i'll meet you at the divide

I'll meet you at the divide To break the spell A point where two worlds collide Yeah, we'll rebel If I get high enough If I get high enough, will I see you again? (If I Get High - Nothing But Thieves)

***

– Что, если я протяну последнюю ноту немного дольше? Хёнвон зевает, откидываясь на спинку стула. В студии уже поздно, и технически ему уже не нужно быть здесь, но Хёнвон остаётся, слушая, как Кихён репетирует в кабине звукозаписи. Новая ночь, новая песня, новый альбом. Он закончил запись несколько часов назад, но Кихён едва успел закончить свою часть. Кихён одет в тёмную толстовку, которая определенно не его собственная, судя по тому, как ткань сидит на нём, а рукава спускаются ниже кончиков пальцев. Хёнвон почти улыбается, наблюдая за тем, как он постоянно подтягивает рукава, когда они опускаются. Хёнвон медленно смиряется с рыжим беспорядком, который теперь является волосами Кихёна, покрашенными неделю назад для подготовки к камбеку. Его собственная очередь уже приближается, и он почти чувствует, как осветлитель обжигает его кожу. Он будет скучать по уходу за тёмными волосами. Кихён заканчивает дубль с небольшими изменениями, ноты звучат устойчиво и надёжно. Работник звукозаписи говорит ему: – Хорошо сделано, - щелкая по студийным мониторам. Кихён смотрит на него из кабинки и поднимает брови. У него довольное выражение лица, которое заставляет Хёнвона закатить глаза, но при этом улыбаться. Он как раз собирается это сделать, когда его желудок внезапно скручивается от ужаса, а голова разрывается от боли, заставляя комнату вращаться. Он задыхается, закрывает глаза, и беззвучный крик застревает у него в горле, так как ему кажется, что он падает - падает с Земли, когда он открывает глаза и оказывается в окружении шумного транспорта и проносящихся мимо него пешеходов. Город яркий, как день. Он отшатывается в сторону, шок пронзает его грудь. Черт, черт, что за черт. Он судорожно оглядывается по сторонам, голова болит, а зрение затуманено. Люди странно смотрят на него, и он отступает в панике, спотыкаясь, в подворотню. Он ударяется головой об одну из кирпичных стен, пытаясь сделать шаг от гипервентиляции. Его грудь вздымается, внутренности трясёт, как будто каждая молекула в нем говорит ему, что это неправильно; ему здесь не место. Он смотрит на свои руки, и они то расплываются, то фокусируются перед ним. С его губ срывается панический возглас, и он присаживается, положив голову на колени, в то время, как его сердце бешено колотится. Это просто сон. Причудливый, чёртов сон. Все в порядке. Все в порядке. На шатких ногах он снова встаёт, продолжает идти, повторяя, что всё в порядке, как мантру, и выходит на другую дорогу, гораздо более тихую и спокойную, чем та оживленная улица, на которой он проснулся. Он поднимает взгляд и видит знакомую фигуру, идущую к нему по улице. Это настолько неожиданно, что у него на мгновение замирает сердце. Кихён. Облегчение смешивается с паникой при виде знакомого лица, но оно исчезает, когда он понимает, что это не тот Кихён, которого он знает. В руках у Кихёна несколько учебников, а через плечо перекинута сумка. Он закутан в тусклый серый свитер, ткань обвисла до пояса, а пальцы робко выглядывают из рукавов. Его волосы слегка вьются, чёлка спадает на глаза и обрамляет лицо, темно-каштановые - совсем не похожи на ярко-красные, которые он привык видеть изо дня в день. Он поднимает глаза и задыхается, застывая на месте, книги падают из его рук на пол, когда он видит перед собой Хёнвона, который откровенно пялится на него. Хёнвон видит, как на его лице промелькнуло узнавание, и снова начинает надеяться. Может быть, этот Кихён действительно его знает? Потрясённые карие глаза смотрят на него, бегая вверх-вниз по его телу. – Ты ведь не отсюда? Голос Кихёна - тихий, непривычно мягкий для ушей Хёнвона. – Не из этой вселенной, - перефразирует он, наблюдая за лицом Хёнвона, словно анализируя каждый сантиметр. – Нет, - говорит он, облегчение пробегает через него, потому что каким-то образом этот Кихён знает, что ему здесь не место, что что-то не так. Он не лишен надежды. Кихён сглатывает, что-то мелькает в его глазах. Разочарование? Печаль? Что бы это ни было, оно мгновенно исчезает, и Кихён поспешно убирает волосы с глаз. Хёнвон смотрит вниз, на разбросанные книги и бумаги, затем снова на лицо Кихёна. Он приходит в себя, наклоняется и поднимает их, Кихён следует за ним, их руки соприкасаются, когда они тянутся к учебнику. – Тебя всё ещё зовут Хёнвон? Голос Кихёна такой тихий и тонкий, как будто он оставляет так много недосказанного, и Хёнвон замирает, не зная, что Кихёна вообще зовут "Кихён". – Да, - говорит он, вставая и передавая другому книги. – Кихён? На его лице появляется намек на улыбку, которую Хёнвон копирует, и он снова может дышать.

