Любовь под одной крышей

— А-Сюй!       Чжоу Цзышу улыбнулся и, прервав разговор с У Си, повернул голову в сторону, чтобы посмотреть на спешащего к нему Вэнь Кэсина. Его длинные ноги выглядывали из-под белоснежного медицинского халата, и Чжоу Цзышу в который раз убедился, что его муж был просто непозволительно красивым мужчиной. Вэнь Кэсин подошел к нему и обнял за талию, но не успел дотянуться до лица, чтобы поцеловать, потому что Чжоу Цзышу остановил его выставленной между ними ладонью. — Ладно-ладно, — усмехнулся Вэнь Кэсин и посмотрел на У Си. — Как все прошло? — Все хорошо, — У Си слегка улыбнулся. — Я думаю, Цзышу достаточно продолжать разминаться дома и пару раз в неделю получать массаж. В дальнейшей терапии потребности нет. — Отлично, — Вэнь Кэсин ласково посмотрел на Чжоу Цзышу в его объятиях и тихо усмехнулся, когда он закатил глаза. — Я ведь обещал, что мы тебя вылечим, — он крепче прижал к себе Чжоу Цзышу и все-таки клюнул поцелуем в висок, оставшись довольным, как добравшийся до долгожданной сладости ребенок. — Да-да, доктор Вэнь, молодец, — усмехнулся Чжоу Цзышу, подтолкнув его локтем под ребра.       На самом деле, конечно, он был благодарен. Его травма не была серьезной проблемой большую часть времени, но те периоды, когда она напоминала о себе, были невыносимыми. Тем не менее, Чжоу Цзышу не считал это чем-то важным и был уверен, что Вэнь Кэсин и У Си просто зря потратят время, которое могли бы провести с большей пользой для своих пациентов. Но месяц назад он принял предложение Вэнь Кэсина позаботиться об этом и старательно посещал терапию все это время, строго следуя всем предписаниям. Теперь боль оставила его, и он не мог не почувствовать облегчение. — Что ж, мне нужно закончить обход, — напомнил о себе У Си, прервав их переглядывания. — Я передам твое приглашение Бэйюаню, — сказал он, посмотрев на Чжоу Цзышу, и тот с улыбкой кивнул.       Чжоу Цзышу проводил друга взглядом, помахав ему на прощание, и снова посмотрел на своего мужа. Вздохнув, он мягко выпутался из его объятий, заметив, что в конце коридора появилась медсестра с пациентом, и только улыбнулся в ответ на обиженный взгляд и надутые губы Вэнь Кэсина. Медсестра прошла мимо них, поприветствовав обоих, и Вэнь Кэсин снова прижался к нему, на этот раз не встречая сопротивления. — А-Сюй, ты подождешь, пока я закончу кое-какую бумажную работу? — он прижался губами к шее Чжоу Цзышу, нежно двигаясь руками вдоль позвоночника. — Это не займет много времени, а сразу после мы можем навестить родителей и отдать им дань уважения. А-Сян сказала, она с парнями уже занялись ужином, так что к нашему приезду все будет готово. — Хорошо, — Чжоу Цзышу тихо выдохнул и слегка оттолкнул Вэнь Кэсина от себя. Тот поддался, усмехаясь, решая сжалиться и не продолжать дразнить его своими поцелуями. — Я спущусь за кофе, ладно? — Нет нужды, — Вэнь Кэсин улыбнулся и взял его за руку, потащив за собой. — Я попрошу секретаря приготовить для тебя кофе и подать в мой кабинет.       Чжоу Цзышу не стал спорить, просто чтобы не тратить попусту время — все равно ему не удастся переубедить Вэнь Кэсина, сколько бы он ни пытался. Поэтому он покорно последовал за ним на девятый, последний этаж клиники, где расположился офис, и вежливо приветствовал всех сотрудников, уже хорошо знающих, кто он такой. Конечно, с рукой Вэнь Кэсина, всегда обернутой вокруг его собственной, даже новенькие быстро понимали, какого рода отношения их связывали.       Пока Вэнь Кэсин разбирался со своими бумагами, Чжоу Цзышу наслаждался кофе и открывшимся с панорамного окна видом города. Как только кофе закончился, вид тоже наскучил, но Чжоу Цзышу всегда знал, как себя развлечь. Он поднялся с кресла и подошел к сидящему за столом Вэнь Кэсину, встав у него за спиной и положив руки на плечи. Его муж издал тихий звук удовлетворения от массирующих напряженные плечи рук и откинул голову назад, упираясь затылком на живот Чжоу Цзышу, склонившегося к нему для поцелуя.       