Помоги мне

      Судя по календарю сегодня «19 апреля».       «Восемнадцать. Мне восемнадцать лет… Помнится мне, какой компанией я хотел отпраздновать свой день рождения… Планы так резко изменились, что теперь вообще не хочется ровным счетом НИ-ЧЕ-ГО. Почему? Всё предельно просто и до невозможного «драматично». Теперь полного состава не будет. Это ж все равно, что пить пиво без рыбы (извиняюсь за мой каламбур)» Вроде и нормально, но все равно не то. Есть конечно один (возможно единственный) более-менее привлекательный пункт в моем совершеннолетии — «Меня не заберут в какой-нибудь приют». Иначе говоря, детский дом.       Но больше, к сожалению, я не вижу в этом мероприятии ничего хорошего. Вернее думал… И много чего. На тот момент я был уверен в том, что восемнадцать лет это пиздец как круто, и считал дни до «грандиозного события», предвкушал, как буду праздновать, в какой компании и тд и тп. Ну вы в общем-то это все уже знаете.       А теперь… а что теперь. Думаю, в школу найду силы ходить и на том спасибо.       Знаете, как мне хочется с кем-то об этом поговорить? Как там говорят? Вывернуть душу наизнанку? Да, возможно так. Пусть даже кому-нибудь незнакомцу. Это даже легче наверно. Как в поезде с попутчиком, да? Ведь он даже и не вспомнит потом тебя. Я просто все в себе держать уже не могу, того и глядишь вот-вот разорвет, как шар воздушный от всех сдерживаемых эмоций (в основном явно не положительных). Еще и чертовы панические атаки… Я ж сдохну просто. Хотя нет, умереть это слишком легко отделаться, меня же сожрет живьем по маленьким кусочкам, чтоб измучать, истощить, испробовать каждую клеточку…       Имеет место быть и хиленький такой пунктик «излить таки душу друзьям», но я его не рассматриваю как хороший вариант. Уж извините. Я ответить им не могу будь то звонок или сообщение, содержащее следующие вопросы: «Ну как ты там?», «Может ответишь?»… Или же сообщения о том, что они очень волнуются. А про разговоры уж точно я промолчу. И я это все понимаю, и я бы ответил, правда ответил бы, но мне совестно. Можете считать меня трусом, да вообще кем вам угодно, но я просто не могу.       Блять, даже сейчас я не оправдываю маминых ожиданий и просьб. Она наставляла чтобы я забыл такие фразы, как «не могу», «не умею», а я…пф, тюфяк. А может… Да не, хуйня идея. Или… Блять, а что если мне сходить к психологу? Это ж то же самое, что незнакомец, однако плюс в том, что у него ещё и профессионализм в этой специфике. Психолог должен знать что и как сделать или сказать чтобы не ухудшить ситуацию, ведь так? Может…он мне правда сможет помочь? Попытка же не пытка? Хотя это как посмотреть… Может, я и спать нормально смогу? Боже, как же много этих «Может». Пх, ну ахуеть, это вообще как? Чтобы я, да еще и по собственному желанию к мозгоправу собрался?! Кому расскажу, не поверят. Ну, отговорить меня ни у кого не получится, поэтому завтра же пойду, а то сам себя отговорю. Все, на том и порешили. А, елки-палки, завтра ж вторник… Школа… Так, ладно, после школы обязательно пойду. А пока…»       На этом моменте из своих мыслей Шастуна вывел стук в дверь. «Кого там придуло?»       Антон предварительно посмотрев в глазок (хорошая штука, однако) открывает пришедшему.       –Здарова, Антох. Можно? — виновато улыбнулся Дима.       –Ну заходи, коль пришел, че мнешь булки то? — сегодня Антон уже нашел силы, чтобы пустить кого-то чуть ближе к себе. И он рад, что первым таким человеком оказался Димка. Даже выдавил подобие улыбки. И надо признать, у парня это получилось, ведь Позов улыбнулся шире и искренне. У него аж глаза загорелись. ***       –Слушай, скоро Серый должен прийти.       –Ну, хорошо. Да все, не кисни, — слегка бьет по плечу Позова, подбадривая таким безобидным образом Антон.       Димка же кидает злобный взгляд на парня.       –Поз, я тут это… хотел ск… , — передумав говорить о своих планах на ближайшее время, Шастун прочищает горло и спрашивает о другом.       –…Спросить хотел, Матвиеныч то долго еще плестись собрался? Я ж передумаю гостей принимать, — улыбается Антон.       –Да ща, пару минут. ***       –То-оха, с днем рождения, — весело вбегает в квартиру Матвиенко, — это тебе.       –Ч…чего? Ты гонишь? Да нет, не может быть… Да это не мне, — не верит Антон, что ему могли такое подарить.       Парень смотрит и не может налюбоваться на кольцо. Антон же вроде ценителя или коллекционера и в основном у него был металл, а тут серебро… Еще и гравировка, пока Шастун ее не разобрал (похоже у Матвиенко спрашивать придется). Ну это ж божественно, а еще и недешево…       –Ну класс, а кому? Позу что-ли? Дим, без обид.       –Да ну как? Я же… Пиздец…       –Антон, — парень даже из реальности выпадает. Серега, и чтоб по имени назвал?       –Просто прими этот подарок. Иначе я его просто выброшу, — угрюмо и чуть обиженно проговаривает Матвиенко.       –Эй-эй, куда?! Какой выкидывать?! Ты с ума сошел? Ладно, давай.       –Спасибо знаешь ли за одолжение, — уже разозлился Сергей.       –Прости… Ну прости, — лезет обниматься Антон.       –Так ладно, Поз, давай, — подначивает к дарению подарка Серега.       –Ну, я вообще не мастер на пожелания и всякие подобные сливы, поэтому… С твоим днем, брат. Мы тебя очень любим, держи, — Антон думал, что Сережа уже выбил весь воздух из легких, а тут бац.       –Спасибо, но не стоило вам так тратиться, у меня есть такие пиздецки замечательные, и это ведь главное. Вы могли ничего не дарить… Ну хотя, ради праздника конфетку могли подарить, но вы уж слишком, ребят, — восторженно смотрит Шастун то на одного, то на другого.       Сейчас он держит в руках кожаный браслет. И кожа по ощущениям дорогая, по крайней мере таких Антон еще не держал. И в браслет была вплетена…ни за что не угадаете. Фраза. И если мыслить логически, то похоже на продолжение надписи с кольца.       –Не, ну вы сговорились или что? ***       — …Вот так я и существовал последнее время, — заканчивает свой рассказ Шастун.       –Дела-а. Ну щас то ты как? Все путем? — беспокоится Сережа.       Знаете, это как раз тот случай, когда друзья — прям друзья. Они не только ждут помощи от тебя, но и сами всегда, в любое время суток готовы прийти, если тебе это очень нужно и важно. Готовы разделить с тобой и горе, и радость. Друзья будут с тобой, когда тебе весело, и когда хреново. Наверно, поэтому у Антона только два друга. Они хотя бы настоящие. А не эти, которые даже при несерьезной проблеме испарятся, как по щелчку пальца. Антон же их столько раз игнорировал, отвечал резко, а они, вот, совсем рядышком сидят, улыбаются так искренне и так же искренне им жаль Шастуна, аж кошки на душе скрести начинают.       «Больше никогда не отпущу их! И никогда не буду пренебрегать нашей дружбой. Господи, за что? За что ты мне их подарил? Но я очень и очень рад, что Димка и Серега со мной. Все еще со мной. Мы же столько прошли. И ведь я тоже их никогда не бросал, всегда был рядом. Даже в семьях братья и сестры не часто такими бывают, а если бывают, то потом это рассеивается, как туман, даже если он густой такой, а мы вместе уже столько лет… Спасибо»       Если честно, Антон даже сам не знает кого он благодарит…