Звездные Сказки

      Она не знает, что ответить. Разум не находит нужных, правильных слов. Сердце ноет от растерянности из-за потока ярких признаний, сочащихся головокружительной страстью и уверенностью. Вейдер не боится правды, какой бы горькой она не была. Уже пройденный этап в сложных переговорах. И вместо того, чтобы с яростью отстаивать свою правоту, крушить все вокруг от возрастающего гнева, Лорд открыто признается в намерении не отказываться от беглянки. Даже его речи поменялись за короткие три года. Раньше, этот промежуток времени казался вечностью и растянутыми до невозможного моментами, но на самом деле, все промелькнуло слишком быстро. Пылкого, храброго молодого человека заменил мужчина. Суровый воин, закаленный в броню сражений, под тяжелым гнетом Темной стороны. Главнокомандующий, выплавленный из строгой иерархии высших чинов Империи. От милого мальчишки с испачканной машинным маслом щекой ничего не осталось... — Энакин, — ее неровный с придыханием шепот почти незаметно проносится в воздухе, напоминая краткое дуновение теплого ветерка. Глаза молодой женщины блестят от слез, а глубоко в груди начинает жечь. Она не должна принимать зарождающуюся внутри надежду. Страх еще удерживает от намерения броситься напролом в эти обжигающие, запретные для воли объятия и выплеснуть накопленные терзания. Каждая клеточка существа упорно тянется вместе с душой, но крошки здравого смысла оттягивают тонкими нитями от безрассудного порыва. Отдаться и принять. — Не проси меня забыть. — сразу парирует ситх, предвидев каким-то образом возможность ее жалкого сопротивления. Хмурит брови, между которыми появляется складка. Ощущает пик эмоциональной нестабильности супруги. — Я не смогу это сделать. — произносит слишком серьезным, окаменевшим голосом. Поднимает дюрасталевую кисть и прикасается к лицу Амидалы. Еле ощутимо. С пугающей, непохожей ни на что нежностью.— Даже, если бы захотел. — поджимает губы. Буквально заставляет принять сказанное за факт. Его зависимость. Его боль. Его она... Молодая женщина задыхается от жара, что источает высокое сильное тело. Радужная оболочка его глаз сменяется удивительными переливами теплых цветов, подобно гипнотическому танцу огненного пламени. В Энакине Скайуокере всегда жил огонь. Просто сейчас, его гораздо больше. Он полыхает сверхновой в чернеющей густоте космического пространства. Лорд еле заметно улыбается, с прослеживаемой толикой грусти. Рассматривает озадаченное выражение на хорошем личике упрямой жены. Прямо сейчас, он признает свою слабость, ибо в ней заключен весь смысл его становления. — Этого не будет, Ангел. — медленно ведет металлическим протезом по трепещущей шее. Спускается ниже, обводит средним пальцем соблазнительную грудь и нещадно рвет спущенный лиф платья. — Нет! Подожди! — Падме дергается от неожиданного, резкого звука. Дорогой наряд безвозвратно травмирован, но не это главное. Она краснеет и хочет прикрыть свое тело от его алчного взора. Карие глаза стыдливо уходят в сторону от не прошенных воспоминаний. Двойню выносить нелегко и несколько тонких растяжек на животе это подтверждают. К тому же, ее фигура имеет сейчас более пышные формы. — Я три года ждал... — ситх наклоняется, целует в подбородок и слегка кусает. Медленно дрейфует огнем в глазах по каждому изгибу, отмечая россыпь крошечных мурашек на светлой коже.