Замок из стекла

      Драко, прикрыв глаза, вдохнул в лёгкие горький дым сигарет. Узнай отец о его новой привычке, убил бы, но теперь было плевать. Было плевать на всё, потому что всё слишком сильно изменилось. Никогда ещё прежде он не чувствовал себя таким пустым, казалось, что после всего произошедшего, эмоций совсем не осталось. Словно чёрная птица, над семьёй нависли бесконечные допросы и журналисты, которые не могли упустить возможность, чтобы не посмаковать тщательнейшим образом над этими событиями. После победы над Тёмным Лордом, весь привычный мир Драко пошатнулся. На его семью смотрели искоса и старались избегать. Многие брезгливо отвернулись в своей трусости, некогда признавая превосходство Малфоев. Он знал — это было временно, по-крайней мере, в этом их с Нарциссой убеждал отец, перед тем как его посадили в Азкабан. Драко и сам ждал такой участи, но над ним словно смеялись, и тянули время, просто установив жесткий надзор.       Ни раз во сне, парень возвращался в события минувшего лета, когда его раз за разом, вызывали самым бесцеремонным образом на допрос. В один из таких дней он прекрасно убедился в том, что даже самые светлые министерские силы не пренебрегали разнообразными рычагами давлениями, лишь бы заполучить желанную информацию, словно не понаслышке, зная о методах допросов Пожирателей Смерти. Драко, как сейчас, помнил, что схвативший его за предплечье аврор, с силой втолкнул его в небольшое помещение с серыми каменными стенами, и захлопнул за ними тяжёлую металлическую дверь. Слабо освещенная комната, явно не предназначалась для светских бесед за чашкой чая. Он прекрасно понимал, что ничем хорошим это не закончится, но гордо выпрямив спину, прямо смотрел в глаза аврору, несмотря на ужас, сковавший внутри грудную клетку, пока тот направлял на него палочку.       Драко не знал, что за заклинание ударило его в грудь, но, сломившись под напором, упал на колени, и, смутно вспоминая следующую красную вспышку, точно помнил, как из груди вырвался отчаянный крик боли. Драко знал, что хотели у него выведать, но он не мог ничего им дать, он просто не обладал этой нужной им информацией, хотя понимал, что если бы и знал, то скорее всего рассказал бы всё до последней капли, не выдержав пытки, и отца, тогда точно приговорили бы к пожизненному заключению в Азкабане. Драко не сомневался, что его наказывают за метку, за тот выбор, который ему не дали сделать. А сделал бы он его? Он сомневался. Теперь он сомневался во всем, даже в отце, который все эти годы уверенно вёл его за собой, рассеивая любые сомнения.       В тот момент что-то в нём сломалось окончательно, после пятнадцати минут пыток, которые показались сжигающей вечностью, Драко на ватных ногах ели поднялся, но, не устояв, откинулся спиной на стену, и сполз на каменный пол. Подтянув колени и опустив на руки голову, Малфой понял, что теперь он один во всём мире, и вряд что-то это сможет изменить. Пытаясь успокоить дыхание и гул в ушах, он приподнялся, опираясь о стену и двинулся к двери. К своему удивлению, он не ощущал ни капли привычной жалости к себе, Драко просто не мог больше позволить жить этому избалованному мальчишке, отголоски которого еще периодически появлялись, и он убил его внутри себя. Уничтожил и стёр в порошок. Он не знал, кем теперь стал, но от Драко Малфоя осталось только имя. Вытерев пот со лба рукавом рубашки, он потянул трясущуюся руку к двери, которая резко распахнулась, и на пороге показался невысокого роста мужчина в сером котелке. — Мистер Малфой, позвольте помочь, я не знал, что он Вас поведет этим коридором… Я Вас ожидал в кабинете… — залепетал секретарь, протягивая