Его сердце

      Табачный дым поселился в его груди. Стал роднее кислорода. Он готов вдыхать дым часами, но это не сравнится с его запахом. Когда его нет рядом он предпочитает задыхаться этой гадостью, чем жить без него больше суток. А когда они встретятся — получить хмурый взгляд, но ему будет плевать, потому что он прижмёт его к себе и будет дышать тому куда-то в шею, пропуская через легкие сладкий аромат и в блаженстве закрывая глаза.

***

      Лежа на кровати и бесцельно глядя в потолок, Юнги ждёт его появления. Интересно, чем он сейчас занят? Готовится к сессии или опять играет видеоигры?       Он успел истосковаться по карамельным глазам и мягким щекам, что так хорошо помещаются в его ладони. Хочется вновь провести по гладкой коже пальцем и убедиться, что он здесь.       — Юнги-я, я пришёл, — оповещает парня Сокджин — хотя это не к чему, он и так видит его напротив — подходит к кровати, где лежит Мин.       Присаживаясь на край кровати, тянется к чужим волосами, что успели пережить десятки окрашиваний, массирует корни и с довольной улыбкой тянется к губам — приветственный поцелуй.       Наконец-то снова этот сладкий привкус. Его парень не пользуется блесками и бальзамами, но его поцелуи всегда оставляли сладкий отпечаток на его губах. Его личная сладость.       — Успел соскучиться по мне? — с озорством спрашивают его.       — Бе-е-зу-умно, — протягивая слово, Мин захватывает парня в кольцо рук и валит на себя.       Сокджин недовольно прокряхтел, но вставать не стал. Боже, почему его парень такой ласковый с ним (не будем этого скрывать — Сокджину это безумно нравится)? Вот бы он почаще показывал эту сторону. Прижав к себя парня, Мин ненадолго затихает. Приятный пряничный аромат, впитавшийся в одежды Сокджина, теперь отчаянно хочется вдохнуть самому — он не отказывает себе в этом, посильнее зарываясь носом в мягкие одежды. Что его парень одел сегодня? Свитер? Сокджину идут безразмерные вещи. Юнги нравится нащупывать под плотной тканью тонкую талию. Сокджин переворачивается на бок; теперь он в свое удовольствие мог лежать на чужой груди. Выводя пальцем невидимые узоры на домашней футболке, немного принюхавшись к чужим одеждам, он недовольно хмурится, почувствовав запах табака. Подняв серьезный взгляд на Мина, стал ждать объяснений.       Сокджин не запрещал ему курить, он лишь просил делать это как можно реже — он переживал за его здоровье. Он научился понимать, когда его парень курит больше положенного (хотя в этом вообще нет ничего положительного): одежды Мина пропитываются табачным дымом, игнорировать это просто так Сокджин не собирался.       — Я... прости, — проникнув, извиняется Юнги. Ему правда было стыдно перед парнем. Он не давал никаких обещаний и что-то подобного, но все равно расстраивать этого человека не хотелось. Ему всегда было плевать, что люди скажут на его вредную привычку, но на Сокджина это почему-то не распространялось. Но Сокджина, кроме здоровья своего парня, ничего другого не волновало.       — Ты снова нервничал? - смягчаясь во взгляде, говорит Ким.       Юнги кивает. Он понимает, что это не оправдание и ему стоит постараться ради Сокджина поменьше прибегать к этой привычке, чтобы снять напряжение.       — В следующий раз просто позови меня, и я приду, — Сокджин поглаживает его щеку. — Не стоит справляться со всем в одиночку.       Это звучит странно, но это правда работает. Если Мин придёт к Сокджуну в стрессовом состоянии, то потребность в сигаретах исчезает. Мягкие касание и короткие поцелуи дают потрясающий эффект.       — Хорошо, — он придёт. Потому что Сокджин единственный человек, перед которым он может показать свою слабость.

***

      Гитарные аккорды разносятся по комнате и отражаясь от стен приятно ласкают слух. В голове пусто — ни одной толковой строчки. С разочарованием Мин откладывает гитару и тянется к пачке сигарет, но рука замирает, и в голове вспоминается их недавняя прогулка:       Золотая листва шуршит под подошвой осенних ботинок, а маленькие лужицы, что схожи с маленькими зеркалами, отражали закатные солнечные лучи. Они шли, держась за руки до момента, пока Сокджин с детским восторгом не крикнул: — Смотри! Качели!       Быстро подбегает к ним и, с силой оттолкнувшись от земли, стал раскачиваться, зовя за собой Юнги. Теперь они вдвоем сидят на этих стареньких дворовых качелях. Мин не желает повторять за парнем, поэтому отталкивается одной ногой, стараясь не сильно раскачаться. Время близилось к вечеру, и их аленькое солнышко стало опускаться ближе к земле.       Холодный ветер стал заползать за воротник теплой кофты. Пришлось поёжиться от подступающих мурашек. Запрятав руки в карманах в попытках хоть так их согреть, парень касается костяшками картонной коробки и слегка сжимает ее в кулак.       Доставая из нее тонкую трубочку и придерживая сигарету губами, Мин хотел уже было ее поджечь, но хмурый взгляд Сокджина настиг его раньше, чем пламя — сигарету.       — Почему остановился? - спокойно спросил Сокджин.       — Неважно, — он убирает табачное изделие обратно в карман.       Внимательно наблюдая за своим парнем, Сокджин нежно улыбаясь, переворачивает рюкзак на своей спине и достаёт из бокового кармашка маленькие карамельки. Пара штучек умещается в его руке, и он протягивает их Юнги.       — Возьми.       В непонимании выгнув бровь, Мин принимает сладость из теплых рук.       — Ешь, когда почувствуешь потребность в сигаретах, — объясняет Ким. С его лица не сходит понимающая улыбка.       Юнги улыбается. Ему так повезло с ним.       Воспоминания того дня заставляют парня встать и залезть рукой во внутренний карман куртки. Пара новых конфеток лежали на дне. Он не помнит, чтобы клал их туда. Прошлую горстку он давно съел. Значит Сокджин в тихую подложил ему их?       Ухмыляясь, он разворачивает одну из карамелек и закидывает ее в рот, отбросив сигареты в дальний угол.