— Не надейся на отсрочку. — небрежным взмахом руки приглушает освещение и прищуривается, наблюдая за неловкостью желанной женщины. Падме успевает нахмуриться, удержать на языке такой настойчивый, неудобный для обоих вопрос. Зачем, собственно, он столько ждал и почему не явился за ней и детьми раньше? Ведь не самом деле, она хотела этого. Мужчина продолжает наслаждаться робким противостоянием, в котором напрочь отсутствует наигранное притворство. Только искренность и чувственная экзекуция, способная погрузить в настоящее безумие. Вместо того, чтобы перевернуть малышку на живот и от души вставить, как можно глубже, как того требует скручивающее внутренности вожделение, он решает распалить до предела нежное тело под собой. — Вспоминал все это время... — хрипло рокочет в маленькое ушко. — Как ты встретила меня, после трех месяцев разлуки. Резких вдох с приглушенным всхлипом служит ему ответом. Глаза Падме широко раскрываются, а румянец переходит на шею и спелую грудь. Она помнит этот момент. Тогда ее муж застрял на миссии во внешнем кольце галактики и не выходил на связь. Сенатор места себе не находила, а супруг вознамерился сделать сюрприз. Заявился домой без предупреждения, целый и невредимый. С нахальной улыбкой на обросшем щетиной лице, чудовищно грязный, но довольный. — Да, твой голод взял вверх над рассудком. — вкрадчиво добавляет Вейдер, задевая кончиком языка мочку женского уха, пока здоровые пальцы лениво играют с затвердевшим соском. — Силком затащила меня в душ, самовольно сняла одежду и начала мыть... — Перестань. — перебивает шепотом Амидала, прикрыв глаза. Пробует чуть оттолкнуть от себя мужчину, так как ей тяжело дышать. — А ведь я считал тебя скромницей. — продолжает Лорд, блуждая дюрасталевой ладонью по мягкому животу. — И не подозревал... — Замолчи! — уже громче требует Падме, закусив губу. Цепляется руками за плечи мужа и вздрагивает, когда он через Силу расстегивает молнию на брюках, высвобождая тем самым окаменевший от ожидания член. — Что ты отважишься попробовать ртом. — холодные металлические пальцы проходят по нижней губе, пока молодая женщина пытается не отвлекаться на горячую, пульсирующую твердость между ног. Ее последней защитой служат тонкие трусики, которые Лорд ловко цепляет и резко дергает, распарывая шелковую ткань строго по шву. — Я хочу повторения, госпожа. — трется о гладкий лобок, а потом направляет себя для проникновения внутрь. — До конца. — рычит диким зверем, в момент долгожданных ощущений. Молодая женщина замирает и выгибается. Первый толчок кажется болезненным, но на самом деле заходит достаточно хорошо, за счет коварного, вязкого возбуждения. Знакомое приятное натяжение тканей приветствуется инстинктивным принятием и встречными движениями таза. Вейдер прикрывает горящие золотом глаза и хрипло выдыхает. Толкается до конца, задерживается в таком положении несколько секунд. Чувствует впившиеся в кожу плеч ноготки, пытается сохранить контроль над собственной жадностью. Даже Силу подключать не получается. Все разом стихает, оставляя только награду в виде завоевания. Его личного и самого главного. — Сила! Как я скучал по твоему теплу! — поедает жену торжествующим взглядом и довольно улыбается. Темные пряди крашенных волос спадают вперед, прорезая мужественное лицо. — Эни... — успевает пискнуть Амидала, перед тем, как Лорд набрасывается на ее губы. Погружает в глубокий, порочный от влажных звуков поцелуй, а потом приподнимается. Начинает двигаться глубокими, затяжными толчками, не давая шанса на привыкание. — Только тебе это позволено.— подразумевает вольное произношение своего настоящего имени, от которого добровольно отрекся. Лорд знает, что у малышки не было любовников за весь период их разлуки. Подосланные агенты регулярно отслеживают каждый ее шаг и докладывают ему. Если какой-то глупец отважится покуситься на чужое, то вмиг лишится головы с обрубком между ног. Вейдер не позволит. Никому. — Ты моя... — тянет басовитым голосом. Упивается физической властью. Хватается дюрасталевой кистью за ягодицу, наращивает темп фрикций. Так сложно сдерживаться и ждать. Его Ангел хороша не только внешне, но и внутри особенно. Слишком