По цене лома

Осенью тоска моя становилась совершенно непереносимой. Если летом и весной я мог еще ей противостоять, работы было много и мысли, едва проникнув в мою многострадальную черепушку, уходили, растворяясь в забывчивости сна, то в бархатный сезон, как его любят называть южане – в этот бархатный сезон я маялся бездельем и думами. В этот странный межсезон, когда работы пока нет, а занять себя нужно, мне предложил один мой знакомый поехать в Ялту. Как он выразился, развеяться и поговорить. Да что я лукавлю? Конечно, не просто «один знакомый», а мужчина, который долгое время занимал мои невеселые мысли. Он сопротивлялся, потом сдавался, приходил, уходил, и вся эта канитель-карусель утанцевала меня до почти полного беспамятства. Страсть схлынула, как волны осеннего моря от гранитного пирса, а осталось… осталось голое мелководье и редкие теплые брызги. Да и те остывали, таяли и испарялись мельчайшей изморосью на рукаве ветровки. Вот и Ялта была невеселой. То есть, она была такой, какой ей и полагалась быть: курортной, беззаботной, праздной, пахнущей терпким виноградом и горьким можжевельником, сосны в закате горели алым пламенем, а море было густым и тягучим, будто невиданное черное вино. В этой осенней Ялте я понял простую истину: никогда не нужно ехать выяснять отношения куда-то далеко, в другой город, или, например, в другую страну. Потому что, если бы все эти разговоры и выяснения случились в привычной обстановке, в родных стенах, то, возможно, они прошли бы менее болезненно, по крайней мере, не нужно было бы отвлекаться на непривычную атмосферу, держать себя в руках и не срываться, все-таки, вроде как бы в гостях. А теперь, после всех этих разговоров навзрыд и вдрызг, даже море и город казались виноватыми в том, что… в том, что недопоняли, недочувствовали, поспешили, промедлили, промолчали и передумали. Он уехал, а море волновалось и переливалось волнами и складками. И море было совсем другое, не наше северное и холодное, а теплое, щедрое. И было так странно думать, что и там, на Севере – море, и здесь на юге – тоже. Слово одно, а моря совершенно разные. - Слово одно, а понятия совершенно разные, - это я произнес вслух, слегка покачнувшись на скамейке. С нее открывался прекрасный вид на ночной прибой, шум бегающих туда-сюда волн меня укачивал-убаюкивал, и я уже на полном серьезе подумывал провести на этой скамье в укромном уголке безлюдного пляжа. Морские волны расползались у меня в глазах, соленые брызги казались уж очень солеными, а бутылка виски по мере ее опустошения весила отчего-то так, словно была отлита из цемента. Я был основательно пьян. - Аккуратно, - послышался голос из темноты, а я даже не сообразил, что могу быть не одинок. - Я не одинок! – моментально уцепился мой мозг за эту мысль. – Не один? – это уже прозвучало вопросом. - Ну как вам сказать, - голос в темноте явно принадлежал мужской особи и не очень я бы сказал, возрастной. – Учитывая энную дозу алкоголя, принятую вами, то вы точно в компании. - Это хорошо, но надо освежиться! – я решительно попытался встать со скамейки. - Подождите! – незнакомая интонация властно, словно руками, удержала меня от, как мне думалось резкого рывка, а на деле – от намека на попытку подняться. – Ветер освежает не хуже воды и идти никуда не надо! - О, хорошая мысль, молодой человек! – во мне проснулось «вести себя прилично на людях». – Позвольте представиться… - Это вовсе не обязательно, - в очередной раз остановил меня голос незнакомца. Я пытался рассмотреть его, но он сидел на другом конце скамьи и четкого понятия я никак не мог составить. Да и пьян я был все еще ощутимо, хоть и пытался слегка сбросить хмель. - Иногда, - продолжил, судя по голосу в темноте, молодой человек. – Иногда неплохо поговорить вот так, не знакомясь. А то, может пропасть острота и новизна беседы. Эта мысль мне тоже показалась интересной, и я согласно икнул и тут же извинился. Мой невидимый собеседник рассмеялся. - Пустяки. Скорее всего, у вас был повод. Люди вроде вас редко напиваются на ровном месте. - Вроде меня? Откуда вам это известно? Нечеткий силуэт пожал плечами. - Я живу в курортном городе и вижу много людей, привык угадывать некоторые особенности характера человека. На этих словах я окончательно врубился в беседу. - Поподробнее бы, - просительно протянул я. – Это очень… очень необычно. - Необычно, - голос улыбнулся. – Правда, я редко озвучиваю свои наблюдения. Но вы мне понравились. Он минуту помолчал и продолжил. - Что же, как я уже сказал, вы приезжий, причем, издалека. Скорее всего, русский Север, Мурманск или Архангельск. Работаете, работу свою любите, хотя она и требует от вас многого. Самоконтроль, дисциплина, постоянное совершенствование профессиональных навыков, изредка приходится действовать в экстремальных условиях. Думаю, врач… медик? - Врач, - растерянно подтвердил я. – Судовой врач на рыбачьем траулере, да. - Сюда приехали не один, - продолжил невозмутимый баритон. – Вероятно, что-то пошло не так, как планировалось, ваш спутник уехал без вас. - Спутник?... – совершенно потерянно пролепетал я. - Да, - силуэт согласно наклонил голову набок. – Мужчина. А теперь ваше сердце разбито и это очень жаль. - Черт, - не выдержал я. – Чувствую себя на сеансе экстрасенса. А дальше? - Дальше – все зависит от вас. – Незнакомец поднялся со скамьи. – Светает. Мне пора идти. - Но… как же так? – Я никак не мог взять в толк, что мы сейчас разойдемся и никогда больше не встретимся вновь. Что-то происходило во мне и со мной, и я не мог отпустить это чувство в никуда Вселенной. – Мы же не договорили! - Но я больше ничего не смогу добавить, - молодой человек удалялся и голос уходил вместе с ним, последние слова доносились до меня уже от кромки галечной полосы пляжа. – А насчет нашей встречи… - Да, да! – горячо поддержал я эту идею. Мне хотелось подняться и бежать за этим удивительным человеком, но ноги мои отказались мне служить, став слабыми и ватными. Я боялся, но вот чего? – Встречи! - Будет новая ночь и новая встреча! Если так угодно судьбе, то все случится вовремя и неотвратимо. Силуэт растворился в предрассветной пелене. Море шумело и волновалось. Вместе с ним волновалось и мое бедное сердце.