свою пухлую руку к парню в желании помочь. — Не надо. — сквозь зубы прорычал Малфой, оттолкнув его руку. — Я полагаю на сегодня я свободен? — с усилием выпрямив спину он, неуверенной, но гордой походкой, не дожидаясь ответа, направился по коридору к выходу. В глазах всё немного плыло, но он не мог не заметить все взгляды, которые на него бросали работники министерства: большинство из них были насмешливыми, явно демонстрирующими "Так тебе и надо", некоторые всё же выказывали сочувствие, но их Драко хотелось видеть меньше всего. Устремив взгляд вперёд, он шёл как учил отец: с гордо поднятой головой, не обращая ни на кого внимания.       Выйдя из министерства, Драко ощутил порыв холодного ветра в лицо — это освежало. Прикрыв глаза, он замер, прислонившись к холодной стене. Внутри всё горело, словно адское пламя разливалось по каждой вене вместе с кровью. Он почувствовал, как кто-то подошёл, когда с порывом ветра ощутил запах явно дешёвого одеколона. С усилием открыв глаза, Малфой увидел перед собой мужчину лет сорока, протягивающего ему сигарету, он смутно вспомнил, как им рассказывали о них на уроках магловедения в школе. — Возьми, станет немного легче, — с сочувствием произнёс волшебник. Даже призрачная надежда на облегчение давала хоть какие-то силы. Неуверенно взяв сигарету, Драко с недоверием посмотрел на мужчину, но, как и он, прислонив её к губам, первый раз в жизни глубоко затянулся. Горло сковал спазм кашля, но подавив его, Драко выпустил серую струйку дыма. Благодарно кивнув, он прикрыл глаза, и снова затянулся. Это действительно приносило облегчение, пусть и временное. — Клаус… — едва слышно произнёс Драко, и тут же раздался хлопок в воздухе, и, склонив голову, перед ним появился его личный домовой эльф, обернутый в белую наволочку, свисавшую мешком с маленького хрупкого тельца. — Да, Хозяин. Клаус явился, Хозяин. — Перенеси меня в Мэнор. В мою комнату, чтобы Нарцисса меня не видела. — Будет сделано, Хозяин! — писклявым голос протянул эльф и щёлкнул пальцами.       Открыв глаза, Драко отогнал от себя воспоминание, и, развеяв палочкой остатки сигареты и дым от неё, закрыл окно. Нужно было спускаться к ужину.       Спускаясь по лестнице, Драко увидел уже сидящую за столом мать, он не мог не отметить, как она изменилась за последние несколько месяцев. Хоть она и улыбалась, но скрыть свою устлалось ей было явно не по силам. Он ни раз размышлял, что ей, наверное, приходится тяжелее всех, после того, как их семья попала в опалу: мадам Бинс больше не спешила к ней с отрезом новой ткани для платья, а ювелиры не присылали новых камней для украшений, но вера в то, что это всё временно и пройдёт, неугасаемо жила в ней. В ожидании решающего суда над мужем, она заметно нервничала, от чего почти не ела, хоть и спускалась каждый вечер на ужин, скорее для того, чтобы посидеть рядом с сыном, почувствовать, что она не одна, в этом огромном доме, от которого, как ему периодически казалось, пахло впитавшейся в пол кровью, следы которой эльфы тщательно убрали. — Драко. — Нарцисса едва улыбнулась, но эта улыбка показалась ему самой теплой, какую он только видел в этом мире по отношению к себе. Приобняв мать за плечи и поцеловав её в щеку, Драко сел рядом и налил себе вишневого сока. — Дорогой, я хотела с тобой поговорить. — Нарцисса сложила перед собой руки и внимательно посмотрела на сына. Он знал, что пока его внимание не будет сосредоточено целиком и полностью на ней, она не продолжит говорить, поэтому отложив приборы, внимательно посмотрел на мать. — Как тебе известно, школу почти восстановили, и в сентябре она снова примет учеников, в том числе