Отряд «Тройная угроза»

      В квартире витал приятный аромат свежей выпечки. И немного гари. — Чарли, твоё печенье сейчас сгорит!       Мимо её дивана стремительной торпедой пронёсся ойкнувший пилот Правительства. Если Чарли был буквально рождён для управления вертолётом, то вот в кухне он чувствовал себя гораздо неувереннее, чем в небесах. Так сказать, в кулинарии у него были как головокружительные взлёты, так и грандиозные падения.       Сама Элли сидела на диване, скрестив ноги по-турецки, и ловко колдовала над тыквой ножом, который обычно покоился у неё за поясом. Причём колдовала с таким рвением и усердием, что сидящий в соседнем кресле Генри уже полчаса как нервно косился на блестящее лезвие, которое с лёгкостью врывалось в сочную мякоть тыквы, и всё никак не мог закончить разбирать ту кучу дисков с фильмами, которую Чарли притащил со своей старой квартиры. Выбирал между второсортными, но крайне популярными в прошлом десятилетии фильмами ужасов что-то более-менее приличное для вечера, прекрасно понимая, что фильм их не испугает. Ведь самым главным кошмаром для их троицы было месячное дежурство на кухне (до сих пор бросало в дрожь, хотя то наказание закончилось ещё две недели назад).       Ловко перехватив пальцами вырезанный кусочек тыквы, Элли покосилась на Чарли, который забавно ругался без единого мата (пилот имел удивительную черту — он никогда не использует нецензурную лексику! Дальше него пошёл только Генри, который говорит за сутки пару десятков слов в сумме). И сунула тыквенную мякоть в рот, потому что ничего не ела с самого утра, а сейчас на улице уже был вечер.       Конечно, можно было за это время что-то себе приготовить — у них всех сегодня выходной, а кухню для приготовления ужина Чарли занял всего пару часов назад. Но Элли с кулинарией была на «вы» и очень тихим уважительным шёпотом. Сразу вспоминается случай месячной давности, когда она честно пыталась сварить себе яйцо. В итоге получилась яичница и та немного подгорела.       Её небольшая трапеза не ускользнула от взгляда Генри. — Вкусно?       Кивнув, Элли отправила в рот ещё один кусочек, с вызовом смотря на напарника. — Очень! Хочешь?       От нанизанной на нож мякоти тыквы Генри шарахнулся в сторону так, будто бы там была чья-то почка, которую вырезали у него же на глазах. Хотя, это Элли. Она вполне могла бы устроить нечто подобное. Заметив, что друг не расположен к трапезе, девушка только тихо фыркнула и сама съела очередной кусочек прямо с ножа, подкармливая свой голодающий организм.       С кухни вышел Чарли с озадаченным видом. Посмотрел на друзей, почесал в затылке, и нарочито громко вздохнул. — Будете немного подгоревшее печенье? — с надеждой пилот посмотрел на своих друзей и неловко закашлялся, — Я немного переборщил с температурой в духовке…       «Мы обречены на голодную смерть, если Генри в ближайшее время не перестанет на нас дуться» — подумала Элли, качая головой и вспоминая ту неудачную шутку, после которой Генри и заявил, что он больше не притронется к готовке еды. В их компании только бывший вор ладил с плитой, в то время как его друзья выживали на силе энергетиков и еды быстрого приготовления. И если у Чарли ещё что-то получалось, то вот у Элли… напомнить про незапланированную яичницу? — Я сейчас съем эту тыкву, которую изначально хотела сделать украшением, — Роуз подняла тыкву и продемонстрировала её пилоту, — Я готова есть это печенье даже если там уголь!       С тыквы на Чарли смотрела усатая кривоватая морда. Всё окончательно встало на свои места, когда парень заметил на придиванном столе два цилиндра. — Эта тыква выглядит не такой уж и страшной, — заметил Келвин, почесав затылок. — Мы говорим о твоём печенье, а не моей тыкве! — громко фыркнув, Элли вновь устроила тыкву на столике и продолжила издевательства над тыквой, — И я ещё не закончила. Вот закончу — и попробуй то же самое сказать!       