Марс в огне

Ободранные стены, абсолютно тёмная комната, со слегка пропускающими свет, занавешенными, окнами. Белая смирительная рубашка, немного испачканная. Холодный каменный пол. Угнетающая атмосфера. Сергей и не думал, что тут будет настолько страшно. Да он и не думал, что когда-нибудь окажется в психлечебнице. Где-то, за стальной дверью, был слышен гул сирены, скорее всего очередной чокнутый взбунтовался. — Ты это слышишь? — раздалось эхо из-за спины. Сергей не стал оборачиваться, Птица сама встанет у него перед глазами, если захочет. — Сирена, ничего нового, — его голос дрожал. — Уверен? Сергей не успел ответить своему собеседнику, как скрипучая дверь открылась. — Уже время для очередных пилюль, Док? — Серёжа всё ещё не хотел двигаться, да и в рубашке особо не подвигаешься. Но человек за спиной сам обошёл Разумовского. Увидев, непривычные, для врача, чёрные джинсы, Сергей так и быть поднял голову. Слипшиеся рыжие пряди загораживали вид, но за ними Сергею удалось распознать в человеке Олега Волкова. Серёжа лишь ухмыльнулся. — Ты думаешь, я снова поверю в твой образ моего умершего друга? — На слове «умерший» Сергей слегка прикрикнул. Его ухмылка поползла только выше. — Какого чёрта ты несёшь? — только и выдал человек перед ним стоящий. Ухмылка быстро спала. В глазах Сергея загорелась надежда. Неужели настоящий? Олег обошёл Серёжу и начал разрезать скреплённые сзади рукава смирительной рубашки, карманным ножом. Разумовский взглянул на свои покрасневшие ладони, а потом, раздвинув пряди, и на лицо Олега. Серёжа встал с пола, и тут же чуть не упал, давно его не выводили на прогулку, ноги затекли. Олег подхватил его за локти обеими руками. Теперь точно не галлюцинация, но этого было мало. Сергей, не долго думая, с прыжка накинулся на Волкова и обхватил в объятиях. Настоящий, тёплый, живой. — Я конечно тоже рад видеть тебя, но скоро придёт свора охранников, когда узнают кто именно пытается сбежать. Сунув в руки Серёже пистолет, с парой пуль, он удалился из комнаты. — Ну ты там идёшь? Сергей ещё раз проверил магазин и, сняв курок с предохранителя, вышел на свет.