тех, кто не успел закончить курс, поэтому я хочу, чтобы ты вернулся туда и закончил обучение. — Не думаю, что возвращение в Хогвартс Пожирателя Смерти — это хорошая идея. — Драко, всё закончилось и нужно продолжать жить дальше… — Для кого закончилось? — грустно усмехнувшись Драко, сделал глоток сока, едва заметно покачав головой. — Дорогой, — Нарцисса опустила ладонь на прохладную руку сына, привлекая его внимание, — я не слепая. Я не уверена, что могу судить о происходящем на допросах, но я прекрасно знаю, что ты от меня что-то скрываешь. Ты приказал молчать Клаусу, но не другим домовым эльфам, поэтому не думай, что для меня остаётся секретом, что после таких встреч ты стал с завидной регулярностью пить восстанавливающие зелья. В связи с этим я хочу, чтобы ты вернулся в школу — там ты будешь под защитой. Хогвартс всегда оберегал своих студентов, и я уверена, что в этом их политика сохранилась неизменной — Макгонаггал не допустит, чтобы тебя забирали на допросы. Я просто хочу, чтобы это всё прекратилось. Когда выпустят отца… — С чего ты взяла, что его выпустят? — Драко прервал речь матери и только под её немного удивлённым взглядом понял, что перешёл границу, которой его учил отец с детства — беспрекословно, не перебивая слушать отца и мать. Особенно отца. — Драко, я знаю, что мы не касались этой темы, — Нарцисса, вздохнув, с пониманием посмотрела на сына. — но я не теряю надежды, что его выпустят и даже не хочу думать о другом исходе.       Драко внимательно смотрел на мать, эта женщина всегда свято доверяла мужу, всегда шла за ним, гордо подняв голову, и заслоняя его спину, каждый раз слепо веря его слову и даже не имея сомнений в его правоте. Он знал, что отец, всегда, к ней прислушивался, пусть и редко это признавал, даже перед самим собой. Драко просто не мог отнять у неё эту веру, рассказать, насколько всё дерьмово, и что она вряд ли после суда хоть раз увидит Люциуса. Он просто не мог отнять у неё её надежду, которая казалось и так потеряла всякую опору, и держится на какой-то призрачной точке, едва сохраняя равновесие. — Всё будет в порядке, мам… — сам не веря в свои слова произнёс Драко и, прижав её хрупкую руку к губам, встал из-за стола. — Я пойду. Завтра долгий день… — Милый, подумай над возвращением в школу, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.       Уже случилось, мам! — Я справлюсь, не переживай.       Поднявшись к себе, Драко наложил на комнату запирающее и заглушающее заклинания — мать не должна его услышать, если ему опять приснятся кошмары. — Клаус. — повелительно позвав эльфа, Драко, не обращая на него сначала никакого внимания, медленно расстегнул рубашку и небрежно отбросил её на стоящий в углу стул. — Принеси мне зелье. — Хозяин… — тихо пропищал эльф в страхе, втянув голову в плечи, и виноватым взглядом глядя на своего господина. — Клаус не может принести снотворное зелье хозяину.       Драко почувствовал, как челюсть непроизвольно сжалась от злобы, а по спине прошёл неприятный холодок. — Как ты смеешь ослушаться приказа своего господина! — Хозяин, Клаус виноват… Госпожа заметила пропажу ингредиентов для зелья, и запретила Клаусу готовить молодому хозяину зелье… — Тогда купи и принеси мне его сейчас же! — Госпожа запретила под любым предлогом приносить Хозяину Драко зелье… Госпожа говорит оно вызывает зависимость… — дрожащим голосом, почти сжавшись в комочек, прошептал эльф, словно ожидая удара от своего молодого хозяина. — Пошёл вон! — зарычал Драко, ели сдерживая гнев, с силой сжимая кулаки. Прекрасно, просто прекрасно! Этого теперь только не хватало!       