Бурча про то, что он попробовать сможет только посмертно, Чарли ушёл на кухню и вернулся уже с тарелкой, на которой лежало пара десятков печенек в форме летучих мышей, привидений и пауков. У последних некоторые лапки были отломаны — Чарли не очень аккуратно снимал печенье в бумаги для выпечки.       Посмотрев на почерневшие края печенья, Элли только цокнула языком. — Хорошо, что я купила конфет для детишек.       Чарли обиженно фыркнул и поставил печенье на столик. А затем скосил взгляд на Элли и недовольно произнёс: — Кстати, об этом. Я всё ещё не понимаю, почему ты отказалась со мной идти за конфетами.       Роуз закатила глаза и украла одно из печеньев, опередив в этом Генри ровно на секунду, после чего захрустела угощением в придачу с мякотью тыквы. — По той же причине, почему мы не пошли на вечеринку Буковски, хотя они нас зазывали весь месяц, — девушка указала надкушенным рассыпчатом крылом на Генри, — Генри не любит толкучки людей. — Я нфе фпрошил фас оштавацться, — тут же отозвался Стикмин с набитым ртом. Он и так говорил мало, а сейчас ещё и невнятно — полное издевательство над друзьями. — А ну цыц! — в парня полетела подушка. Доев печенье, Элли нравоучительно продолжила, — Мы не оставим тебя одного в праздник.       Да и сама Элли не особо любила шумные вечеринки, но предпочитала умалчивать об этом — просто у неё был неприятный опыт.       Грустно вздохнув, Чарли перемахнул через диван и подсел к подруге, прихватив печенье и с печальным выражением лица жуя его. Смилостившись, Элли положила ладонь на его плечо и негромко шепнула: — В холодильнике есть яблоки в карамели. Тащи тазик, устроим хэллоуинские игры.       Чарли удивлённо захлопал глазами. Усмехнувшись, Элли потрепала его по голове и с наглой улыбкой добавила: — Спорим, я смогу выловить больше яблок, чем ты? — Ага, сейчас, — придя в себя, тут же ответил пилот и вскочил с дивана, — Готовься проиграть!       Генри покачал головой, наблюдая за этим небольшим цирком, и отложил в сторону выбранные на просмотр фильмы. Живя в одной квартире, у Элли и Чарли то и дело возникали самые разные споры, порой в них втягивался и Генри, но это уже было крайне редким исключением.       С появлением друзей его жизнь однозначно стала в разы интереснее, а ведь и до этого Стикмин не мог пожаловаться на скуку.       Только он отложил в сторону выбранные фильмы, как в комнате резко погас свет. Квартира погрузилась во мрак — час уже поздний, солнце давно зашло. Послышался глухой удар и испуганно-болезненный вскрик Чарли (видимо, не вписался в темноте в поворот), а следом за ним ругань Элли. — Генри, у тебя под рукой телефон? — Роуз слепо шарила рукой возле себя, прекрасно помня, что её телефон остался в куртке, которую ещё надо найти в темноте.       Вместо ответа в лицо ей ударил яркий телефонный фонарик. — Да не мне в лицо! — вскрикнула девушка, закрыв лицо сгибом локтя. — А можно мне в лицо посветить? Правда, очень надо! — послышался крик Чарли из коридора. Бедняга ещё не особо хорошо ориентировался в новой квартире, в которую он въехал на прошлой неделе.       Вообще-то изначально эту квартиру выдали Генри и Элли как временное жильё — у обоих были проблемы с пропиской. Но за полгода эта квартира плавно перетекла из «временного» жилья в «постоянное», и недавно они выкупили её, потому что квартира действительно была достаточно большой и уютной для двух людей, и вообще полюбилась за время проживания в ней. А недавно ещё и Чарли в неё переселили — пилот долго сомневался, стоит ли, но друзья уговорили его рассказами о том, как же весело и интересно жить бок-о-бок с кем-то.       Вот всю эту неделю Чарли и убеждался, что это действительно «весело и интересно».       