Работать в такой обстановке было слишком сложно для Вэнь Кэсина, который хотел утащить Чжоу Цзышу к себе на колени и прижаться к его губам, исследовать его хорошо знакомое тело, получив в благодарность за каждое прикосновение самые красивые звуки. Но Чжоу Цзышу заставил его взять себя в руки, напомнив, что, чем раньше он закончит, тем скорее они оба получат желаемое, и все же остался рядом, продолжая делать массаж на плечах и голове.       Когда Вэнь Кэсин наконец разобрался с работой, часы показывали седьмой час вечера. Он потребовал у Чжоу Цзышу пару минут объятий и поцелуев, и Чжоу Цзышу пошел у него на поводу, но вскоре вытолкнул из кабинета и потащил к лифту, прощаясь с немногими из оставшихся сотрудников, чьи улыбки были очевидны даже за медицинскими масками на лицах. Они спустились на подземную парковку, и только здесь Вэнь Кэсин нехотя отпустил его, чтобы они могли занять свои места. Чжоу Цзышу, пользуясь возможностью, поспешил сесть на пассажирское сиденье — он не очень любил водить сам, но очень любил наблюдать за сильными руками и длинными пальцами Вэнь Кэсина, обхватывающими руль.       Дорога проходила в тишине, они даже не включили радио, оба погруженные в свои мысли. Вэнь Кэсин сделал остановку у цветочного магазина, где Чжоу Цзышу купил два букета белоснежных ирисов, и минут через двадцать они наконец добрались до колумбария. К счастью, людей было совсем немного, и они спокойно проследовали к нужной нише.       Чжоу Цзышу не сдержал тяжелый вздох, глядя на имена одних из самых важных людей в его жизни, и Вэнь Кэсин подбадривающе погладил его по пояснице, обнимая за талию, когда он положил цветы. Они зажгли благовония, поклонились и молча поделились своими мыслями с теми, кого больше не могли увидеть. Чжоу Цзышу пообещал заботиться о Вэнь Кэсине до конца своей жизни и поблагодарил своих родителей за то, что именно они помогли ему решиться на эти отношения, за то, что сегодня он и Вэнь Кэсин были мужьями и имели их маленькую, но дружную семью. Он извинился за то, что был недостаточно хорошим сыном для них, обещая, что станет хорошим мужем и отцом, таким, каким был Цинь Хуайчжан для него.       Через несколько минут, когда Чжоу Цзышу сказал все, что хотел, и успокоил сбившееся от сдерживаемых слез дыхание, они последовали дальше, чтобы найти другую нишу, возле которой Вэнь Кэсин сам оставил букет цветов. Чжоу Цзышу с горечью посмотрел на два имени на плите — Вэнь Жуюй и Гу Мяомяо. Он никогда не встречал их, но знал, как дороги они были для Вэнь Кэсина, чья память сохранила достаточно воспоминаний о них, несмотря на то что он был мал, когда их не стало. Эти люди подарили ему Вэнь Кэсина, его мужа и родственную душу, и он всегда чувствовал себя благодарным за это, поэтому воспользовался возможностью еще раз выразить свое уважение покойным родителям любви всей его жизни.       Когда они вернулись в машину, Чжоу Цзышу взволнованно посмотрел на молчаливого Вэнь Кэсина, обратив внимание на его неровное дыхание. Он протянул к нему руку, и Вэнь Кэсин позволил ему переплести их пальцы, с немного грустной, но искренней и любящей улыбкой посмотрев на него. Они потянулись друг к другу, соединяя губы в легком, целомудренном поцелуе, больше похожим на простое касание, чем на что-то другое. — С пятой годовщиной, А-Сюй, — Вэнь Кэсин крепче сжал его руку и поднес к своему лицу, чтобы поцеловать. Его губы коснулись безымянного пальца, где в свете заката блестело кольцо, которое было сделано на заказ из белого золота с гравировкой их инициалов и цветов сливы — точно такое же, как у самого Вэнь Кэсина. — С годовщиной, А-Син, — Чжоу Цзышу улыбнулся, склонив голову набок, ни на секунду не отводя взгляд от человека, которому пять лет назад, нисколько не колеблясь, сказал самое важное «да» в их жизнях.       