Выживший в Зоне

      Когда все началось, был ранний вечер. Я возвращался домой с пар и решил зайти в магазин, а то дома холодильник почти пустой.       Когда вышел из продуктового, небо уже было затянуто тучами, что показалось мне довольно странным, ведь обещали ясную погоду. Скорее всего, на химическом заводе опять что-то выбросили в атмосферу. Окончательно я в этом уверился, когда, уже подходя к подъезду, увидел небо, окрасившееся в алый. Я ускорился — под кислотный дождь лучше не попадать.       Только вбежав в подъезд, я услышал гром, а пол под ногами содрогнулся. Землетрясение? Здесь, в Предуралье? Нет, скорее, теракт. Но почему именно мой дом? Через несколько секунд толчок повторился, но уже гораздо сильнее — с потолка посыпалась штукатурка, а уцелевшие лампочки лопнули. На ногах невозможно было устоять, и я упал на пол, кое-как прикрыв голову руками и зажмурив глаза. Тряслось все вокруг, а где-то на улице падало что-то крупное. Не знаю, как меня тогда не убило каким-нибудь крупным обломком.       Через некоторое время по пространству прошла какая-то волна, и в моей голове как будто взорвалась сверхновая. Сознание затопила боль. Казалось, болит все — даже то, что болеть не может. Сердце колотилось как бешеное, все мышцы свело судорогой, кажется, я слышал треск собственных костей. Не знаю, сколько это продолжалось, но в конце концов сознание поглотила тьма, и я отключился.

***

      Очнулся я уже утром. Откуда-то сверху пробивался солнечный свет. Стояла неестественная, мертвая тишина. Не было слышно ни городского шума, который обычно отсеивается сознанием, ни спасателей, разбирающих завалы. Я лежал, весь в пыли, на полу первого этажа своего подъезда. Вокруг валялись куски штукатурки, газеты, погнутые почтовые ящики.       Тут я осознал, что не дышал с момента пробуждения. Попытался сделать вдох и закашлялся — пыль попала и в легкие. Прокашлявшись, я попытался встать. Тело было деревянным и плохо слушалось. С трудом присев, я посмотрел на электронные часы на руке. Они не работали. Телефон также не включался. Наверное, сломалось что-то внутри — внешне они были целы.       Подвижность потихоньку возвращалась ко мне. Встав, я осмотрелся внимательнее. Лестницу наверх завалило кусками бетона и целыми плитами, но между ними оставались щели, через которые и проникал свет. Двери лифта были погнуты, а разбитая кабина лежала на дне шахты с оборванными тросами.       Я удивился — двери были сильно покорежены, тогда как стена была относительно цела. В висках кольнуло, а что-то внутри меня потребовало держаться подальше от них. Я отошел к противоположной стене помещения и пнул в сторону лифта какую-то железку. Достигнув дверей, она резко ускорилась и исчезла в проеме, а из шахты вырвалась ударная волна, сильно толкнувшая меня. — Это еще что за хрень?! — вылетело у меня.       Я пригляделся к шахте. Внутри действительно что-то было: там кружилась пыль и дрожал воздух. Набрав с пола мелких камней, раскидал их по помещению — аномалия может быть не одна. Но ничего странного я больше не обнаружил.       Неожиданно напомнил о себе желудок — крайний раз я ел в лучшем случае вчера днем. Кое-как отыскав свой пакет, я обнаружил порванную пачку макарон, содержимое которой хоть и не раскидало по всему подъезду, но сильно перемешало с пылью. Я пока не настолько голоден, чтобы есть это. К счастью, упаковка хлеба и колбасы уцелела, и я, порвав полиэтилен, быстро съел имеющиеся запасы — хранить их мне все равно негде, чистой тары у меня нет.

***

      Закончив с поздним завтраком, я решил определиться с дальнейшими действиями. Еды и воды тут больше не наблюдается, спасать меня никто не спешит, поэтому стоит поскорее выбираться отсюда. Начал свои попытки я с самого очевидного способа — через подъездную дверь. Магнит ожидаемо не работал, но дверь, чуть-чуть приоткрывшись, с металлическим лязгом уперлась во что-то, и мои дальнейшие усилия ни к каким подвижкам не привели.       Так как лестница перекрыта бетоном, а в лифтовой шахте непонятная аномалия, у меня оставался только один выход — идти через одну из двух квартир первого этажа. Сначала я постучался, но мне никто не ответил. Оставалось только одно — выламывать. Обе двери выглядели целыми, но у одной петли, ранее скрытые под обивкой, немного треснули. С нее я и решил начать. Взяв кусок бетона поувесистее, я нанес первый удар. Чувствую, это будет долго…

***

      Спустя, по ощущениям, пару часов работы с помощью еще нескольких обломков и такой-то матери петли были разбиты. Я постарался аккуратно снять дверь, но уставшие и отбитые руки не удержали ее, и она с громким стуком упала, чуть не прихлопнув меня. Немного отдохнув, я пошел исследовать открытый путь.       В квартире чувствовался легкий запах гниения, от которого на меня накатила тошнота. Вскоре я нашел и его источник, после чего чуть не проблевался — мужчине лет сорока не так повезло, как мне, и он лежал на полу с пробитым черепом. Переборов себя, я начал осмотр. Квартира была однокомнатной холостяцкой берлогой — диван, шкаф, стол, стул и нерабочий компьютер. Через разбитые окна были видны перекрывавшие весь обзор груды обломков бетона, битого кирпича и прочего мусора, на которые, судя по их виду, вполне можно забраться.       Из штор я сделал себе защиту от ссадин, обмотав ими все открытые участки рук. Отбив остатки стекла в раме, я вылез наружу. Пару раз сорвавшись и заработав все-таки несколько синяков, я смог забраться на кучу мусора и тут же оцепенел.       Передо мной раскинулся разрушенный город.