Воскресенье началось с дождя.

      Женщина медленно открыла глаза и сразу почувствовала острую боль в голове, словно тысячи иголок пронзали ее сознание. Открыв глаза полностью, она осторожно осмотрелась, пытаясь привести свои мысли в порядок, и поняла, что она находится в спальне незнакомой квартиры. В комнате царила странная тишина, прерываемая лишь проникающим свистом ветра за окном. Движение головы отдавалось головокружением и тошнотой. Взгляд женщины упал на стены, на которых висели непонятные картины, наполненные абстрактными фигурами и мрачными оттенками. Воздух был наполнен запахом старой мебели и пыли, словно время здесь замирало на долгие годы. Она ощущала себя заточенной в этой комнате, словно время остановило ее в этом месте, запечатлев ее в своей паутине.       Неуверенно приподнявшись на локте, женщина почувствовала замирание сердца, заметив на своем теле несколько шрамов. Пульс участился, и зловещие воспоминания начали закрашивать ее разум. Воспоминания, которые казались слишком жуткими, чтобы быть настоящими, она не могла понять, как она здесь оказалась. Память казалась обгорелой тропинкой, где трудно различить истину от иллюзии.       Мей неуверенно встала с кровати, чувствуя слабость и дезориентацию. Она огляделась вокруг, пытаясь разглядеть какой-либо признак знакомства. Мебель была старой и изношенной, а пол покрыт былым коврами, словно сохранял в себе истории прошлого. Женщина осторожно проскользнула в коридор, стараясь справиться с головокружением. Воздух был наполнен мрачными тайнами, которые огибали ее, словно паутина, путая путь к ее прошлому. Но она решила не уступать страху, а искать ответы на свои вопросы. Продвигаясь по коридору, она заметила закрытую дверь. Осторожно, она повернула ручку и открыла ее. Перед ней раскрылся просторный гостиный зал, наполненный предметами искусства и таинственными артефактами. На стенах висели картины, изображающие пейзажи и странные символы, создавая обманчивую атмосферу красоты и загадочности.       Особое внимание привлекает огромное зеркало до потолка. Рама выполнена из резного дерева и с позолотой. Вот только главное, что она видит в отражении — себя взрослую.       Женщина приближается к зеркалу и не может поверить своим глазам. В отражении она видит Курокаву, которую она не узнает — болезненно стройную, с изящными формами, но на ее плечах и спине видны шрамы, казалось бы, исходящие от ран, которые она никак не помнит. Отметины выглядят свежими и искусно исцеляются, но все же они вызывают у нее беспокойство и страх. Мей прикасается к месту шрамов, ощущает болезненное покалывание и слабость. В ее голове возникает много вопросов: откуда эти уродства, как они появились, что это означает для ее прошлого и будущего? Брюнетка старается вспомнить свою жизнь до этого момента, но память пуста. Она не знает, кто она на самом деле сейчас и как оказалась в этой незнакомой квартире с отметинами на теле.       Окружающая обстановка не даёт ей ключевых подсказок. Комната, в которой она находится, полна старинной мебелью и загадочными предметами искусства. На прикроватном столике она замечает старую фотографию, та самая, что стояла у нее на кухне. Подросток Мей и ее мама. Вот только это ничего не дает.       Сколько прошло времени, после того, как она очнулась? Без понятия, но Мей исследовала каждый уголок, каждую комнату, старательно осматривает предметы и изучает свои реакции на них. Она надеялась найти что-то, что поможет ей раскрыть свою таинственную судьбу и разгадать загадку своей новой внешности. Но ничего.       Дверь, что ведет наружу закрыта. Сколько бы она не старалась, прокручивая замки, она так и не смогла открыть её.       