Понадобился почти целый час, чтобы наконец добраться до дома. Взяв свой рабочий портфель, Вэнь Кэсин свободной рукой схватился за Чжоу Цзышу, следуя за ним с глупой влюбленной улыбкой, которую Чжоу Цзышу любил всем своим сердцем. Они целовались в лифте, хихикая, словно школьники, которые впервые попробовали поцелуи. И именно такими они себя ощущали рядом друг с другом: юными, свободными, счастливыми — такими, как десять лет назад, когда они только встретились и еще не держали на своих плечах такой тяжелый груз, который был у них теперь, когда им было под тридцать.       Они вошли в квартиру, и их встретили приятный аромат праздничного ужина и Чжан Чэнлин с испачканным в муке лицом, проходящий мимо них в ванную комнату. Вэнь Кэсин, рассеянно поприветствовав Гу Сян и Цао Вэйнина, утащил Чжоу Цзышу в спальню под предлогом, что им нужно переодеться. То, что он завалил их на кровать, стаскивая одежду и беспорядочно целуя, он предпочел назвать просто приятным бонусом, и у Чжоу Цзышу не было никакого желания спорить с этим: он подставлял свое тело под требовательные руки возлюбленного и охотно отвечал на поцелуй, зарываясь пальцами в отросшие волосы Вэнь Кэсина, нависающего над ним.       Их прервал громкий возглас оказавшейся под дверью Гу Сян, которая велела немедленно отцепиться друг от друга и выйти наконец к ним, потому что бедные дети устали и хотят есть, но не могут начать без них. Чжоу Цзышу тихо рассмеялся над выражением лица Вэнь Кэсина и слегка оттолкнул его от себя, чтобы подняться с кровати и одеться. В конце концов, Гу Сян была права, им следовало присоединиться к детям за праздничным столом и принять их поздравления с годовщиной. Вэнь Кэсин украл у него еще один глубокий поцелуй, прежде чем прижался к нему со спины, следуя за мужем в сторону гостиной, где ребята накрыли стол.       Хотя их было немного, атмосфера была шумной. Вэнь Кэсин не прекращал спорить с Гу Сян, которую пытался успокоить едва сдерживающий смех Цао Вэйнин. Чжоу Цзышу тем временем тихо обсуждал с Чжан Чэнлином его успехи на олимпиаде по физике, которую он писал недавно, и предложил ему придумать для себя подарок, потому что мальчик долго готовился, очень хорошо справился и определенно заслужил получить что-нибудь за свои старания. Вэнь Кэсин, услышав их разговор, немедленно поддержал идею, еще больше смутив Чжан Чэнлина.       Через некоторое время раздался звонок в дверь, и Гу Сян побежала открывать. Она вернулась с Ло Фумэн, Цзин Бэйюанем и У Си, которые вызвали недоумение Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсина, не ожидавших, что они могут прийти вместе. Пока Чжан Чэнлин расставлял для новоприбывших гостей тарелки, Ло Фумэн притянула Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсина в объятия, поздравляя их, а вслед за ней Цзин Бэйюань и У Си поспешили вручить свой подарок. Зная своего лучшего друга, Чжоу Цзышу отказался открывать коробку при всех и отнес ее в спальню — наверняка ее содержимое предназначено именно для этой комнаты, судя по довольному лицу Цзин Бэйюаня.       Ужин прошел в дружелюбной и еще более шумной обстановке. Они много шутили и смеялись, вспоминали прошлое и строили планы на будущее. Гу Сян и Цао Вэйнин оказались под прицелом расспросов о свадьбе, но Чжоу Цзышу поспешил сменить тему, чтобы спасти их от еще большего смущения, и переключил внимание на Вэнь Кэсина, который готовился заключить важный договор с международной компанией и вывести свою сеть клиник на совершенно новый уровень. Такой же смущенный Вэнь Кэсин сместил внимание обратно на детей, рассказав, что Гу Сян и Цао Вэйнин со своим совместным проектом выиграли государственный грант и в скором времени должны были работать с именитыми архитекторами, а Чжан Чэнлин выиграл уже четыре школьных олимпиады — и тут уже Чжоу Цзышу не стал вмешиваться, потому что говорить о достижениях их детей было важно и нужно, так что он только присоединился к похвале и просьбам Вэнь Кэсина не забывать заботиться о здоровье.       