нежна и податлива, что зубы сводит от боли, а мышцы живота стягивает судорогой. Падме прижимает кулачок к губам, чтобы не выпускать на волю слишком громкие, неприличные стоны. Поворачивает голову в сторону, мнет пальцами остатки платья, вместе с покрывалом. Слишком яркие ощущения с одурманивающими словами Лорда ввергают в самое настоящее сумасшествие, где сердечная боль перемешивается с удовольствием. Тело растягивается, принимает обладание за дар и раскрывается еще больше. Ей кажется, что он изменился в размерах. Потому что низ живота тяжелеет от прилива крови, кончики пальцев холодеют, язык тянется к пересохшим губам. «Не могу же я так быстро...» — мысли в голове молодой женщины крошатся, не успевая толком образоваться. Взгляд цепляется за блестящие капельки пота, проступившие на мужской груди. Ее мужа уже не остановить. Вейдер следит за плавным содроганием женской груди. Прислушивается к безропотному мычанию и чувствует через Великую накаливание мягкого тела. Оно согревается, подобно воску в руках и даже больше. Желает его власти над собой, требует еще... — Дай мне услышать тебя. — с влажным цоканьем произносит ситх, подталкивая ее таз на себя, дабы углубить неспешные толчки. Начинает вздрагивать в приближении разрядки. Слишком долгое терпение дает о себе знать. Тоска и память ускоряют процесс. Их взгляды встречаются, воздух густеет и реагирует на тяжелое дыхание. Упавшие на пол подушки плавно поднимаются вместе со старым, отброшенным комлинком. Что-то трещит в пространстве, будто накапливает энергию для громких разрядов, только без проливного дождя. Амидала не замечает, как начинает вертеть головой. Задыхается и вытягивается корпусом тела. Жар невыносимо плавит кости, а пульсация внутри служит сигналом к падению. Она только сейчас, с колоссальным трудом, игнорируя ползущую по ногам щекотку, вспоминает важный момент, который не следует упускать. — Нам не... — новый толчок заставляет громко охнуть и закрыть глаза. — Не... не стоит. — кое-как произносит, сквозь стоны. Хватается за руку мужа, кусает губы от усилий. — Еще как стоит... — с пугающей одержимостью возражает Лорд, переходя в рваный, готовый к выбросу ритм. — Ангел. — ласково добавляет, наблюдая за ее падением. Она раскрывает губы, теряет себя с несвязной мольбой и громкими выдохами. Дрожь от ног переходит на тело, которое, следуя инстинкту, начинает жадно сжиматься. Мужчина молча протискивается сквозь пульсирующие, дразнящие тиски. Скрипит зубами и рвет окружающее пространство выбросом Силы. Стекло большого окна трещит от давления, зависший в воздухе комлинк разлетается на мелкие кусочки, а светлые подушки местами обугливаются, как при столкновении с зарядами энергетического бластера. Он опустошает себя, наполняя при этом ее. Откидывает голову назад, озвучивает ругательства, не идущие по рангу с его статусом. Сильное тело падает вниз, но смягчает столкновение Силой. В нос бьет знакомый аромат мягких волос и кожи. Беглянка поймана и уже никогда не выберется из его объятий. — Падме. — впервые за эту встречу. Так легко, узнаваемо и вместе с тем сложно. Как накладывание мистической печати на неустанно бьющее в грудь сердце. Ее принадлежность. Только ему одному. Женщина задерживает дыхание. Тянет ослабевшие руки к мужу. Прикасается к плечам, прочесывает волосы на затылке и смотрит в потолок. Чувства накатывают бушующими волнами, а хваленое стремление бороться до конца дает осечку. Дипломатия проиграла любви. Она ощущает его тепло внутри себя и запоздало понимает, к каким последствиям может привести столь вопиющая эгоистичность. Недовольно хмыкает, собирается отправиться в душ, однако металлическая пятерня крепко хватает за грудь, сминая мягкую плоть. — Куда собралась? — в не свойственной для сурового главнокомандующего манере, интересуется ситх. — Я еще не закончил. — демонстративно толкается твердеющим членом, намереваясь устроить марафон. «Так и остался наглецом!»