***

Кихён приводит Хёнвона в свою квартиру. Она освещена солнцем и чиста, как и любое другое помещение, в котором Хёнвон видел бы Кихёна. Может быть, даже слишком чисто. Все прилавки блестят, одеяла сложены, грязная посуда не валяется рядом с раковиной. В воздухе витает цитрусовый аромат чистящего средства. Хёнвон проводит пальцами по столу, замечая довольно пустое пространство. Даже когда Кихён убирался дома, их общежитие всегда казалось обжитым, как дом. Даже в его стараниях всегда присутствовал намек на суету их жизни. Кихён говорил, что сдерживается в уборке из уважения к чужому пространству. – Мы переживаем это уже около месяца, - объясняет Кихён, складывая свои вещи на кухонный стол. – Разрыв в нашем измерении переодически глючит и приводит сюда людей из других вселенных. – Значит, я глюк? - спросил Хёнвон, пытаясь уложить в голове мысль о том, что его случайно занесло в другое измерение. – Наверное. Если ты беспокоишься о том, как попасть домой, не стоит. Обычно все исправляется в течение недели. Сбои никогда не длятся долго. Кихён делает паузу и смотрит на Хёнвона. – Обычно его можно увидеть из окна моей спальни, - говорит Кихён, приглашая Хёнвона следовать за ним. – Что увидеть? – Разрыв, - отвечает Кихён, хватает его за руку и тянет за собой по коридору к двери, поворачивает ручку и заталкивает внутрь. Спальня Кихёна напоминает остальную часть его квартиры. Организованная, но пустая. Как будто в ней должно быть больше вещей. Кровать, которая кажется слишком большой для маленького человека, стоит в центре у стены. Хёнвон следует за Кихёном к большому окну, выходящему на город. Кихён указывает на окно, но его палец не касается стекла. – Нужно немного присмотреться, там есть часть неба... она странно искривляется. Как будто сбой в реальности. Хёнвон пытается проследить за взглядом Кихёна и смотрит на облачное небо, не зная, что именно он ищет. Но потом он видит это, и он знает, что это такое, потому что в его груди возникает то же чувство, что и тогда, когда он пришел сюда. Как и сказал Кихён, это сбой в реальности. Хотя оно отражает небо вокруг, его форма неправильная, словно чёрная дыра, засасывающая это небо. Оно необычно извивается, отчего у Хёнвона перехватывает дыхание, и он отворачивается, нащупывая рукой подоконник. – Мне плохо, - простонал он. – Это похоже на то, как будто меня насильно привезли сюда. Кихён поглаживает его по плечу. – Не волнуйся, скоро все пройдет. Хочешь есть?

***

– Итак, - начинает Кихён, подавая Хёнвону миску с тушеным кимчи. – Кто я в твоем мире? Хёнвон подвигает миску ближе. – Ну, мы вместе в идол-группе. Кихён фыркает, садясь напротив него за маленький кухонный стол. – Ты шутишь? Айдол-группа? – Совершенно серьезно. Я буквально слушал, как ты записывал свою партию для новой песни, когда я... - Хёнвон жестикулирует, не зная, как описать произошедшее. Кихён смотрит вниз на свою еду, помешивает её, но не ест. – Значит, я... певец? Хёнвон кивает, проглатывая еду. – Лучший из всех, кого я знаю, вообще-то. Ты наш главный вокалист. При мысли о том, что Кихён не поет в этой вселенной, его желудок скручивает, и он поднимает глаза на другого. – Ты не поешь? Кихён поднимает глаза от своей миски, чувствуя на себе пристальный взгляд Хёнвона. – Раньше пел, - пожимает он плечами и снова опускает взгляд. Хёнвон хочет продолжить, но другой, кажется, не настроен. Хёнвон внезапно осознает, что, как бы хорошо он ни знал Кихёна, своего Кихёна, этот человек перед ним - незнакомец, хоть и незнакомец с очень знакомым лицом. Этот Кихён, вероятно, уже знает об этом, и, возможно, именно поэтому он был более осторожен с Хёнвоном, чем Хёнвон с ним. – У тебя тоже рыжие волосы, - продолжает он, надеясь найти более легкую тему. – Ты как маленький помидор. На лице Кихёна появляется лёгкая улыбка. – Маленький помидор? Его улыбка Хёнвону приносит удовлетворение: он знает, что может поднять настроение Кихёну из другой вселенной. Этот Кихён не такой, как его, он редко улыбается. – Однажды я покрасил их в фиолетовый цвет. Кихён проводит рукой по своим каштановым кудрям. – Ты, я имею в виду другого тебя, назвал меня маленькой виноградинкой. Хёнвон задумчиво жуёт, определенно не ожидая, что Кихён будет с нежностью вспоминать, как его называли любым синонимом слова "маленький", которое почти всегда использовалось в качестве антагонистической шутки с его Кихёном. Однако маленькая улыбка Кихёна стала немного натянутой, и Хёнвон захотел вернуть её к жизни. – Так ты думаешь, что Че Хёнвон из этой вселенной поменялся со мной местами? - спрашивает он, пытаясь пошутить, но сокрушенный взгляд Кихёна заставляет его замереть, снова не зная, как разговаривать с человеком, стоящим перед ним. Затем Хёнвон моргает, и Кихён снова становится молчаливой стеной. Такой же, как и стены, которые их окружают. Он снова пытается улыбнуться, пожимая плечами. – Может быть. Никогда не знаешь, когда имеешь дело с разрывом во времени и пространстве. Кивнув, Хёнвон наблюдает за тем, как он встает из-за стола и возвращается на кухню с почти полной миской. – Продолжай есть. А я пойду приберусь на кухне.