После ужина все собрались перед телевизором, но вместо того, чтобы уделять ему внимание, разговорились обо всем на свете и ни о чем одновременно. Ло Фумэн, уставшая после долгого рабочего дня, решила покинуть их первой, потратив еще несколько минут на объятия у порога и тихие наставления для Чжоу Цзышу, которому она, по ее словам, доверила самое важное, что было в ее жизни. Проводив женщину, все снова вернулись в гостиную и принялись за настольные игры, единогласно решив, что еще один час вместе никому из них не повредит — в основном, конечно, всех в этом убедила Гу Сян, которой слишком не хотелось расставаться, и никто не смел ее в этом винить.       Чжоу Цзышу был меньше всех увлечен игрой — это всегда напоминало ему о том дне, когда он познакомил Вэнь Кэсина с родителями, поэтому он старался избегать подобных вещей всеми возможными способами, чтобы не портить никому настроение своей скорбью, которая еще не улеглась в нем, сколько бы лет ни прошло. Вместо этого он сидел рядом с Вэнь Кэсином, нежно водя рукой по его спине, иногда зарываясь пальцами в волосы, и просто наблюдал за его красивым лицом, почти не слушая, о чем все говорили, слишком увлеченный созерцанием прекрасного. Сколько бы лет ни прошло, сколько бы Вэнь Кэсин ни говорил ему, что он невообразимо красив, для Чжоу Цзышу во всем мире не было никого красивее его мужа.       Во всей этой спокойной семейной атмосфере однако было что-то, что казалось неправильным. Чжоу Цзышу пришлось потратить минут пятнадцать на то, чтобы понять, что именно было не так — Чжан Чэнлина с ними не было. Он вздохнул и поднялся с дивана, на молчаливый вопрос в глазах Вэнь Кэсина только улыбнувшись и пообещав поскорее вернуться. Он подошел к комнате мальчика и, постучав и дождавшись разрешений войти, осторожно толкнул дверь, чтобы обнаружить Чжан Чэнлина на его кровати, уткнувшегося в телефон. — Все хорошо? — тихо спросил Чжоу Цзышу, подойдя ближе, и сел на край кровати, внимательно глядя на лицо младшего. Чжан Чэнлин неуверенно кивнул в ответ. — Ты хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит? — Нет-нет, все хорошо, — мальчик виновато опустил голову, и Чжоу Цзышу снова тяжело вздохнул. — Я не буду ни на чем настаивать. Если захочешь поделиться, я всегда здесь.       Чжоу Цзышу улыбнулся и погладил его по голове. Он уже собрался встать и уйти, когда Чжан Чэнлин схватил его за руку и не позволил подняться, потянув обратно на кровать. Чжоу Цзышу хотел спросить, в чем дело, но, увидев замешательство и нерешительность на чужом лице, решил дать ему собраться с мыслями и заговорить первым. — Шушу, прости, что я порчу ваш вечер, — тихо пробормотал Чжан Чэнлин. Чжоу Цзышу нахмурился, но продолжал молчать, ожидая, что он скажет дальше. — Я не хотел, чтобы это было так, и решил уйти к себе, думал, никто не заметит.       Чжоу Цзышу пришлось проглотить горечь от того, что он действительно не сразу заметил его отсутствие. Чжан Чэнлин хоть и принял их за свою семью и с каждым днем все больше открывался им, но его присутствие всегда было тихим: он чаще всего молчал, только слушал и отвечал, если спрашивали. Они думали, он просто такой человек — неразговорчивый, скромный. Они не думали, что это может быть проблемой, потому что считали, что делали достаточно, чтобы Чжан Чэнлин чувствовал себя хорошо и комфортно рядом с ними. Но, возможно, все это время они с Вэнь Кэсином не замечали чего-то очевидного. — Чэнлин, все в порядке, — Чжоу Цзышу отцепил его руку от своего предплечья, только