— Амидала давится от возмущений. Терпит пару секунд приятную тяжесть мужского тела, а потом пробует освободиться, капризно поморщив носик. — В душ. — кратко отвечает. Изворачивается и приподнимается, когда он перекатывается на бок, освобождая ее от себя.— Нужно предотвратить угрозу незапланированной беременности. — женщина с поспешной неуклюжестью заворачивается в тяжелый плащ, отброшенный Лордом и старательно прячет растущее негодование. — Так ли она не запланирована? — Вейдер растягивает вопрос низким голосом. Его яркие глаза неотрывно следят за супругой. Закидывает руки за голову, принимает более раскрепощенное положение на кровати, подобно ленивому, сытому зверю. Даже не трудится над расстегнутыми брюками, сползшими вниз по ногам грудой темного тряпья. Набуанка невольно куксится и фыркает от такой чрезмерной самоуверенности. У ее мужа отвратительный характер и повадки ревнивого самца, которому нет дела до других. Только удовлетворение своих желаний. Ей хочется ответить резко, но не получается отделаться от случайного, как полагает, лицезрения главного виновника своего падения. Силится отвести любопытный взгляд от твердеющей плоти между мужских ног и ощущает мокрую щекотку у себя. — По-твоему, если я прекрасно справляюсь с двумя детьми, то могу и десяток на себя взвалить? — скрестив руки впереди себя, произносит Падме. Выгибает левую бровь, когда муж прочесывает здоровыми пальцами пряди темных волос. Чуть приглаживает их и потягивается, будто позирует для какой-то неприличной картины. — Трех будет достаточно. — растягивает довольную улыбку на лице, заметив заинтересованный взгляд притворно чопорной женушки. — И чтобы девчонок по-больше. — смотрит в сторону просторной душевой и раздумывает о продолжении под потоками теплой воды. — По-больше? — с легким затормаживанием переспрашивает женщина. Хлопает глазами от растерянности и чуть не спотыкается о ткань плаща. Пальцы еле успевают удержать собранный на груди, темный ворох ситхского одеяния. — Что это? — Энакин ловко поднимается на ноги и прислушивается к слабому звуку, похожему на тонкий писк. Привычно притягивает Силой ремень с закрепленной рукоятью светового меча, быстро оценивает беспорядок на полу. — Мой комлинк! — Падме подбегает к туалетному столику. Открывает маленький ящик с кодовым замком на дверце и достает устройство связи. Встроенная лампочка мигает, сообщая о входящем вызове. — Дорме. — произносит с ощутимой тревогой в голосе. Отходит к окну, но смотрит с опаской на мужа. В голове прокручиваются самые ужасные предположения и версии. Возникают страшные подозрения в обмане. Она все еще боится, что Вейдер захочет разлучить сына и дочь с матерью в качестве мести. Прислушивается к взволнованному голосу служанки. Продолжает смотреть на Лорда, который стоит на прежнем месте, прикрыв голубые глаза. Только потому, что начинает прослеживать малейшие волнения в Великой. Невидимые потоки окружают бывшего джедая, подсказывают о происходящем и помогают обнаружить нестабильную связь двойняшек с Силой. Они напуганы и зовут мать. Чувствуют близость своего отца. Мужчина быстро застегивает брюки, притягивает майку с кителем и подходит к супруге. Дюрасталевая ладонь ложится на плечо. — У Люка поднялась температура и не спадает, а Лея постоянно плачет. — шепотом произносит Амидала, прижимая комлинк к груди. — Я не понимаю. Все было хорошо утром и они никогда не болели. Даже обычной простудой. — тянется к мужу за объятиями и шмыгает носом от подступающих слез. — Собираемся и вылетаем. — в приказном тоне сообщает Лорд, прижимая к себе женщину.