Возвращение заплутавшего в темноте пилота заняло пару минут. Элли сунула в тыкву с не до конца вырезанным рисунком зажжённую свечу, благо, она вместе с зажигалкой предусмотрительно были оставлены на придиванном столике. Теперь гостиная освещалась телефоном Генри и тусклым светом фонаря Джека. Отстукивая пальцами о колено незамысловатый ритм, Генри смотрел на потолок, где предположительно находилась люстра. Напротив сидели его друзья, которые обменивались встревоженными взглядами. — И часто тут такое случается? — спросил Чарли, нарушая повисшую тишину. В тусклом свете фонаря Джека он выглядел ещё более обеспокоенным, чем был на самом деле. — На самом деле это первый раз за то время, что мы тут живём, — Элли, скучая, вертела в руках нож. У девушки вообще была вредная привычка в моменты скуки изучать своё оружие или просто брать его в руки, чем повышала стресс у всех, кто её мало знал. — И как думаете, надолго вырубило? — Келвин продолжал гипнотизировать взглядом люстру, словно мог так приблизить долгожданный момент включения электричества, — Мы вообще-то фильмы хотели посмотреть.       Одним рывком поднявшись с насиженного кресла, Генри подошёл к окну и выглянул на улицу. И встретился с полной темнотой, которая в некоторых местах нарушалась горящими жёлтыми фарами от машин: не было ни света в окнах соседних домов и магазинов, ни света фонарей. — Нет света во всём районе, — Стикмин обернулся к друзьям. Раньше он снимал квартиру в не самом благополучном районе, и там это обычно означало что-то вроде… — Может, вернут к утру.       Послышался такой тяжёлый вздох Чарли, будто бы ему на законодательном уровне запретили даже упоминать свои самые лучшие планы. — Прекрасно, вечер Хэллоуина коту под хвост, — громко недовольно фыркнула Элли и потянулась, — Что, по кроваткам расходимся?       Никто не ответил согласием. Да, было обидно, что почти все их планы разрушились из-за такой неприятности, но просто уходить спать в такую рань — не вариант. Неопределённо поведя плечами в жесте, значение которого не знал даже он сам, Генри прошёл от окна к полустеклянной двери, с глухом хлопком открыл её и вышел на балкон — делал он это в полной темноте, ориентируясь по памяти и собственным ощущениям.       На балконе его встретили холод последнего дня октября и ветер, что насквозь пронизывал тонкий свитер. Поёжившись, Генри облокотился на перила и поднял взгляд на небо.       Сейчас, будучи не засвеченными лучами города, на тёмном полотне сияло бессчётное множество звёзд — благо, их ещё не успел закрыть дым предприятий.       «Сюжет идёт, а небо не меняется».       Тихо скрипнула дверь. Послышались мягкие шаги — уже по ним Генри понял, кто пришёл. Это Элли ходит осторожно, будто бы крадётся. У Чарли шаг уверенный, твёрдый, оточенный многочасовой маршировкой. — Яблоко будешь? — голос напарницы подтвердил его догадку, — Чарли всё-таки успел тогда добраться до холодильника и забрать их.       Генри кивнул, забыв, что в темноте это не увидеть. Поэтому, когда через пару секунд послышалось деловитое покашливание, уже вслух ответил, что будет. Наслепую Элли передала ему липкое от карамели яблоко — а ведь оно должно было плавать в тазике вместе со своими собратьями, пока друзья пытались бы их выловить ртом с завязанными за спиной руками. Неплохое хэллоуинское развлечение, жаль, что не удалось его устроить именно в праздничную ночь.       Угощение оказалось приторно сладким — такое Генри не особо любил. Но не стал воротить нос и продолжил хрустеть яблоком, слыша, как на балкон вываливается третий член их отряда. Теперь все в сборе.       Какое-то время они все опять молчали. Хрустели яблоками в карамели, пытались что-то рассмотреть в ночной тьме кроме как ярких пятен автомобильных фар. Лишившийся электричества город стал непривычно тихим — только шум редких проезжающих машин гулом проносился по улицам. Никакой звонкой рекламы, зажигающей музыки, врубленного на полную катушку телевизора в соседней квартире…       Но такая тишина казалась уютной. Генри ей наслаждался точно какой-то изысканной роскошью. Парень мягко съехал по стенке вниз на холодный пол балкона — Чарли и Элли видели, как его тёмный силуэт пропадает с фона ночного города. Пилот, недолго думая, плюхнулся на пол рядом с бывшим вором, Роуз же нашарила в темноте табурет и села на него. — А знаете, — нарушил тишину негромкий возглас Келвина, — Может, даже к лучшему, что сейчас отрубили свет. — Ну да, мы не посмотрели откровенно дурацкий фильм, — насмешливо фыркнула Элли. — Эй, я принёс только лучшее, что у меня было! — обиделся Чарли. Генри почувствовал, как тот недовольно дёрнулся в невидимом в темноте жесте — возможно, скрестил руки на руки. — Но давай посмотрим правде в глаза — все фильмы ужасов являются такими вовсе не из-за сюжета.       