чтобы сжать ее в своих ладонях. — Ты хочешь рассказать, что тебя беспокоит? — Я… — Чжан Чэнлин запнулся и закусил губу, нерешительно оглядываясь по сторонам. Чжоу Цзышу крепче сжал его руки, подбадривая продолжать. — Шушу, я просто чувствую себя… чужим. Я знаю, что не должен, не после всего, что ты и Вэнь-шу сделали для меня, но я… Прости, шушу. — Не извиняйся, — Чжоу Цзышу покачал головой, вздохнув. — Если кто и должен извиняться, так это я и твой Вэнь-шу за то, что не заметили раньше и не уделили этому должного внимания. Чэнлин, я понимаю, что тебе сложно принять нас, это нормально. Ты же знаешь, что я тоже рос в приемной семье? — Чжан Чэнлин кивнул в ответ. — Мне было легче, потому что я попал к ним маленьким и почти не знал своих настоящих родителей. Но ты знал свою семью много лет и потерял их при трагических обстоятельствах, и тебе сложно привыкнуть к жизни без них. Не чувствуй свою вину за это, хорошо? — Но я… Вы столько делаете для меня… — И мы будем делать еще, если понадобится, — Чжоу Цзышу мягко улыбнулся. — Чэнлин, пойми кое-что. Мы не пытаемся заменить тебе родителей — никто не сможет и не посмеет сделать это. Мы лишь хотим подарить тебе любовь, поддержку и заботу, которых ты лишился. Мы хотим дать тебе семью, дом, в который ты всегда сможешь вернуться. Ты дорог для нас, несмотря ни на что. Я хочу, чтобы ты сказал нам, если мы делаем недостаточно. Что заставляет тебя чувствовать себя чужим, Чэнлин? — Я не знаю, — Чжан Чэнлин тихо всхлипнул. Чжоу Цзышу притянул его ближе к себе, заключая в объятия. — Обычно все хорошо. Вы с Вэнь-шу всегда заботитесь обо мне, Сян-цзе и Вэйнин-гэ тоже. Я знаю, что остальные тоже хорошо относятся ко мне, но мне кажется, словно они все смотрят на меня, как на постороннего, словно я занимаю место, которое не должен занимать.       Чжоу Цзышу уже хотел ответить, когда в дверь постучали. Чжан Чэнлин позволил войти, кажется, раньше, чем осознал это, и Чжоу Цзышу не сдержал улыбку при виде его растерянного лица. Но их внимание отвлек друг от друга оказавшийся на пороге Вэнь Кэсин, который осторожно закрыл за собой дверь и подошел к ним, опускаясь на кровать с другой стороны от Чжан Чэнлина, который по-прежнему согревался в объятиях Чжоу Цзышу. — Я гадал, куда делись наш А-Лин и мой муж, а они решили спрятаться и обниматься без меня? — Вэнь Кэсин усмехнулся, потрепав мальчика по волосам. Чжан Чэнлин улыбнулся и притянул его к себе, чтобы обнять. — Что вы тут делаете? — спросил Вэнь Кэсин, переводя взгляд с одного на другого. — Чэнлин, — Чжоу Цзышу встретил его взгляд с молчаливым вопросом, и Чжан Чэнлин кивнул, улыбаясь, дав разрешение продолжить прерванный разговор. — Ты сам чувствуешь, что ты на том месте, где должен быть? Ты хочешь быть на этом месте? Ты хочешь… — он запнулся и сделал глубокий вдох, чтобы успокоить внезапный приступ тревоги от возможного ответа. — Ты хочешь остаться с нами? Потому что если это не то, где ты хочешь быть, мы сделаем все возможное, чтобы ты нашел свое место. — Нет, я хочу остаться, — тут же заявил Чжан Чэнлин, и Чжоу Цзышу не слышал ни капли сомнения в его голосе. — Мне хорошо здесь. Я знаю, что братья моего отца любят меня, но я… Не знаю, наверное, для них я еще более чужой, чем для вас. — Ты не чужой для нас, — вступил в разговор Вэнь Кэсин, мягко улыбнувшись. — Никого из нас здесь не связывает кровное родство, но это не мешает нам быть семьей. Ты знаешь, и я, и А-Сюй выросли с приемным родителями, но мы никогда не считали их чужими, как и они нас. Для того, чтобы быть семьей, совсем не обязательно иметь родственную связь. — Пока ты считаешь нас своей семьей, так оно и есть, — тихо добавил Чжоу Цзышу. — Все здесь любят тебя, Чэнлин. Ло-и переживает, что ты не хочешь с ней общаться, поэтому редко говорит с тобой напрямую, но она всегда