***

      Оторванный заусенец начинает кровоточить. И он снова ругает себя, что не сдержался. Кожа возле ногтей просто в ужасном состоянии. Мелкие ранки почти всегда с ним. Стоит им только зарасти как он начинает вновь их отрывать или грызть.       Перекрывать пластырем бесполезно; всё равно отклеит и дотронется до красных полосочек. А когда комок слез будет проглочен он заметит, как покрывшиеся коростой ранка будет кровоточить.

***

      Ловко нарезая овощи для ужина, Сокджин напевал себе песенку под нос смешно пританцовывал.       Сидевший все это время за столом Юнги расплывается в мечтательной улыбке. Его сердце готовит на их кухни с абсолютной уверенностью показывая свои скрытые от чужих глаз личности. Ну что может быть лучше? Сейчас хочется загрести этого человека в свои объятья и никогда не отпускать. Счастье окрыляет его с новой силой, когда Юнги осознает, что ему никто не запретит этого сделать. И в следующее мгновение он прижимается к теплому телу.       — Юнги я, — смеётся он. — Я же готовлю, — это не мешает Юнги прижаться ближе. Он знал, что его слова сильных изменений не принесут, но попытаться стоило. Решая не упорствовать прилипчивости своего парня, он разрешает себе немного облокотиться спиной на чужую грудь. Юнги осторожно поддерживает его, давая расслабится в своих руках.       — Лучше? — спрашивает Мин, пытаясь заглянуть в карие глаза.       Довольно угукая, Сокджин прикрывает глаза. Немного отдохнёт и вернется к приготовлению ужина. И он в действительности быстро вращается к работе; через пару минут отлипает от Мина, оставляя того с недовольной мордашкой.       Он спиной чувствовал, как Юнги недоволен его поступком поэтому поспешил сказать:       — Дай мне закончить с ужином, и я весь твой.       — Ловлю на слове, — удовлетворённый тем, что получит вознаграждение за свое терпение, Юнги с довольным лицом достает посуду из верхних ящичков.       Уже сидя напротив друг друга, его парень в красках, описывает происходящее за весь день. И он слушает его. Впитывает слова, подобно губки, и неотрывно смотрит на искорки, вспыхивающие в глазах напротив. Со стороны посмотрят — скажут: "Влюблённый дурак". Ну а Мин и отрицать не будет. Возможно, огрызнется, но в своих чувств стеснятся не будет.       Поднося больной палец к губам, Мин слегка прикусывает кожу рядом с ногтем. Впадая в собственные мысли, он не замечает, как Сокджин тянется к его лицу, чтобы отвести руки от губ. Выплывая из транса, Юнги видит перед собой Сокджина, что с внимательностью осматривал ранки на пальцах.       Были и другие: намного глубже и свежее. Он был весь день на нервах.       — Ничего страшного, это не больно, — он правда не чувствовал боли (почти), когда прикусывал кожу. Но Сокджина это не убеждает. Немного потупив, он встает изо стола и уходит в ванну. Возвращаясь уже с аптечкой в руках, он садится напротив Юнги и ловко, словно делал так сотню раз, — ладно, чуть меньше сотни — достает, яркие с рисунком Hello kitty, пластыри и клеит их на самые глубокие ранки. Это особо не поможет.       — Ты не посмеешь оторвать пластырь с Hello kitty, понятно тебе? — он пригрозил ему пальцем.       Оторвать пластырь с белой кошкой все равно, что оскорбить Сокджина. И понимая это, Юнги не приблизится к своим пальцам до тех пор, пока яркая наклейка сама не отклеится.       Пластырь остается с Мином до конца недели.

***

      Но есть что-то сильнее привычек — его желания. Он хочет сутками на пролет целовать своего парня; смотреть как он утром готовит ему кофе; как он ходит в его одежде по квартире. Хочет укутать его в одеяло, подобно куколки бабочки, и обнимать по наступлению нового дня. Проводить совместные вечера в самодельном шалаше из подушек и одеяла. Прислушиваться к ровному дыханию человека, лежавшего у него на груди, и вдыхать аромат его волос после душа. Целоваться при встрече и прощании.       И это лишь малая часть. Есть еще сотни пунктов, которые он хочет выполнить с ним. И он уверен — Сокджин ему не откажет.