всё остальное было лишь бредом его больной головы?