А в квартире становилось все прохладнее. Окно закрыть не удалось, ручка просто была выдернута и спрятана, где то за пределами досягаемости. Легкую шелковую ночнушку, в которой очнулась Мей, она давно сменила на платье, одно из тех, что она нашла в шкафу. Как же все было дико. Платье было старинным и выполнено из мягкого хлопкового материала. Его дизайн окончательно завершался изысканным воротником и рукавами. Воротник платья был высокий и стоячий, создавая элегантный и изысканный образ. Он был украшен нежными кружевными вставками, добавляющими воздушную легкость и красоту. Воротник находился в фокусе внимания и был основным акцентом на лице Курокавы. Рукава платья были длинными и широкими, придавая ему большую грацию и утонченность. Они украшались обилием деталей, таких как вышивки, кружевные вставки или драпировки, придавая платью изысканный и женственный вид. Платье облегало фигуру Мей до талии, где начиналась расклешенная юбка, позволяющая свободно двигаться. Юбка была украшена дополнительными вышивками, кружевными вставками или выразительными узорами, подчеркивая дизайн платья и добавляя ему особую прелесть.       Слишком по европейски царски. Никогда девушка до этого не надевала подобные вещи, теперь же, стараясь согреется, она не понимала вообще ничего.       Когда дверь квартиры издала громкий щелчок и резко открылась, женщина в испуге вздрагивает, чувствуя резкое напряжение, проникающее в ее тело. Ее сердце учащает биение, а весь организм наполняется волнением и тревогой. Курокава медленно и осторожно оборачивается, сжимая кулаки и приготовившись к любому возможному исходу.       С предельной осторожностью и напряжением, женщина стоит на месте, окруженная тишиной. Вокруг нее слышны лишь тихие шаги на скрипучем полу, которые несутся к ней издалека. Сердце бьется еще быстрее, а весь организм наполнен ожиданием и тревогой. Она сжимает кулаки, готовясь к тому, что вот-вот появится тот, кто запер ее в этой квартире и, возможно, оставил на ней уродливые отметины на плечах. Воздух наполняется светло-серым оттенком, когда мрачная фигура медленно выходит из тени. Женщина с трудом сдерживает вздрогнувший пульс, когда узнает раздавшийся тихий, но знакомый голос. В нем звучит некая гадкая смесь презрения, тайны и в то же время нежности.       Появляющийся человек — высокий и худощавый, с тонкими чертами лица. В его глазах светит холодная пронзительная искра, заставляющая женщину содрогнуться. Одежда его чуть лохматая и изношенная, словно он провел много времени в изоляции.       — Мей? Ты уже встала? — острым взглядом мужчина проходится по фигуре, снова возвращаясь к лицу, — Как можно быть такой ужасно красивой.?       — Изана? — произносит полушепотом, не зная, радоваться ей или плакать. Что-то в этом будущем не правильно.       Он приблизился к девушке с уверенностью и нетерпением, с такой скоростью, что она не успела ничего сделать, кроме как вздрогнуть от неожиданности. В глазах Курокавы можно было увидеть смесь вожделения и изучающего любопытства. В каждом движении Изаны чувствовалась напряженная ожидание и возбуждение. Его длинные пальцы медленно и легко притронулись к коже Мей, совершая незаметные, почти невесомые движения. Он скользил пальцами по ее щеке, ощупывая каждый изгиб, словно хотел запечатлеть момент в своей памяти. Каждое прикосновение было нежным и аккуратным, будто он боялся ее испугать или причинить боль. Его пальцы затронули ее потрескавшиеся губы, слегка задевая их, словно проверяя их состояние. Он проникал в каждую маленькую трещинку, ощупывая их текстуру и мягкость, словно что-то искал. Дыхание на губах было теплым и ровным, наполняя ее чувством прикосновения воздуха. Все это происходило в мгновение ока, но девушка успела почувствовать его руки, его прикосновения, его внимание. В глазах его отражалась неподдельная преданность и страсть, слабо проглядывающая сквозь раннюю холодность и замешательство.       — Что… Я тут делаю? — это все, что смогла произнести Мей.       Замешательство всей ситуацией не давало собрать мысли в кучу. Все разлеталось по крупицам, не давая создать полноценную картинку. Чужие пальцы все еще находились у рта, и каждое слово заглушали чужая рука. Находясь так близко к чужому лицу, девушка могла разглядеть повзрослевшего филиппинца. Блондинистые волосы завивались на концах, глаза все такие же большие и красивого фиалкового оттенка. Те же красные сережки, стекла которых словно приклеились на месте, не издавая уже привычный звук. Скулы, о которых мечтает каждая девушка выпирали из-за излишней худобы. Бесспорно, теперь Изана выглядел прекрасно, в своей взрослой версии, лицо заточилось, теряя подростковую округлую форму.       — Живешь, — произнес шепотом, не отрываясь от девушки.       — Я не могу тут жить, — она грустно улыбнулась, это пространство больше походила на музей раритета, никак не жилую квартиру, — почему я тут?       Однако, внезапно, его взгляд, который только что был полон нежности, стал холодным и безразличным. Изана отступил назад, словно бы изменился в одно мгновение. Его глаза потеряли свет и тепло, и на их месте осталась лишь равнодушность. Ладонь, которая сначала коснулась ее лица, переместилась на ее плечо, надавливая на заживающие шрамы, скрытые под тканью ее платья. Это касание стало настойчивым и грубым. Мей чувствовала, как на каждом шраме возникает острая боль при сильном надавливании. Она сжала зубы, пытаясь сдержать агонию, ощущая, что раны еще не зажили полностью.       Мужчина стоял перед ней, и лицо его было выражение равнодушия и безразличия. Он уже не был тем самым Курокавой, что так бережно изучал ее лицо. Что-то изменилось, и эти перемены наполняли воздух холодом и неопределенностью. То, что начиналось с такой теплотой и близостью, превратилось в ощущение разочарования и предательства.       — Ты наконец вернулась? — единственное, что он смог произнести.       — Что?       — Ты из прошлого?! — парень резко перешел на крик, — Почему только сейчас?! Ты обещала меня не бросать! Так почему ты вернулась только сейчас?!       — Я… Я не понимаю, — смотря, как мужчина осел на пол, брюнетка не знала, что ей делать, — Да, я сейчас из прошлого.       Девушка присела на корточки рядом с мужчиной, ощущая его страдание, которое проникало в ее собственную душу. Его истерика была волнующей, словно ветер, поднявшийся внезапно. Слезы, как маленькие жемчужины, скатывались по его загорелым щекам, оставляя сырые следы на своем пути. Звук каплей, падающей на деревянный пол, наполнял комнату. Эмоции неудержимо вырываются наружу, а брюнетка не знала, что ей делать. Каждая капля, каждый слезный след были словами, которые он не мог выразить.       Нежным порывом, Мей обняла филиппинца со спины, обвивая кольцом рук. Девушка была неподвижна, пока он плакал, она нежно обнимала его, позволяя ему излить свою боль. Она чувствовала его тепло и дрожание его тела, его слезы проникали в рукава платья, пропитывая кожу.       — Почему ты так внезапно исчезла? А потом делала вид, словно не знаешь меня?       — Я не помню, что было после того, как проверила тебя в больнице. Мое тело заняла моя молодая версия. А очнулась я тут.       — Я… Я правда старался начать общение сначала. Но ты совершенно не хотела обращать на меня внимание, — он повернул голову, утыкаясь в чужой лоб, — я не смог без тебя.       — Поэтому я тут? — на это парень только кивнул, — Откуда у меня шрамы?       — Ты все время кричала… Как бы я не старался, ты только ненавидела меня.       Она сидела рядом с ним, и внезапно осознала, что мужчина, который запер ее в этой квартире, был когда-то любимым. Это понимание пронзило ее сердце, вызвав смешанные чувства отвращения и боли. Уродливые шрамы на ее теле были свидетельством его насилия, которое она даже не помнила. Что ей пришлось пережить?       Дрожащие руки Мей осторожно легли на ее раны, она ощутила болезненный пульс в своем теле. Каждый шрам рассказывал свою собственную историю, напоминая ей о прошлом, что было потеряно и забыто. Она не могла поверить, что когда-то этот человек был важен для нее. Волна гнева и горечи пронизала душу девушки, поскольку она понимала, что то, что когда-то было влюбленностью, превратилось в смертоносный кошмар.       Теперь уже ее слезы начали скатываться по ее щекам, словно норовя почувствовать всю боль, которую она пережила. Ее чувства колебались между отчаянием, воспоминаниями и пониманием, что она должна прислушаться к своей голове, а не делать все снова на эмоциях.       — Ты же понимаешь, что я — не она? Я не буду запертой птицей в этой клетке.       — Ты не она! Ты не станешь от меня сбегать! Ты обещала, что будешь со мной, — он отчаянно схватился сначала за подол платья, перебирая ткань в руках, добрался до чужих ладоней, переплетая пальцы, как когда-то давно делала сама Мей.       — А еще я обещала, что брошу тебя, — вырывая собственную руку из захвата, девушка покачиваясь встала.       — Не посмеешь, я ведь столько сделал ради нас!       Курокава поднялся вслед за ней, упорно пытаясь ухватиться за любую частичку ее тела. Несмотря на ее сопротивление и попытки освободиться, Изана не сдавался. Слезы стекали по щекам обоих, но это не смущало пару. Его желание все нарастало, а она чувствовала себя все более и более уязвленной и беспомощной перед его настойчивостью. Сердце Мей колотилось, а дыхание становилось все тяжелее.       — Я отдал тебе всего себя, спрятал в тебе свое сердце! — хватая руками чужое лицо, Изана приблизился, — Ты только люби меня!       И он накрыл ее губы своими. Целовал жадно, впиваясь, словно голодный пес, у которого могли отнять добычу. Зубы вгрызались в нижнюю губу, оттягивая. Боль пустила по телу разряд электричества. Горячие губы слились в одно целое, и время остановилось. Болезненный поцелуй с каждым мгновеньем углублялся, смешивая соленые слезы с вязкой слюной. Голова шла кругом и, не выдержав, Мей поддалась, приоткрывая рот, пропуская чужой язык.       Кислорода не хватало, в голове вакуум. Как все до этого дошло? Стараясь понять поступки Изаны, Мей не могла ответить на вопрос: в чем ее вина? Вот бы она никогда не встречала этого парня.       Отстранившись лишь на секунду, Курокава притянул женщину к себе, невесомо обнимая за плечи. Снова с той же нежностью, что и в первые секунды.       — Изана… Я, — и брюнетка не знала что сказать. Руки были прижаты к собственному туловищу, никак не хотя ни оттолкнуть, ни обнять в ответ.       Да, ей нравился Курокава. И если в прошлом это было дико по ее мнению. Не отвечала на явные намеки. Просто выстраивала передружбу, о которой сейчас жалела. Сколько у него психологических травм? Какого ему было, когда она исчезла? А ведь день назад закрывала его рану, стараясь спасти. Даже парнем своим назвала. Неужели это все сыграло злую шутку на без того расшатанных нервах.       — Нельзя держать людей взаперти, — все же руки поднялись, обнимая чужую спину, стараясь прижаться как можно ближе. В голове только одно: «В этом будущем им не суждено быть вместе, слишком много ошибок».       Резкий скрип двери вывел из мыслей. Курокава лишь крепче прижал к себе женское тело, боясь потерять. Ему было плевать, на приближающиеся шаги в коридоре. Он старался как можно дольше удержаться рядом с его Мей.       — Курокава Изана, вы обвиняетесь в множествах убийствах, поднимите руки и не оказывайте сопротивления!       Мей неотрывно смотрела на вошедших спецназовцев, которые появлялись в небольшой комнате, заполняя пространство. Оружие было направленно прямо на них. И Мей, разжимая объятия, медленно поднимала ладони, боясь словить пулю. А вот парню было словно все равно, он вцепился в платье и не поднимал головы.       Органам не оставалось ничего другого, как силой отцепить пару друг от друга. Выводя блондина под руки, Мей держали тоже, не давая сбежать. Хоть она и не сопротивлялась.       — Не хочу! Я не хочу, чтобы ты нашла другого! — поворачиваясь к девушке кричал Изана. Глаза полные разочарования, рот искривлен, Мей бы предпочла никогда не видеть такое лицо, — Хочу, чтобы ты любила только меня! Даже когда я умру! Люби хотя бы какие то 12 лет! Как я тебя…       Наконец парня вывели. Оставляя звенящую тишину. Рядом с Мей так и остались стоять несколько сотрудников. Придерживая за локоть, но не пытаясь вывести.       — Что теперь будет? — голос охрип, звучал где-то далеко, словно это произнесла не сама Курокава.       — С Вами или с ним?       — И со мной и с ним…       — Про Вас мы пока не знаем, это решит следствие. Но если он удерживал Вас, и вы никак не связаны с убийствами, Вас отпустят. Его же посадят, а может даже до казни дойдет, — сотрудник отвечал спокойно, следя за движениями девушки.       — Вот как…

Система приветствует Игрока!

Не самое счастливое будущее, не правда ли?

Совет Администраторов следит за тем, чтобы Игрокам было комфортно, поэтому Вам предоставляется возможность начать все заново. Надеемся, что в этот раз у Вас все получится!

Желаете начать загрузку? Да/Нет

      Конечно же «Да», тут ловить нечего.