спрашивает о тебе. Бэйюань и У Си постоянно интересуются твоим здоровьем, а еще Бэйюань очень переживает о твоем поступлении, кажется, даже больше, чем ты сам. Мне приходится каждый раз напоминать ему, что ты будешь поступать только в следующем году, — он усмехнулся и почувствовал облегчение, заметив улыбку на лице мальчика. — Даже старик Е Байи спрашивает о тебе в те немногие дни, когда решает позвонить, — фыркнул Вэнь Кэсин, и Чжан Чэнлин, кажется, еще больше расслабился, тихо хихикнув. — Ты член семьи, Чэнлин, — мягче добавил он, погладив младшего по голове. — И мы все тебя любим. — Я вас тоже, — тихо признался Чжан Чэнлин, смущенно улыбнувшись, и тут же оказался в крепких объятиях сразу с двух сторон.       Они остались так на некоторое время, тихо обсуждая последние новости и думая, как будут проводить выходные. Вэнь Кэсин предложил набрать кучу вредной еды и поехать в загородный дом Ло Фумэн, чтобы устроить пикник, и Чжан Чэнлин с радостью поддержал его идею, взяв обещание с Чжоу Цзышу, что он научит его наконец некоторым приемам из боевых искусств — Чжоу Цзышу не смел отказать, потому что уже долгое время обещал ему это, но не находил времени.       Их прервала ворвавшаяся в комнату Гу Сян, радостно объявившая о своей победе. Вслед за ней в дверях показался Цзин Бэйюань, чтобы сказать, что не выдержал проигрыша, поэтому им с У Си пора домой. Чжоу Цзышу поднялся с кровати, и Вэнь Кэсин в обнимку с Чжан Чэнлином последовали за ним, чтобы проводить гостей. Цзин Бэйюань не упустил возможность напомнить мальчику, что с радостью поможет ему с поступлением на свою кафедру, а после красноречивого взгляда от Чжоу Цзышу добавил, что и с любым другим факультетом тоже с радостью готов помочь, несмотря на то что это было совсем не то, что от него требовал Чжоу Цзышу, который хотел, чтобы его друг просто оставил ребенка в покое — для волнения о поступлении было еще рано. Но Чжан Чэнлин, кажется, не возражал, поэтому Чжоу Цзышу не стал ничего говорить и только попрощался с друзьями, все-таки предупредительно стрельнув глазами в Цзин Бэйюаня, который только рассмеялся, помахав рукой напоследок. — Раз уж все ушли, то и нам пора, — заявила Гу Сян, подхватив стоящего рядом Цао Вэйнина под руку. — Диди, может, останешься сегодня на ночь у нас? Мы сможем поиграть в приставку до утра, и эти старики даже не узнают об этом, — она хихикнула, посмотрев на Чжан Чэнлина, героически сдержавшего смех, но не улыбку. — Кто это тут старик? — Вэнь Кэсин потянул ее за ухо, с притворной строгостью посмотрев на сморщенное от такой же притворной боли лицо Гу Сян, которая громко рассмеялась от этого. — Ты действительно маленький демон, А-Сян, — он покачал головой, отпустив девушку, и уголки его губ дернулись в улыбке, когда она обхватила руками его талию, обнимая. — Но я ваш маленький демон, гэ, — растягивая слоги, пропела Гу Сян, улыбаясь. Вэнь Кэсину было нечего возразить, она была абсолютно права. — Вы все наши маленькие демоны, — вздохнул он и потянул в свои объятия улыбающихся Чжан Чэнлина и Цао Вэйнина. Чжоу Цзышу, встретив нежный взгляд мужа, с удовольствием присоединился к ним.       Возможно, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин не были лучшими родителями. Но они старались изо всех сил и каждый день учились быть лучше. Они стремились дать этим детям счастливую и комфортную жизнь, заложить для них прочный фундамент из гармоничных и доверительных отношений между ними и помочь им стать теми, кем они мечтали, чтобы в будущем у них не было сожалений об упущенных возможностях и неверных решениях.       Пока глаза их детей светились искренним счастьем и улыбки украшали их лица, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин верили, что делали все правильно.       Что бы ни ждало их впереди, пока у них есть семья, они справятся.