Спор друзей Генри слушал с лёгкой улыбкой на лице. Элли как всегда ехидничала и острила, а Чарли воспринимал порой всё слишком близко к сердцу. Но каким не был жарким спор, в конце эти двое всегда оставались друзьями и даже не пытались придушить друг друга. Хотя, нет, один раз Чарли ещё пару дней дулся на Элли, и под конец — невероятно! — она попросила прощения у пилота, сказав, что действительно перегнула палку и его планы не так уж и плохи и порой даже спасают им жизни. То, что извинилась она после подзатыльника Генри, осталось строго между ними.       Стикмин так глубоко упал в свои мысли, что не сразу заметил, что его зовут. Только когда его с заметной силой ткнули в бок, вор встрепенулся и огляделся в темноте. — Хей, Генри, не доораться! — в повышенном на пару тонов голосе Элли мелькали задиристые нотки, — Повторяю вопрос — снялся бы в фильме ужасов?       Кажется, Генри упустил тот момент, когда их разговор перетёк в актёрское искусство… — Второстепенный герой, — коротко ответил парень и подтянул ноги к груди, обнимая себя за колени. — А почему не главный герой? Умереть хочешь в первой половине фильма? — Мало реплик.       Даже если бы Генри был главным героем, он бы говорил крайне мало — просто потому что долгие разговоры и длинные реплики доставляли бы ему множество неудобств. Как идеальный вариант сошло бы немое кино. — А почему ты вообще так мало говоришь? — сидящий под боком Чарли хлопнул Генри по плечу, — Не подумай, мне нравится с тобой общаться и так, просто это странно.       Генри действительно отличался своей молчаливостью — если и говорил что-то, то только по делу, а в обычной жизни обходился жестами и односложными ответами. Сначала друзьям было непривычно с ним общаться, но со временем они свыклись с его причудой. — Привычка, — бывший вор поморщился и пожал плечами, — Так безопасней.       Может, когда-нибудь он им и расскажет. А может, не расскажет. После прохождения Игры Генри не знал, что будет делать дальше — просто плыл по течению, позволяя окружающему миру самому творить дальнейший сюжет. Жил как самый обычный человек с самой необычной судьбой.       На его плечи легли изящные и миниатюрные ладони — Элли. — С нами ты в безопасности.       Такая короткая простая реплика, содержащее некое обещание. «Мы друзья и не дадим друг друга в обиду, и не важно, что было раньше» — примерено так можно расшифровать слова Роуз. И Стикмин был уверен, что сидящий рядом пилот разделяет её позицию.       Раздался глухой стук во входную дверь. Вздрогнув, Элли встала на ноги и посмотрела в тёмную квартиру. Оглянулась на сидящих на балконе парней, пожала плечами и открыла дверь в квартиру. — Если услышите маты или предсмертные хрипы — сигайте с балкона, не повторяйте ошибку из ужастиков с «Ой, ты в порядке?», — бросила Роуз перед тем, как пойти открывать дверь и выяснять, кого это принесло к ним.       Генри привстал и посмотрел на пять этажей ниже, тихо хмыкнув. Пожалуй, он всё-таки в этом случае попытается прорваться с боем, а не играть в десантника.       «Сладость или гадость!» — послышался звонкий детский выкрик. Ну, с детьми Элли сможет справиться, справляется же со своими напарниками, которые порой бывают хуже детей. — Надо же, даже с вырубленным светом всё равно решились походить по квартирам, — заметил Чарли, — Пошли, попробуем её испугать.       Вот же заговорщик подлый. Генри в деле!       Конечно, если шалость удастся, им потом влетит от напарницы… Но зато они поддержат дух Хэллоуина! Да и интересно будет прятаться от злющей Элли в погруженной во тьму квартире.       Предвкушающе улыбаясь, Генри смело шагнул во мрак гостиной.