Помоги мне

Понедельник. 8:00       Антон пришел в школу, несмотря на то, что чувствовал себя, мягко говоря, фигово. Спал от силы часа два с половиной. Утром залил в себя две кружки крепкого кофе, надел белую рубашку и черные джинсы и ушел, не забыв закрыть за собой входную дверь. Его часто ругали за то, что он не ходит в школьной форме, но кого это волнует?       Сейчас Антон сидит (читать: спит) на уроке алгебры. Вера Михайловна уже давно бросила попытки как-то достучаться до парня, поэтому сейчас она лишь вздохнула, посмотрев на Шастуна, и продолжила объяснять тему тем, кто хоть как-то заинтересован в этом.       Конечно, все учителя (иногда кажется, что вся школа) знала про проблему парнишки. Да, его было жалко, но когда кто-то проявлял хоть каплю жалости по отношению к Антону: он вскипал. Его это до чертиков бесило. Он не хотел чтобы его жалели.       Если раньше Шастун был добрым, милым, общительным малым, готовым прийти на помощь всем и каждому, то сейчас он общался только с Димой и Сережей, и то через пень-колоду. Стал много курить, плохо спать, даже обратился к психологу…       «Лучше бы не обращался. Если раньше меня мучали кошмары, то сейчас к этому добавились мысли об этом самом психологе. Но ведь я не гей, да? Конечно да! О чем речь. Но тогда я все равно ничего не понимаю… Может Арсений Сергеевич этот… Как его? Гипнотизер? Боже, что за чушь?»       Урок прекратился со звонком. — Шаст, привет, — подсел к Антону Сережа, ударив его по плечу. — Привет, — промычал в парту тот. — Не хочешь погулять сегодня с нами? — Матвиенко уже знал, что эта затея обречена на провал, видел ведь состояние друга. — Нет, сегодня нет, — Антон как лежал на парте, так и продолжал лежать. — Может мы тогда к тебе пойдем? — Серый, простите, не обижайтесь на меня, но я пока хочу побыть один, — парень поднял голову и посмотрел на Сережу. — Хорошо, — вздохнул тот и ушел с понурым лицом. ***       Весь день Шастун делал все на автомате. Пришел домой, лег в кровать и лежал. В потоке шквала мыслей Антон не сразу услышал звонок в дверь. — Кому что, блять, надо? — пробурчал себе под нос. Звонок повторился. — Блять, — в сердцах воскликнул Антон, но пошел открывать дверь. — Арсений?       Вот кого, а его парень точно не хотел сегодня видеть. — Здравствуй. — Ты что-то хотел? — слишком отстранённо. — Да. Подумал, что тебе нужно знать. В общем, я уезжаю. — Как… уезжаешь? — это заявление выбило Шастуна из колеи. Он не был к этому готов. — Зачем? Надолго? — нет, лучше пусть он не отвечает. Пусть скажет, что это не его дело. — Возможно навсегда, — отвечает Арсений с грустью в голосе, — к жене. — Жена? Ты не говорил, — свои слова Антон слышит, будто из-под толщи воды. — Будущая. — Но… х-хорошо, — слабость в теле накатила слишком резко, но на ногах парень удержался. Арсений заметил смену его настроения, но не понял, почему Антон так огорчился. — Я наверное пойду… — его снова перебивают. — Мы же будем продолжать общаться?! — глаза так блестят. В них столько грусти и печали, но Арсений так и не понимает. — Конечно. Конечно, если ты хочешь, — мужчина слабо улыбнулся, но парнишка — нет. Он слишком был занят запоминанием этого горе-психолога, в которого сильно и безповоротно влюбился (да, это Антон уже принял), который одной ногой уже как минимум в другом городе, а как максимум… — А куда ты уезжаешь? — снова резкий вопрос, но сейчас не это важно. — В Швецию.       Ступор. Антон не знает, что сказать. Стоит, открывая и закрывая рот, но ничего сказать не может. Глаза застилает пелена слёз, поэтому он опускает голову и часто моргает. Кусает губы. Сглотнув вязкую слюну, всё-таки спрашивает: — Почему… так далеко? — Ей нравится этот город. — Понятно.       Парень широко улыбается, поднимает голову и смотрит в глаза мужчины напротив. — Хорошо. Удачной жизни заграницей, — весело, задорно. — Д-да. Я позвоню, — Арсений понял. Однако понял только то, что улыбка–это защитная реакция.       Антон так хотел обнять напоследок его, но если обнимет, больше не сможет отпустить, а права на это не имеет, ведь парнишка всего лишь очередной клиент с проблемами, которые касаются только его самого, с которыми справиться сам не может. Сам виноват, что впервые влюбился. Только вот это оказалась невзаимно.       Тем временем, Антон уже несколько минут стоял один. Остался только запах парфюма мужчины. Парень закрыл дверь и ушел в свою комнату. Как обычно. Снова один.