***

Это не должно удивлять Хёнвона, но Ю Кихён в любой вселенной - упрямый козёл. – У меня нет проблем со сном на диване. Я могу спать где угодно. – Неа. Многомерные путешествия изматывают организм, - возражает Кихён, не обращая внимания на протесты Хёнвона. – Тебе нужно хорошо отдохнуть, если ты хочешь, чтобы возвращение прошло так же гладко, как и путь сюда. Так что будешь спать на кровати. Он садится на кровать, не имея сил протестовать, пока Кихён носится по комнате. На мгновение он исчезает в гардеробной, оставляя Хёнвона одного. Через минуту он появляется с одеждой в руках. – Это должно тебе подойти, - говорит Кихён и кладет одежду на комод, на секунду затормозив. – Спасибо, - говорит Хёнвон, вставая с большой кровати. – Я собираюсь принять душ, так что просто... устраивайся поудобнее. Улыбка Кихёна кажется немного принуждённой, и Хёнвон позволяет ему исчезнуть в ванной без комментариев. Он берёт стопку одежды и удивляется, что Кихён был прав. Он и не думал, что чужая одежда будет ему впору, но брюки достаточно длинные, чтобы достать до ступней, а рубашка для сна мешковатая, как он и любит. Всё ещё слыша шум душа из ванной, он решил немного пошарить в комнате, потакая своему любопытству. Он заглядывает в гардеробную, и на полу, помимо одежды на вешалках (в основном свитеров), лежит открытая коробка. На коробке сбоку нацарапана буква "Х", а внутри еще больше одежды, сложенной аккуратным образом. В дальнем углу сложены еще коробки, на каждой из которых нацарапана буква "Х". Он закрывает дверь гардеробной и идет дальше. Стол довольно скучный. Ещё несколько учебников сложены в стопку сбоку, а также несколько растений и канцелярские принадлежности. Учебники по искусству и дизайну, один под названием "История фотографии" лежит сверху. Именно их он нёс, когда на него наткнулся Хёнвон. В ящиках много бумаг и бланков. В одном он находит полароидный фотоаппарат и несколько старых одноразовых камер, дополнительные ленты с пленкой. Он добирается до прикроватной тумбочки, открывает верхний ящик и вдруг смотрит на себя. Или на себя из альтернативной вселенной. Осторожно он достает фотографию в рамке, лежащую поверх других предметов в ящике, на которой он и Кихён, и подносит ее к глазам. На фотографии он обнимает Кихёна за плечи, а Кихён прижимается к его груди. Кихён прижимает голову к груди другого Хёнвона, который целует его в макушку. На губах другого Хёнвона появляется улыбка, выглядывающая из-за пушистых волос. Кихён выглядит счастливым. Тёплым. Влюбленным. Он слышит какой-то стук из ванной и поспешно убирает фотографию, закрывая ящик. На мгновение он напряжённо смотрит на дверь ванной, но она не открывается. Он расслабляет плечи и чувствует, как на него наваливается усталость этого дня. Он садится на кровать, обозревая пустоту большой комнаты и размышляя, было ли в ней присутствие другого Хёнвона, из-за которого тщательно организованная комната казалась более заполнена. Следы этого другого Хёнвона скрыты и незаметны, а Кихён едва ли сказал о нём два слова. Образ фотографии остаётся в его сознании, когда он ложится на кровать, уставившись на стену. Он замечает, что в стену вбиты гвозди - призраки пропавших фотографий, напоминающие ему обо всех скрытых воспоминаниях, которые тяготят это место. Кем был Че Хёнвон из этой вселенной? И где он был?