Устало потерев переносицу, Драко лёг на кровать, подложив руки за голову. Нужно было хоть как-то усмирить злость, которая словно жидкий металл, растекалась в груди. Достав из кармана брюк небольшой серебристый портсигар, Малфой закурил. Стало немного отпускать, ядовитый дым понемногу начал вытеснять жидкий металл из груди.       Драко понимал, что это просто забота матери, наверно каждая бы так поступила на её месте, но чёрт, он уже месяц как спасался снотворным зельем от кошмаров, оно и то помогало не всегда, видимо всё же сказывалось привыкание, и нужно было искать что-то новое, либо все кошмары так глубоко отпечатались в сознании Драко, что теперь их оттуда не вырезать даже ножом. Он знал, что это зелье вызывает сильное привыкание, и чаще всего, его давали под строгим надзором, пациентам больницы Мунго, которые перенесли посттравматический синдром. Малфой умел его готовить, и мог с этой задачей справится сам, нужны были только правильные ингредиенты, которые теперь он, по всей видимости, увидит не скоро — Нарцисса наверняка запечатала хранилище намертво. Развеяв сигарету с помощью палочки, Драко закрыл глаза. Ночь точно обещает быть долгой.       Самое ужасное в этом всём было то, что сон легко приходил к нему, налипая в сознании самыми реалистичными воспоминаниями, которые хочется от себя отогнать, такие, в которых ты помнишь каждую деталь, каждое движение, даже запах, который наполняет твои лёгкие.       Липкий пот покрыл каплями белоснежное тело Драко, и он, сжав сведенными кулаками простынь, тихо застонал. Он снова стоял перед разрушенными стенами Хогвартса. Как сейчас — ужас, сковавший его тело, навалился с новой силой и парализовал дыхание. Перед ним стоял Воландеморт. Горло сдавило, и Драко, сквозь сон, постарался вдохнуть полной грудью. Тогда казалось, что победа одержана, но она не приносила ни капли радости, Драко чувствовал себя проигравшим. Стоя в окружении сокурсников, он был чужим, инородным телом, которое Хогвартс хочет выплюнуть, не переварив в себе.       А внутри, внутри лишь пустота. Подросток, стоящий на развилке своего пути. Один ободряющий взгляд, тихо опустившаяся ладонь на его руку, всего одно слово — так просто, такие простые вещи, доступные другим, и он бы попробовал противостоять Лорду. Тишина. Ощущение ненужности здесь. Впрочем, как и там. Это отвратительное дыхание Тёмного Лорда на шее, его руки на плечах и ком черноты, остро ощущавшийся на затылке, воля, которой очень сложно противостоять.       Стоя рядом с лордом, ощущая немой сковывающий холод, Драко во сне наблюдал как одна за одной стали исчезать фигуры сокурсников и пожирателей. Оставшись наедине с Воландемортом, он почувствовал, как его стали хватать за ноги руки вылезающих из-под земли серых мертвых тел, погибших в битве, отчетливо увидев Фреда и Гойла, старающихся подняться, обвинительно смотрящие пустыми мутными глазами, Драко закричал, вскочив на кровати в поту. Вновь и вновь к нему возвращались одни и те же сны, одни и те же истории и лица. Груз вины, который он ощущал, не давал ему дышать. Драко ни раз задавался вопросом: смог бы он помешать отцу, задумавшему вернуть Темного лорда? Смог бы он пойти против Воландеморта и своей семьи, как это делали другие волшебники? Драко знал, что не смог бы. Не было в нём нужного героизма, самоотдачи и грифиндорской храбрости. Он всегда выбирал свою семью, какую бы цену ему не приходилось за это платить, ведь кроме семьи он ничего и никого не имел этой жизни.       «Драко, ведь ты не убийца»… слова Дамболдора почти каждый раз всплывали по ночам в сознании парня. «Не убийца»… Убийца. Драко для себя это давно решил, приняв на себя вину за смерть профессора Дамболдора.